силой уперся в его зубы.
От долгого, затяжного поцелуя они едва не задохнулись.
- До завтра, - наконец сказал Малко. Он выпрыгнул из машины,
захлопнул дверцу и не спеша направился прочь. Он был почти уверен, что за
ними никто не следил. Малко остановился у стены, подождав, пока "фиат"
тронулся и покатился по длинному проспекту, спускающемуся к морю.
Любопытная женщина, эта Фуския. Будущее покажет, насколько прочно он
ее перевербовал.
Он попытался сориентироваться, поискал точку отсчета на большом
проспекте, вдоль которого располагались вперемежку виллы и ужасные
современные постройки. Как сказал Ирвинг Ньютон, ему надо найти отель
"Таалех", который можно узнать по огромной ротонде. Штаб-квартира
террористов из ФОПС находилась прямо напротив. Продолжая спускаться по
проспекту, он наконец увидел метрах в трехстах впереди возвышающуюся в
полутьме ротонду. Все было спокойно, проспект абсолютно пуст. Он дошел до
отеля и взглянул налево. Сразу за пустырем, посреди сада одиноко стоял
современный двухэтажный дом со светлой штукатуркой. Деревянный забор и
железная решетка отгораживали его от улицы. Свет нигде не горел. Позади
были еще дома, без садов, затем сворачивающая направо дорога, по которой
он пошел. Немощеная и пустынная.
Ему понадобилось несколько минут, чтобы сориентироваться. Дорога
оказалась длиннее, чем он предполагал. В конце концов он очутился возле
здания ФОПС, от которого его отделяла деревянная ограда. Он перелез через
нее и снова попал на пустырь. В глубине была еще одна стена, окружавшая
виллу террористов. Бегом он пересек пустое пространство между оградами. Он
дорого дал бы за то, чтобы здесь присутствовали Крис Джонс и Милтон
Брейбек со своей артиллерией. Сейчас он чувствовал себя совершенно голым и
безоружным.
Запыхавшись, Малко добежал до стены и прислушался. Тишину нарушал
только лай бродячих собак, как в любой арабской деревне.
Очень медленно он полез вверх по деревянной стене, цепляясь за
неровности. Добравшись до верха, он застыл в неудобной позе, внимательно
рассматривая внутренний двор резиденции ФОПС. Вокруг было темно и тихо.
Дом находился в полусотне метров от него. Посреди сада возвышалась мачта с
флагом джибутийских автономистов.
Собаки продолжали лаять. Сгруппировавшись, Малко спрыгнул вниз, на
землю, упал на руки и быстро поднялся. На этот раз он предпочел бы иметь
при себе оружие. От дома его отделяло абсолютно открытое пространство. Он
осторожно двинулся вперед. Наконец он коснулся стены дома и, прижавшись к
ней, постарался слиться с серым камнем.
Все-таки он был доволен. Всего несколько часов, как он прибыл в
Могадишо, а уже за работой. При небольшом везении дело пойдет очень
быстро. Если бы он установил место, где содержатся заложники, то,
наверное, было бы достаточно прийти прямо днем с несколькими дипломатами и
устроить осаду. Власти не смогут противостоять дипломатическому корпусу и
будут вынуждены отпустить заложников.
Дом довольно большой, двухэтажный. Заложников вполне могли спрятать
именно здесь. Он медленно пошел вокруг здания, изучая каждое окно и льстя
себя безумной надеждой организовать побег... Он не знал, сколько
террористов ФОПС находится в штаб-квартире. Но если бы удалось туда
проникнуть, появился бы маленький шанс добраться до заложников. Обитатели
дома явно не ожидают внезапного нападения.
Проблема состоит в том, что у него нет даже палки. Придется
пользоваться всем, что попадется под руку. Эх, ему бы сейчас автомат...
Люди из ФОПС, по-видимому, очень уверены в себе, раз с тыла дом даже не
охраняется.
Когда Малко был буквально в метре от угла фасада, со стороны
проспекта послышался шум машины. Она остановилась перед домом,
пронзительно взвизгнув тормозами. Почти тотчас же последовал сильный стук
в ворота и чей-то голос стал кого-то звать по-сомалийски.
Малко показалось, что у него останавливается сердце. Этот грохот в
такой поздний час не предвещал ничего хорошего... Стук продолжался. Вдруг
перед домом зажегся фонарь, осветив пространство между решеткой и
крыльцом. Дверь открылась, из нее вышли два негра, размахивая
чехословацкими автоматами "скорпион", и стали через решетку с угрожающим
видом вглядываться в ночных визитеров. Между ними состоялся короткий
диалог, после чего один из двух негров подошел к воротам и под прикрытием
автомата своего товарища открыл их. Перед тем, как спрятаться, Малко успел
увидеть мундир цвета хаки.
Интуиция никогда не обманывала Малко. Его попытка использовать Фускию
не увенчалась успехом. У входа происходила оживленная дискуссия между
пришедшими и хозяевами виллы. Он чувствовал, что говорят о нем. Счет шел
на секунды.
Малко рванулся назад. Не успев пробежать десяти метров, он услышал за
спиной топот бегущих ног и крики.
Он обернулся и увидел две фигуры. Инстинктивно Малко бросился на
газон и покатился.
Раздалось стаккато "скорпиона", вокруг него засвистели пули,
застревая в ограде, отчего у Малко задрожали барабанные перепонки. Он
резко выпрямился, услышав, что стрелок перезаряжает автомат. Отчаянным
прыжком достиг ограды и перелез через нее, судорожно напрягая мышцы и
ожидая, что его вот-вот разнесут пули.
На самом деле следующая автоматная очередь угодила в деревянную
ограду, а он свалился на землю с другой стороны.
Как безумный, он бросился бежать в темноту. Скатился по тропинке в
сторону моря. Отель "Джабба" находился примерно в трех километрах на
юго-восток. Малко старался не снижать скорость. Те, что пришли
предупредить ФОПС, сделают невозможное, чтобы помешать ему добраться до
отеля живым.
9
Малко споткнулся, еле удержался на ногах и остановился с открытым
ртом, чувствуя острую боль в боку и жжение в груди. Перед ним простирался
большой открытый участок, широкий проспект, почему-то ярко освещенный
фонарями. Слишком опасно его пересекать. Чтобы попасть к отелю, надо было
свернуть налево. Он, наверное, с километр бежал со скоростью спринтера, и
ноги у него дрожали от напряжения.
Он пошел к огням проспекта, чутко прислушиваясь, чтобы не пропустить
шум мотора. Ничего. Немного успокоившись, вышел на широкое пустынное
пространство и немного ниже, примерно в сотне метров, заметил узкую
улочку, которая уходила на восток. Это как раз то, что ему нужно. Осталось
только пересечь проспект: Малко казалось, что он единственное живое
существо на милю вокруг. Он повернул за угол и прошел еще с полсотни
метров, прижимаясь к стенам. Надежда постепенно возвращалась к нему. Нужно
еще перейти освещенную улицу. Он рванулся, на этот раз бегом. Тут же
загорелись две белые фары в тридцати метрах от него: русский джип,
спрятавшийся в тени и потому невидимый. Послышались крики и серия
выстрелов. Одна пуля срикошетила об асфальт совсем рядом с его ногой и с
визгом улетела в сторону. Широко раскрыв рот и судорожно хватая воздух, он
отчаянно старался убежать подальше. Но его ноги стучали по асфальту все
тяжелее.
Теперь он был уверен, что его хотят убить, а не запугать. Последним
усилием он сделал рывок с освещенного места и скрылся в поперечной улице,
которую заметил раньше. Это была даже не улица, а просто тропинка, полого
поднимавшаяся вверх в кромешной темноте. Он споткнулся и упал. Можно было
подумать, что землю только что перекопал бульдозер. Преследовавший его
джип тоже повернул за угол и стал карабкаться вслед за ним. К счастью,
погоня закончилась для преследователей в метровой колдобине. Трое солдат
выскочили из машины и стали поливать темноту из автоматов. Малко, лежа
ничком, переждал грозу и поднялся, постепенно приходя в себя.
Он уже изнемогал от усталости и, едва переставляя ноги, двигался
вперед почти автоматически. Метров через тридцать улочка вдруг резко
оборвалась, упершись в улицу, параллельную большому проспекту. Малко
повернул за угол, прижимаясь к домам, чтобы спрятаться от пуль
преследователей, и остановился, чувствуя неприятную тяжесть в желудке.
Вдруг он увидел, что прямо на него едет "лендровер". Инстинктивно он
отпрянул назад. Но тут же узнал дипломатический номер и бросился почти под
колеса, чтобы остановить машину.
Он услышал, как мужчина заорал "porca madonna" [итальянское
ругательство]. Заскрежетали тормоза, и "лендровер" остановился. Из него
выскочил бородач. Малко кинулся к нему.
- Быстрее! - крикнул он. - Возьмите меня, меня преследуют.
Увидев белого, итальянец тут же успокоился.
- Садитесь, - сказал он.
Малко оказался почти на коленях у женщины в длинном черном платье.
"Лендровер" тронулся, и Малко заметил своих преследователей, вывернувших
из-за угла. Женщина, к которой он невольно оказался прижатым, была тонкой
брюнеткой с большим носом и толстыми губами.
Малко чувствовал, что сердцебиение постепенно успокаивается. Водитель
с любопытством разглядывал его.
- Что с вами случилось?
- Я работаю на американское посольство, - объяснил Малко, - и прибыл
в Могадишо сегодня утром, чтобы попытаться вести переговоры об
освобождении заложников. Я бродил вокруг штаб-квартиры ФОПС, но тут
началась пальба, солдаты стали меня преследовать. Если бы не вы, меня бы
наверняка подстрелили!
Водитель покачал головой:
- Ничего удивительного. Я слышал об этой истории. Уверен, что
сомалийцы - сообщники террористов. - Он протянул Малко руку: - Меня зовут
Паскуале Луиджи, второй секретарь итальянского посольства. Это моя подруга
Линда. Мы едем допивать к друзьям. Вам повезло, что вы нас встретили. В
Могадишо все может случиться! За нами постоянно шпионят. Нельзя сказать,
чтобы здесь было очень весело! - "Лендровер" остановился у небольшого
домика на темной улице.
- Пойдемте с нами! Это поможет вам прийти в себя после всех волнений.
Потом я провожу вас в отель. Вы в "Джаббе"?
- Да, - кивнул Малко.
Они прошли через садик и вошли в небольшую комнату, уставленную
плетеной ротанговой [ротанг - лианы сем. пальмовых] мебелью. Очень худая
брюнетка с расширенными зрачками вышла им навстречу. Ей представили Малко,
и она приветливо улыбнулась ему.
- Вот и будет кавалер для Хаво!
Следующая комната по всей длине была заставлена пуфиками и
диванчиками. Сомалийка, закутанная в бафто, традиционную белую
хлопчатобумажную одежду с золотисто-красным поясом, сидела на одном из
диванчиков. Несмотря на очень темную кожу, она была красива, с
классическим профилем, довольно тонким носиком, четко очерченным ртом. У
нее тоже были расширенные зрачки и одновременно отсутствующий и
возбужденный вид.
- Хаво, - представила женщину брюнетка. - Малко. Как и две трети
сомалийцев, Хаво кочевница. Если вы говорите по-итальянски, то сможете
объясниться.
Бородач рассказал историю, приключившуюся с Малко. Юная кочевница тут
же оживилась:
- Сомалийцы сошли с ума, - сказала она в бешенстве по-итальянски. -
Моя семья всегда кочевала. Но после засухи правительство Сиада Барре
решило, что мы должны стать рыбаками. Нам не позволили выкупить скот и
заставили поселиться в Браве, чтобы учиться ловить рыбу. Первое время
кочевники отрезали рыбам головы и отказывались их есть. Они ведь никогда в
жизни их не видели...
"Они не умеют плавать, у них отвращение к воде. Но коммунисты решили
сделать население оседлым, чтобы легче было наблюдать за людьми..."
Итальянский дипломат опустился на диван рядом с Малко. Подали что-то
