листья. Лето кончилось, до зимы остались считанные недели. Тут, в центре
спецподготовки, зима наверняка будет тоскливой - первая свободная зима
Саши после побега.
По распорядку дня у курсантов было "свободное время". Впрочем, если
разобраться, ничего хорошего: всем друг о друге давно все известно - би-
ографии, привычки, пристрастия, даже излюбленные словечки и жесты. Оби-
татели казармы почти не обращали друг на друга внимания: люди, долгое
время ограниченные замкнутым пространством - будь то подводная лодка или
тюремная камера, перестают интересовать друг друга.
Кто-то читал, кто-то играл с соседом в шахматы, кто-то молча смотрел
в окно на серый плац...
Правда, сегодняшний день обещал быть немного необычным: группа, в ко-
торой занимался Солоник, начинала совершенно новый спецкурс, названный
руководством достаточно туманно и размыто: "Психологическая устойчи-
вость". О том, что это такое и какого рода занятия ожидают курсантов,
известно не было ничего - за исключением того, что занятия будут прово-
диться индивидуально.
Первым вызвали Сашиного соседа и, пожалуй, одного из немногих ребят,
кому он тут симпатизировал, - Андрея Шаповалова. Питерец отсутствовал
недолго, где-то с час, а когда вернулся, его нельзя было узнать: остек-
леневшие глаза, заостренные черты лица, какая-то общая заторможен-
ность... Он напоминал заводную куклу, в которой что-то испортилось.
Затем пришел черед следующего и еще одного: те тоже возвратились в
казарму одинаково бледными и опустошенными. Не отвечая на вопросы, вали-
лись на койки и молчали...
Наконец пришла очередь Солоника. Он ожидал увидеть и услышать что
угодно, но начало "спецкурса" повергло его в недоумение.
Курсанта посадили в глубокое кресло наподобие стоматологического.
Напротив кресла стоял огромный японский телевизор с видеомагнитофоном.
Саша даже не успел подумать, при чем тут телевизор, как к его телу прик-
репили какие-то проводки с датчиками. Затем ему сделали какой-то укол -
и по телу сразу разлилось тепло, потом на мгновение затошнило, закружи-
лась голова. К креслу подошел невысокий мужчина в штатском. Саша никогда
прежде не видел его.
Он задал какие-то вопросы - какие именно, Солоник, сколько ни вспоми-
нал, не мог воскресить в памяти. И свои ответы на них тоже.
А потом ему показывали странные фильмы, один страшней другого. Разво-
роченные взрывами человеческие тела, сожженные автомобили, отрубленные
конечности, отпиленные ножовками головы... Фильмы сопровождались голосом
незнакомца: он долго, детально и красочно рассказывал, какие люди сдела-
лись жертвами трагедий, сколько семей остались без кормильцев, сколько
детей - сиротами, и кто именно их убил: какие бандиты.
Кулаки Солоника невольно сжимались, тошнота тугим резиновым комом
подкатывала к горлу, а незнакомец все пояснял, пояснял, сыпал фактами, и
кадры на телеэкране менялись с ужасающим однообразием...
Наконец фильмы кончились, и Саша как-то незаметно погрузился в глубо-
кий сон, точнее сказать, в забытье, потому что голос незнакомца продол-
жал преследовать его - что-то внушал, убеждал, увещевал. Иногда в голосе
слышались доброжелательные интонации, но чаще - угрозы.
Курсант очнулся, словно от толчка, - проводков с датчиками на его те-
ле уже не было. Поднялся с кресла и, чувствуя слабость и гудящую тяжесть
в голове, сделал несколько шагов вперед. Незнакомец исчез, а в комнатке,
закинув ногу за ногу, сидел начальник центра подготовки, как всегда -
моложавый, выбритый, благоухающий хорошим одеколоном, подчеркнуто кор-
ректный.
- Извините, что это было?.. - Саша провел рукой по липкому от испари-
ны лбу.
- Спецкурс, направленный на выработку у вас психологической устойчи-
вости, - вполне дружелюбно ответил начальник.
Сознание Солоника работало ясно, но чтото в нем изменилось - он и сам
не мог сказать, что именно. Словно какой-то инородный предмет засел в
мозгу, и извлечь его оттуда не было никакой возможности. Да еще неприят-
ное, гадливое чувство, которое должен испытывать человек, после того,
как его использовали в качестве подопытного кролика.
- В вашей дальнейшей деятельности не исключены самые неожиданные си-
туации, в том числе - и внештатные, - продолжил начальник. - Поэтому в
программу вашей подготовки входит принудительная психокоррекция. Вы что,
неважно себя чувствуете?
- Не в своей тарелке, - признался Саша.
- Ничего страшного, - начальник центра позволил себе сдержанную улыб-
ку. - То, чему вы тут учитесь, - своего рода искусство, а искусство, как
известно, требует жертв...
Конечно же, тогда, серым ноябрьским днем, начальник центра подготовки
был прав, но банальная фраза о том, что искусство требует жертв, имеет
свой перевертыш: жертвы тоже требуют искусства.
Человека можно убить множеством способов: сжечь на костре, утопить в
реке, сварить в подсолнечном масле, выбросить с крыши высотного дома,
положить на рельсы перед мчащимся поездом, расстрелять, зарыть живьем,
повесить или отрубить голову, растворить в серной кислоте.
Человечество всю свою сознательную историю изыскивает способы все бо-
лее совершенного уничтожения самого себя, и весьма преуспело в этих
изысканиях. Людей, умеющих убить искусно, называют по-разному: палач,
снайпер, по новой моде - киллер. Но суть от названия не меняется.
Итак, жертва требует искусства - Саша Солоник понял это за время уче-
бы. Из него планомерно делали убийцу и добились своего. Теперь он знал и
умел все, что касалось искусства умерщвления. Или почти все.
Это был его последний день в центре. Казарма опустела - "контингент"
разъехался по тем регионам, где ему предстояло работать, и на террито-
рию, огороженную трехметровым серым бетонным забором опустилась непривы-
чная тишина; видимо, до прибытия следующей партии кандидатов в госу-
дарственные палачи.
Саша, стоя в ванной, критически рассматривал собственное отражение в
зеркале. Он старался найти в себе те черты, которые хорошо помнил по ар-
мии, Кургану, пермской и ульяновской зоне, и - почти не находил их.
От былого Саши Солоника - провинциального паренька не осталось и сле-
да. На выпускника секретного центра подготовки смотрело его собственное
отражение: невысокий, словно вылитый из упругого материала, без единого
грамма ненужного жира, с холодным взглядом глубоко посаженных глаз...
Настоящая машина смерти. Ему оставалось лишь гадать, как он будет ис-
пользован.
Да и останется ли он - живой человек со своими желаниями, амбициями и
постоянной неудовлетворенностью жизнью - бездушной машиной, бездумно вы-
полняющей чужие приказы?!
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
- ...руки прошу держать на столе. Записывать мои слова строго запре-
щается, а потому слушайте внимательно и запоминайте. Значит, так: Ржа-
вый, он же Титенков Иван Иванович, тысяча девятьсот пятьдесят второго
года рождения, относится к лидерам тюменской организованной преступнос-
ти. Имеет две судимости, по двести восемнадцатой и сто сорок седьмой
статьям, в местах лишения свободы в общей сложности провел шесть лет.
Строго придерживается так называемых воровских понятий, среди криминали-
тета пользуется большим уважением и влиянием. Авторитет регионального
масштаба. Под началом - пятнадцать-двадцать человек, в основном ранее
сидевшие. Люди Ржавого занимаются рэкетом, выбиванием долгов, составляют
так называемую "крышу", то есть платное прикрытие бизнесменам. В сфере
интересов - предприятия нефтедобывающей промышленности. Привлечь гражда-
нина Титенкова к уголовной ответственности не получается, потому что
многие ответственные чины милиции и прокуратуры, по сути, находятся у
него на содержании, да и инкриминировать ему совершенные преступления
крайне тяжело...
Солоник, тяжело вздохнув, потянулся к остывшей чашечке кофе. Вот уже
полчаса он сидел на конспиративной гэбэшной квартире в самом центре
Свердловска, выслушивая своего куратора.
Комитетчик был доброжелателен, подчеркнуто корректен и вежлив. Навер-
няка, кроме своей "вышки", Высшей школы КГБ, он закончил еще и гумани-
тарный вуз, возможно, филологический факультет - у него была интелли-
гентная речь, выверенные жесты... Правда, внешность невзрачная, се-
ренькая, без запоминающихся деталей; встретишь такого на улице и не
вспомнишь его лица. Голос лишен какихлибо характерных интонаций, прямо
автоответчик. Ровно и буднично, словно повествуя о каких-то рутинных ве-
щах, куратор инструктировал Сашу перед поездкой в Тюмень. Слушать прихо-
дилось внимательно: информация дорогого стоила. И не только о количестве
судимостей и потенциальной силе окружения клиента, но и о его мельчай-
ших, казалось бы, незначительных, никчемных привычках.
Гэбэшник пригубил кофе из своей чашки и продолжал:
- Свободное время Титенков обычно проводит в ресторане "Красный мак".
Это - одно из мест сбора тюменских бандитов. Бывает там, как правило,
каждую субботу, после семи вечера. Вот его фотографии...
Перед; Сашей легли несколько фотоснимков - анфас, в профиль, явно из
ментовского досье. Грубые черты лица, тупой жирный подбородок, надбров-
ные дуги, невольно воскрешающие в памяти энциклопедические статьи о не-
андертальцах да питекантропах...
Еще одна фотография - Ржавый в обнимку с двумя телками: даже на сним-
ках видно, что это типичные ресторанные б... и.
Еще одна - на фоне капота новенькой белой "девятки": видимо, только
что купил и решил сфотографироваться на память.
- Так, теперь следующий. Гаврилов Геннадий Евгеньевич, в уголовном
мире известен как Гаврила. Тысяча девятьсот пятьдесят шестого года рож-
дения. Судимостей и даже приводов в милицию не имеет. Лидер бандитской
группировки, по мнению многих, в последнее время превратился в неуправ-
ляемого "отморозка". Не признает никаких авторитетов. Под началом - око-
ло трех десятков бывших спортсменов, в основном силовиков: штангистов,
борцов, боксеров. В его "бригаде" около двух десятков стволов, включая
автоматы "Калашникова". Жесток, коварен, изворотлив, тщеславен. Поддер-
живает тесные связи с коррумпированным руководством тюменского Управле-
ния МВД, прокурорскими чинами. Любит показуху, красивую жизнь, ни в чем
себе не отказывает. Свободное время проводит или на своей даче, или в
казино. С Ржавым отношения натянуты до предела - никак не могут разде-
лить сферы влияния. Пахнет большой войной.
На последних словах куратор сделал едва заметное ударение - голос
стал тверже, и Саша сразу же понял, почему: безусловно, смерть одного
неминуемо спишут на другого. Как следствие - среди тюменских начнется
вендетта, но кровь, помноженная на кровь, будет лишь на руку его на-
чальству. Какая разница, кто ликвидирует бандитов: МВД, КГБ или они друг
друга сами?
Важен конечный результат...
- Просмотрите еще раз личные дела. Фотографии я вам с собой не отдам
- у вас, судя по характеристикам, отличная зрительная память, - голос
гэбэшника вновь стал будничным. - Обратите внимание на описание татуиро-
вок, на некоторые черты биографии... Вот отсюда, - тонкий ломкий палец
куратора уперся в последний абзац: - Титенков Иван Иванович крайне недо-
верчив, постоянно ездит с охраной из одного-двух человек. Понятно?
- Поня-ятно, - протянул Саша, уже прикидывая будущие действия. - Спо-
соб ликвидации?
- Сообразно ситуации, выбирайте сами, - поморщился гэбэшник, как мо-
жет морщиться человек, чем-то явно брезгующий. - Максимум осторожности.
Будете жить там на трех квартирах - Одна - основная, две другие - запас-
ные варианты. В случае форс-мажора немедленно переходите с одной на дру-
гую. Квартиры уже сняты на подставных лиц. Помните, вас постоянно будут
подстраховывать и... - он выразительно взглянул на недавнего курсанта
спеццентра, - и контролировать. Легенду вы знаете. В случае, если о вас
