- Он в Москве?
- Да.
- Ну и ладно, - безразлично произнес К. - У меня к нему уже нет воп-
росов. Произошла ошибка.
- Бывает, - столь же равнодушно сказал Юмашев и положил трубку. -
Быстро! - азартно заорал он в следующую секунду. - Возьмите Степана, и в
аэропорт! Я оплачиваю спецрейс, не позже двух вы должны быть в Москве!
Возле двери банкир придержал Тимохина за рукав и шепнул на ухо:
- Если при нем окажется чемодан, загляни - там могут быть очень
большие деньги.
- Быстро! - за тысячу километров от Тиходонска заорал Куракин. - Соб-
рать людей и найти Брониславского! Группа домой, группа - на работу!
Квартиру Макса - под контроль!
Начинался последний этап охоты. Самый опасный для дичи. Но и для
охотников тоже, если дичь способна за себя постоять.
Метель прекратилась, пушистый снег лежал на мостовой и тротуарах,
ребристые скаты "БМВ" нарушили нетронутую белизну тихого переулка на
Сретенке. Четырехэтажный фасад массивного здания, выстроенного по архи-
тектурным стандартам пятидесятых годов, растянулся почти на квартал. У
массивной деревянной двери висела чуть покосившаяся вывеска: "Цент-
ральный научно-исследовательский институт мозга". Жители соседних домов
могли подтвердить, что она появилась совсем недавно: раньше здание оку-
тывала глухая репутация секретного объекта. И охрана была соответствую-
щей: бдительные подтянутые молодые люди в военной форме.
Теперь в вестибюле сидел пенсионер с огромной треугольной кобурой, в
которой помещался допотопный потертый "наган" - бессменное оружие ВОХРа.
Он читал газету и вяло взглянул в сторону открывающейся двери.
- Где издательство журнала общества психиатров? - уверенным голосом
спросил Макс, поднеся к лицу вохровца свой старый пропуск, разрешающий
проход всюду.
Тот загипнотизированно махнул рукой:
- На второй этаж, четвертая дверь справа.
Подойдя к нужному помещению. Макс принял совершенно другой облик и
робко постучался. В издательство вошел застенчивый аспирант, горящий же-
ланием выполнить поручение своего шефа.
- Профессор Брониславский перестал получать "Вестник", - заискивающим
тоном обратился он к строгой даме в официальном темном жакете и белой
блузке. - Уже два месяца. Как только переехал на новую квартиру, так и
все...
- Разве он переехал? - Дама повернулась к картотеке, выдвинула ящик,
порылась. - У нас никаких изменений нет: Гороховский переулок, дом во-
семь, квартира двенадцать.
Сморщившись, Макс хлопнул себя по лбу.
- Это я виноват! Сергей Федорович посылал меня, а я забыл... Он поме-
нялся на проспект Мира, сто пятьдесят пять, квартира тридцать.
И пока дама вносила в карточку исправления, канючил:
- Дайте мне хоть один журнальчик... И не говорите, что я пришел
только сегодня... Вообще ничего не говорите... А так я положу журнал,
будто принесли с задержкой... А предыдущий могли из ящика украсть...
Вышел он подбодренным и с двумя журналами: не избалованные взятками
мелкие клерки любят бесправных неудачников. Но к дедушке с "наганом"
вновь вернулся властный и уверенный в себе человек.
- А где найти профессора Брониславского? - строго спросил он.
- Кто ж его знает! - Тот отложил газету. - Он ведь не здесь работает.
Приезжает иногда, когда совет заседает. Спросите на третьем этаже, там
Петр Федорович, ученый секретарь, он должен быть в курсе.
Но в планы Макса не входило "засвечиваться" прежде времени.
- Ладно, по телефону узнаю, - вроде как сам себе сказал он. А обраща-
ясь к вохровцу, добавил: - Устав караульной службы запрещает на посту
пить, есть, спать, курить, отправлять естественные надобности и иными
способами отвлекаться от несения службы. А вы газету читаете! Непорядок!
- Виноват! - молодцевато подскочил тот и спрятал газету под стол.
Когда дверь за Максом закрылась, дедок сплюнул и вернулся к прерванному
занятию.
Коммерческий спецрейс из Тиходонска прибыл во Внуково в четырнадцать
тридцать, сделав над Москвой три лишних круга, пока заканчивали расчист-
ку полосы. В просторном салоне "Ту-134" находились только четыре пасса-
жира: у левого борта сидели Тимохин с Ходаковым в официальных костюмах
комитетчиков или служащих банка, а через проход - два мускулистых парня
в широких брюках и свитерах, с малоподвижными лицами и уверенными глаза-
ми людей, привыкших побеждать. Эта специфическая внешность является при-
метой последнего времени, она характерна для ментов и бандитов. Неулови-
мые признаки восприятия каждого человека говорили, что парни относятся
скорее к первой категории.
Степан и Хохол были наиболее серьезными "торпедами" "Тихпромбанка".
Начинали они свою карьеру в восемьдесят втором году рядовыми в Афганис-
тане, там же остались на сверхсрочную. Когда в восемьдесят девятом "ог-
раниченный контингент" покинул горную республику, оба уволились из армии
и ступили на тернистый, засасывающий сильнее наркотика путь "солдата
удачи". Они умели делать только одно и занимались этим все последующие
годы в Карабахе, Приднестровье, Абхазии, Чечне.
К тридцати трем годам, изрядно порастратив нервы и "посадив" здо-
ровье, оба вернулись на отдых в Тиходонск, где и попали в поле зрения
Тимохина раньше, чем группировки Тахира, Креста или Лакировщика. Это и
определило их дальнейшую судьбу: оба вошли в "убойный отдел" службы бе-
зопасности "Тихпромбанка" и до сих пор только получали зарплату - случа-
ев продемонстрировать свое профессиональное мастерство пока не представ-
лялось. Командировка в столицу стала первым заданием, и оба были настро-
ены выполнить его с надлежащим блеском.
Юмашев позвонил своим московским друзьям, и прилетевшую четверку
встретил на выходе с летного поля человек стандартной "комитетской"
внешности, лицо которого показалось Тимохину смутно знакомым. Очевидно,
когда-то они ходили по одним коридорам. Человек отвез прибывших в безли-
кую трехкомнатную квартиру на Таганке, которая явно предназначалась для
конспиративных встреч с агентурой, оставил ключи и доверенность на чер-
ную "Волгу" с форсированным мотором, после чего немедленно исчез.
Следуя разработанному плану, Тимохин набрал телефонный номер, но,
когда другой конец линии отозвался, говорить не стал. Просто он хотел
убедиться, что Куракин на месте. Все четверо вышли во двор и погрузились
в "Волгу". Тимохин был единственным, кто хорошо знал Москву, поэтому он
сел за руль. Через пятьдесят минут они подъехали к громаде "Консорциума"
и остановились в отдалении, наблюдая за входом. Когда не знаешь, где бу-
дут развиваться события, надо следить за человеком, который обязательно
окажется в их эпицентре.
"БМВ" оставили во дворе дома номер четыре и по одному двинулись по
нужному адресу. Восьмой номер носила квадратная одноподъездная восьмиэ-
тажка, обложенная желтой отделочной плиткой. Макс со Спецом нырнули в
подъезд, а Веретнев остался на противоположном тротуаре, внимательно
рассматривая редких прохожих. Внутренняя дверь запиралась кодированным
замком, но Спец поковырялся шилом в щитке управления, и замок открылся.
Они осмотрелись. Чистая лестница вела наверх, слева ждали пассажиров два
лифта, за лифтовыми шахтами находилась дверь в подвал. Она оказалась
открытой, Макс на всякий случай заглянул, но там было темно.
- Ладно, давай наверх! - распорядился Спец.
Двенадцатая квартира располагалась на четвертом этаже, на звонок ник-
то не отозвался. Из-под деревянной рейки выглядывал край стального лис-
та, но Спеца это не смутило.
- Лучше зайти, - вслух рассуждал он. - Тогда срабатывает фактор вне-
запности, а если раньше придут жена или дети, у нас будут заложники. До-
вод против: может, у них сигнализация...
Услышав про заложников, Макс напрягся.
- Наверняка есть сигнализация. Лучше не рисковать.
- Пойдем с Лешкой посоветуемся, - сказал Спец, и они запрыгали по
лестнице вниз.
Как раз в это время к Веретневу подошли двое незнакомцев.
- Кого ждем, дядя? - фамильярно спросил крутоплечий крепыш в кургу-
зой, едва прикрывающей зад курточке. Второй грамотно стал сзади. У него
тоже была мощная фигура и узкая сплюснутая голова, на которой еле поме-
щалось вытянутое лицо.
- Вам какое дело? - дерзко ответил подполковник. Руки он держал в
карманах и сразу навел "фроммер" крепышу в живот.
Простой обыватель не отвечает так борзым молодцам. Почувствовав поро-
ду, те изменили тон.
- Охранно-сыскная служба, - на свет появилось красное удостоверение.
- Сейчас должен приехать наш клиент, поэтому мы проверяем безопасность
места.
- Сколько красных корочек развелось, - пробурчал Веретнев и левой ру-
кой извлек еще не просроченное удостоверение ФСБ. Перед выходом на пен-
сию многие менты и комитетчики заявляют об утере служебных удостовере-
ний. Строгий выговор пугает пенсионера гораздо меньше, чем лишение "кси-
вы" - привычной индульгенции от действительных и мнимых грехов,
следствием которого является ощущение полной беззащитности, свойственной
основной массе российских граждан, твердо знающих, что живут в обществе,
разделенном на две категории: прессующих и прессуемых.
Заглянув в удостоверение, крепыш увял и хотел было отчалить, но под-
полковник удержал его за рукав.
- Минуточку! Сейчас разберемся, из какой такой вы службы! И почему
превышаете полномочия?
Из подъезда вышли Спец и Карданов. С индифферентным видом они напра-
вились в сторону оставленной машины.
- Молодые люди, попрошу подойти ко мне, - властно позвал Веретнев. Те
быстро перебежали узкую улицу. - Попрошу быть понятыми при проверке этих
граждан, - сказал бывший разведчик.
- Да бросьте, - трепыхнулся крепыш. - Сейчас мы позвоним по мобильно-
му, и вам прикажут нас отпустить!
- Прикажут - отпустим, - пообещал Веретнев, чем несколько подбодрил
задержанных.
Контролируя каждое движение охранников-детективов, их завели в
подъезд и спустили в подвал. Там оказалось некое подобие красного уголка
из былых социалистических времен: небольшой зальчик с пятью рядами
стульев и столом президиума. Две стосвечовые лампочки ярко освещали по-
мещение, сильно пахло пылью, хотя стол и стулья выглядели довольно чис-
тыми.
- К стене! - приказал Спец. - Руками упереться, ноги расставить!
Такая активность "понятого" насторожила задержанных.
- Так вы заодно! Кто вы такие? - вскинулся узколицый, не выполняя ко-
манды.
Крепыш вдруг впился узнающим взглядом в лицо Макса.
- Тебя что, щипцами тащили? К стене, я сказал!
Крепыш прыгнул молча, но Макс основанием кулака ударил его за ухо, и
тот со всего маху грохнулся на бетонный пол. Из-под лица резво побежала
струйка крови.
- И-йя! - выкрикнул узкоголовый, выбрасывая ногу вперед. Спец легко
уклонился, как будто они жили в разных временных ритмах. Для подполков-
ника Савченко время шло вдвое быстрее, чем в обычном мире. Протянув ру-
ку, он спокойно взял противника за шею, сдавил, и тот упал на колени,
тряся головой, как бык на бойне после удара молотом между рогов.
Обоих обыскали, отобрав два пистолета "ПМ" с разрешениями, удостове-
рения охранников "Консорциума", один сотовый телефон и старую фотографию
Карданова размером шесть на четыре со следами резинового клея на оборо-
те.
Не говоря ни слова. Спец достал из кармана кусочек лески и стал завя-
зывать ее двумя петельками. Макс вспомнил, что когда-то он это уже ви-
дел.
Мертвой хваткой зажав кисть узкоголового. Спец надел одну петельку на
большой палец, а в смежную вставил обычную шариковую ручку и принялся
быстро крутить ее. Леска стянула палец, он побелел, раздался стон, но
Савченко не отвлекался от работы. Каждому, а узкоголовому в первую оче-
редь, стало ясно, что сейчас леска прорежет кожу и пойдет врезаться
вглубь, пока не ампутирует палец. Только Спец и Макс знали, что кость
