мощи. О том, чтобы дать послушнице ее долю, хотя бы даже самую малую, не
могло быть и речи! Послушница терпела, терпела, но в конце концов в ее
сердце родилась ненависть к наставнице. И сегодня, во власти обиды и
возмущения, она открыла тайну, даже не подозревая, с каким вниманием
Третий Куай ловит каждое ее слово.
- Как же она уморила человека? - спросил мастер.
- Вместе с той распутницей из восточного двора. День и ночь они по
очереди развлекались с господином Хэ и в конце концов свели его в моги-
лу.
- А куда дели труп?
- Позади восточного двора есть заглохший сад. Там его и зарыли под
кипарисом.
Третий Куай хотел задать еще вопрос, но в этот миг вошел прислужник,
и они умолкли. Девочка, не переставая плакать, ушла. Третий Куай сравнил
ее рассказ с разговором, подслушанным накануне. Несомненно, между тем и
другим была какая-то связь. Теперь Куай узнал почти все, что хотел. Не
закончив работу, он поспешно собрал свою снасть и, сославшись на неот-
ложное дело, опрометью помчался в дом Хэ.
К нему вышла госпожа Лу, и он подробно рассказал ей обо всем, что уз-
нал. Услыхав о смерти мужа, госпожа Лу залилась слезами. В тот же день
она созвала родню, чтобы посоветоваться, как быть дальше, а Третьего Ку-
ая оставила ночевать. Наутро госпожа Лу собрала человек двадцать слуг и
велела каждому взять заступ, лопату или топор. Оставив сына на попечение
няньки, она села в паланкин. Слуги двинулись за нею следом. Быстро прош-
ли они три ли и оказались у ворот обители. Госпожа Лу соскочила на зем-
лю. Часть своих людей она оставила караулить ворота, а с остальными про-
никла в обитель. Третий Куай повел их к восточному двору и постучал в
дверь. На стук вышел прислужник. Увидев женщину, он решил, что она хочет
воскурить благовония перед статуей Будды, и пошел доложить Кунчжао. Вос-
пользовавшись этим, Куай, который знал здесь все ходы и выходы, повел
госпожу Лу и ее слуг за собою. Но тут навстречу незваным гостям вышла
Кунчжао.
- Мастер Куай, ты что, пришел со всею семьей? - воскликнула она, уви-
дев женщину, которая следовала за Куаем.
Но неожиданно посетители, не ответив ни слова, оттолкнули хозяйку и,
все так же молча, устремились к дальнему концу сада. Монахиня увидела
злые, решительные лица. Ничего не понимая, она пошла следом. Когда же
все, ни минуты не колеблясь, обступили высокий кипарис и начали рыхлить
землю заступами и лопатами, она догадалась, в чем дело. От страха лицо
ее посерело. Она опрометью бросилась к дому.
- Беда! - шепнула она послушницам. - Они узнали про Хэ Дацина. Надо
спасаться, бегите за мной!
У послушниц выкатились глаза и отнялись языки. Трясясь от ужаса, они
последовали за наставницей. В тройной зале перед статуей Будды стоял
прислужник.
- Мне не дают выйти из храма. Какие-то люди караулят ворота, - сказал
он с изумлением.
- Беда! Беда! Скорее в западный двор! - вскричала монахиня, и все
помчались за нею.
Вмиг оказались они у западного двора, и Кунчжао принялась колотить в
ворота. На стук вышел служка. Монахиня приказала ему немедленно задви-
нуть все засовы.
- А если будут стучать, не открывай, - прибавила она.
Цзинчжэнь еще не вставала, дверь ее комнаты была на запоре. Кунчжао
забарабанила в дверь кулаками и громко закричала. Цзинчжэнь поспешно
оделась и вышла.
- Что случилось, сестрица, отчего такое смятение? - спросила она.
- Кто-то донес про Хэ Дацина! Этот проклятый плотник привел в дальний
сад целую толпу народа! Сейчас они раскапывают могилу! Я хотела убежать,
но прислужник сказал, что ворота под охраной - выйти никак нельзя. Что
делать?
Несмотря на весь свой ум и самообладание, Цзинчжэнь испугалась не на
шутку.
- Этот Куай работал у меня вчера, а сегодня привел людей. Стало быть,
ему все известно. Не иначе как кто-нибудь из наших проболтался, а этот
пес тут же побежал с доносом в дом Хэ. Никто другой нашу тайну выведать
не мог.
Ученица Цзинчжэнь стояла ни жива ни мертва. Она горько раскаивалась в
том, что сказала мастеровому накануне.
- Этот Куай давно замышлял что-то недоброе, - сказала одна из послуш-
ниц Кунчжао. - Позавчера он подкрался к кухне и подслушивал наши разго-
воры. Мы его, правда, заметили и прогнали. А кто проболтался, мы не зна-
ем.
- Ладно, об этом потом, а что сейчас делать? - остановила Кунчжао
свою ученицу.
- Бежать! Другого выхода нет! - решила Цзинчжэнь.
- Но ворота под охраной, - напомнила Кунчжао.
- Сейчас узнаем, что делается у задних ворот, - сказала Цзинчжэнь и
отправила прислужниц посмотреть.
Прислужник вернулся и сообщил, что у задних ворот никого нет. Наказав
ему крепко запереть двери дома, обрадованные монахини собрали все сереб-
ро - остальное добро приходилось бросить - и выскользнули через задние
ворота, заперев их за собою снаружи.
- Где нам укрыться? - спросила Кунчжао.
Большой дорогой идти нельзя - нас тут же заметят. Пойдем тропкою. По-
ка спрячемся в обители Великого Блаженства. Обитель малолюдна, искать
нас там не станут, - отвечала Цзинчжэнь. - Наставница Ляоюань - добрая
наша знакомая, она не откажет нам в пристанище. А когда буря уляжется,
мы найдем новое укрытие, понадежнее.
Кунчжао одобрила ее план. Не обращая внимания на ямы и кочки, все по-
бежали по тропинке к монастырю Великого Блаженства. Но это уже к нашему
рассказу не относится.
Теперь вернемся к тому, что происходило в обители, покинутой монахи-
нями. Толпа слуг под присмотром госпожи Лу усердно работала под кипари-
сом. Заступами они разрыли землю и увидели следы извести. Все поняли,
что добрались до могилы. Но известь, смешанная с водою, затвердела и
сделалась как камень. Чтобы этот камень раздробить, потребовалось много
времени. Наконец появилась крышка гроба. Госпожа Пуц зарыдала. Слуги
очистили края крышки, но она все не поддавалась. Тем временем караульные
у ворот, подстрекаемые неудержимым любопытством, бросили свой пост и то-
же побежали в сад посмотреть, что там делается. Увидев, что работа оста-
новилась, они дружно кинулись на помощь. Гроб быстро очистили целиком,
кто-то всунул под крышку топор, нажал, и крышка отскочила. Но когда пос-
мотрели на умершего, то увидели, что в гробу лежит не Дацин, а монахиня.
Все остолбенели от неожиданности. Сбившись в кучу, слуги едва смели
взглянуть друг другу в глаза. Внимательно осмотреть мертвое тело никто
не решился, и крышку поспешно закрыли.
- Что ты говоришь, рассказчик! Ведь Хэ Дацин умер совсем недавно. Не-
ужели супруга не узнала своего мужа, хотя бы даже и с обритой головой?
- Нет, почтенные слушатели, все правильно! Когда Хэ Дацин ушел из до-
ма, он был в расцвете сил и красоты. У монахинь, как вы помните, он зах-
ворал, долго лежал в постели и отощал до того, что от прежнего Дацина
остались лишь кожа да кости. Он бы, пожалуй, и сам себя не узнал, если
бы взглянул в зеркало. К тому же слуг и жену сбила с толку бритая голова
умершего, и все решили, что это монахиня.
Госпожа Лу накинулась на Третьего Куая.
- Я тебе приказывала разузнать все наверняка, а ты притащил мне пус-
тую сплетню! Ведь это же ни дать ни взять комедия в театре! Как нам те-
перь быть?
- Послушница все ясно сказала. Какая уж тут сплетня... - пробормотал
сконфуженный Куай.
- В гробу-то монахиня, а ты еще споришь! - воскликнули слуги.
- Наверное, не там рыли, надо копать в другом месте.
- Нельзя! Никак нельзя! - вмешался какой-то старик, родич Хэ Дацина.
- Того, кто вскроет гроб, закон карает смертью. И кто разроет могилу -
тому тоже смертная казнь! Мы уже совершили преступление, а если выкопаем
еще одну монахиню, вина наша утяжелится вдвое. Надо как можно скорее
оповестить обо всем начальство и строго допросить ту послушницу. Может
быть, удастся кончить дело полюбовно. Но если монахини нас опередят и
явятся к властям первые, не миновать нам беды!
С этими словами все согласились. Слуги побросали лопаты и заступы на
землю и гурьбой повалили из сада. Вместе с хозяйкою, госпожою Лу, они
обошли всю обитель до главных ворот, но ни одной монахини не встретили.
- Плохо! Плохо! - сказал тот же старик. - Монахини отправились к
местным властям или же прямо в суд! Надо скорее уходить!
Слова старика нагнали на всех такого страха, что обитель мигом опус-
тела. Госпожа Лу бросилась к своему паланкину и вместе с родичами поспе-
шила в Синьганьский ямынь, чтобы подать прошение. Когда они добрались до
города, оказалось, что по дороге половина родичей успела скрыться.
Среди слуг, которых госпожа Лу приводила в монастырь, был поденщик
Мао, по прозвищу Шалопут. Он решил, что в гробу непременно должны быть
какие-нибудь драгоценности. Спрятавшись в сторонке, Мао дождался, пока
все уйдут, и снова побежал к могиле. Он обшарил весь гроб и даже платье
умершего, но ничего не нашел. И тут - как видно, это было определено
судьбою - каким-то неловким движением он сдернул с умершего штаны. То,
что он увидел, немало его развеселило.
- Эге! Да это не монахиня, а монах, - засмеялся Шалопут.
Он закрыл крышку, вышел из сада и огляделся. В обители никого не бы-
ло. Мао осторожно пробрался в покои Кунчжао. Там он отобрал несколько
ценных вещиц, спрятал их за пазуху и, покинув обитель, быстро зашагал к
городу.
Как раз в эту пору начальник уезда куда-то уехал по делу, и госпожа
Лу ожидала его у ямыня. Мао-Шалопут присоединился к ожидающим.
- Не тревожьтесь! - начал он. - Я надумал еще раз осмотреть тело и,
когда вы все ушли, вернулся. И что же, как вы думаете, я обнаружил?
Правда, это не господин Хэ, но в гробу лежит не монахиня, а монах.
- Прекрасно! - обрадовались родичи Хэ Дацина. - Наверное, его уморили
монахини. Любопытно бы узнать, из какого он монастыря.
Удивительные вещи случаются иногда в Поднебесной! Только что Шалопут
закончил свой рассказ, как из толпы выходит старый монах.
- Вы говорите, что монахини уморили монаха? Как он выглядит? В каком
монастыре его нашли?
- В обители Отрешения от мирской суеты. Мы нашли его на восточном
дворе. Наверное, он скончался совсем недавно. Лицо у него продолговатое
и худое, щеки желтоватые.
- Да это мой ученик, не кто иной, как он! - промолвил старый монах.
- Как же он туда попал? - удивились присутствующие.
- Видите ли, я настоятель монастыря Великого Закона, мое имя - Цзяою-
ань. У меня был ученик Цюйфэй, двадцати лет от роду. Учиться он не любил
и не хотел, и я ничего не мог с ним поделать. В третью луну он пропал и
до сих пор не вернулся. Родители, вместо того чтобы бранить сына за лень
и нерадивость, постоянно его оправдывали, а потом, когда он исчез, зая-
вили властям, будто это я свел его в могилу. Сегодня дело будет разби-
раться. Если умерший - действительно мой ученик, обвинение с меня снима-
ется.
- Учитель, пойдемте, я вас провожу, вы все увидите сами, - предложил
Шалопут.
- Ну что ж, хорошо! - согласился монах.
Но едва собрались они идти, как к Цзяоюаню подбежали старик со стару-
хой. На монаха посыпались удары.
- Плешивый разбойник! Где наш сын? Ты его убил! - кричали они.
- Погодите! Уймитесь! Ваш сын нашелся! - закричал в ответ монах.
- Где же он? - воскликнул старик.
- Твой сын спутался с монахинями из обители Отрешения от мирской суе-
ты и там по какой-то причине умер. Тело его зарыто в дальнем конце сада.
- Монах указал на Шалопута: - А вот и свидетель.
Он потянул Мао-Шалопута за собой, а старик со старухой пошли следом.
К этому времени крестьяне, жившие подле обители, узнали о случившем-
ся, и все, от мала до велика, сбежались поглядеть. Шалопут, раздвинув
толпу, провел монаха в заглохший сад. Вдруг откуда-то из дома послыша-
лись стоны. Шалопут распахнул дверь и вошел внутрь. На кровати лежала
старая монахиня, по-видимому, уже при последнем издыхании.
