бросило на сетку, но на этот раз он успел выставить руку, защитив нос.
- Билли, поганец! - весело проревел коп. - _Тэк_ _ах_ _лах_!
Билли Рэнкорт кричал. Джонни повернулся к заднему стеклу и увидел,
как он пытается побыстрее отползти в сторону. Быстро не получалось: мешала
сломанная нога. На рубашке и джинсах остались следы протекторов.
Ковбойская шляпа лежала на мостовой, перевернутая, как велосипеды, полями
кверху. Билли Рэнкорт задел ее коленом, она повалилась набок, с полей на
землю плеснула кровь. Кровь лилась из рваной раны на лице. Досталось ему
крепко, и, хотя Билли не сдавался, чувствовалось, что на этом свете он не
жилец. Джонни это не удивляло. Убить человека не так-то просто, он не раз
видел это во Вьетнаме. У человека сносило полголовы, а он жил,
внутренности вываливались на колени, а он жил. Люди обычно умирали трудно.
Вызывая ужас у тех, кто стоял рядом.
- Ага! - гаркнул коп, включая заднюю передачу. Завизжали шины,
сжигая резину, патрульная машина вновь выкатилась на улицу, раздавив
ковбойскую шляпу Билли. Задний бампер сшиб один из велосипедов, который с
грохотом повалился на мостовую. Билли перестал ползти, смирившись, он
смотрел через плечо на патрульную машину. _Ему_ _же_ _нет_ _и_ _тридцати_,
подумал Джонни, а мгновением позже несчастный исчез под капотом. Давая
задний ход, коп случайно нажал локтем на клаксон, послышался короткий
гудок. Затем он вновь уставился в ветровое стекло и перевел ручку
переключения скоростей в нейтральное положение. Билли Рэнкорт лежал у
переднего бампера "каприса" в луже крови. Одна нога его дернулась и
застыла.
- Уф, - выдохнул коп. - Напакостили мы тут, а?
- Да, вы его убили, - согласился Джонни. Внезапно у него пропало
желание гладить копа по шерстке, чтобы пережить его. Книга, "харлей", Стив
Эмес - все это забылось. Потом, если будет это потом, он обо всем
подумает, но не сейчас. Сейчас, спасибо подсознанию, сохранившему
тогдашний его образ, он превратился в другого Джонни Маринвилла, молодого,
еще не отредактированного, который плевать хотел и на Пулитцеровскую
премию, и на Национальную книжную, и на актрис, с изумрудами и без.
- Переехали на мостовой, словно паршивого кролика. Смелый вы парень!
Коп повернулся, удостоил Джонни оценивающим взглядом и вновь
уставился в ветровое стекло.
- Я покажу тебе путь истинный. Я направлю тебя по тропе мудрости.
Когда ты идешь, нельзя замедлять шаг. Когда бежишь, нельзя спотыкаться.
Так сказано в Книге Странствий, Джон. Но я думаю, Билли споткнулся. Да, я
в этом уверен. Он всегда нетвердо стоял на ногах. В этом заключалась его
проблема.
Джонни открыл рот, но, как уже случалось с ним несколько раз, не
нашелся что сказать. Может, это и к лучшему.
- Прими мои наставления, не забывай их, постоянно помни о них, ибо
они - твоя жизнь. Не пренебрегайте советом, мистер Маринвилл, сэр. А
теперь прошу меня извинить.
Коп вылез из машины и подошел к мертвому мужчине. Ветер бросал песок
на его сапоги. Большое кровяное пятно темнело на заднице копа, а когда он
нагнулся, Джонни увидел, как кровь сочится из разорванных швов рубашки под
мышками. Коп словно потел кровью.
_Может_, _так_ _и_ _есть_, подумал Джонни. _Скорее_ _всего_.
_Наверняка_ _он_ _вот_-_вот_ _рухнет_, _потеряв_ _столько_ _крови_, _как_
_иной_ _раз_ _случается_ _с_ _гемофиликами_. _Не_ _будь_ _он_ _таким_
_огромным_, _он_ _бы_ _уже_ _умер_. _Ты_ _знаешь_, _что_ _должен_
_делать_, _не_ _так_ _ли_?
Да, конечно, он знал. Характер-то у него скверный, вспыльчивый. А
общение с маньяком-убийцей никак не способствовало его улучшению. Однако
следует держать _себя_ в руках. Не пускать шпилек, не называть копа
храбрым парнем. Коп окинул его взглядом, который совсем не понравился
Джонни. _Опасным_ взглядом.
Коп поднял тело Билли Рэнкорта, прошел мимо велосипедов - двух,
лежащих на боку, и одного, стоящего на седле, - поднялся на крыльцо
соседнего домика и влечем толкнул дверь. Она тут же распахнулась.
Естественно, подумал Джонни, в таких городках запирать двери не принято.
_Ему_ _придется_ _убить_ _тех_, _кто_ _находится_ _в_ _доме_,
подумал Джонни. _Он_ _сделает_ _это_ _походя_, _автоматически_.
Но коп только сбросил тело и вновь вернулся на крыльцо. Он закрыл
дверь и вытер об нее руки, оставив кровавые разводы. От этого жеста у
Джонни похолодело внутри. Эпизод словно сошел со страниц Книги Исхода,
наставления для Ангела Смерти, дабы он прошел мимо... только коп и был
Ангелом Смерти. Уничтожителем.
Коп вернулся к патрульной машине, сел за руль и неспешно покатил к
перекрестку.
- Зачем вы отнесли его туда? - спросил Джонни.
- А что мне оставалось делать? - Голос у копа совсем сел. - Оставить
стервятникам? Мне стыдно за вас, mon capitaine. Вы достаточно долго
прожили среди так называемых цивилизованных людей. Пора бы научиться и
думать, как они.
- Собака...
- Человек - не собака, - отрезал коп. На перекрестке он повернул
направо, потом тут же налево и въехал на стоянку у здания муниципалитета.
Коп выключил мотор, вылез из кабины и открыл правую заднюю дверцу, избавив
Джонни от необходимости протискиваться мимо продавленного кресла водителя.
- Жаркое из курицы - не курица, а человек - не собака, Джонни. Даже для
такого, как ты. Вылезай. Быстро. Алле-ап!
Джонни вылез. И сразу его поразила тишина. Завывания ветра лишь
подчеркивали ее. Казалось, он попал в храм. Джонни потянулся, сморщился от
боли в спине и левой ноге, но остальные мышцы слишком уж затекли, он не
мог хоть немного их не размять. Потом Джонни заставил себя посмотреть на
уродливое лицо копа. Рост копа дезориентировал его. Обычно Джонни (шесть
футов три дюйма) смотрел на людей сверху вниз. А здесь разница в росте
составляла не дюйм, не два, а все четыре. Причем не в пользу Джонни. Да
плюс габариты этого гиганта. Огромные плечи, торс, ноги. Коп не стоял, он
нависал над Джонни.
- Почему вы не убили меня, как этого парня, Билли? Может, не стоит
даже и спрашивать? Вы выше этого?
- О, черт, мы все выше этого, и ты это знаешь. - Коп обнажил
окровавленные зубы в улыбке, которая не доставила Джонни ни малейшего
удовольствия. - Дело в том... Слушай внимательно... _Я_ _могу_ _даже_
_отпустить_ _тебя_. Тебе бы это понравилось? У тебя в голове по меньшей
мере еще две глупые, бессмысленные книги, может, даже полдюжины. Ты
сможешь написать их до того, как тебя хватит удар, который тебе уготован.
И я уверен, что по прошествии некоторого времени ты выкинешь из головы это
маленькое приключение и вновь убедишь себя, будто сделанное тобой
оправдывает твое существование. Тебе бы этого хотелось, Джонни? Ты хочешь,
чтобы я тебя отпустил?
Джонни кивнул:
- Да, очень хочу.
- Свобода! Птичка, вырвавшаяся из клетки! - Коп помахал руками, и
Джонни увидел, что кровавые пятна под мышками увеличились в размерах,
протянувшись едва ли не до ремня.
- Все так. - Джонни, впрочем, не верил, будто у копа есть хоть
малейшее желание отпустить его. Но он знал, что с каждой минутой в теле
копа остается все меньше крови.
- Хорошо. Предлагаю сделку знаменитому писателю - пососи мой член.
Пососи, и я тебя отпущу. Дашь на дашь.
Коп расстегнул "молнию", спустил трусы и вывалил что-то похожее на
мертвую белую змею. Джонни не изумился, увидев сочащуюся с конца струйку
крови. Коп кровил из всех естественных отверстий.
- Кстати, о литературе. Этот минет больше в духе Энн Райс, чем
Амристеда Мопина. Предлагаю тебе последовать совету королевы Виктории:
закрой глаза и демай, что это клубничный торт.
_Ты_, _наверное_, _не_ _понимаешь_, думал Джонни, _что_ _мне_
_доводилось_ _видеть_ _кое_-_что_ _похуже_ _члена_, _сочащегося_ _кровью_.
_И_ _не_ _только_ _во_ _Вьетнаме_.
Он понял, что в нем вновь закипает злость, грозя перехлестнуть через
край. Естественно, по-другому и быть не могло. Злость - вот его наркотик.
Не виски, даже кокаин. Обычная злость. И дело тут даже не в спустившем
штаны и вывалившем свое хозяйство копе. Джонни Маринвилл терпеть не мог,
чтобы ему что-то совали в лицо.
- Если хотите, я готов встать перед вами на колени. - Джонни говорил
ровным голосом, но что-то в лице копа изменилось, изменилось впервые. А
здоровый глаз сощурился.
- Почему ты так смотришь на меня? Что дает тебе право так смотреть
на меня? _Тэк_!
- Не важно, как я смотрю. Зарубите себе на носу: через три секунды
после того, как я возьму в рот вашу дохлятину, она будет лежать на земле.
Это ясно? _Тэк_!
Последнее слово он выплюнул копу в лицо, и на мгновение гигант не
просто удивился: его словно громом поразило. Затем лицо копа перекосило от
ярости, и он с такой силой ударил Джонни, что тот буквально отлетел в
сторону, ударился об стену, из глаз посыпались искры, когда голова его
соприкоснулась с кирпичом, потом он медленно осел на асфальт. Болели
старые раны, к ним прибавились новые, но выражение, которое он увидел на
лице копа, того стоило. Джонни поднял глаза, рассчитывая увидеть его
вновь, и у него екнуло сердце.
Лицо копа закаменело. Кожа теперь напоминала слой штукатурки. Даже
налитой кровью глаз казался нереальным. Словно внутри скрывалось другое
лицо и теперь оно рвалось наружу.
Здоровый глаз копа какое-то время сверлил Джонни, потом коп
запрокинул голову и поднял к небу левую руку с растопыренными пальцами.
- _Тэк_ _ах_ _лах_, - просипел он. - _Тимох_. _Кан_ _де_ _лаш_!
_Ун_! _Ун_!
Что-то захлопало, словно сохнущие простыни на ветру, и какая-то тень
упала на лицо Джонни. Раздался грубый крик, не карканье, а нечто иное, и
тут же на Джонни спикировала какая-то птица, когти вонзились в плечи,
прокалывая куртку, клюв зарылся в волосы.
Запах подсказал Джонни, кто сидит у него на плечах, запах
протухшего, сгнившего мяса. Крылья повисли по обе стороны его лица, вгоняя
запах ему в ноздри. Перед мысленным взором Джонни возникли болтающаяся в
петле немецкая овчарка и два стервятника, теребящие ее за заднюю лапу и
хвост. Теперь один из них решил поужинать самим Джонни. Мерзкая тварь,
видимо, не слышала о том, что стервятники - жуткие трусы и нападают только
на падаль. Этот же ковырял его череп, желая сквозь волосы добраться до
крови.
- Уберите его! - в ужасе заверещал Джонни. Он попытался схватить
стервятника за крылья, но в руках у него остались только перья. Джонни
ничего не видел, он зажмурил глаза, опасаясь, что стервятник их выклюет. -
Господи, пожалуйста, пожалуйста, уберите его!
- Если я уберу его, ты будешь смотреть на меня как должно? - спросил
коп. - Никакой наглости во взгляде? Никакой непочтительности?
- Нет! Никогда! - Джонни мог сейчас пообещать все, что угодно.
Последние угольки сопротивления затухли. Стервятник полностью лишил его
воли.
- Ты обещаешь?
Птица била крыльями, впивалась в куртку когтями, рылась клювом в
волосах. И пахла как зеленое мясо и развороченные внутренности. Сидела на
Джонни. Жрала его. Пожирала живьем.
- Да! Да! Обещаю!
- И хрен с тобой, - спокойно проговорил коп. - Хрен с тобой, _оз_
_па_, и с твоим обещанием. Позаботься о себе сам. Или умри.
Опустившись на колени и наклонившись вперед, Джонни на ощупь нашел
те места, где крылья птицы соединялись с телом. Она пыталась вырваться,
громко кричала и мотала головой из стороны в сторону. Всхлипывая главным
