зеленым. Глаза заплыли опухолью. Руки
синевато-бледные... отвратительные. А
потом он открыл глаза.
Бен глубоко затянулся и выкинул
сигарету за окошко, в темноту.
- Я завизжал так, что, наверное,
и за две мили было слышно. А потом ки-
нулся наутек. На середине лестницы я
упал, слетел вниз, поднялся, выбежал
через входную дверь и дунул прямиком
по дороге. Ребята ждали меня примерно
полумилей дальше. Тут-то я и заметил,
что так и держу в руке стеклянный шар.
Он до сих пор у меня.
- Ты же на самом деле не думаешь,
что видел Хьюберта Марстена, а, Бен? -
Далеко впереди Сьюзан увидела мигающий
желтый огонь, который обозначил центр
города, и обрадовалась.
После долгой паузы он сказал:
- Не знаю.- Он сказал это неохот-
но, с трудом, словно предпочел бы ска-
зать "н е т" и тем самым закрыть те-
му.- Вероятно, я так завелся, что все
это мне померещилось. С другой сторо-
ны, в идее, будто дома поглощают выра-
женные в их стенах эмоции, будто они
хранят что-то вроде... сухого экстрак-
та - в этом есть своя правда. Возмож-
но, подходящая личность... личность
мальчика с развитым воображением, на-
пример... может сработать как катализа-
тор, и этот сухой экстракт вызовет ак-
тивное проявление... не знаю, чего. Я
говорю не о привидениях как таковых. Я
говорю о неком трехмерном психическом
телевидении. Может быть, это даже неч-
то живое. Чудовище, если хочешь.
60
Она взяла у него одну сигарету и
прикурила.
- Ну, все равно. Много недель
спустя я все еще спал при включенном
свете, а снилось мне, что я до конца
жизни открываю и закрываю ту дверь.
Стоит мне перенести стресс, и сон воз-
вращается.
- Это ужасно.
- Нет, вовсе нет,- сказал Бен.-
Ну, как бы там ни было, не слишком.-
Он ткнул большим пальцем в безмолвно
спящие дома Джойнтер-авеню, которые
они проезжали.- Иногда я недоумеваю:
почему самые доски этих домов не кри-
чат от ужасных вещей, которые случают-
ся во сне.- Он помолчал.- Если хочешь,
поехали в центр, к Еве, немножко поси-
дим на крыльце. Внутрь пригласить тебя
я не могу, но у меня в морозилке паро-
чка бутылок "кока-колы", а в комнате,
если есть желание выпить перед сном,
немного "Бакарди".
- Я была бы двумя руками "за".
Он свернул на Рэйлроуд-стрит,
внезапно выключил фары и заехал на ма-
ленькую грязную стоянку, которой поль-
зовались постояльцы меблированных ком-
нат. Выкрашенное в белый цвет заднее
крыльцо было обведено красной каймой.
Выстроившиеся в ряд три плетеных стула
глядели на Королевскую реку. Река ка-
залась ослепительным сном: на дальнем
берегу в деревьях запуталась поздняя
летняя луна, на три четверти полная;
она рисовала на воде серебряную дорож-
ку. Поскольку город молчал, Сьюзан
расслышала слабый шум пенящейся воды,
которая стекала в шлюзы дамбы.
61
- Садись. Я сейчас.
Он вошел в дом, тихонько притво-
рив дверь-ширму, а она уселась в одну
из качалок. Несмотря на свою стран-
ность, Бен ей нравился. Сьюзан была не
из тех, кто верит в любовь с первого
взгляда, хотя она действительно не
сомневалась, что часто возникает мгно-
венное вожделение (которое обычно бо-
лее невинно именуется увлечением). И
все-таки Бен не был человеком, который
мог бы заурядно вдохновить на полноч-
ные писания в хранящемся под замком
дневнике - он был слишком худощав для
своего роста, немного бледноват. Его
лицо было самоуглубленным и книжным, а
глаза редко выдавали ход мысли. Все
это венчала тяжелая копна черных во-
лос, которая выглядела так, словно ее
расчесывали не гребешком, а пальцами.
И эта история...
Ни "Дочь Конвея", ни "Воздушный
танец" не намекали на такие болезнен-
ные повороты мысли. Первая книга была
о дочери министра, которая убегает из
дому, присоединяется к контркультуре и
пускается в долгое путешествие по
стране автостопом, по принципу "нынче
здесь, завтра там". Вторая рассказыва-
ла историю Фрэнка Баззи, сбежавшего
преступника, который в другом штате
начинает новую жизнь - автослесарем -
и о его окончательном исправлении. Обе
книжки были светлыми, энергичными, и
тень свисающего Хьюби Марстена, зер-
кально отраженная в глазах девятилет-
него мальчика, похоже, не накрыла ни
одну из них.
62
Сьюзан обнаружила, что, словно от
одного лишь предположения, ее взгляд
увело влево от реки, за крыльцо, где
звезды загораживал последний на под-
ступах к городу холм.
- Вот,- сказал Бен.- Надеюсь, это
подойдет...
- Погляди на дом Марстена,- ска-
зала Сьюзан.
Он поглядел. Там горел свет.
7.
Все было выпито, миновала пол-
ночь, луна почти исчезла из вида. Они
поговорили о чем-то легком, потом Сью-
зан сказала, заполнив паузу:
- Ты мне нравишься, Бен. Очень.
- Ты мне тоже. И я удивлен... нет,
я не то хотел сказать. Помнишь, как я
глупо пошутил в парке? Уж слишком ве-
зет.
- Если захочешь меня повидать еще
раз, я согласна.
- Да.
- Но не торопись. Помни, я просто
девчонка из маленького городка.
Он улыбнулся.
- Очень похоже на Голливуд. Но на
хороший Голливуд. Сейчас я должен тебя
поцеловать, да?
- Да,- серьезно ответила она.-
Думаю, в сценарии дальше именно это.
Бен сидел рядом с девушкой в
кресле-качалке и, не прекращая медлен-
ного движения вперед-назад, перегнулся
через подлокотник и прижался ртом к
губам Сьюзан, не делая ни малейшей по-
63
пытки ни всосать ее язык, ни прикос-
нуться к ней. Губы Бена оказались
твердыми от нажатия ровных зубов, ды-
хание слабо пахло ромом и табаком.
Сьюзан тоже принялась покачиваться, и
движение превратило поцелуй в нечто
новое. Он то ослабевал, то разгорался,
то легкий, то крепкий.
Сьюзан подумала: "Он пробует, ка-
кова я на вкус". Мысль пробудила в ней
скрытое отчетливое возбуждение, и она
прервала поцелуй, не дожидаясь, пока
он заведет ее дальше.
- У-у,- сказал Бен.
- Хочешь завтра вечером пообедать
у меня дома? - спросила она.- Держу
пари, мои будут в восторге от знаком-
ства с тобой.- Момент был таким ра-
достным и безмятежным, что Сьюзан мог-
ла кинуть матери этот кусок.
- Готовка домашняя?
- Домашней некуда.
- Буду очень рад. Я, с тех пор
как приехал, живу обедами из полуфаб-
рикатов.
- Тогда в шесть? Мы в Стиксвилле
едим рано.
- Конечно. Отлично. И, кстати о
доме, лучше я тебя провожу. Пошли.
На обратном пути они не разгова-
ривали, пока Сьюзан не увидела огонек,
подмаргивающий в ночи с вершины хол-
ма - тот, что мать всегда оставляла,
если Сьюзан не было дома.
- Интересно, кто это там? - спро-
сила она, глядя в сторону дома Марсте-
на.
- Вероятно, новый хозяин,- уклон-
чиво ответил Бен.
64
- Этот свет не похож на электри-
ческий,- задумчиво проговорила она.-
Слишком желтый, слишком слабый. Может,
керосиновая лампа?
- Наверное, у них еще не было
случая подключить энергию.
- Может быть. Но любой, кто хоть
немного способен заглянуть вперед, по-
звонил бы в Энергокомпанию до того,
как въехать.
Он не ответил. Они уже были у
подъездной дороги Нортонов.
- Бен,- неожиданно сказал девуш-
ка,- твоя новая книга - о доме Марсте-
на?
Он рассмеялся и чмокнул ее в кон-
чик носа.
- Уже поздно.
Она улыбнулась.
- Я не хотела выспрашивать.
- Ничего страшного. Но, может, в
другой раз... днем.
- Договорились.
- Лучше беги-ка в дом, девчушка.
Завтра в шесть?
Она взглянула на часы.
- Сегодня в шесть.
- Спокойной ночи, Сьюзан.
- Спокойной ночи.
Сьюзан вылезла из машины и легко
побежала по дорожке к боковой двери,
потом обернулась и, когда Бен стал
отъезжать, помахала. Прежде, чем зайти
в дом, она прибавила к списку для мо-
лочника сметану. Печеная картошка со
сметаной придаст ужину легкий шик.
Еще минуту она медлила, глядя
вверх, на дом Марстена, а потом зашла
внутрь.
65
8.
В маленькой, похожей на коробку
комнатушке Бен разделся, не зажигая
света, и голый заполз в постель. Сью-
зан оказалась милой девочкой - первой
милой девочкой, какую он встретил по-
сле гибели Миранды. Бен надеялся, что
не пытается превратить ее в новую Ми-
ранду - это было бы мучительно для не-
го и чудовищно несправедливо по отно-
шению к ней.
Он улегся и позволил себе по-
плыть. Незадолго до того, как навалил-
ся сон, Бен приподнялся на локте и по-
смотрел в окно, на фоне которого квад-
ратной тенью виднелась его пишущая ма-
шинка, а рядом с ней - тонкая стопка
листков. Он специально попросил Еву
Миллер сдать ему именно эту комнату
после того, как посмотрел еще несколь-
ко, потому что ее окна выходили прямо
на дом Марстена.
Там все еще горел свет.
В эту ночь, впервые с тех пор,
как Бен приехал в Салимов Удел, ему
приснился давний сон - с такой живос-
тью он не возвращался с самой гибели
Миранды в аварии.
Бег по коридору; ужасный визг от-
воряемой двери; висящая фигура, кото-
рая неожиданно открыла отвратительные
заплывшие глаза; охваченный медленной
паникой сновидения, будто увязнув в
густой тине, Бен оборачивается к две-
ри...
И обнаруживает, что та заперта.
66
Глава третья
Удел (I)
1.
Разбудить город - дело нехитрое,
заботы ждать не будут. Даже когда кра-
ешек солнца еще прячется за горизон-
том, а земля окутана тьмой, жизнь уже
начинается.
2.
4:00 утра.
Мальчики Гриффена - Хэл, восем-
надцати лет, и Джек, четырнадцати,
вместе с двумя наемными рабочими нача-
ли доение. Отмытый добела и сияющий
хлев являл собой чудо чистоты. С обеих
сторон тянулись стойла, вдоль них шли
дорожки без единого пятнышка, а между
дорожками, по центру, шел под уклон
цементный желоб-поилка. Хэл щелкнул
выключателем в дальнем конце хлева,
отвернул вентиль и пустил воду. Загу-
дел, включаясь в бесперебойную работу,
электронасос, который поднимал ее из
артезианского колодца (ферма снабжа-
лась из двух таких). Хэл был парнишкой
угрюмым, не слишком сообразительным, а
в этот день - особенно раздраженным.
Вчера вечером они с отцом выясняли от-
ношения. Хэл хотел бросить школу. Он
ее ненавидел. Он ненавидел тамошнюю
скуку, требование неподвижно высижи-
67
вать по добрых пятьдесят минут, а
еще - все предметы за исключением лес-
ного дела и черчения. Английский дово-
дил до исступления, история была глу-
постью, счетоводство - непонятным. А
самым поганым было то, что и одно, и
другое, и третье не имело никакого
значения. Коровам плевать, говоришь ли
ты "не-а" и путаешь ли времена; им на-
плевать, кто был главнокомандующим
проклятой Потомакской армии во время
проклятой Гражданской войны, а что до
математики, так собственный папаша Хэ-
ла - чтоб ему пусто было - не мог даже
под угрозой расстрела сложить пятьде-
сят и пятьдесят с половиной. Вот поче-
му он держал бухгалтера. А поглядеть
на этого парня! Выучился в колледже, а
все одно пашет на такого болвана, как
старик Хэла. Папаша много раз говорил:
не в книжках секрет успешного ведения
дел (а молочная ферма - бизнес не хуже
любого другого), разбираться в людях -
вот где собака зарыта. Папаша был ма-
стак поразоряться насчет чудес образо-
вания и своих шести классов. Читал
старик исключительно "Читательский
дайджест", а ферма приносила 16 000
долларов в год. Понимать в людях.
Уметь жать им руки и спрашивать, как
их жены, называя тех по имени. Ну, в
