шторы, разобранная кровать в комнате отдыха и ночлег на работе говорили
о приближении исключительных событий. В платяном шкафу стоял тяжелый
черный "дипломат" специального курьера.
- К вам специалист от Рябиненко, - доложил по интерфону переведенный
на круглосуточный режим секретарь. В таком режиме работал сегодня весь
аппарат, хотя мало кто знал, чем это вызвано. Евсеев относился к числу
осведомленных.
- Черт, совсем забыл! - хлопнул себя по лбу завотделом. - Очень не
вовремя!
- Мы выдержали срок. Это исключительно надежная и совершенно безопас-
ная вещь. - Специалист положил на стол черный кейс-атташе, точно такой
же, как тот, что стоял в шкафу. - Ее можно бросать на пол, бить молот-
ком, даже класть в костер ненадолго - ничего не произойдет. Она может
лежать десять, пятнадцать, может быть, двадцать лет, - все будет нор-
мально. Сработка происходит только при открытии крышки. Радиус сплошного
поражения - два метра, выборочного - шесть-семь метров.
- Спасибо, - сказал Евсеев. - Только при открытии?
- Сто процентов. Можете ничего не опасаться.
- Спасибо, - еще раз поблагодарил завотделом и пожал специалисту ру-
ку.
Макс и Ходаков смотрели на микроавтобус и увидели, как внутри вспых-
нуло пламя, выгнулись и расплавились стекла, лопнули борта, взлетела вы-
соко вверх деформированная крыша, разлетелись какие-то страшные бесфор-
менные куски, отскочила, пришибая "слухачей", дверь... Чудовищный грохот
ударил по барабанным перепонкам, взрывная волна качнула "Волгу" и повы-
бивала окна в нижних этажах.
- Вот так штука! - У Макса отвисла челюсть. Странные взгляды, которые
бросали на него много лет назад Евсеев и коллега из ПГУ, получили неожи-
данное и страшное объяснение. Если бы самолет не вернули, его бы уже
шесть лет не было в живых!
- Петр Алексеевич!
Бледный как смерть Ходаков наполовину выскочил из машины, вперив
омертвевший взгляд в пылающий покореженный остов.
- Подавились все-таки! - с трудом вымолвил он и плюхнулся на води-
тельское сиденье. Трясущиеся руки не могли вставить ключ в замок зажига-
ния. Наконец двигатель мощно заурчал.
- Надо сматываться, - Ходаков включил передачу.
- Я никуда не еду, - сказал Макс, открывая дверцу. - Прощай.
- Как знаешь.
Ходаков протянул руку, и Макс ее пожал. "Волга" уехала. Эхо взрыва
рассеялось, и стали слышны другие звуки: треск пожирающего микроавтобус
пламени, женские крики, шелест падающих сверху осколков. Остро пахло
гарью и копотью. На снегу лежало что-то страшное и обугленное. Неведомая
сила заставила Макса наклониться и всмотреться. Он увидел остроконечное
звериное ухо.
Раздвигая толпу любопытных, Макс пошел к длинному ряду киосков.
Навстречу попались трое пьяных. "С утра нажрались, скоты!" - мелькнула
брезгливая мысль.
- Брат, что там? - Один заступил дорогу. - В натуре, ничего понять не
могу...
Макс ударил, пьяный отлетел на два метра и распластался без признаков
жизни. Макс повернулся к остальным. Те попятились. Тот, что стоял ближе,
неуклюже заслонился ладонью.
- За что, брат?
- Мулай Джуба тебе брат! - Макс ударил еще раз. Выставленная ладонь
не помогла, второе тело тяжело опрокинулось в сугроб. Третье бросилось
бежать. Макс пошел дальше.
"Джека Колсона" не было, он купил "Джонни. Уокер - черная марка" и
закуску. Вернулся домой и, стоя у окна и глядя на скопление людей, мили-
цейских и медицинских машин, выпил половину бутылки. Мир постепенно ста-
новился на место.
Позвонил Веретнев:
- Ты что, еще и не вышел? А мы уже давно ждем!
- Вчерашние ребята взорвались у меня под окнами, - сказал Макс. - Я
цел, но пока побуду дома. Что-то нервишки шалят.
- Давай! - Опытный Алексей Иванович не стал лезть с идиотскими, ниче-
го не стоящими словами утешения.
Макс прошел в ванную, долго смотрел в черную дыру, где шесть лет жда-
ла его смерть, потом механически заложил проем кирпичами. Осталось восс-
тановить отделку, и ничего не напомнит о тайнике. И о прошлой жизни. Ни-
чего? Но ведь и никакого будущего у него не было. Хотя...
Он быстро подошел к телефону, заглянул в книжку, набрал номер.
- Алло, - послышался сонный голос. Он его сразу узнал, потому что они
много раз просыпались вместе.
- Маша, это я...
Трубка молчала.
- Маша!
- Макс? Откуда ты взялся? Ко мне приходили какие-то люди, спрашивали
про тебя, толклись под окнами. Ты где?
- Маша, ты одна?
- Где ты был столько времени?
- Ты одна, я спрашиваю?!
Она помедлила.
- Одна.
- Я сейчас приеду.
Она снова задержалась с ответом. Чуть-чуть, самую малость. Не каждый
ведь день возвращаются из прошлого. Он именно так истолковал крохотную
заминку.
- Приезжай.
Волна радости смыла стресс сегодняшнего дня. А может, и всех пред-
шествовавших. Макс заметался по комнате. Надо бы переодеться, но он не
успел обновить гардероб. Ладно! Подскочив к зеркалу, он причесался, при-
жег спиртом оставленную Куракиным ссадину. Быстро накинул пальто, выско-
чил за дверь и, прыгая через пять ступенек, понесся вниз. Он был счаст-
лив. Такое состояние редко сопутствует человеку. Но когда оно есть, не-
важно, сколько оно продлится - десять минут, всю жизнь или три дня.
Ростов - на - Дону,
1997год
