адресно-телефонный справочник на столе.
Дверь в квартиру была открыта днем и ночью.
Памятуя о том, что наведение порядка в каждом деле следует начинать с
головы, Игорь Сергеевич уже вечером в воскресенье принялся за оборудова-
ние штаба. Комната председателя Правления, где он пока поселился, после
ремонта должна была стать спальней, комнату бухгалтера Игорь Сергеевич
предполагал отдать дочерям, а маленькую изолированную комнатку, как вой-
дешь в квартиру - налево, он решил оборудовать под штаб. Слово ему
больно понравилось. Собственный штаб! Комнатка использовалась в коопера-
тиве под дворницкую, там валялись лопаты, флаги, разный хозяйственный
хлам.
Рыскаль собственноручно перенес его в освободившуюся двухкомнатную
квартиру дворничих в том же подъезде (в воскресенье их и духа не было -
бежали, как крысы с погибающего корабля), вымел сор, ввинтил новую лам-
почку и осмотрел помещение.
Комнатка была тесновата, метров десять, но под штаб годилась. Требо-
валось провести срочный косметический ремонт. Рыскалю уже мерещился об-
разцовый порядок в штабе, пишущая машинка, заново покрашенный несгорае-
мый шкаф... в углу будет переходящее знамя... стулья нужно купить новые,
а стол хорошо бы затянуть зеленым сукном. И для карты место есть. И для
портрета.
Чей портрет будет висеть, он еще не решил. Хотелось - Дзержинского.
Рыскаль был воспитан так: сначала общественное, а потом личное. Ему и
в голову не пришло начать ремонт квартиры с жилых комнат. Первым делом -
штаб! Уже на следующий после собрания день, естественно, в неслужебное
время, то есть вечером, Рыскаль с женой взялись за работу. Помогала им
Вера Малинина, избранная в новое Правление.
Тут нужно открыть секрет: предложил в Правление Веру Малинину сам
Рыскаль с тайной воспитательной целью. Как знать, может быть, обществен-
ная деятельность поможет женщине сойти с пагубного пути? Кроме того,
прошлая должность товароведа (до отсидки) позволяла использовать Малини-
ну в качестве бухгалтера кооператива. С финансами она была знакома.
Должности в Правлении распределили сразу после собрания. В результате
открытого голосования председателем был избран Светозар Петрович Менти-
хин, общественные его способности не вызывали сомнений. Заместителями к
нему, отдав каждому поровну голосов, выбрали срочно разысканного женою
Серенкова и Файнштейна. Вера Малинина и Светозара Петровна дополнили
правление до необходимого состава в пять человек.
Группы взаимопомощи возглавили:
I подъезд - известная нам Клара Семеновна Завадовская;
II подъезд - Армен Нерсесович Карапетян, начальник цеха электронного
завода;
III подъезд - капитан второго ранга в отставке Сутьин;
IV подъезд - Василий Тихонович Вероятнов.
Рыскаль тут же поставил вопрос о штабе, был дружно поддержан, но ког-
да дошло до дела, выяснилось, что оказать практическую помощь в ремонте
может только Вера Малинина. Ментихины, увы, были уже не в том возрасте,
чтобы самолично белить потолки и клеить обои: Файнштейн под каким-то
предлогом уклонился, а Серенков, заглянув в Правление, обозрел комнату
штаба и мрачно изрек: "Сойдет и так. Не свадьбу играть".
...Работали споро. Пока Игорь Сергеевич с Клавой промывали и белили
потолок с помощью распылителя (Рыскаль на стремянке, Клава внизу у насо-
са), Вера обрезала обои и подгоняла куски по рисунку. Сваренный загодя
клей остывал в тазу.
Потолок покрыли в три слоя; пока мел просыхал, пили чай. Затем женщи-
ны убрали обляпанные газеты с пола, застелили новые и начали оклейку.
Рыскаль взялся за кисть и принялся красить белилами раму окна. Был он в
старом трикотажном костюме, с газетной треуголкой на голове.
Вдруг его отвлекли посетители. В прихожей топтались два молодых чело-
века - один с усами, в поношенной вельветовой куртке; на плече болталась
холщовая торба с вытисненным на ней поблекшим рисунком. Другой - без
особых примет, высокий.
- Нам бы майора Рыскаля, - сказал усатый, заглядывая в штаб, где ки-
пел ремонт.
- Слушаю вас, - обернулся к ним Игорь Сергеевич.
Молодые люди замялись. Невзрачный худой человек в заляпанной мелом
треуголке не соответствовал их представлениям о майоре милиции.
Рыскаль отложил кисть, вышел в прихожую, снял треуголку.
- Пройдемте, - сказал он, кивнув в сторону жилых комнат.
Только там, увидев на спинке стула милицейский китель с погонами ма-
йора, молодые люди уверовали.
- Мы слышали, вам дворники требуются, - сказал один.
Рыскаль оценивающе оглядел их. "Эти? В дворники? Не верится..." Он
привык встречать подобный тип молодых людей во время массовых скоплений
у концертных залов, когда выступает зарубежная звезда, или же на неуло-
вимом "черном рынке" книжников, с которым Рыскалю пришлось изрядно пово-
зиться в свое время.
- Ваши документы, - сказал он.
Молодые люди выложили на стол паспорта и трудовые книжки. Рыскаль
уселся за письменный стол, надел очки.
Та-ак... Оба прошли армию... Это хорошо... Сергей Сергеевич Храбров,
1950, русский, среднее... это хорошо... беспартийный... это плохо...
первая специальность после армии - шофер... это хорошо... что же он
столько работ поменял? Плоховато.
Второй - Александр Николаевич Соболевский, на два года младше, после
армии работал лаборантом, подсобником, стрелком ВОХР, монтажником, груз-
чиком... Живого места в трудовой книжке нет!
Последняя профессия обоих одинакова: операторы котельных установок.
Проще говоря, кочегары.
Что же? Летуны? Не хватало ему летунов здешних, кооперативных! С дру-
гой стороны, не за рублем, видно, гонятся. Тогда за чем же?
- Вот что, ребята, выкладывайте, - сняв очки, сказал Рыскаль. - Поче-
му идете в дворники?
- У нас любой труд почетен, - хитровато улыбнувшись в усы, ответил
Храбров.
- Я знаю, - кивнул Рыскаль. - И все же. Почему не учиться? Почему не
на завод?
- На заводе работать надо! - донесся из соседней комнаты голос Веры
Малининой. Рыскаль встал и прикрыл дверь.
- Мы пишем, - покраснев, сказал Соболевский.
Его приятель недовольно взглянул на него.
- Он шутит.
- Ничего не шучу. Он пишет прозу, я - стихи.
- Как-как? - не понял Рыскаль.
- Да не слушайте его, товарищ майор! Мы прирожденные дворники. У нас
призвание такое! - заволновался Храбров.
- Не может быть такого призвания, - подумав, сказал Рыскаль.
- А вот тут мы с вами поспорим, товарищ майор! -Храбров освоился,
придвинул стул, сел. - А призвание милиционера может быть?
Рыскаль снова подумал, ответил честно:
- Пожалуй, тоже не может.
- Однако вы же милиционер.
- Так сложилось. Я столяром хотел быть. Краснодеревщиком.
- Ну вот! И у нас так сложилось. А вообще мы хотели быть писателями,
- вздохнув, признался Храбров.
И тут вдруг перед мысленным взором майора возникла пустая стена шта-
ба, а на ней, точно волшебный цветок, распустилась всеми красками стен-
ная газета. Ей-Богу, это мысль!
- Стенгазету будете делать? - спросил он.
- Какую? - опешил Храбров.
- Здешнюю. Кооперативную.
Писатели переглянулись.
- Будем, - сказал Соболевский.
- Ну вот и хорошо. Нам летописцы свои нужны. Пишите заявления.
Заявления были написаны мигом, на обоих появились резолюции: "Прошу
оформить. Рыскаль", молодые люди получили ключ от квартиры дворников и
отправились прямо туда - разгребать перенесенный Рыскалем инвентарь.
Так в нашем кооперативе появились сразу два писателя взамен одного,
сбежавшего по крышам. Свято место пусто не бывает.
К полуночи комнатка штаба преобразилась. Влажно пахло наклеенными
обоями, паркетный пол сиял лаком, плинтусы были аккуратно покрашены, ок-
на и двери ослепительно белы.
У Рыскаля на душе все пело, да и женщины не скрывали радости. Ма-
ленький зародыш порядка и счастья в кооперативе, созданный своими
собственными руками, словно намекал на перемены к лучшему. Верилось, что
этот зародыш вскоре обрастет другими прекрасными помещениями под забот-
ливыми руками кооператоров, как обрастает кристаллами крохотная затрав-
ка, опущенная в раствор.
Впрочем, до этого было еще далеко.
А пока перед Рыскалем во весь рост встала главная проблема, требующая
незамедлительного решения. Она была трудна и неприятна. Это была пробле-
ма антисанитарии.
...О, как хочется писать о Прекрасном! О цветущих лугах, березовых
рощах, быстроводных реках; о грибных прогулках и тетеревиных токах; о
целомудренной любви, детских ручонках, мудрых стариках и всепрощении; о
производственном плане, трудовом энтузиазме, полетах в космос; о челове-
ческом разуме, наконец, о добре и зле. Неужто мне всю жизнь рыться в
грязи? Какие слова нашли бы мы с милордом вместе или каждый в отдельнос-
ти, если бы живописали восходы и закаты, океанские волны, перистые обла-
ка и горные гряды! Но если мы хотим оставаться реалистами - а мы хотим,
не так ли? - то нам никуда не деться от того, чтобы хотя бы краем стра-
ницы не задеть тех повседневных и - увы! - неаппетитных вещей, с которы-
ми городской человек сталкивается каждый день. Пускай наши прелестные
читательницы зажмут пальчиками носы, ибо мы намерены завести разговор о
канализации, фановых трубах, мусоропроводах, баках с отходами и помойных
ведрах.
Тем не менее, от этого никуда не деться. И те же прелестные чита-
тельницы, если они не ханжи, первыми упрекнут меня в отходе от реальнос-
ти, если я сделаю вид, что такой проблемы не стояло перед жильцами наше-
го многострадального дома. К несчастью, она была!
Оказалось, что отсутствие электричества, воды, газа и телефонной свя-
зи, обнаруженное по пробуждении на новом месте, никак не может срав-
ниться с прекращением удобств, под коими традиционно понимается сами
знаете что. И если времянки, то есть временные ответвления от главных
сетей электричества, газа, воды и связи, могли быть созданы - и были
созданы! - в самое короткое время, то восстановить канализацию оказалось
не просто.
Я не буду вдаваться в инженерные подробности. Каждый сам понимает,
что такое канализационная труба. Во-первых, она огромного сечения.
Во-вторых, связать воедино фановые стояки в каждом подъезде без земляных
работ и разрушения кирпичной кладки первых этажей - невозможно. Водопро-
водную трубу ничего не стоит согнуть, сварить в любом месте, но труба
фановая -особая труба. Потому уже к понедельнику требовалось принять
срочные меры.
Дело в том, что поданную воду нельзя было направлять в квартиры, ибо
ее некуда было сливать. Посему ограничились установлением водоразборных
кранов в каждом подъезде, в закуточках первых этажей, что рядом с лифта-
ми. Везде, где можно было - в лифтах, на лестничных площадках, на дверях
подъездов - по указанию Рыскаля вывесили объявления о категорическом
запрещении пользоваться ваннами, раковинами и унитазами, во избежание
полного засорения стояков. Жильцы срочно обзавелись ведрами и дачными
умывальниками; вообще, жизнь неожиданно стала напоминать дачную, если
иметь в виду неудобства дачной жизни. Во дворе соседнего дома, что через
Подобедову, рядом с загородкой для мусорных баков, соорудили временные
деревянные туалеты. Рыскаль выбил экскаватор, который вырыл необходимой
глубины яму, а бригада плотников довершила остальное. Тут же поставили в
ряд несколько больших резервуаров для помоев и дополнительные баки для
сухого мусора. Излишне говорить, что жильцы соседнего дома восприняли
это как надругательство и, не мешкая, повели отчаянную войну с новшест-
вами, пользуясь всеми средствами.
Ясно было как божий день, что этот паллиатив проблемы не решает. Рыс-
каль вызвал инженеров-сантехников и провел совещание в новом штабе. Все
уже было на месте, даже портрет Дзержинского. Посовещавшись несколько
часов с майором и членами Правления, инженеры предложили решение: соз-
