взгляд, то чувство это приходит вовсе не потому, что кто-то уставился тебе
в спину. То, что на тебя кто-то смотрит, не так важно; главное тут совсем
в другом.
Представь, к примеру, что некий человек желает твоей смерти. Пусть он
даже сидит где-то там, в кустах - так, что ты не можешь его увидеть.
Сидит, натягивая лук, чтобы подстрелить тебя словно кролика, и его
ненавидящий взгляд буравит твою спину. Что тут самое важное? Намерение. И
- ненависть! - Лайтлбро приостановился, чтобы перевести дух. - Именно
ненависть тонкой ниточкой связывает тебя и его, заставляет звенеть в
голове тревожный колокольчик: "Эй, парень, берегись! Еще мгновенье, и тебе
придется плохо!" И пока твой недруг глядит на тебя, колокольчик бьется и
бьется, и ты - настороже! Смотришь по сторонам, пытаешься сообразить,
отчего тебе стало так тревожно... А в самый последний миг ты берешь и
отскакиваешь в сторону - сам не понимая, почему и зачем! Ты знаешь только,
что должен так поступить, что если ты этого не сделаешь, то отправишься
прямиком на Серые Равнины... И именно в этот миг стрела минует твое
сердце! Ну что, теперь понятно?
Конан покрутил головой. От неистово палящего солнца и от мудрых речей
Лайтлбро в висках у него и в самом деле загрохотали колокола. Тем не
менее, ему показалось, что в словах малыша присутствует какой-то тайный
смысл, некая глубинная мудрость, не всякому доступное знание, позволяющее
одержать победу над любым врагом.
- А ну-ка... продолжай... продолжай! - подбодрил он приятеля.
- Хорошо. На чем же мы остановились... - некоторое время Маленький
Брат внимательно изучал голые стены ущелья. - Да, насчет взгляда... Он,
видишь ли, обладает как бы неким весом или там запахом, и ты или я можем
почувствовать его. У тебя, видать, дар от бога на такие вещи, да и у меня
тоже - и меня еще обучали, хорошо обучали, так что я знаю, о чем говорю...
- Лайтлбро вновь ненадолго замолчал, оглядываясь и размышляя. - Так вот,
про дурную ауру... Это место просто насквозь пропитано таким смертельным
взглядом! Этот взгляд убийцы оставил здесь четкий след - он будто бы
растворен в воздухе, он отпечатался в дорожной пыли... он даже въелся в
камни - я отчетливо чувствую это! - Бритунец вытянул руку вперед, к
перевалу, и тихо произнес: - Я знаю, что там затаилось что-то страшное...
большая опасность... и я не уверен, сумею ли с ней справиться...
Конан пожал плечами. С одной стороны, он видел дорогу, поднимавшуюся
к перевалу, и она была свободна - даже от камней, если на то пошло. С
другой, Маленький Брат совсем не походил на труса, и к его
предостережениям стоило, пожалуй, прислушаться.
Или все это - шутка? Может, малыш морочит ему голову этакими
россказнями про ауру и смертоносные взгляды, а сам потешается про себя?
- Если глаза меня не обманывают, - медленно произнес киммериец, -
проход чист. Почему бы нам не дойти хотя бы до вершины? А там поглядим...
- Нет, - Лайтлбро отрицательно покачал головой. - Я ощущаю угрозу уже
здесь и, если б мне не приходилось сдерживать тебя, я бы повернулся и ушел
отсюда. Мудрость мне подсказывает, что лучше вернуться назад по тропе и
поискать обходной путь по скалам. И ни в коем случае не тревожить то, что
спит там, впереди.
- Не ты ли, приятель, недавно сказал: если уж мы пошли опасной
дорогой, то почему бы не расчистить ее от мусора? - Конан усмехнулся и
выдернул рукав своей куртки из пальцев бритунца.
- Да, было такое, - на лице Маленького Брата появилось странное,
немного смущенное выражение. - Но видишь ли в чем дело... если б за
перевалом мы наткнулись на чудище, с которым можно справиться клинком или
стрелой - ха! - да тут не о чем и говорить! Но встретить здесь
т_а_к_о_е_... нет, я просто этого не ожидал!
Киммериец нахмурился, чувствуя, как поднимается гнев. Такое,
этакое... Великий Кром, малыш в самом деле пытается его разыграть!
- И что же _т_а_к_о_е_ мы здесь встретим? - с раздражением
поинтересовался он. - Я, к примеру, вообще ничего опасного не вижу. Может,
зрение у тебя получше, а? - Маленький Брат безмолвно покачал головой. -
Нет? Ну, тогда объясни мне, о чем речь, и говори попроще! Без болтовни про
ауру и эти... как их... злые намерения!
- Я не могу дать тебе ответ, - произнес Лайтлбро безжизненным
голосом, - я и сам этого не знаю. Но я привык доверять своим чувствам, и
сейчас ощущаю настолько сильную эманацию зла, что она похожа на запах
дохлого пса, провалявшегося три дня на солнцепеке. И мне очень не хочется
знакомиться с тем, кто так здорово воняет! - Он опустил голову и негромко
добавил: - Теперь я понимаю, отчего это место считается проклятым, и
разбойники боятся сюда лезть...
- Похоже, разбойничьи сказки да сплетни трактирщика из Батреи совсем
лишили тебя смелости, - заметил Конан. Брови его сдвинулись, губы
отвердели, в глазах зажглись холодные огоньки. Он принял решение, и он не
собирался возвращаться назад. Пусть этот недомерок идет в степь один, если
хочет; попадется в лапы бандитам, они его выпотрошат и набьют славное
чучело! Сам же киммериец всегда предпочитал неизвестные опасности
известным.
- Не путай отвагу с безрассудством и осторожность с трусостью, - с
неожиданным спокойствием сказал Маленький Брат. Казалось, он тоже что-то
решил про себя, и голос его теперь звучал уверенней. - Нам с тобой нужно
попасть в Хоршемиш, у каждого там свои дела... Ну, так давай поищем
обходную дорогу! Горы велики, здесь должны быть другие ущелья, другие
тропы... Потеряем день или два, зато сохраним кое-что ценное.
- Ценное? - с презрительной усмешкой переспросил Конан; этот
затянувшийся спор на самом солнцепеке уже стал приводить его в
раздражение. - У меня нет ничего ценного, кроме бурдюка с брагой! - словно
насмехаясь, он швырнул в пыль свой мешок и потянулся к мечу.
- Я имею в виду жизнь, - Лайтлбро пожал плечами.
- Свою жизнь я сумею защитить сам! - рявкнул киммериец, выхватывая
клинок. - Клянусь Кромом, я иду наверх, и мне плевать, отправишься ли ты
следом за мной или сгниешь здесь, коротышка!
Повернувшись, он решительно зашагал по тропе, гневно сверкая глазами.
Он чувствовал, что его расположение к маленькому бритунцу если не иссякло
совсем, то изрядно приуменьшилось. Впрочем, парень не столь уж виноват,
решил Конан, постепенно успокаиваясь; есть много смелых бойцов, готовых
выстоять под ливнем стрел и отразить удары секир, когда их держат
человеческие руки, но существа иного мира могут напугать их до судорог.
Возможно, там, на перевале, неосторожных странников караулит демон или
мертвец, одушевленный чарами какого-нибудь колдуна? Что ж, ему доводилось
встречаться и с демонами, и с мертвецами - к их несчастью. Таких тварей, в
отличие от бритунского недомерка, Конан не боялся.
- Эй! Да остановись же ты, дурень! - крикнул ему вслед Лайтлбро. -
Поверь, я вовсе не собирался с тобой шутить!
Продолжая карабкаться вверх по тропе, киммериец только раздосадованно
тряхнул своей черной гривой. Теперь, если кто-то и прятался там наверху,
он был уже предупрежден и готов к нападению или обороне. И хотя с каждым
вздохом боевой азарт все сильнее и сильнее овладевал сердцем Конана, он не
собирался пренебрегать осторожностью. Лицо его окаменело, шаг был легок и
быстр, могучие руки сжимали меч, холодный твердый взгляд словно пронзал
нависшие над дорогой скалы.
Сейчас мы выясним, чего же испугался этот несчастный маленький
бездельник, сказал он себе.
Конан без помех преодолел уже почти две трети подъема, когда ему
вдруг показалось, что один из огромных камней, торчавший слева, у самой
каменной стены, начинает шевелиться. Киммериец остановился и протер глаза;
однако и после этого валун продолжал дрожать и дергаться, словно
насиженное яйцо какой-то гигантской птицы. Он потряс головой, смахнул пот
с висков, проклиная адскую жару, и снова уставился вверх.
Великий Кром! Этот камень действительно оживал прямо у него на
глазах! Оторвавшись от земли, он медленно раскачивался в воздухе,
поддерживаемый двумя длинными и тонкими лапами, похожими на лягушачьи.
Кожа на них была сухой и чуть блестящей, словно змеиная чешуя. Затем
появились еще одна пара лап и голова - столь же медленно и неторопливо они
выросли над валуном, отвратительными склизкими буграми живой плоти
проступая наружу сквозь замшелую поверхность камня.
Верхние конечности этого монстра, постепенно проклевывающегося сквозь
гранитную скорлупу, тоже напоминали лягушачьи лапы - длинные, тонкие, с
непомерно вытянутыми перепончатыми пальцами. Голова же на толстенной,
словно древесный ствол, шее, плавно переходящей в покатые плечи, выглядела
как еще один гладко окатанный валун, поставленный на вершину первого.
Внезапно тварь дернулась, раскрыв воронкообразную пасть, под которой
сгустком сморщенной плоти повис горловой мешок, и начала приподниматься.
Теперь почти на самой макушке ее уродливой головы прорезались глаза -
большие и выпуклые, как винные чаши; они взирали на мир с холодным и
жестоким спокойствием.
Равнодушный взгляд стальным острием уперся в лицо Конана, и
киммериец, вздрогнув, выронил меч. В ледяных глазах промелькнуло что-то
похожее на удовлетворение: пища стала совершенно безопасной. Затем
чудовище плавно повернулось на своих лягушачьих лапах, и его горловой
мешок, наполняясь воздухом, стал стремительно набухать.
Проваливаясь в темную бездну небытия, Конан расслышал отчаянный крик
Маленького Брата:
- Ложись! Ложись, во имя светлого Митры!
Но было уже поздно. Стена внезапно уплотнившегося воздуха, словно
гигантский кулак, ударила киммерийца наотмашь; и, не успев даже прикрыть
голову руками, он потерял сознание.
10. СТРАЖ АДР-КАУНА
В тот миг, когда тварь закричала, Лайтлбро, зажимая уши, ничком упал
на землю. Он ощутил, как волна жаркого воздуха прошла над ним, с
громоподобным гулом врезавшись в скалы. Когда земля перестала дрожать,
Маленький Брат осторожно поднял голову и уставился вверх.
В окружавшем его унылом горном пейзаже мало что изменилось.
Приопустив бочкообразное тело на согнутые лапы - которые, видно, не могли
долго выдерживать его огромный вес - тварь неподвижно застыла, лишь
воздушный мешок у нее на горле непрерывно пульсировал. Бездыханное тело
Конана, отброшенное чудовищной силы звуковым ударом, скатилось по
каменистой тропе на несколько шагов, где и застряло, зацепившись за
какой-то куст. Насколько мог разглядеть Лайтлбро, упрямому варвару здорово
досталось - все его лицо было залито кровью, а руки, бугрящиеся мышцами,
сейчас напоминали небрежно согнутые бурей травяные стебли.
Печально вздохнув, бритунец поднялся с земли. Он все еще не
представлял, с кем придется иметь дело; ни прежний опыт, ни мудрые советы
Учителя не давали ответа на сей вопрос. Он чувствовал лишь, что эта тварь,
сторожившая ущелье Адр-Каун, была древней, очень древней - возможно, из
тех жутких гадов и чудищ, что были созданы Сетом в первые дни творения.
Митра, светоносный бог, подарил тогда жизнь величественным и прекрасным
гигантам; конечно, и Великий Змей не остался в стороне, но твари,
сработанные им, не отличались ни величественностью, ни красотой. Скорее
всего, они были именно такими, как эта чудовищная жаба - мерзкими,
отвратительными и смертельно опасными.
Лайтлбро помассировал гудевшие виски. Беги, говорил ему инстинкт;
