видя своих невест. Причем это было довольно частое явление. И вот это
нам, современным читателям, до некоторой степени удивительно.
Там узнавали только, какие дела, и финансы, и какое имущественное по-
ложение у невесты, кем папаша служит или где он царствует, - и все Ну,
некоторые, может быть, осторожные женихи спрашивали, какая приблизи-
тельно подруга жизни, не горбатая ли, - и все.
Давали свое согласие и женились, так сказать, втемную, заглазно. И
невесту только в последний момент видели.
Нет, в наше время - трудно даже представить, как бы это могло у нас
быть! У нас были бы, наверно, вопли, нервные крики, отказы, заваруха,
мордобой и черт знает что. А там как-то такое обходилось.
23. Конечно, случались неприятности и безобразия.
Например, из мировых скандалов известны два.
Один - знаменитый случай, который даже в театрах играют как чудовищ-
ную трагедию и драму из царской жизни.
Филипп II Испанский, старик лет шестидесяти, решил женить своего сына
и наследника, знаменитого Дон Карлоса. Он его решил женить на французс-
кой принцессе Изабелле, что было выгодно и необходимо, согласно высокой
политике. Сам же он эту принцессу не видел. Знал, что молоденькая и
стремится выйти замуж, но какая она из себя, он не знал.
Но когда после обручения он ее увидел, то влюбился в нее и женился на
ней сам, к громадному огорчению сына, который тоже был неравнодушен к
своей прелестной невесте. После чего, как известно, произошла драма меж-
ду отцом и сыном.
24 Второй случай был в Персии. Персидский царь Камбиз (сын знаменито-
го Кира) сделал предложение дочери египетского фараона Амазиса II (529
год до нашей эры). Это предложение Камбиз сделал, не видя невесты. В это
время разъезды и переезды были весьма сложным делом. И на поездку в Еги-
пет надо было затратить несколько месяцев.
А по слухам стало известно, что дочь египетского фараона отличается
выдающейся красотой и миловидностью.
И вот могущественный персидский царь, отец которого завоевал почти
весь мир, взял и послал предложение дочери египетского царя.
Фараон, чрезвычайно любивший свою единственную дочь, не захотел от-
пустить ее в неведомые края. Но вместе с тем он боялся оскорбить отказом
владыку мира. И вот он тогда выбрал наиболее красивую девушку из рабынь
и послал ее в Персию вместо своей дочери. Причем он послал ее как свою
дочь, и для этой цели ей дали соответствующее указание.
История рассказывает, что Камбиз, женившись на ней, чрезвычайно полю-
бил ее, но, когда случайно обман раскрылся, он безжалостно умертвил ее
и, оскорбленный в лучших чувствах, пошел войной на Египет.
Это была, пожалуй, одна из сильнейших любовных драм, из которой можно
увидеть, как иной раз возникает любовь и как она заканчивается.
25. Ах, мы живо представляем себе этот драматический эпизод и этот
трагический момент, когда раскрылся весь обман!
Вот они сидят, обнявшись, на персидской оттоманке.
На низенькой скамейке стоят, представьте себе, восточные сласти и на-
питки - там рахат-лукум, коврижки и так далее. Этакий толстенный перс с
опахалом в руках отгоняет мух от этих сладостей.
Персидский царь Камбиз, выпив стаканчик какогонибудь там шери-бренди,
с восхищением любуется своей прелестной супругой и бормочет ей разные
утешительные слова: дескать, "ах ты моя египтяночка!.. Ну, как там у вас
в Египте?.. Папаша фараон, наверно, тебя чересчур баловал. И вообще, как
же можно тебя не баловать, когда ты такая у меня душечка, и я полюбил
вас, моя дорогая принцесса, с первого взгляда за вашу царственную поход-
ку и так далее".
26. Тут или она понадеялась на свои женские чары, или уже неизвестно,
что случилось в ее женском сердечке, только она, засмеявшись серебристым
смехом, сказала, что вот, дескать, какой нелепый случай: дочка-то фарао-
на существует сама по себе в Египте, а он вот, персидский царь Камбиз,
без ума полюбил ее, ничего общего с дочкой фараона не имеющую. Он полю-
бил простую девицу из рабынь. Вот что делает любовь с сердцем мужчины.
Тут без содрогания нельзя представить дальнейшую сцену.
Наверно, он заорал диким голосом. Вскочил с дивана в одних подштанни-
ках. С одной босой ноги туфля упала. Губы побелели. Руки трясутся. Коле-
ни подгибаются.
- Как?! - закричал он по-персидски. - Повтори, что ты сказала! Госпо-
да министры! Арестуйте нахалку!
Тут министры прибежали. Ах, ах! Что такое? Успокойтесь, ваше вели-
чество!.. Глядите - туфельку с ноги обронили, теряете королевское досто-
инство.
Но, конечно, не так-то легко успокоиться, поскольку громадное оскорб-
ление нанесено самолюбию.
27. И вот вечером, после того как спешно отрубили голову несчастной
египтянке, Камбиз, наверно, долго совещался с министрами.
Размахивая руками и волнуясь, он нервно ходит по комнате.
- Нет, какая сволочь египетский фараон, а? - восклицает он с возмуще-
нием.
Министры, почтительно вздыхая, качают головами и разводят руками,
ехидно переглядываясь между собой.
- Что же я теперь делать буду, господа, после такого оскорбления?
Войной, что ли, мне пойти на этого негодяя?
- Можно войной, ваше величество.
- Только он, собака, забрался далеко... Египет... Африка... Туда чуть
не год идти... На верблюдах, кажется, надо...
- Ничего, ваше величество... Войска дойдут.
- Я ее обласкал, - снова раздражаясь, говорил Камбиз. - Я ее принял,
как египетскую принцессу, страстно полюбил, а это, оказывается, не то...
Как же, господа? Что же я, собака, что мне его дочка недоступна? Взял и
подослал какую-то шушеру... А?
28. Министр иностранных дел, сдерживаясь от приступа внутреннего сме-
ха, говорит:
- Главное, ваше величество, мировой скандал-с...
- Вот именно!.. Я же и говорю - скандал. Ай, ну что же я буду делать?
- Главное, ваше величество, в мировую историю войдет, вот что худо...
Дескать, Персия... Камбиз... Подсудобили барышню...
- Ай, ну что ты меня расстраиваешь, сукин сын!.. Собирать войска!..
Идти походом!.. Завоевать и стереть весь Египет к чертовой матери!..
В общем, Камбиз самолично двинул войска на Египет и в короткое время
завоевал его. Однако престарелый и горемычный фараон Амазис к тому вре-
мени умер. А его племянник Псаметих, не ожидая для себя ничего хорошего,
покончил с собой.
Что же касается до злополучной дочери, то никаких следов о ее судьбе
мы, к сожалению, в истории не нашли...
Один знакомый профессор истории, читающий лекции в университете, мне
сказал, что Камбиз эту египтянку будто бы отдал в гарем одного из своих
министров. Но, насколько это верно, мы не беремся утверждать. Но это,
конечно, возможно. В общем, любовь рассеялась как дым. Из чего видно,
почем стоил фунт этого чувства.
29. Значит, что же? Значит, дело обстоит как будто неважно? Где же
эта знаменитая любовь, прославленная поэтами и певцами? Где же это
чувство, воспетое в дивных стихах?
Неужели недоучки-поэты, рифмоплеты и любители всякой красоты и грации
допустили такое возмутительное преувеличение? Что-то мы, читая историю,
не находим подобных эффектных переживаний.
Нет, конечно, перелистывая историю, мы кое-что встречаем. Но это че-
ресчур мало. Мы хотели, чтоб на каждой странице сверкала какая-нибудь
бесподобная жемчужина. А то раз в столетие натыкаемся на какуюнибудь
сомнительную любовишку.
Вот тут мы наскребли что-то такое несколько любовных рассказов. А
прочитали для этого со старанием решительно всю историю от разных там, я
извиняюсь, эфиопов и халдеев и от сотворения мира вплоть до нашего вре-
мени.
И вот только и наскребли то, что вы сейчас увидите. Вот, например,
довольно сильная любовь, благодаря которой одна дочка переехала на ко-
леснице своего папу.
Вот как это у них было.
30. Римский царь Сервий Тулий имел дочку. А у дочки был муж, человек
довольно сомнительной репутации. Но тем не менее дочка его исключительно
любила.
И вот этот господин замыслил сбросить с престола благородного отца
этой дочки, Сервия Тулия. Конечно, это был старик - Сервий Тулий, и он
вел какие-то неудачные войны с этими, представьте себе, с какими-то эт-
русками. Но все-таки сбрасывать его было жалко. И тем более убивать его
не надо было. Это уже было свинство.
Но этот энергичный зять, посоветовавшись с дочкой старика, решил
все-таки убить ее папу. И она из любви к этому кровопийце согласилась.
И вот на площади этот энергичный зять, подкупив наемного убийцу, без-
жалостно убивает кинжалом благородного старичка. И тот, не пикнув, пада-
ет. И народ кричит: "А кто же, господа, теперь у нас будет императором?"
И вот дочка этого убитого отца, вместо того чтобы от огорчения рыдать
и падать на труп своего папы, вскакивает на колесницу и, желая при-
ветствовать нового императора - ее мужа, с криком радости колесами пере-
езжает к черту труп своего только что убитого отца.
Сцена, хотя до некоторой степени препротивная, но все же сильная. И
любовь этой царской дочки выходит довольно содержательная. Все-таки надо
очень любить, чтоб в такой момент старика переехать.
Стоит на колеснице. Гикает. Волосы растрепались. Морда перекосилась.
"Ура!" - кричит новому императору. И едет через все, что попало.
А в толпе кричат:
- Глядите, эта бесстыдная бабенка не постеснялась даже, кажется, сво-
его папу переехать.
Нет, все-таки это была любовь. И отчасти, наверно, желание самой
царствовать. В общем, неизвестно.
31. Но вот вам еще более сильная любовь, случившаяся с одной небезыз-
вестной исторической дамой на закате ее жизни.
Русская императрица Екатерина II на склоне своих лет, имея от роду
что-то пятьдесят восемь лет, безумно влюбилась в одного молодого отваж-
ного красавца - Платона Зубова. Ему было двадцать один год, и он был
действительно юноша очень интересный собой. Хотя его брат Валериан был
еще более интересен. В Русском музее имеются два их портрета - так это
действительно: брат был неслыханной красоты.
Но старуха увидела брата позже и поэтому, не зная, как и чего, сразу
влюбилась в Платона. А когда увидела Валериана, то ахнула и сказала:
"Да, этот юноша мне бы тоже понравился. Но, поскольку я уже полюбила
Платона, я уж так, пожалуй, и буду продолжать".
А Платон, видя, что Валериан произвел на старуху неотразимое впечат-
ление, послал этого своего братишку на войну. И красавцу на войне отор-
вало ногу ядром.
Так что старуха целиком привязалась к Платону и осыпала его разными
удивительными милостями.
Интересно бы знать, как у них возник роман. Красавчик, вероятно,
ужасно стеснялся на первых порах и робел, когда пожилая дама на него на-
пирала. Естественно, робеешь: все-таки священная особа, так сказать, им-
ператрица всея России и так далее, и вдруг, черт возьми, какие-то грубые
дела!
32. Представим себе этот роман.
- Ну, обними же меня, дурачок! - говорила императрица.
- Прямо, ей-богу, не смею, ваше величество, - бормотал фаворит. -
Имею, так сказать, робость и уважение к императорскому сану.
- Да забудь ты об этом. Ну, назови меня Екатерина Васильевна (или как
там ее по батюшке).
И мальчишка, неестественно смеясь, почтительно дотрагивался до старе-
ющих плеч императрицы. Но потом привык и за свою любовь получил больше
чем следует.
В общем, в свои двадцать четыре года красавец уже был генерал-аншеф,
наместник Новороссийского края и главный начальник всей артиллерии.
Немолодая дама, влюбляясь с каждым годом в него все более, не знала,
как бы и чем ему угодить.
Она разрешила ему просматривать все секретные депеши и донесения
из-за границы. Все министры и генералы, прежде чем попасть к Екатерине,
проходили через него.
Министров и придворных юноша принимал, лежа на кушетке в шелковом бу-
харском халате. Старые генералы, почтительно дрожа, стояли навытяжку пе-
