ляться. Он понимал, что говорит ерунду. Даже косвенная, очень опосредо-
ванная причастность к специальным операциям научила его, что, отдав
"острый" приказ, надо быть готовым к любым последствиям. Потому что ис-
полнитель с одинаковой долей вероятности может нажать спуск снайперской
винтовки либо заложить бомбу в переполненный "Боинг". Все зависит от
конкретных обстоятельств проведения операции, главным в которой является
цель, а не средства ее достижения. Но теоретически знать что-либо - это
одно, а услышать, что произнесенные тобой слова убили семерых посторон-
них людей, - совсем другое. Тем более что никогда раньше Юмашев не отда-
вал команд на ликвидацию.
- И они назначили встречу... Наверное, в связи с этим...
Юмашев встал, подошел к окну, потом к двери в комнату отдыха, за-
чем-то заглянул туда. Он явно не находил себе места.
- Дай мне эту свою таблетку...
Тимохин отрицательно покачал головой.
- Она может вывести вас из строя на шесть-восемь часов. Вы собирае-
тесь ехать?
Банкир кивнул.
- Тогда лучше немного выпить.
- Питья не хочу...
- Кстати, - насторожился начальник СБ. - А вообще встреча планирова-
лась?
- Только при чрезвычайных обстоятельствах... Если они выйдут из свое-
го графика, я должен организовать "пересидку".
Тимохин успокоился. В делах подобного рода всевозможные накладки и
случайности неизбежны. А когда находишься в "поле", неважно - в чужой
стране или в чужом городе, без помощи местных обойтись трудно.
- Тогда поехали.
Пока шел этот разговор, в "Маленьком Париже" поднялся настоящий ажио-
таж.
- Поднять всех, кто есть на местах! - кричал Симаков в трубку обычно-
го телефона. - Сформировать три-четыре группы по три человека! Каски,
бронежилеты, автоматы! Скрытно, ты понял, - скрытно! - выдвинуться к
стройке оперного театра... Двум группам блокировать выезд, остальным
контролировать территорию! Все скрытно, не привлекая внимания! Ты понял?
- Понял, - ошарашенно отвечал дежурный, совершенно не представляя,
как десяток вооруженных автоматами людей в касках и бронежилетах могут
скрытно действовать в самом центре миллионного города. Но с начальством
не спорят.
- И сюда пришли людей, мы остались без прикрытия, некому даже машину
с трупом охранять! Где группа копается? Следователя прокуратуры подняли?
- Так точно! Видно, за судмедэкспертом поехали... И к вам я направил
ПА и два экипажа УО2, сейчас все подтянутся...
- Надо двух следователей или даже трех! - внезапно додумался на-
чальник РОВДа. - И судмедэкспертов столько же! Чтобы работали одновре-
менно, а то до утра не управятся! Давай, шевелись!
Положив трубку, он повернулся к заму.
- Кто поедет на место?
- Сейчас ребята найдут их машину, втроем и поедем... - отозвался Са-
вушкин, нетерпеливо перебирая ногами. Симакин подумал, что хотя зам не
дурак выпить и часто волокитит бумаги, но он настоящий опер. В такие ми-
нуты это проявляется особенно наглядно.
У убитого с маской на лице Рожков нашел ключи от автомобиля, они с
Макаровым рванули по улице, намереваясь попробовать их ко всем оставлен-
ным без присмотра машинам. Но далеко бежать не пришлось: дверца приткну-
той к сугробу "шестерки", оставленной в пятидесяти метрах от ресторанчи-
ка, сразу же открылась.
Макаров сел за руль. Рожков лег на заднее сиденье, Савушкин плюхнулся
рядом с водителем.
- Клац! Клац! Клац! - щелкнули передергиваемые затворы.
- С Богом! - сказал Савушкин, и "шестерка" тронулась с места. Никто
не знал, что их ожидает и чем кончится операция. В принципе не исключа-
лась возможность, что кого-нибудь убьют. Может, убьют всех троих. А мог-
ло и ничего не произойти. Половина спешно спланированных операций поп-
росту проваливается. То же самое случается и с тщательно подготовленны-
ми. Заранее в милицейской работе ничего предсказать нельзя.
Когда сзади взвыла сирена и их подрезала синежелтая машина ГАИ, все
трое громко выругались.
- Уходим, - утвердительно сказал Макаров.
- Нет, еще стрелять начнут. Да и увяжутся в любом случае. Тормози,
лучше разберемся по-быстрому.
Но мудрое решение Савушкина не встретило понимания у гаишников. Как
только он вышел из машины, старший сержант направил на него пистолет.
Лейтенант взял на прицел Макарова и Рожкова.
- Выйти всем из машины! Руки на капот! - раздалась грозная команда.
Савушкин заметил, что коллеги действовали вполне профессионально, и раз
они обнажили оружие - это не простая проверка.
"Машина в угоне", - понял он. И все стало на свои места. Преступники
захватили тачку на дело, ее быстро объявили в розыск и, по мрачному юмо-
ру судьбы, обнаружили "шестерку" тогда, когда уголовный розыск за-
действовал ее в своей операции.
- Это ошибка, ребята, - как можно миролюбивее сказал Савушкин. - Я
подполковник милиции, замнач Центрального райотдела.
- А я папа римский, - сострил сержант. - С каких пор подполковники
катаются на угнанных машинах? Руки на капот, живо!
Любой опер города знал Савушкина, Рожкова и Макарова в лицо, в подоб-
ной и даже более двусмысленной ситуации им не пришлось бы ничего объяс-
нять, доказывать, предъявлять документы, - только подмигнуть, подать ка-
кой-то знак или, если бы обстановка не позволяла и этого, пристально
посмотреть. Их бы поняли и всячески подыграли, максимально поспособство-
вав выполнению задания. Но гаишники не знают оперативных тонкостей, да
по большому счету они их и не интересуют. И заявление Савушкина им проще
пропустить мимо ушей или изобразить недоверие. И дело не в тупости, не в
неуемном служебном рвении и вообще не в личностных качествах гаишников.
Дело в Системе.
Задержание угнанной машины - серьезный показатель служебной дея-
тельности. На профессиональном языке - "палка". "Рубить палки" - давать
показатели. Как бы ни сложилась судьба задержанных в дальнейшем, какую
бы правовую оценку ни получил сегодняшний угон (шутка, самоуправство,
ложное заявление), "палка" намертво впишется в показатели работы сержан-
та и лейтенанта, а также представляемого ими подразделения в целом. В
конце квартала, полугодия и года пресеченный угон будет фигурировать как
большой успех, несмотря на то, что к этому времени он вовсе не будет
считаться угоном. Поэтому гаишники меньше всего настроены "разбираться
на месте", они не заинтересованы в том, чтобы "палку" вынули у них изо
рта. И просто так их не отпустят.
- Я тебе удостоверение покажу, - дернулся Савушкин, но сержант был на
страже.
- Руки на капот, я сказал! Сейчас засажу в ногу, тогда посмотрим, что
ты покажешь!
Из машины с поднятыми руками вылезали Макаров и Рожков. Они тоже по-
няли, что к чему, и не хотели нарываться на дурную пулю. Но лицо лейте-
нанта дрогнуло, и Савушкин понял, что он кого-то узнал.
Это меняло дело. Одно дело, когда на сто процентов не ясно, кто перед
тобой - угонщики или менты. Ошибки случаются с каждым, и можно думать
так, как тебе выгодно в данный момент. Но когда знаешь наверняка... Тут
уж надо быть отъявленным негодяем, чтобы прессовать своих, к тому же
очень смелым негодяем, ибо ясно, чем это все может кончиться. Лейтенант
не был негодяем или не был очень смелым. Он опустил пистолет.
- Товарищ майор...
Пистолет сержанта тоже дрогнул и опустился. Ошибка становилась явной.
"Молодец, Рожков, по всему городу бегает, везде нос сует, каждая со-
бака его знает", - подумал Савушкин, и нетерпение вновь забурлило в его
крови.
- Я же сказал - уголовный розыск! - рявкнул он, извлекая удостовере-
ние. - Вы срываете операцию!
- Но машина в угоне, - для порядка проговорил лейтенант, пряча ору-
жие.
- Тогда пиши рапорт, что подполковник Савушкин разъезжает на угнанной
машине, - бросил подполковник, прыгая на свое место.
- Вот мудаки! - Макаров включил скорость и мягко тронулся с места. -
Вполне могли засандалить!
- Запросто, - согласился Рожков и задал вопрос, который мучил Савуш-
кина с самого начала. - А если они нас издали распознают?
Вопрос был риторическим, и на него никто не собирался отвечать. Все
равно что спросить: "А если они стрелять начнут?" Это УР, уголовный ро-
зыск. На то работа, на то и риск. Но Рожков и сам не ожидал ответа.
А вот Тимохин, задав аналогичный вопрос, весь превратился в слух.
- Вы их видели?
Огромный "Форд-Фронтера" начальника СБ приближался к огромной, на
квартал, стройке. Театр возводили больше двадцати лет, но готов был
только каркас, напоминающий скелет гигантского доисторического чудовища.
Съежившийся рядом Юмашев сделал отрицательный жест.
- К, прислал человека, он передал мне рацию и тут же уехал. А те,
когда прибыли, вышли на связь.
Тимохин отметил, что начальник, как обычно, не назвал фамилии Кураки-
на. И одобрил такую сдержанность, как и любое проявление конспирации. Но
что-то его беспокоило.
- Как говорил с вами этот парень?
- В смысле? - Банкир потер виски. От переполняющей его тревоги разбо-
лелась голова.
- Как он говорил? Интонации, особые термины, повторы?
Юмашев пожал плечами.
- Да ничего особенного...
- Он повторял слово "прием" после каждой фразы?
Справа раскинулась обнесенная хлипким забором стройка, впереди слева
маячила свечка "Интуриста". Через пару сот метров надо сворачивать на
Индустриальную.
- Нет... По-моему, нет.
- По-вашему, или точно? - Когда в Тимохине просыпался борец с преда-
телями, он не боялся показаться невежливым или чересчур настырным. Даже
начальнику.
- Нет. Точно нет. Заканчивал фразу как обычно.
Тимохин свернул. Но не вправо, на Индустриальную, а влево - на стоян-
ку перед гостиницей.
- Почему...
- Кое-что проверим! - дерзко перебил Юмашева начальник СБ. Он тоже
был охвачен азартом. Азартом противоборства. Впереди запахло ловушкой, и
следовало проверить этот запах.
Манера вести радиопереговоры не изменяется от разговора к разговору.
Может, конечно, у рации находился другой человек... Но он тоже должен
знать, что радиообмен включает концевое слово "прием". К тому же рация
всегда у старшего. И вряд ли тот поручит ведение важного разговора с
кем-то другим...
Швейцар не рискнул спрашивать гостевые карточки у столь солидных муж-
чин, и они беспрепятственно поднялись на восьмой этаж.
- Служба безопасности! - Тимохин поднес к лицу коридорной удостовере-
ние, которое по полиграфическому исполнению могло дать сто очков вперед
удостоверению сотрудника центрального аппарата КГБ СССР, которое имелось
у него когда-то. Фотография здесь была наклеена вроде бы прежняя: стро-
гий человек в подполковничьей форме, только она была цветной, и старый
китель с трудом сходился на располневшем теле. Впрочем, этот маленький
недостаток на снимке не выделялся.
- Нам нужно зайти в любой пустой номер, выходящий на южную сторону.
В системе "Интуриста" работает классно вышколенный персонал. Может
быть, он и допускает какие-то нарушения при работе с гостями, но на ма-
гические три буквы - "КГБ", "ФСК" или нынешние "ФСБ" реагирует с макси-
мальной серьезностью и ответственностью. Правда, между Федеральной служ-
бой безопасности и службой безопасности "Тихпромбанка" существует огром-
ная разница, но простые люди ее не видят, так как больше обеспокоены за-
ботой о собственной безопасности. К тому же внешность, манеры и умение
четко ставить задачи остались у Тимохина неизменными со времен обеспече-
ния той, большой, государственной безопасности.
Через минуту они оказались в обычном одноместном номере. Ничего осо-
бенного: простоватые обои на стенах, неновая мебель из светлого дерева,
раздолбанный телефонный аппарат. Но им нужно было окно, а окно тут име-
лось замечательное: почти во всю стену. Раскинувшаяся внизу стройка была
