Сейчас ощущение было схожим. Чем дальше Кэрол убегала от дома, тем
невыносимее становился запах и привкус во рту.
Кэрол продиралась сквозь кустарник, застревая в его ветвях. То и дело
цеплялась она голыми ногами за корни, еле сохраняя равновесие. Быстро
темнело. И ночь наступила внезапно, словно в тропиках.
Кэрол перестала соображать, куда идти. Но она продолжала двигаться, а
ветки то и дело хлестали ее по лицу и попадали в глаза. Все это походило
на какой-то ночной кошмар, где девушка убегала от преследования и
просыпалась в холодном поту. Кэрол оцепенела от мысли, что за ней
охотятся. Она и фильмы-то со сценами преследования не выносила.
Девушка остановилась. Впереди, похоже, кустарник начинал редеть. А за
ним растет трава, потом будет стена и, наконец, ее маленький автомобиль.
Кэрол бросилась к просвету, пробежала несколько метров и вновь
остановилась, опять ткнувшись в густые заросли кустов. Она обругала себя
за неумение ориентироваться.
Кэрол дрожала. Обхватив себя руками, она наобум продиралась к
открытому пространству. Если она будет идти, никуда не сворачивая, то
все равно рано или поздно выберется к стене. Судя по всему, так и должно
быть. Какова площадь поместья? Четыре сотни акров? Да, рано или поздно
она найдет стену и выкарабкается из этого Пирфорда.
***
А собака молча преследовала девушку, держась на расстоянии ярдов
пятидесяти. Она замирала на месте, когда останавливалась Кэрол. Пса
переполняла жгучая ненависть, и ему с трудом удавалось сдерживать себя,
чтобы не броситься в речушку. Возле кустарников он уже почти нагнал ее.
Чудовище опять застыло, как изваяние, принюхиваясь и наблюдая, как Кэрол
бежит по жесткой траве. Затем собака резко рванула с места и галопом
помчалась вперед...
Кэрол ничего не видела и не слышала. Усилилось лишь зловоние. Девушка
так и не заметила чудовища, пока оно не нагнало ее. Кэрол обернулась в
тот момент, когда собака прыгнула на нее, сбив с ног. Кэрол даже не
успела крикнуть. Она попыталась тут же вскочить на ноги, но собака вновь
повалила ее на землю, вцепившись в лодыжку.
Сцепив челюсти, пес яростно мотал головой, и огромные клыки рвали
сухожилия, вгрызаясь в кость.
Кэрол закричала. Собака мельком глянула на нее и отбежала в сторону,
устроившись неподалеку от девушки. Животное не сводило с Кэрол глаз...
Крик замер в ее горле, она уткнулась лицом в траву, царапая пальцами
землю и пытаясь хоть за что-нибудь ухватиться, чтобы справиться с болью.
Кэрол понимала, что у нее порваны связки, и боль пронизывала всю ее ногу
от лодыжки до бедра. Кэрол стошнило, но это только усилило боль. Девушка
попыталась подняться на здоровую ногу, но не смогла даже двинуться.
Кэрол поползла, прикусив от боли губу. Ей бы только добраться до
стены, а уж там кто-нибудь да поможет. Обязательно ее обнаружит и
поможет.
Битый час ползла Кэрол десяток ярдов. А сверху из-за поворота за ней
наблюдали юноша и собака. Девушке казалось, что пролетела целая
вечность, пока она звала на помощь. Затем Кэрол разрыдалась.
Но вскоре затихли и рыдания. Тогда юноша двинулся в ее сторону. На
четвереньках. Когда он приблизился, девушка снова шевельнулась и,
приподняв голову, попыталась взглянуть через плечо. Юноша застыл, как
вкопанный.
Начинало светать. Кэрол, наконец, затихла. Тогда юноша приблизился к
ней вплотную.
***
Ей снились шакалы и гиены, и грифы, разрывающие падаль. Тут же
какие-то мужчины из недавно виденного ею фильма затягивали ремни на
своих пленниках, чтобы те не могли бежать.
Кэрол открыла глаза и увидела влажную от своей слюны землю.
Расцарапанные руки болели, нога онемела. Может быть, это и к лучшему.
Кэрол приподняла голову, и тут резкая боль вновь пронзила девушку. Кэрол
обернулась и вдруг наткнулась на взгляд юноши. Тот был совершенно голый
и стоял на четвереньках. Кэрол попыталась улыбнуться, заговорить, но не
смогла издать ни звука и решила, что это скорее всего продолжается
ночной кошмар. В глазах юноши светился желтоватый отблеск, дыхание его
было точно таким же зловонным, как и у собаки.
Юноша склонился над телом Кэрол, и она жалобно захныкала, не понимая,
что он собирается с ней сделать. Девушка еще успела почувствовать, как
его острые зубы коснулись ее шеи, как будто пощекотали, пытаясь что-то
нащупать. Она широко раскрыла глаза и собралась было крикнуть...
Последнее, что она услышала, было довольное рычание в тот момент, когда
его челюсти сомкнулись на ее сонной артерии. А после для Кэрол ничего не
существовало на этой земле.
Глава 6
Предчувствия не обманули Кэрол Уает. Ее статья о кинжалах так и не
вышла в газете, этот материал приберегли для другого случая, однако из
отдела информации он разошелся по всему миру. И уже через неделю после
гибели Кэрол эту статью прочитал в Чикаго один старик. Просматривая
как-то журнал, старик чуть было не выронил из дрожащих рук чашечку кофе.
Наскоро старик пробежал глазами всю статью и тут же бросился к
телефону. Он позвонил священнику. Затем направился в свой кабинет и
склонился над книгой. Найдя интересующие его сведения, старик позвонил в
журнал. Там ему сообщили искомый телефон в Лондоне. Положив трубку,
старик испытал что-то вроде тщеславия. До чего же он смел и
предприимчив, ну прямо настоящий частный детектив!
Несколько позже он связался с отделом информации.
- Меня зовут Майкл Финн, - представился он. - Я из Чикаго. Не могу ли
я переговорить с одним из ваших репортеров? С Кэрол Уает?
- И я бы этого хотел, - хмыкнул в ответ мужской голос, - она
отсутствует уже целую неделю. А по какому поводу вы звоните?
Пока Финн объяснял по телефону цель своего звонка, в дверь постучали,
и в комнату заглянул невысокий худощавый мужчина. Он был одет в серый
костюм с церковным воротничком. Финн кивком пригласил его войти,
указывая на стул. Закончив говорить по телефону, он протянул священнику
руку и как-то уж больно драматично вручил ему журнал.
Священник читал неторопливо.
- Да, - протянул он наконец, - разве это не странно?
- Очень, - согласился Финн.
Они вспомнили тот день, когда Финн случайно наткнулся на аукционе на
эти кинжалы. Священник тогда увез их в Италию, в монастырь Субиако.
- Если бы мы только знали, - сокрушался священник, - нам следовало бы
оставить их на прежнем месте.
- - Вспомните хорошенько, - настаивал Финн, - ведь этот итальянец
даже не объяснил, что он собирается с ними делать.
- Не объяснил, - согласился священник. Финн покачал головой, не в
силах отделаться от ощущения, что он каким-то образом несет
ответственность за гибель людей, упомянутых в журнале.
- А вы не в курсе, этот де Карло еще жив? Священник пожал плечами:
- Понятия не имею, но вы ведь можете позвонить в монастырь?
Финн кивнул, вновь ощутив непонятный внутренний прилив сил.
- А если он жив, вы поедете со мной?
- Зачем, что это даст?
- Это удовлетворит ваше любопытство. Священник покачал головой:
- Ну, мое любопытство не столь велико. Кроме того, у меня есть
определенные обязательства перед приходом.
- Да, конечно, - согласился Финн. - Но вот у меня как раз выпадает
отпуск в ближайшее время, а что может быть летом лучше Рима?
- Да, действительно, - подхватил священник.
***
В свои шестьдесят лет Финн крайне редко выбирался за пределы родного
города. Все, чем он жил и дышал, сводилось к чтению книг или изучению
древней истории. Финн являлся признанным экспертом в своей области.
Вдобавок, во всей стране трудно было сыскать наиболее полную коллекцию
библейских текстов. Пожалуй, ценнейшим экспонатом в ней можно было бы
назвать один из фрагментов рукописи, найденной у Мертвого моря. Древний
папирус хранился в кабинете, в специальном стеклянном сейфе, оберегавшем
реликвию от дальнейшего разрушения. Финн пользовался среди коллег
безусловным авторитетом, однако о нынешней жизни имел весьма смутное
представление. И потому в тот момент, когда Финн пристегивал в самолете
ремни, он вдруг испытал сильное волнение.
А ведь как он, упаковывая вещи, ликовал в душе, как радовался этому
необъяснимому стеснению в груди, прощаясь с женой. Конечно же, стремясь
всеми силами разгадать эту тайну. Финн отдавал себе отчет и в том,
насколько опасной может оказаться предстоящая авантюра.
Пока самолет набирал высоту, Финн вдруг ощутил себя снова молодым,
будто с души его стряхнули накопившуюся пыль, а мозг освободили от
затянувшей его паутины. И тогда Финн окончательно нарушил все свои
заповеди, заказав у стюардессы коктейль.
Ученый ни минуты не потратил на осмотр римских
достопримечательностей. Прямо в аэропорту он взял напрокат машину и
отправился на восток, в сторону Субиако. Времени на экскурсию по Риму
будет еще предостаточно. Но после того, как он встретится с де Карло.
Наступали сумерки, а он все петлял по дороге, сверяя маршрут с
картой. И вот, наконец. Финн заметил монастырь на вершине холма -
полуразрушенное здание из темного камня.
Ни одно окно не светилось. Да и самих окон-то Финн не смог толком
разглядеть. Он, как когда-то и отец Дулан, невольно вздрогнул. Ученого
охватило ощущение причастности к истории и к бесконечности. Таких чувств
Финн никогда не испытывал в Чикаго.
Финн затормозил, выключил мотор и окунулся в абсолютную тишину.
Поднимаясь по стертым каменным плитам к тяжелой дубовой двери, ученый
беззвучно шевелил губами, произнося молитву. Всю жизнь он протирал
штаны, закопавшись среди книг в своей библиотеке, а здесь впервые
столкнулся с чем-то реальным. Финн находился сейчас в таком месте, где
знания накапливались веками. Он вдруг почувствовал собственную
никчемность, ощутив себя песчинкой.
Приблизившись к входу. Финн уловил низкие, монотонные мужские голоса.
Они читали молитву. Ученый стукнул тяжелым, металлическим молоточком в
дверь, и этот удар разнесся по всему зданию, но монахи, похоже, даже не
прервали молитву. Финн дожидался еще очень долго, прежде чем дверь,
наконец, отворилась. Монах, чье лицо скрывал капюшон, молча смотрел на
ученого. Финн представился, и монах пропустил его внутрь.
- Мы рады вашему приезду, - монах говорил на чистейшем английском
языке.
- Надеюсь, что не окажусь непрошенным гостем:
- Отец де Карло счастлив видеть вас. Теперь уж его никто не навещает.
- Как он?
- Душа его в муках.
Финн последовал за монахом вниз по проходу и дальше вдоль узкого
коридора. Пахло плесенью и таким страшным запустением, что ученый опять
вздрогнул.
Монах остановился перед дверью и, постучав, толкнул ее. Финн вошел в
крошечную каморку и увидел на узкой койке старика.
Дулан когда-то описывал мужчину крепкого сложения, с волевым лицом,
высокими скулами и орлиным профилем. Финн был, конечно, готов увидеть
перемены. Но он никогда не мог предположить, что время может оказать
такое разрушительное воздействие.
Сморщенная кожа обтягивала голый череп, старик едва-едва ковылял,
причем каждое движение доставляло ему чудовищную боль, особенно когда он
пытался сесть.
Финн никак не мог начать разговор.
- Простите, святой отец, вы себя, вероятно, не очень хорошо
чувствуете...
- Я-то чувствую себя хорошо, - возразил де Карло. - Эти весь мир
болен.
- Да, конечно, - Финн слегка растерялся и, повернувшись, благодарно
улыбнулся монаху, который поднес ему стул. Ученый присел на краешек и
полез в карман за статьей Кэрол Уает.
- Вы получили мое письмо? Священник кивнул:
- Когда вы обнаружили кинжалы, вы что-нибудь знали об их
