- Мы все сильно заинтересованы в драгоценностях, которые старый
Траникос упрятал где-то поблизости от этой бухты в неизвестном нам месте,
- начал он хрипло. - У каждого из нас есть что-то, что необходимо другим.
У Валенсо имеются работники, снаряжение, припасы, инструменты и форт,
предоставляющий нам защиту от пиктов. У тебя, Зароно, оказалась моя карта.
Я же располагаю кораблем.
- Я не понимаю одного, - пробурчал недовольно, скрывая истинные
чувства, Зароно, - если у тебя все это время находилась карта, почему же
ты в таком случае еще раньше не взял себе спрятанные Траникосом сокровища.
- У меня ее не было. Этот пес Зингелито заколол старого скрягу и в
темноте свистнул у старика его карту. У него не было ни корабля, ни
экипажа матросов. Ему потребовалось больше года пока он нашел и то, и
другое. Когда он, наконец-то, стал уверен, что сможет заполучить
сокровища, пикты помешали ему высадиться, убили многих его людей,
отправившихся с ним на поиски поживы, и вынудили его вернуться обратно в
Зингару. Один из пиратов выкрал у него карту и только недавно продал ее
мне.
- Следовательно, именно по этой причине Зингелито выбрал эту
проклятую бухту, пробурчал Валенсо, обратившись, видимо, к некоторым
воспоминаниям своего недавнего прошлого.
- Значит, вас, граф, привел сюда этот пес? - спросил Стромбанни. - Я
хочу поблагодарить его за это. Где он?
- Наверное, в аду, в конце концов, он раньше был корсаром, и
порядочным негодяем. По всей видимости, дикие пикты зарубили его, когда он
отправился в лес искать сокровища.
- Великолепно! Просто потрясающе! - довольно произнес Стромбанни. Он
потер руки. - Меня, естественно, волнует то, что карта была у моего
Первого. Многое произошло. Я доверял ему, и мои люди верили ему больше,
чем мне. Итак, я передал карту возле самого леса, он отделился от
остальных и, когда мы его нашли в высокой траве, растущей на песке, он,
судя по всему, был заколот в поединке. Песок был затоптан, трава примята.
Люди уже были готовы обвинить в случившемся меня, но тут, к счастью, мне
удалось найти следы его неизвестного убийцы, и я, разумеется, доказал этим
идиотам, что эти отпечатки обуви не могли быть оставлены моими сапогами. Я
также сразу же увидел по многим признакам, что этого не мог сделать никто
из моих людей, потому что ни у кого из них не было сапог со столь
характерным рисунком подметки. А пикты: как вы знаете, вообще не носят
сапог. Поэтому этого зингаранца-предателя должны были убить только вы!
- Итак, - помолчав, продолжал он, у вас есть карта, однако нет
сокровищ. Потому что, если бы они у вас были, вы не допустили бы меня в
форт. Теперь я установил это наверняка и уверен, что это так. Вы не можете
выйти за пределы крепостных стен, чтобы отправиться на поиски клада,
потому что мы не спускаем с вас глаз и, кроме того, у вас нет корабля, на
котором вы могли бы вывезти их отсюда.
3а столом сохранилось молчание.
- Теперь, - сказал пират, - выслушайте мое предложение. Зароно, ты
даешь мне карту. А вы, Валенсо, обеспечиваете меня свежим мясом и другими
продуктами, необходимыми для похода. После долгого путешествия нам не
хватает многого, и моим людям грозит цинга. А за это я доставлю вас троих,
а также леди Белезу вместе с опекаемой ею девочкой куда-нибудь, откуда вы
сможете легко достичь одного из зингаранских портов.
Он оглядел их и добавил:
- А Зароно я охотно высажу там, где ему захочется и где он сможет
встретить корсаров, потому что в Зингаре его, вне всякого сомнения, ждет
петля виселицы. И кроме того, я буду великодушен и передам вам некоторую
часть сокровищ.
Корсар в задумчивости нервно подергал ус. Конечно, он сомневался в
том, что Стромбанни даже на мгновение подумал о честном соблюдении
договора на таких условиях. Кроме того, у Зароно не было намерения
соглашаться на подобное предложение, даже если бы у него действительно
оказалась карта. Однако, если он просто отклонит высказанное пиратом
предложение, возникнут жаркие споры. Поэтому он задумался над тем, как ему
обмануть пирата, потому что корабль был весьма соблазнительной приманкой,
и нужен ему не менее, чем утерянные сокровища.
- Как ты думаешь, что нам может помешать схватить тебя и вынудить
твоих людей отдать нам твой корабль в обмен на твою жизнь?
Стромбанни издевательски рассмеялся.
- Ты действительно считаешь меня таким дураком? Мои люди получили
приказ при первых же признаках предательства поднять якорь и немедленно
покинуть вашу бухту. Будь уверен, что они сделают то же самое и в том
случае, если я не вернусь в условленное время. Вы не получите корабля даже
в том случае, если перед их глазами с меня живьем сдерут шкуру. Их не
разжалобит подобное зрелище. Кроме того граф Валенсо дал мне свое слово.
- Я еще никогда не нарушал своего слова, - мрачно произнес Валенсо. -
Достаточно угроз, Зароно.
Корсар промолчал. Он был всецело занят разгадыванием проблемы, как
ему заполучить корабль Стромбанни и продолжить нудные переговоры, не
показывая, что у него нет карты. Он спрашивал себя, кто же, во имя Митры,
на самом деле забрал карту?
- Позволь мне взять на борт корабля своих людей, - сказал он. - Я не
могу, как ты понимаешь, бросить на произвол судьбы свой верный экипаж,
который служил...
Стромбанни презрительно фыркнул:
- Почему ты не требуешь также мою саблю, чтобы перерезать мне горло?
Чтобы не бросить на произвол судьбы своих верных людей - ха! Ты продал
дьяволу своего родного брата, если тебе заплатят за него достаточную цену.
Нет, дорогой мой, ты сможешь взять с собой не более двух человек, а этого
ни в коем случае недостаточно для захвата моего корабля.
- Дай нам один день, чтобы спокойно все обсудить, - спокойно попросил
Зароно, чтобы потянуть время.
Стромбанни так грохнул кулаком по столу, что из бокалов выплеснулось
вино.
- Нет, во имя Митры! Я требую немедленного ответа!
Зароно вскочил. Его хищная ярость одержала верх над хитростью и
лукавством.
- Ты, грязная бараханская собака! Ты сейчас получишь ответ - прямо в
твое поганое брюхо.
Стремительным движением левой руки он отбросил плащ в сторону, а
правой схватился за меч. Стромбанни с грохотом вскочил. Он поднялся так
быстро, что стул позади него опрокинулся и с громким стуком покатился по
полу. Валенсо торопливо встал и протянул руку, чтобы отделить друг от
друга двух сцепившихся мужчин, которые уже наполовину вытащили свои
тяжелые мечи и с искаженными взаимной ненавистью лицами смотрели друг на
друга.
- Господа! Я вас очень прошу! Зароно, я же дал ему слово.
- К черту ваше слово! - корсар оскалил зубы.
- Остановитесь, мой лорд! - произнес пират веселым голосом, полным
жажды крови. - Вы дали мне слово, что в отношении меня не будет
осуществлено никакого коварного предательства. Но я не считаю нарушением
слова с вашей стороны, если я в честном бою обменяюсь с этой гнусной
собакой несколькими ударами меча.
- Вот это правильно, Стром! - внезапно произнес позади них глубокий и
сильный голос, казавшийся одновременно и свирепым, и веселым, и властным.
Все повернулись на его звук и непроизвольно открыли рты и глаза. Белеза с
огромным трудом смогла подавить рвущийся из груди крик.
Из двери, ведущей в соседнее помещение, вышел незнакомый человек. Он
без колебаний, но и без лишней поспешности подошел к столу. Этот мужчина
казался хозяином положения. В воздухе повисла напряженная тишина.
Чужак был еще больше, чем корсар и пират, и у него было больше
преимуществ. Его еще более мощная, чем у этих двоих, фигура, и мускулистая
фигура, казалось, излучала мощь и силу. Несмотря на некоторую громоздкость
телосложения, он двигался с гибкостью пантеры. На нем были сапоги с
длинными отворотами, штаны из кожи и белого шелка, а под открытым
небесно-голубым, развевающимся плащом была видна шелковая рубашка с
открытым воротом и алый кушак вокруг талии. У плаща были желудеобразные
застежки из серебра, сатиновый воротник, карманы и обшлага. Одеяние было
украшено золотой вышивкой. Блестящая кожаная шляпа завершала костюм, какие
носили около ста лет назад. На боку чужака висела тяжелая сабля.
- Конан! - воскликнул корсар и пират одновременно.
Валенсо и Гальбро разом затаили дыхание, услышав это имя.
- Совершенно правильно, Конан, - гигант, насмешливо улыбаясь
застывшим как немые статуи присутствующим в зале, подошел к столу.
- Что вы здесь делаете? - запинаясь, выдавил из себя мажордом. - Как
вы прошли сюда незванным и так незаметно?
- Я перелез через палисад с восточной стороны, пока ваши глупцы
беспорядочно толпились у ворот, - невозмутимо ответил Конан. Оп говорил по
зингарански с варварским акцентом. - Все они вывихнули себе шеи,
всматриваясь на запад. Я вошел в дом, когда Стромбанни пропустили в
ворота. С этого времени я с интересом прислушивался к вашей, так сказать,
дружеской беседе, находясь в соседней комнате.
- Я считал, что ты мертв, - протяжно произнес Зароно, тщательно
выговаривая каждое слово. - Три года назад на одном из усеянных рифами
берегов видели обломки твоего корабля и с тех пор о тебе не было ничего
слышно.
- Я не пил с командой своего корабля, - ответил, усмехнувшись, Конан.
- Великий океан все еще не принял меня к себе и не погрузил на свое дно. Я
выплыл на сушу и некоторое время был солдатом в Черных Королевствах, а
потом в Аквилонии. Можно сказать, что я стал знаменитой личностью, - он
по-волчьи осклабился. - Во всяком случае, до недавнего времени, пока
Нумедидесу внезапно не перестало нравиться мое лицо. Ну, а теперь, к делу,
господа!
Наверху, на лестнице Тина пристально уставилась вниз, перегнувшись
через балюстраду, и в возбуждении схватила Белезу за тонкое запястье.
Белеза знала, что видит перед собой воплощенную в кровь и плоть
легенду. Кто из людей на побережье не знал диких и невероятно кровавых
историй о Конане, неутомимом искателе приключений, бывшем некогда
капитаном бараханских пиратов и самым настоящим бичом Западного Океана?
Дюжина баллад о его неистребимой отваге и отчаянных преступлениях, набегах
и схватках. Он был человеком, которого никто не мог убить. Он пришел сюда
и властно стал доминирующей фигурой в этом бессмысленном беспорядке.
Белеза со страхом мысленно спросила себя, что произойдет, если точка
зрения Конана не совпадет с точкой зрения остальных, и он не будет на их
стороне. Будет ли он презирать ее также, как Стромбанни, или он так же
страстно возжелает ее, как и этот мерзавец Зароно?
Валенсо оправился от шока, вызванного внезапным появлением чужака в
собственном доме графа. Он знал, что Конан был киммерийцем, что он родился
и вырос в суровой заснеженной пустыне на севере и поэтому, во многих вещах
он не испытывал затруднения, сострадания и не знал границ, которым
подчинялись цивилизованные люди.
Так что было совсем не странно, что он незаметно проник в охраняемый
форт. Однако Валенсо испуганно вздрогнул при мысли, что вслед за варваром
могут проникнуть сюда и другие дикари - например, пикты.
- Что вам здесь надо? - грубо спросил он. - Вы пришли с моря?
- Нет, из леса, - киммериец кивком показал на восток.
- И вы жили среди пиктов? - холодно осведомился Валенсо.
В голубых, как лед, глазах гиганта вспыхнул гнев.
- Даже зингаранец должен знать, что между дикими пиктами и
киммерийцами никогда не было мира, и, может быть, никогда не будет, - он
