набрала 212-85-06.
- Я здесь, - сказал мальчишеский голос.
- В "эфир" выходил? - строго спросила Санька.
- Выходил.
- Зачем?
- Делать нечего. Как тебя зовут?
- А тебя? - спросила Санька.
- Захар, - сказал мальчишка.
- Врешь, - сказала Санька. - Такого имени не бывает.
- Охо-хо! - закричал Захар. - Еще как бывает! Между прочим, так звали
слугу Обломова.
- Кого-о? - удивилась Санька.
- Книжки надо читать. Ну, как зовут-то?
- Аграфена, - сказала Санька.
- То-то и видно, что Аграфена, - сказал Захар. - Хотя ты, конечно,
врешь. Но мне наплевать. Груня так Груня. В каком классе учишься, Гру-
ня?
- В восьмой перешла, - соврала Санька.
- Детский сад, - вздохнул Захар. - Чего в "эфир"-то лезешь в таком
возрасте?
- А тебе, что - больше? - обозлилась Санька.
- Я, между прочим, Аграфена, скоро паспорт получу.
- Подумаешь! Ну и целуйся со своим паспортом! - крикнула Санька и по-
весила трубку.
Несколько минут Санька бурлила по поводу этого неизвестного Захара.
Всего на полтора года старше, а воображает! Книжку читал про какого-то
Обломова! А сам небось "Круиз" от "Металлики" отличить не может!
Санька со злости распахнула холодильник, увидела вчерашний салат из
огурцов со сметаной, что мама оставила. Съела его быстро, чтобы успоко-
иться. Вытерла рот, села и задумалась.
Тоска, хоть убейся!
- Аграфена! - позвала Санька.
Кошка не показывалась.
Санька нырнула под диван. Аграфена сидела в углу, сверкая желтым гла-
зом. Санька распласталась на полу, вытянула руку что есть силы и выгреб-
ла кошку из-под дивана.
- Пошли гулять, Аграфена!
Кошка всем своим видом показывала враждебность. "Еще убежит, - поду-
мала Санька, - Ее на поводке бы вывести!" Но поводка у Саньки не было.
Санька секунду подумала, потом, не выпуская Аграфену из рук, помча-
лась в кухню, где нашла старую авоську с крупными ячейками. В этой
авоське дедушка носил картошку.
Санька принялась запихивать в авоську Аграфену, причем кошка сопро-
тивлялась, будто ее совали в печку. С неимоверным трудом удалось Саньке
просунуть четыре Аграфенины лапы в ячейки авоськи, затем ножом разрезать
несколько веревочек в том месте, куда тыкалась обиженная морда Аграфены,
и просунуть эту морду в образовавшееся отверстие. Последним Санька вып-
ростала хвост.
Теперь туловище Аграфены находилось в авоське, а морда, лапы и хвост
- снаружи.
Санька связала узлом ручки авоськи и прицепила к ним одним концом
свою старую скакалку. Получился оригинальный поводок. Санька опустила
Аграфену на пол. Кошка в сетке снова метнулась под диван, но Санька ми-
гом вытащила ее оттуда за скакалку.
- Не бойся, Аграфена! Очень клевый получился поводок! - И они пошли
гулять.
Кошка стремглав припустила по лестнице вниз. Санька едва поспевала за
нею. Оцарапанные руки горели. Аграфена оказалась сильной, как трактор.
Санька двумя руками вцепилась в скакалку и мчалась за кошкой, точно
спортсменка на водных лыжах - за катером.
Они проскочили подворотню и выбежали на улицу.
Было уже довольно поздно, часов около одиннадцати вечера. но на улице
было светло, как днем. В небе золотились прозрачные облачка, белая луна
всходила над крышами, плавал в воздухе тополиный пух, но Санька ничего
этого не замечала, потому что неслась за Аграфеной. Аграфена с безумными
глазами, натягивая скакалку, увлекала Саньку куда-то в сторону Большой
Пушкарской.
- Девочка, тебе помочь? - посочувствовал дяденька с брюшком, которого
они обогнали. Дяденька совершал вечерний бег трусцой,
- Не надо... Спасибо... Мы гуляем... - не оборачиваясь, выдохнула
Санька в три приема, но дяденька был уже далеко позади.
Они выскочили на пустынный Большой проспект, пересекли его со ско-
ростью молнии и через пять секунд были уже на Большой Пушкарской.
Внезапно Аграфена остановилась и выгнулась в авоське, зашипев, как
проколотая шина. Санька с разбегу налетела на нее и тоже остановилась.
Прямо на них надвигался огромный черный дог, неторопливо ведущий на
поводке хозяйку. Дог ощерил пасть и глухо зарычал.
Санька оглянулась по сторонам, увидела рядом телефонную будку и юрк-
нула туда с Аграфеной, плотно притворив дверь.
Женщина с догом проплыли мимо.
И тут только Санька заметила, что они с Аграфеной в телефонной будке
не одни. В уголке, плотно прижавшись к стеклу, вытянулся в струнку ста-
ричок, похожий на гнома. Ростом не выше Саньки, с длинной белой бородой
и смуглым морщинистым лицом. Одет Он был в длинную зеленую рубаху, пере-
поясанную бумажным шпагатом.
Старичок смотрел на Саньку с Аграфеной с нескрываемым любопытством,
но очень доброжелательно.
- Здравствуйте... - пролепетала Санька.
- Добро, пожаловать, - наклонил голову старичок.
Глава 3 ДОЛОЙ КОРРОЗИЮ!
Санька вернулась домой в первом часу ночи. Она вошла в темную пустую
квартиру, в глубине которой глухо урчал холодильник. Аграфена понуро
следовала за Санькой на поводке. Однако, едва дверь за ним закрылась,
как Аграфена выгнула спину и издала резкий крик. Санька вздрогнула.
Из дедушкиной комнаты исходило бледное сияние Саньке показалось, что
она слышит шаги и тихое бормотанье, и остановилась в испуге. Внезапно
кошка метнулась к дедушкиной комнате, вырвав поводок и: Санькиных рук.
Скакалка волочилась за Аграфеной, как длинный хвост, стукая рукояткой по
паркету.
Из дедушкиной комнаты донеслись шепоток и мурлыканье Аграфены. Потом
сияние исчезло.
Санька пересилила страх и заглянула туда. Аграфена лежала на дедушки-
ной кровати, завернувшись в скакалку. В комнате никого не было.
Санька стала бегать по квартире и везде включать свет. Через минуту
квартира засияла, как праздник. Но беспокойство не прошло. Всему виной
была встреча со странным старичком, наговорившим Саньке кучу удиви-
тельных вещей,
Спать совсем не хотелось. Санька взялась за трубку и набрала номер
Захара.
- Слушаю вас, - сказал сонный голос.
- Захар, это ты? Говорит Аграфена. Ты не спишь? - тихо и быстро про-
изнесла Санька в трубку.
- Ну , ты даешь, Груня... - проворчал Захар. - Позже ты не могла? Что
там у тебя стряслось?
- Захар, слушай меня внимательно... Я познакомилась с пришельцем, -
сообщила Санька.
- С кем, кем - удивился Захар.
- С инопланетянином! Он - старик, живет в телефонной будке. Прилетел
сюда умирать! Захар, надо что-то сделать!
- И для этого ты меня разбудила? Я сказок не читаю давно. Я их прочел
в первом классе. Спокойной ночи!
- Не вешай трубку! - закричала Санька так, что кошка подпрыгнула на
постели. - Я правду говорю! Его зовут Альшоль.
И Санька, сбиваясь и спеша, принялась выкладывать Захару то, что она
только что узнала от старичка по имени Альшоль.
Когда-то давным-давно, еще мальчишкой, он был взят с Земли космичес-
кой экспедицией инопланетян и попал на планету Фассия. А там такой сос-
тав атмосферы, что все живые существа становятся бессмертными. Там все
умеют мыслить - даже камни, деревья и дожди. На Фассии мысль обладает
энергией, она может двигать предметы, рыть каналы и строить дома. Причем
выстроенные дома тоже начинают мыслить.
- Представляю, какая там неразбериха... - иронически заметил Захар.
- Слушай дальше! - оборвала его Санька.
Альшоль, по его словам, плохо помнил, откуда его увезли на Фассию.
Кажется, он жил где-то на севере, в дикой каменистой стране с горами и
ледниками, с потухшими вулканами и полями застывшей каменной лавы. Хо-
лодное море билось о скалы и ревело во время шторма. Жители этой страны
обитали в землянках и питались рыбой, а на плоскогорьях жили великаны,
которые питались жителями. Это происходило по ночам, а днем великаны об-
ращались в скалы.
- Знаешь, как звали великанов? Тр[cedilla]тли! - выпалила Санька.
- Все понятно, Груня. Твой старикашка жил в Исландии, - сказал Захар.
- А ты откуда знаешь?
- Я же тебе говорил, Груня, книжки надо читать, - наставительно ска-
зал Захар. - Только я не пойму - на каком языке ты с ним разговаривала?
- Как "на каком"? На русском, конечно!
- Откуда же твой Альшоль знает русский язык, если он исландец?
- Он не только русский знает! Он все языки знает! На Фассии умеют
принимать мысли с других планет на всех языках. Вот он постепенно и выу-
чился. Времени у него было навалом! Семьсот пятьдесят лет!..
- Ты все сказала? - спросил Захар. - Теперь послушай меня. Я очень
рад, что твой старичок сохранил буйство фантазии. Однако он врет, как
сивый мерин...
- Как кто?! - вытаращилась на трубку Санька.
- Ты не знаешь... Скорей всего, он убежал из сумасшедшего дома. Его
отловят и заберут обратно.
- Даже если так... Тебе его не жалко?
- А чего мне его жалеть?
- Ну и читай свои книжки! Ты все знаешь! Ты скучный-скучный! - со
слезами воскликнула Санька и бросила трубку на рычажки.
"Бедненький Альшоль! Сидит там сейчас в телефонной булке скорчившись.
Никого V него нет. Готовится умереть...
Какая разница - с Фассии или из сумасшедшего дома?"
- Санька всхлипнула, выволокла из кладовки стремянку и полезла с фо-
нариком на антресоли. Она всегда делала так, когда была дома одна или
хотела о чем-то подумать.
На этих антресолях, расположенных над коридором в кухню, находилась
Санькина металлическая коллекция, поскольку Санька считала себя метал-
листкой. Так же считала и ее подруга Кроша.
Санька и Кроша дружили с первого класса. В шестом выяснилось, что
Саньке больше всего нравятся чугунное литье и сварные конструкции, а
Кроше больше всего - непротивление злу насилием, не считая булочек с
изюмом. Она и сама была, как булочка, - маленькая и пухлая. И ненавидела
свою пухлость. Каждый раз, подходя к зеркалу, приходила в уныние. Она
считала, что поборнице справедливости следует быть худой и бледной.
Кроша хотела сеять добро, а Санька убеждала ее искоренять зло.
- Где ты возьмешь столько добра, чтобы его посеять? - спрашивала она
у Кроши. - А вот зла кругом - сколько хочешь. Искать не надо. Если унич-
тожить все зло, и добра не потребуется. Будет и так хорошо.
В рассуждениях Саньки логика была железная. Недаром же она была ме-
таллисткой! Жаль только, что металлическую коллекцию приходилось держать
на антресолях, чтобы не волновать семью.
Санька с мамой и дедушкой жили в трехкомнатной квартире, в старом до-
ме с высокими потолками, неподалеку от проспекта Щорса, а Санькин папа
жил в другом городе и звонил Саньке по телефону. Но речь здесь не о па-
пе, а об антресолях. Они были такими высокими, что Санька могла стоять
там во весь рост. Она забиралась по стремянке наверх, распахивала двер-
цы, зажигала фонарик и осматривала свои сокровища.
По стенам антресоли тянулись деревянные полки, на них раньше лежал
всякий хлам, но после ремонта хлам выбросили, оставили зачем-то только
старый папин портфель, перевязанный электрическим шнуром. Санька никогда
в него не заглядывала.
На освободившихся после ремонта полках стали потихоньку накапливаться
железные и чугунные вещи: фреза, напильник, болты и гайки, гирька от
стенных часов, колено водопроводной трубы, топор без топорища, старинный
литой утюжок, железная цепь от собаки. блестящие шарики разной величины
и кое-что другое. Здесь же висели фотографии металлистов с остроугольны-
ми гитарами, похожими на ласточкин хвост. Металлисты были с длинными во-
лосами и в черной коже, усеянной шипами и заклепками. Санька была вынуж-
дена повесить их здесь после того, как дедушка, рассердившись на одного,
металлиста из группы "Айрон Мейден", назвал его фашистом и хотел выки-
нуть в мусорное ведро. То есть не его, а фотографию. Жили они теперь в
полной темноте, свирепо взглядывая на Саньку, когда она освещала их кар-
манным фонариком.
