что ее госпожа вошла в свою комнату, накинула на подвенечное
платье длинное дорожное пальто, надела шляпку и ушла.
-- Совершенно верно. И потом ее видели в Гайд-парке. Она
там была с Флорой Миллар -- женщиной, которая утром того же дня
устроила скандал в доме мистера Дорана. Сейчас она арестована.
-- Ах да, расскажите, пожалуйста, об этой молодой особе и
о характере ваших отношений.
Лорд Сент-Саймон пожал плечами и поднял брови.
-- В течение нескольких лет мы были с ней в дружеских, я
бы даже сказал, в очень дружеских отношениях. Она танцевала в
"Аллегро". Я обошелся с ней, как подобает благородному
человеку, и она не может иметь ко мне никаких претензий, но вы
же знаете женщин, мистер Холмс, Флора -- очаровательное
существо, но она чересчур импульсивна я до безумия влюблена в
меня. Узнав, что я собираюсь жениться, она начала писать мне
ужасные письма, и, говоря откровенно, я только потому и устроил
такую скромную свадьбу, что боялся скандала в церкви. Едва мы
успели приехать после венчания, как она прибежала к дому
мистера Дорана и сделала попытку проникнуть туда, выкрикивая
при этом оскорбления и даже угрозы по адресу моей жены. Однако,
предвидя возможность чего-либо в этом роде, я заранее пригласил
двух полицейских в штатском, и те быстро выпроводили ее. Как
только Флора поняла, что скандалом тут не поможешь, она сразу
успокоилась.
-- Слышала все это ваша жена?
-- К счастью, нет.
-- А потом с этой самой женщиной ее видели на улице?
-- Да. И вот этот-то факт мистер Лестрейд из Скотланд-Ярда
считает тревожным. Он думает, что Флора выманила мою жену из
дому и устроила ей какую-нибудь ужасную ловушку.
-- Что ж, это не лишено вероятия.
-- Значит, и вы того же мнения?
-- Вот этого я не сказал. Ну, а сами вы допускаете такую
возможность?
-- Я убежден, что Флора не способна обидеть и муху.
-- Однако ревность иногда совершенно меняет характер
человека. Скажите, а каким образом объясняете то, что
произошло, вы сами?
-- Я пришел сюда не для того, чтобы объяснять что-либо, а
чтобы получить объяснение от вас. Я сообщил вам все факты,
какими располагал. Впрочем, если вас интересует моя точка
зрения, извольте: я допускаю, что возбуждение, которое испытала
моя жена в связи с огромной переменой, происшедшей в ее судьбе,
в ее общественном положении, могло вызвать у нее легкое нервное
расстройство.
-- Короче говоря, вы полагаете, что она внезапно потеряла
рассудок?
-- Если хотите, да. Когда я думаю, что она могла
отказаться... не от меня, нет, но от всего того, о чем тщетно
мечтали многие другие женщины, мне трудно найти иное
объяснение.
-- Что же, и это тоже вполне приемлемая гипотеза, --
ответил Холмс улыбаясь. -- Теперь, лорд Сент-Саймон, у меня,
пожалуй, есть почти все нужные сведения. Скажите только одно:
могли вы, сидя за свадебном столом, видеть в окно то, что
происходило на улице?
-- Нам виден был противоположный тротуар и парк.
-- Отлично. Итак, у меня, пожалуй, больше нет
необходимости вас задерживать. Я напишу вам.
-- Только бы вам посчастливилось разрешить эту загадку! --
сказал наш клиент, поднимаясь с места.
-- Я уже разрешил ее.
-- Что? Я, кажется, ослышался.
-- Я сказал, что разрешил эту загадку.
-- В таком случае, где же моя жена?
-- Очень скоро я отвечу вам и на этот вопрос.
Лорд Сент-Саймон нахмурился.
-- Боюсь, что над этим делом еще немало помучаются и более
мудрые головы, чем у нас с вами, -- заметил он и, церемонно
поклонившись, с достоинством удалился.
Шерлок Холмс засмеялся:
-- Лорд Сент-Саймон оказал моей голове большую честь,
поставив ее на один уровень со своей!.. Знаете что, я не прочь
бы выпить виски с содовой и выкурить сигару после этого
длительного допроса. А заключение по данному делу сложилось у
меня еще до того, как наш клиент вошел в комнату.
-- Полноте, Холмс!
-- В моих заметках есть несколько аналогичных случаев,
хотя, как я уже говорил вам, ни одно из тех исчезновений не
было столь скоропалительным. Беседа же с лордом Сент-Саймоном
превратила мои предположения в уверенность. Побочные
обстоятельства бывают иногда так же красноречивы, как муха в
молоке, -- если вспомнить Торо1.
-- Однако, Холмс, ведь я присутствовал при разговоре и
слышал то же, что слышали и вы.
-- Да, но вы не знаете тех случаев, которые уже имели
место и которые сослужили мне отличную службу. Почти такая же
история произошла несколько лет назад в Абердине и нечто очень
похожее -- в Мюнжене, на следующий год после франко-прусской
войны. Данный случай... А, вот и Лестрейд! Здравствуйте,
Лестрейд! Вон там, на буфете, вино, а здесь, в ящике, сигары.
Официальный сыщик Скотланд-Ярда был облачен в куртку и
носил на шее шарф, что делало его похожим на моряка. В руке он
держал черный парусиновый саквояж. Отрывисто поздоровавшись, он
опустился на стул и закурил предложенную сигару.
-- Ну, выкладывайте, что случилось? -- спросил Холмс с
лукавым огоньком в глазах. -- У вас недовольный вид.
-- И я действительно недоволен. Черт бы побрал этого
Сент-Саймона с его свадьбой! Ничего не могу понять.
-- Неужели? Вы удивляете меня.
-- В жизни не встречал более запутанной истории. Не найти
никаких концов. Сегодня я провозился с ней весь день.
-- И, кажется, при этом изрядно промокли, -- сказал Холмс,
дотрагиваясь до рукава куртки.
-- Да, я обшаривал дно Серпентайна2.
-- О, Господи! Да зачем вам это понадобилось?
-- Чтобы найти тело леди Сент-Саймон.
Шерлок Холмс откинулся на спинку кресла и от души
расхохотался.
-- А бассейн фонтана на Трафальгард-сквер вы не забыли
обшарить? -- спросил он.
-- На Трафальгард-сквер? Что вы хотите этим сказать?
-- Да то, что у вас точно такие же шансы найти леди
Сент-Саймон здесь, как и там.
Лестрейд бросил сердитый взгляд на моего друга.
-- Как видно, вы уже разобрались в этом деле? --
насмешливо спросил он.
-- Мне только что рассказали о нем, но я уже пришел к
определенному выводу.
-- Неужели! Так вы считаете, что Серпентайн тут ни при
чем?
-- Полагаю, что так.
-- В таком случае, прошу объяснить, каким образом мы могли
найти в пруду вот это.
Он открыл саквояж и выбросил на пол шелковое подвенечное
платье, пару белых атласных туфелек и веночек с вуалью -- все
грязное и совершенно мокрое.
-- Извольте! -- сказал Лестрейд, кладя на эту кучу
новенькое обручальное кольцо. -- Раскусите-ка этот орешек,
мистер Холмс!
-- Вот оно что! -- сказал Холмс, выпуская сизые кольца
дыма. -- И все эти вещи вы выудили в пруду?
-- Они плавали у самого берега, их нашел сторож парка.
Родственники леди Сент- Саймон опознали и платье и все
остальное. По-моему, если там была одежда, то где- нибудь
поблизости найдется и тело.
-- Если исходить из этой остроумной теории, тело каждого
человека должно быть найдено рядом с его одеждой. Так чего же
вы надеетесь добиться с помощью вещей леди Сент-Саймон, хотел
бы я знать?
-- Какой-нибудь улики, доказывающей, что в ее исчезновении
замешана Флора Миллар.
-- Боюсь, это будет нелегко.
-- Боитесь? -- с горечью вскричал Лестрейд. -- А я, Холмс,
боюсь, что вы совсем оторвались от жизни с вашими вечными
теориями и умозаключениями. За несколько минут вы сделали две
грубые ошибки, Вот это самое платье, несомненно, уличает мисс
Флору Миллар.
-- Каким же образом?
-- В платье есть карман. В кармане нашелся футляр для
визитных карточек. А в футляре -- записка. Вот она. -- Он
расправил записку на столе. -- Сейчас я прочту ее вам:
"Увидимся, когда все будет готово. Выходите немедленно. Ф. X.
М.". Я с самого начала предполагал, что Флора Миллар под
каким-нибудь предлогом выманила леди Сент-Саймон из дому и,
разумеется, вместе с сообщниками является виновницей ее
исчезновения. И вот перед нами записка -- записка с ее
инициалами, которую она, несомненно сунула леди Сент-Саймон у
дверей дома, чтобы завлечь ее в свои сети.
-- Отлично, Лестрейд, -- со смехом сказал Холмс. -- Право
же, вы очень ловко все это придумали. Покажите-ка записку.
Он небрежно взял в руку бумажку, но что-то в ней вдруг
приковало его внимание.
-- Да, это действительно очень важно! -- сказал он с
довольным видом.
-- Ага! Теперь убедились?
-- Чрезвычайно важно! Сердечно поздравляю вас, Лестрейд .
Торжествующий Лестрейд вскочил и наклонился над запиской.
-- Что это? -- изумился он. -- Ведь вы смотрите не на ту
сторону?
-- Нет, я смотрю именно туда, куда нужно.
-- Да вы с ума сошли! Переверните бумажку. Записка-то ведь
написана карандашом на обороте!
-- Зато здесь я вижу обрывок счета гостиницы, который
весьма интересует меня.
-- Ничего в нем нет особенного! Я уже видел его: "Окт.
4-го. Комната -- 8 шил. Завтрак -- 2 шил.6 пенс. Коктейль -- 1
шил. Ленч -- 2 шил. 6 пенс. Стакан хереса -- 8 пенс". Вот и
все. Не вижу ничего интересного.
-- Вполне возможно, что не видите. А между тем этот счет
имеет большое значение. Что касается записки, она тоже имеет
значение, во всяком случае, ее инициалы. Так что поздравляю вас
еще раз, Лестрейд.
-- Ну, хватит терять время! -- сказал тот, поднимаясь с
места. -- Я, знаете ли, считаю, что надо работать, а не сидеть
у камина и разводить разные там теории. До свидания, мистер
Холмс. Посмотрим, кто первым доберется до сути этого дела.
Он собрал принесенную одежду, сунул ее в саквояж и
направился к двери.
-- Два слова, Лестрейд, -- медленно произнес Холмс,
обращаясь к спине своего уходящего соперника. -- Я могу вам
открыть разгадку вашего дела. Леди Сент-Саймон -- миф. Ее нет и
никогда не было.
Лестрейд обернулся и с грустью взглянул на моего друга.
Потом он посмотрел на меня, трижды постучал пальцем по лбу,
многозначительно покачал головой и поспешно вышел.
Как только за ним закрылась дверь, Холмс встал и надел
пальто.
-- В том, что сказал этот субъект, есть доля истины, --
заметил он. -- Нельзя все время сидеть дома, надо работать.
Поэтому, Уотсон, я должен ненадолго оставить вас наедине с
вашими газетами.
Шерлок Холмс покинул меня в половине шестого, но я недолго
оставался в одиночестве, ибо не прошло и часа, как к нам явился
посыльный из гастрономического магазина с большущей коробкой. С
помощью мальчика, пришедшего с ним вместе, он распаковал ее, и,
к моему великому удивлению, на скромном обеденном столе нашей
квартирки появился роскошный холодный ужин. Здесь была парочка
холодных вальдшнепов, фазан, паштет из гусиной печенки и
несколько пыльных, покрытых паутиной бутылок старого вина.
Расставив все эти лакомые блюда, оба посетителя исчезли,
подобно духами из "Тысячи и одной ночи", успев сказать только,
что за все уплачено и велено доставить по этому адресу.
Около девяти в комнату бодрыми шагами вошел Холмс. Лицо
его было серьезно, но в глазах блестел огонек, по которому я
сразу угадал, что он не обманулся в своих догадках.
-- А, ужин уже на столе! -- сказал он, потирая руки.
-- Вы, значит, ждете гостей? Они накрыли на пять персон.
-- Да, я думаю, что к нам может кое-кто зайти, -- ответил
он. -- Странно, что лорда Сент-Саймона еще нет... Ага! Кажется,
я слышу на лестнице его шаги.
Он не ошибся. В комнату быстро вошел наш утренний
