человек, смахивающий на фермера. "Дождь стихает, это уж точно".
"Хуже всего дело было, когда вы были в воде", сказал кузнец. "Но сейчас
все в порядке. Возьми себя в руки, парень, тут для тебя еще есть работа".
Только тогда Алвин пришел в себя настолько, чтобы заметить, что он
плачет. Работа есть, это точно, возьми себя в руки, Алвин Миллер. Ты же не
слабак, чтобы распускать нюни как ребенок. Другие потеряли по нескольку
детей и ничего, живут себе. У тебя же их двенадцать, и Вигор уже стал
настоящим мужчиной, хотя и не успел жениться и завести собственных детей.
Может, Алвин рыдал оттого, что Вигор умер так достойно, а может просто
потому что это случилось так внезапно.
Дэвид коснулся руки кузнеца. "Оставь его на минуту", сказал он мягко.
"Наш старший брат был унесен рекой всего десять минут назад. Он зацепился за
тонущее дерево".
"Не зацепился", резко сказал Алвин. "Он прыгнул на это дерево и спас
наш фургон вместе с вашей матерью внутри! Эта река ему отплатила, вот что,
она наказала его".
Калм спокойно объяснил собравшимся, "Его раздавило об этот вот валун".
Они оглядели его. На нем не было даже следа крови и он выглядел вполне
безобидно.
"У Хатрак в этих местах дурной норов", сказал кузнец. "Но я никогда не
видел раньше ее такой бурной. Я сожалею о твоем сыне. Вниз по реке есть
тихое широкое место и его, должно быть, вынесет туда. Все, что попадает в
реку, остается там. Когда гроза утихнет, мы можем сходить вниз и принести...
принести его назад".
Алвин вытер глаза рукавом и так как рукав был насквозь мокрым, это не
очень помогло. "Дайте мне еще минутку, и я займусь делом".
Они впрягли еще двоих лошадей и четверо животных вытащили фургон из
ослабевшего течения без особых усилий. Когда фургон был опять вывезен на
дорогу, уже начало немного пробиваться солнце.
"Ты можешь этого не знать", сказал кузнец. "Но у нас тут это обычное
дело, когда погода тебе приходиться не по нраву, ты просто накладываешь на
нее заклятие, и она меняется".
"Только не для нас", сказал Алвин. "Эта гроза пришла для нас".
Кузнец положил руку на плечо Алвина и сказал очень мягко, "Без обид,
мистер, но это сумасшедшая болтовня".
Алвин скинул его руку плечом. "Эта гроза и эта река хотели нас".
"Папа", сказал Дэвид. "Ты устал и расстроен. Лучше было бы нам
отправиться на постоялый двор и посмотреть, как там Мама".
"Мой ребенок будет мальчиком", сказал Алвин. "Вот увидишь. Он мог бы
стать седьмым сыном седьмого сына".
Это сразу заинтересовало всех, включая кузнеца. Всем известно, что
седьмому сыну даны большие дарования, но седьмой сын седьмого сына, о, он
должен стать таким могучим, что это даже нелегко себе представить.
"Это другое дело", сказал кузнец. "Он с рождения должен уметь находить
воду ивовым прутом и вода ненавидит его за это". Остальные задумчиво
закивали.
"У воды свои уловки", сказал Алвин. "свои хитрости, и она добилась
своего. Она убила бы Фэйт вместе с ребенком, если бы смогла. Но раз уж у нее
это не получилось, что ж, она убила моего сына Вигора. И теперь, когда
ребенок родится, он будет всего лишь шестым сыном, потому что в живых
осталось только пятеро".
"Некоторые говорят, что это не имеет значения, живы ли предыдущие
шестеро или нет", сказал фермер.
Алвин промолчал, но ему-то было известно, что разница есть. Он мечтал о
волшебном ребенке, но вода позаботилась обо всем. Если вода не смогла
остановить тебя одним путем, то она делает это другим. И в этом его вина -
он не должен был мечтать об этом, потому что цена за мечту оказалась слишком
высокой. И на всем пути к дому его глаза видели лишь одну картину - зажатый
цепкими корнями Вигор несется в потоке как попавший в пылевую бурю лист и
изо рта его стекает кровь, утоляя убийственную жажду Хатрак-ривер.
5. ПЛЕНКА
Малышка Пэгги стояла у окна, глядя на грозу. Отсюда ей были видны все
эти сердечные огни и особенно один из них, такой яркий, что когда она
посмотрела на него он ослепил ее как солнце. Но огни эти были окружены
темнотой. Нет, даже не темнотой - это было ничто, выглядевшее как
незавершенная Господом часть мира, и оно окружало огни, стараясь оторвать их
друг от друга, размести и поглотить. Малышка Пэгги знала, что это такое.
Там, где она видела горящую желтизну сердечных огней, присутствовали и три
других цвета. Густой темно-оранжевый цвет земли. Прозрачно-серый цвет
воздуха. И глубокая черная пустота воды. И эта вода сейчас рвалась их
разделить. Река. Только вот никогда прежде не видела она ее такой черной,
такой сильной и такой ужасной. Сердечные огни выглядели крошечными в этой
ночи.
"Что ты видишь, детка?", спросил Дедушка.
"Река хочет унести их прочь", сказала малышка Пэгги.
"Надеюсь, это ей не удастся".
Малышка Пэгги начала плакать.
"Да, детка", сказал Дедушка. "Видеть далеко не всегда так уж здорово,
правда?"
Она покачала головой.
"Но, может, все кончится не так уж плохо, как ты думаешь?".
Как раз в этот момент она увидела, как один из огоньков откололся и
упал во тьму. "Ох!" вскрикнула она, протягивая руку, как будто пытаясь
схватить этот огонь и вернуть его на место. Но, конечно, это было не в ее
власти. Она видела происходившее четко, будто вблизи, но дотянуться туда не
могла.
"Они погибли?" спросил Дедушка.
"Один", прошептала малышка Пэгги.
"Мэйкпис и остальные не подоспели еще?"
"Только что", сказала она. "Веревка выдержала. Они в безопасности".
Дедушка не спросил ее, как она узнала об этом или что точно она видела.
Только лишь похлопал ее по плечу. "Это все потому, что ты рассказала нам.
Запомни это, Маргарет. Один погиб, но если б ты не увидела и не послала
помощь, мертвы были бы все".
Она покачала головой "Я должна была увидеть раньше, Дедушка, но
проспала".
"И ты винишь себя?", спросил Дедушка.
"Я должна была позволить Чертовой Мэри клюнуть меня, тогда Папа не
разозлился бы и я не оказалась в домике и не заснула бы и послала бы помощь
вовремя..."
"Этак каждый из нас может бесконечно обвинять себя. В этом нет никакого
смысла".
Но она знала, что смысл есть. Не станешь ведь обвинять слепого, не
предупредившего, что можешь наступить на змею, но наверняка будешь зол на
того, у кого с глазами все в порядке и кто не сказал тебе ни слова об этом.
Она знала, в чем заключается ее долг с тех пор как поняла, что другие люди
не могут видеть всего того, что видит она. Бог дал ей особые глаза, поэтому
она должна смотреть в оба и предупреждать людей, а то дьявол заберет ее
душу. Дьявол из глубокого черного моря.
"Нет никакого смысла", прошептал Дедушка. И вдруг, будто его пихнули в
спину тараном, вскочил на ноги и закричал "Весенний домик! Ну точно,
весенний домик!". Он прижал малышку к себе. "Послушай меня, детка. Это
действительно не твоя вина. Та же вода, что течет в Хатрак-ривер, течет и в
ручье внутри домика. И эта вода, желающая убить их, она знала, что только ты
можешь предупредить и послать помощь. Поэтому она пела тебе и погрузила тебя
в сон".
Для Пэгги в этом был некоторый резон. "Как это могло случиться,
Дедушка?"
"Ну, это в порядке вещей. Весь мир создан только из четырех вещей,
малышка, и каждая хочет повернуть его по-своему", Пэгги подумала о тех
четырех цветах, которые она видела, когда ей сверкали сердечные огоньки, и
поэтому она знала о чем пойдет речь еще до того, как Дедушка начал
перечислять. "Огонь делает веши горячими и яркими и истощает их. Воздух
делает веши холодными и проникает повсюду. Земля делает веши твердыми,
крепкими и долговечными. Но вода, она разрушает все, она падает с неба и
уносит с собой все, что только сможет, уносит прямо в море. Если бы воде
удалось восторжествовать, весь мир стал бы одинаковым, один большой океан и
ничего, кроме воды. Мертвый и одинаковый. Вот отчего ты заснула. Вода хотела
уничтожить этих людей, кем бы они не были, уничтожить, убить их. Это
настоящее чудо, что ты вообще проснулась".
"Молот кузнеца разбудил меня", сказала малышка Пэгги.
"Ага! Теперь-то ты понимаешь? Кузнец работал с железом, самым сильным
порождением земли, с мощным поддувом воздуха из мехов, с таким сильным
огнем, что он выжег траву вокруг трубы. Воде было не по силам заставить его
молчать".
Малышке Пэгги трудно было поверить во все эти веши, но судя по всему
это было правдой. Кузнец вытащил ее из водяного сна. Кузнец помог ей. Ну и
дела, забавно, кузнец на этот раз оказался ее другом.
Раздался какой-то шум снизу, двери открылись и закрылись. "Кто-то из
них уже здесь", сказал Дедушка.
Малышка Пэгги посмотрела на сердечные огни внизу, и обнаружила один,
терзаемый сильнейшими страхом и болью. "Это их Мама", сказала малышка Пэгги.
"У нее начались роды".
"Ну, разве это не удача. Потерять одного, и на тебе пожалуйста, еще
один чтобы заменить смерть на жизнь". Дедушка неуклюже поковылял вниз, чтобы
помочь.
Что же до малышки Пэгги, она осталась стоять где была, глядя на то, что
было ей видно на расстоянии. Оторванный от остальных огонек не был еще
полностью утерян, она была уверена в этом. Она видела его мерцание там,
вдалеке, хотя река пыталась опять и опять поглотить его. Он не был мертв, а
всего лишь унесен течением и, возможно, кто-нибудь еще сможет помочь ему.
Она встала, в спешке пронеслась мимо Дедушки и загрохотала вниз по лестнице.
Мама поймала ее за руку, когда она ворвалась в большую комнату. "Здесь
сейчас роды", сказала Мама. "И ты нужна нам".
"Но, Мама, тот кого унесло рекой еще жив!"
"Пэгги, у нас нет времени для..."
Два мальчика с одинаковыми лицами протолкались к ним. "Тот, кого
унесло!", закричал один.
"Еще жив!", закричал второй.
"Откуда ты знаешь!"
"Он не может быть жив!"
Они так старались перекричать друг друга, что Мама должна была шикнуть
на них, чтобы хоть что-нибудь понять.
"Это был Вигор, наш старший взгляд, его унесло..."
"Он жив сейчас", сказала малышка Пэгги. "Но река держит его".
Близнецы посмотрели на Маму, ища подтверждения. "Она знает о чем
говорит, Добрая Гестер?"
Мама кивнула и мальчики побежали к дверям, крича "Он еще жив! Он еще
жив!".
"Ты уверена?", спросила Мама строго. "Было бы жестоко вселять надежду в
сердца этих людей, если это не так".
Мамины строгие глаза напугали Пэгги и она не знала, что сказать.
И тут из-за ее спины вышел Дедушка. "Скажи-ка мне, Пэг", сказал он.
"как бы еще она смогла узнать, что кого-то унесло течением, если бы не
увидела этого собственными глазами?"
"Я знаю", сказала Мама. "но эта женщина пыталась задержать роды слишком
долго и я должна позаботиться о ребенке, так что пойдем-ка со мной, малышка,
я хочу чтобы ты рассказала о том, что увидишь".
Она провела малышку Пэгги в спальню за кухней, где они с Папой спали,
когда принимали гостей. Женщина лежала на кровати, крепко прижав к себе руку
высокой девочки с глубокими и серьезными глазами. Малышка Пэгги не знала их
в лицо, но их огни были ей знакомы, особенно объятый болью и страхом огонь
матери.
"Кто-то кричал", прошептала мать.
"Сейчас тебе лучше помолчать", сказала Мама.
"О том, что кто-то еще жив".
Серьезная девочка подняла брови и посмотрела на Маму.
"Это правда, Добрая Гестер?".
"Моя дочь ведунья. Поэтому я и привела ее в эту комнату. Посмотреть на
ребенка".
"Она видела моего мальчика? Он еще жив?"
