Командир СОБРа ответил на все три вопроса. Медленно, четко и с расс-
тановкой:
- Вероятность около ста процентов. Степень опасности крайне высокая.
Необходимо создание специальной группы и проведение контрразведыва-
тельных, оперативно-поисковых и заградительных мероприятий.
Помолчав, он добавил:
- Когда мы еще находились там, то постоянно получали угрозы. Дескать,
придем к вам домой и зарежем спящих. Избежать этого можно было только
одним путем: довести дело до конца. Но наверху решили, что лучше разво-
рошить змеиное гнездо и уйти. Вот результат.
Нырков поморщился:
- Это не относится к делу. Не нам решать политические вопросы такого
уровня.
Литвинов кивнул:
- Я знаю. Нам можно было только умирать. И там, и теперь - здесь.
Ведь никаких общегородских мероприятий по защите моих ребят проводиться
не будет? И комплексный план мероприятий УВД, ФСБ, воинских частей, та-
можни, налоговой полиции - такой, как при приезде сюда Президента, тоже
составляться не будет?
- Давайте оставим демагогию, - построжал Нырков. - Поступила непрове-
ренная оперативная информация. Разве в таких случаях проводят широко-
масштабные мероприятия? Вначале надо все проверить...
- Конечно, - согласился командир СОБРа. - Пока не подорвут мои казар-
мы, можно и подождать. Только если бы прошла информация, что заброшена
группа для убийства губернатора или кого-то там еще, то все стали бы на
уши, без каких-то дополнительных проверок!
- Если у вас есть конкретные предложения, то напишите рапорт! - обор-
вал Жук Литвинова. - И попрошу всех держать полученную информацию в тай-
не. Чтобы не вызывать паники!
Так на нервной ноте закончилось это оперативное совещание.
* * *
Несколькими часами позже в маленьком ресторанчике на Тиходонском ип-
подроме состоялось совещание руководителей преступных группировок горо-
да. В соответствии с терминологией новейшего времени оно именовалось не
"сходкой", не "стрелкой", не каким-либо другим скомпрометировавшим себя
словечком, а нейтральным и вполне благопристойным обозначением "стол".
Стол действительно присутствовал - длинный, накрытый хрустящей скатертью
и уставленный изысканными закусками. За ним восседали двадцать пять че-
ловек, имеющих большее или меньшее влияние в криминальном мире. Это был
большой "стол", потому что обычно для решения всех возникающих вопросов
собираются восемь-десять авторитетов, представляющих наиболее мощные
кланы.
В отличие от организованной преступности за рубежом: жестко структу-
рированных, с непоколебимой иерархией азиатских триад, строго соблюдаю-
щей вековые обычаи и традиции сицилийской мафии, более гибкой, допускаю-
щей обход древних окостеневших догм ее американской ветви "Коза Ностры",
- российский криминальный мир в силу, наверное, национального раз-
гильдяйства и врожденной дезорганизованности не смог выстроить четкую
пирамиду с выраженной управленческой вертикалью.
Только далекие от жизненных реалий детективисты придумывают главного
злодея, сидящего на самом верху и дергающего за ниточки, протянутые во
все города, рабочие поселки, деревни и хутора. Это не значит, что такого
злодея нет вообще, напротив - их множество, хотя маскировка, достигнутое
положение, материальные и иные возможности исключают прямое называние их
злодеями, но каждый из них возглавляет какую-то свою пирамиду, а рядом
располагается другая, чуть пониже или повыше, а за ней еще одна, и еще,
и еще...
В криминальном мире Тиходонска не было единого хозяина, хотя нес-
колько лет назад Иван Павлович Воронцов, известный в своей теневой жизни
под кличкой Шаман, и предпринимал попытки им стать. Но изменить истори-
чески обусловленные закономерности ему не удалось, вместо этого наступи-
ла скоропостижная и довольно странная смерть. По мнению компетентных ти-
ходонцев, если бы не такая скоропостижность, то кончина Шамана была бы
обычной для слишком прожорливых типов, живот которых лопается то ли от
чрезмерного аппетита, то ли от автоматной очереди в упор.
Сейчас за столом ипподромного ресторана сидели официальный глава во-
ровской общины Крест, руководители подведомственных ему кодланов Север,
Хромой, Лакировщик, Серый, Крот, Зевака, Никель, главарь нахичеванских
Карпет, авторитеты "новой волны": Итальянец с протезом вместо оторванной
взрывом гранаты ноги, предводитель речпортовской группировки Валет, ук-
репившийся в последнее время Акоп Чебанян, единственный в интернацио-
нальном сообществе азербайджанец - руководитель азербайджанского земля-
чества Гуссейн Гуссейнов, занявший место эффектно расстрелянного недавно
Тахира, кореец Костя Ким, имеющий за собой до трехсот "солдат"...
У каждого из них была своя территория, свой подданные, свой бизнес и
свои интересы, а все вместе они делали погоду в теневом, да и в офици-
альном мире Тиходонска. Обычно они сами и собирались на свои "столы", но
сейчас здесь присутствовали и непредсказуемый Паша Биток, и представите-
ли молодых, злых и голодных: Угол, Питон, Коляша, Шакал, и другие отмо-
роженные и борзые ребята, с которыми в обычных условиях не очень-то и
считались.
Посторонний в ресторан попасть не мог, прилегающие трибуны и служеб-
ные помещения были пустыми, только прогуливались "пехотинцы" охраны, ко-
торые по традиции еще давних воровских сходок не должны были иметь при
себе оружия. Вдали, на той стороне огромного, начинающего зеленеть ска-
кового поля, несколько конюхов выгуливали нервных, застоявшихся за зиму
лошадей.
- Братья бродяги, - произнес традиционное зоновское обращение высо-
кий, костистый, похожий на Мефистофеля Крест. Сейчас он был не в костюме
с галстуком, а в черной водолазке и широких зеленых штанах. В этой одеж-
де вор чувствовал себя значительно удобней.
- Собрались мы здесь потому, что дальше джафаровский беспредел тер-
петь невозможно...
Широкий раздвоенный подбородок, развитые надбровные дуги, глубоко си-
дящие неопределенного цвета глаза, нос, больше напоминающий орлиный
клюв, - все это придавало ему демонический вид. А может, такое впечатле-
ние создавала репутация - Крест был известен как "зоновский" вор, храни-
тель старого "закона". Тиходонский криминалитет помнил, как несколько
лет назад он отправил на тот свет "вольного" вора в законе Черномора,
отошедшего от "правильных" обычаев. Правда, потом Крест и сам отступил
от замшелых воровских догм, но Черномору от этого лучше не стало.
- А значит, люди должны решить сообща, как им надо поступать...
Почти все положили вилки и ножи, только Биток отправил в рот очеред-
ную порцию сухой колбасы, да Шакал жадно глотал осетровую икру.
- Многие жаловались на него, общество хотело разобраться, его самого
послушать, поправить немного, но он нас всех оскорбил, а себя выше пос-
тавил...
Крест говорил так, как привык за свою долгую воровскую жизнь, хотя
многим его манеры и не были понятны. Молодая поросль, "новая волна" -
все эти спортсмены, рэкетиры, бандиты прошли совсем другую школу. У них
не было на руках традиционных для воров козырей - длинных сроков отсид-
ки, признания в арестантском мире, специфических регалий, определяющих
положение на иерархической лестнице. Да они и не собирались тратить мно-
гие годы на то, чтобы заработать эту лабуду, им нужно было совсем другое
- деньги, причем немедленно и очень много. Поэтому своими козырями они
избрали физическую силу, наглость и оружие, создали свои правила поведе-
ния, свои ритуалы, свой сленг. Воры жили по "закону", "спортсмены" - по
"понятиям".
На первых порах происходили столкновения - у воров никогда не было
своих территорий или объектов, вор свободен и может работать везде. Но
где бы вор ни был, он обязан платить в общак. Причем первоначальная идея
заключалась в том, что в общак отдавался весь доход, а уже потом каждому
выплачивалась его доля. У "спортсменов" идея совсем другая: взять под
себя как можно больше земли и учреждений, собирать дань со всех, кто де-
лает на них свой бизнес, и ничего никому не отдавать, ни с кем не де-
литься. Получалось, что воры должны платить "спортсменам" за работу на
"их" территории, а те вовсе никому и ничего не должны.
Начались "стрелки" - разборняки", стрельба и взрывы, "новые" оказа-
лись сильнее и, возможно, вытеснили бы воров из этой жизни, но в зонах
власть воров оставалась безраздельной, а какой ты не есть грозный на во-
ле, но рано или поздно вполне можешь оказаться за колючей проволокой, и
тогда... В Тиходонске хорошо помнили историю бригадира Семена Плотникова
по кличке Бык - куда как крут был, а попал в камеру и тут же стал пету-
хом по имени Света, да так и сгинул в петушиных кутках лагерных бараков.
Потому в конце концов по всей стране воры и "новые" пришли к компромис-
су: "спортсмены" в общак отстегивают, воры на любой территории бесплатно
работают, друг друга не трогают, в дела чужие не лезут.
Так и повелось. Только торговым ларькам "крышу" делать куда доходней
и безопасней, чем по карманам шарить, хаты бомбить или на бану углы вер-
теть. Постепенно различия между ворами и "новыми" стерлись и по роду за-
нятий, и по внешности. Оказалось, что наколки запросто сводятся, желез-
ные "фиксы" легко заменяются золотыми или фарфоровыми, потертый клифт
без проблем меняется на роскошный костюм... Часто и не поймешь - кто это
там в членах правления заседает...
И все же полного слияния не произошло: воры жили сами по себе,
"спортсмены - сами по себе. И Крест, а в миру Олег Васильевич Калашников
- респектабельный благообразный старец с резкими чертами лица и угрюмыми
глазами, хотя и руководил воровской общиной, но для Итальянца, Кима,
Битка или Гуссейнова паханом не являлся. То, что он открыл сходку, было
данью почтенному возрасту и опыту в делах, подобных тому, которое расс-
матривалось - не больше. Но тем не менее слушали его внимательно, на
Битка и Шакала несколько человек глянули с осуждением, и те жевать пе-
рестали. Потому что, несмотря на полную свою отмороженность, прекрасно
понимали: упорешь здесь серьезный косяк - и вывезут тебя за город под
горой конского навоза, никакая лихость не поможет. За этим столом нужно
вести себя очень правильно и расчетливо.
- Давайте, братья, друг друга послушаем, кто что думает про Джафара и
его кодлу. - Крест замолчал и обвел сидящих за столом тяжелым взглядом.
- Сколько можно терпеть! - темпераментно заговорил Итальянец - куче-
рявый черноволосый молодой человек с выпуклыми, блестящими, как маслины,
глазами. Внешность определила прозвище, хотя, конечно, был он не
итальянцем, а обычным чалтырским армянином.
- Раз пришел на мою территорию деньги требовать, ему объяснили, кто
здесь хозяин, но он ко мне не пошел, поджег два ларька и опять заявился,
снова про деньги разговор... Я ему "стрелку" забил - он со всей своей
бандой приехал, человек сто пятьдесят... И прет на рожон: уступай часть
района, и все тут, иначе сейчас всех угрохаем! Не начинать же такую бой-
ню из-за ничего: все знают, где моя территория, и что у него никакой
территории нет - тоже знают!
- Он всегда так поступает, - вмешался Миша Квасков по прозвищу Валет
- высокий худощавый шатен с мощным, как у дятла, носом. - Соберет своих
волков и провоцирует... Дело кончится большой кровью. Очень большой.
- Уже была кровь! - темпераментно вставил слово Карпет - в миру Рубик
Карапетян. Всегда небритый, с мешками под глазами и в черной одежде, он
выглядел старше своих тридцати двух лет. - Его люди начали у нас в Нахи-
чевани водку делать. Не сто бутылок разливают, не двести - "КамАЗами"
спирт завозят, бутылки, этикетки - целые заводы пооткрывали. Мои пришли
- они за ножи, палки, такая драка была... Хорошо, никого не убили, но
наших троих сильно покалечили!
Крест едва заметно прикрыл глаза, и Север - широкоплечий симпатичный
