лии, основавшиеся в Москве еще до Ивана III, найдем, что более 150 фами-
лий вошло в состав московского боярства с половины XV в. По происхожде-
нию своему это боярство было очень пестро. Старые родословные книги его
производят впечатление каталога русского этнографического музея. Вся
Русская равнина со своими окраинами была представлена этим боярством во
всей полноте и пестроте своего разноплеменного состава, со всеми своими
русскими, немецкими, греческими, литовскими, даже татарскими и финскими
элементами. Важнее всего то, что решительное большинство в этом новом
составе боярства принадлежало титулованным княжеским фамилиям. Усиленное
собирание Руси Москвой с Ивана III сопровождалось вступлением на мос-
ковскую службу множества князей, покидавших упраздненные великокняжеские
и удельные столы. С тех пор во всех отраслях московского управления, в
государевой думе советниками, в приказах судьями, т.е. министрами, в
областях наместниками, в полках воеводами являются все княз
ья и князья. Служилое княжье если не задавило, то закрыло старый слой
московского нетитулованного боярства. Эти князья, за немногим исключени-
ем, были наши Рюриковичи или литовские Гедиминовичи. Вслед за князьями
шли в Москву их ростовские, ярославские, рязанские бояре.
ЛЕКЦИЯ XXVII
в. а. КЛЮЧЕВСКИЙ
РОДОСЛОВНЫЙ РАСПОРЯДОК. Столь пестрые и сбродные этнографические и
социальные элементы не могли скоро слиться в плотную и однообразную мас-
су. Новое московское боярство образовало длинную иерархическую лествицу,
на которой боярские фамилии размещались уже не по уговору, а по своему
служебному достоинству. Это достоинство определялось различными условия-
ми. В Москве восторжествовала мысль, что князь только потому, что он
князь, должен стоять выше простого боярина, хотя бы он был только вче-
рашним слугой московского государя, а боярин имел длинный ряд предков,
служивших в Москве. Так давность службы была принесена в жертву знатнос-
ти происхождения. Таково было первое условие. Но и князья не все выстро-
ились в одну линию на московской службе: потомки прежних великих князей
стали выше, потомки бывших удельных-ниже. Князья Пенковы всегда станови-
лись выше по службе своих ближайших родичей князей Курбских или Прозо-
ровских, потому что Пенковы шли от великих князей ярославских, а
Курбские и Прозоров-ские-от князей ярославских удельных. Итак, служебное
положение титулованного слуги в Москве определялось его значением в ми-
нуту перехода на московскую службу. Таково второе условие. Последова-
тельное применение этого второго условия приводило к одному исключению
из первого, т.е. ставило иных князей ниже простых бояр. Многие удельные
князья теряли свои уделы еще до перехода на московскую службу. В Москву
они переходили уже со службы при каком-либо другом дворе, великокняжес-
ком или удельном. Как слуги младших князей, они в Москве становились ни-
же здешних старинных бояр, служивших старшему из всех князей, каким счи-
тался великий князь московский как обладатель старейшей Владимирской об-
ласти. Отсюда' вытекало третье условие: московское положение князей, пе-
рестававших быть владетельными до перехода на московскую службу, равно
как и положение простых бояр, переходивших в Москву из других княжеств,
определялось сравнительным значением княжеских дворов, при которых и те
и другие служили перед переходом на московскую службу. На этих условия
х основывались правила родословного распорядка титулованных и простых
слуг в Москве. Положение на московской службе определялось для владе-
тельных князей значением столов, на которых они сидели, для простых бояр
и служилых князей-значением дворов, при которых они служили. Следова-
тельно, 1) потомок
великих князей становился выше потомка удельных, 2) владетельный по-
томок удельного князя-выше простого боярина, 3) московский великокняжес-
кий боярин - выше служилого князя и боярина удельного '. Благодаря такому
распорядку московское боярство в новом своем составе распалось на нес-
колько иерархических слоев. Верхний слой образовали потомки бывших вели-
ких князей русских и литовских. Здесь встречаем князей Пенковых ярос-
лавских, князей Шуйских суздальских, старших князей Ростовских, литовс-
ких князей Вольских, Мстиславских и Патрикеевых, от которых пошли князья
Голицыны и Куракины^. Из старинного нетитулованного боярства Москвы в
этом слое удержались одни Захарьины, ветвь старого московского боярского
рода Кошкиных. Второй слой составился из потомков значительных удельных
князей Микулинских из тверских, Курбских из ярославских, Воротынских,
Одоевских и Белевских из черниговских, Пронских из рязанских. К ним
примкнули и знатнейшие фамилии, старинного московского боярства:
Вельяминовы, Давыдовы, Бутурлины, Челяднины и другие. Второстепенное ^
московское боярство и потомство мелких удельных князей вместе с боярами
из княжеств Тверского, Ростовского и других образовали третий и дальней-
шие разряды. Впрочем, мы сейчас увидим, что по отношениям, установившим-
ся в высшей московской служилой среде, легче было определить сравни-
тельный служебный вес отдельных лиц и фамилий, чем провести точные раз-
дельные черты между целыми разрядами^.
ПОЛИТИЧЕСКОЕ НАСТРОЕНИЕ. В новом своем составе московское боярство
стало проникаться и новым политическим настроением. Первостепенная
знать, ставшая во главе этого боярства, шла от бывших великих и удельных
князей. Не думайте, что с исчезновением великих и удельных княжеств тот-
час без следа исчезал и удельный порядок, существовавший в Северной Ру-
си. Нет, этот порядок долго еще действовал и под самодержавной рукой
московского государя. Политическое объединение Северной Руси на первых
порах выражалось только в единстве московской верховной власти, но не
сопровождалось немедленной коренной перестройкой местного управления,
где еще довольно устойчиво хранились остатки удельного порядка. Власть^
московского государя становилась не на место удельных властей, а над ни-
ми, и новый государственный порядок ложился поверх действовавшего преж-
де, не разрушая его,
ЛЕКЦИЯ XXVII
В. О. КЛЮЧЕВСКИЙ
а только образуя новый, высший ряд учреждений и отношений. Даже выс-
шие местные управления в Твери, Ростове, Нижнем Новгороде и пр. не уп-
разднялись, а только переносились в Москву и здесь продолжали действо-
вать особняком, не сливаясь с центральными московскими учреждениями^.
Точно так же и удельные князья, переставая быть самостоятельными владе-
телями своих уделов, обыкновенно оставались в них простыми вотчинника-
ми-землевладельцами, иногда очень крупными, и часто даже продолжали
пользоваться долей своей прежней правительственной власти, судили и ря-
дили по старым местным обычаям и законам, сохраняли свои удельные полки,
иные даже официально назывались удельными, а не служебными князьями^.
Еще при Грозном до опричнины встречались землевладельцы из высшей знати,
которые в своих обширных вотчинах правили и судили безапелляционно, даже
не отдавая отчета царю. Благодаря тому переход князя на московскую служ-
бу с удельного и даже великокняжеского стола не был для него крутым пе-
реворотом, потерей всего, что имел он прежде. При дворе московского го-
сударя, в Кремле, он видел себя в новой обстановке, к какой не привыкли
его владетельные предки; но у себя дома, среди своих дворовых слуг, в
кругу своего вотчинного хозяйства, этот князь не переставал чувствовать
себя узлом прежних отношений, поддерживал прежние понятия и привычки*. С
другой стороны, титулованное боярство заняло все высшие должности в мос-
ковском управлении, командовало московскими полками, правило областями
Московского государства. Известны случаи, когда бывший владетельный
князь продолжал править своим княжеством в качестве наместника московс-
кого государя. Все это помогло новым, титулованным московским боярам,
потомкам князей великих и удельных, усвоить взгляд на себя, какого не
имели старые, нетитулованные московские бояре ". Последние были вольными
и перехожими слугами князя по договору; первые стали видеть в себе
властных правителей земли, государства по происхождению. Руководя всем в
объединенной Северной Руси, потомки бывших великих и удельных князей и в
Мос
кве продолжали смотреть на себя как на таких же хозяев Русской земли,
какими были их владетельные предки; только предки, рассеянные по уделам,
правили Русской землей по частям и поодиночке, а потомки, собравшись в
Москве, стали править всей землей и все вместе. Среди титулованного бо-
ярства XVI в. утверждается взгляд на свое правительственное значение
не как на пожалование московского государя, а как на свое нас-
ледственное право, доставшееся им от предков независимо от этого госуда-
ря, установившееся само собою, ходом событий. Сами московские государи
поддерживали среди них этот взгляд, не трогая их удельных порядков и
преданий, и даже отец Грозного, недолюбливавший знатного боярства, приз-
нал его наследственное правительственное право, назвав своих советников
в предсмертном к ним обращении "извечными боярами" своего дома*. Увидев
себя в сборе вокруг московского Кремля, новое, титулованное боярство
взглянуло на себя как на собрание наследственных и привычных, т.е. об-
щепризнанных, властителей Русской земли, а на Москву как на сборный
пункт, откуда они по-прежнему будут править Русской землей, только не по
частям и не в одиночку, как правили предки, а совместно и совокупно, -
будут править все вместе и всей землей в совокупности. Значит, в новом
московском боярстве предание власти, шедшее из удельных веков, не прер-
валось, а только преобразилось. Теперь, когда потомки прежних владе-
тельных князей собрались в Москве, их прежняя власть, унаследованная от
отцов, из одиночной, личной и местной превратилась в собирательную, сос-
ловную и всеземскую. Так московская боярская знать в новом своем составе
усвоила себе и новый взгляд на свое политическое значение, незнакомый
боярству удельных веков, и по этому взгляду настроилась политически.
МЕСТНИЧЕСТВО. Итак", обратившись к изучению состава общества в Мос-
ковском государстве XV-XVI вв., встречаемся еще с одним следствием ос-
новного факта этого периода. Образование национального великорусского
государства отразилось в боярском сознании своего рода теорией аристок-
ратического правительства. Основное положение этой теории можно выразить
так: московский государь для управления соединенной под его властью
Русской землей призывает родовитых сотрудников, предки которых некогда
владели частями этой земли. Объединение Великороссии, сообщив великому
князю московскому значение всеземского, национального государя, и соб-
ранным под его рукой местным правителям внушило идею всеземского прави-
тельственного класса. Такой взгляд боярства на свое значение не остался
только политическим притязанием, но облекся в целую систему служебных
отношений, известную в нашей истории под названием местничества.
ЛЕКЦИЯ XXVII
в. о. КЛЮЧЕВСКИЙ
Прежде чем обратиться к его изучению, объясню, что я разумею под мос-
ковским боярством.
БОЯРСТВО КАК КЛАСС. Я пользуюсь этим словом не в том значении, какое
оно имело на официальном московском языке XVI в. Тогда им обозначался не
общественный класс, а высший служебный чин боярина: сказать кому бо-
ярство-значило объявить официально лицу, что оно пожаловано в бояре. Я
говорю о боярстве в условном смысле верхнего слоя многочисленного воен-
но-служилого класса в Московском государстве изучаемого времени. Для оп-
ределения состава этого слоя можно принять за основание официальную ро-
дословную книгу, содержавшую в себе поименные росниси важнейших служилых
родов в порядке поколений. Этот Государев родословец, как он назывался,
составлен был при Грозном, и на него опирались при разборе генеалогичес-
ких споров московских служилых людей. Фамилии, помещенные в этом родос-
ловце, назывались родословными. Эту родословную знать мы и называем мос-
