и они. За какой-нибудь час не осталось ни одного.
- Как если бы получили приказ? - Одноглазый кивнул. Может быть, у
Таэраса все же были какие-никакие бойцы?
- Но вовсе не для целей Арианы и ее друзей, - задумался Конан, глядя
на пустынные улицы. - Ты ничего о ней не слышал? - спросил он наконец.
Ордо не надо было пояснять.
- С ней все нормально. Я дважды был у "Тестис". Все смотрели на меня,
как на прокаженного. А Керин сошлась с Гракусом.
Конан кивнул. В молчании они доехали до ворот дома Албануса. Конан
спешился и кулаком забарабанил в ворота.
В них открылся глазок, не больше ладони величиной. Конана встретил
подозрительный взгляд.
- Что нужно? Кто вы такие?
- Меня зовут Конан. Открывай! Я несу письмо твоему хозяину от самого
Гариана!
С той стороны озабоченно зашептались. Раздался звук отодвигаемого
засова, и ворота приоткрылись, давая место пройти одному человеку.
- Можешь войти, - раздался оттуда голос. - Остальные должны остаться.
- Конан... - начал было Ордо.
Киммериец сделал успокаивающий жест.
- Расслабься, одноглазый! Я тут как у мамы в объятиях. - С этими
словами он протиснулся в дверь. Ворота закрылись, и Конан оказался
напротив четверых мужчин с обнаженными мечами. Пятый, стоявший в стороне,
упер свой клинок в бок киммерийцу.
- Так кто же ты такой? - прохрипел тот, кто стоял сбоку.
Ругая себя за идиотизм и жалея, что оставил свою кирасу, Конан
осторожно повернул голову. Света едва хватало, чтобы различить узкое лицо
с широко посаженными глазами и нос с отрубленным кончиком.
- Я уже сказал, - полез под рубаху Конан и замер, потому что клинок
надавил сильнее. - Я хочу лишь передать послание. Что я могу сделать с
мечом у живота?
Про себя он подумал, что безносый стоял слишком близко. Ему не стоило
держать меч так близко к тунике, если он не намеревался сразу убивать.
Одно движение руки - и меч вылетит у него из ладони. Затем его можно
швырнуть на мечи его товарищей и... Киммериец улыбнулся, и четверо
встревоженно переглянулись.
- Покажи послание, - потребовал безносый. Конан достал свиток из-под
рубахи. Безносый потянулся за ним, но Конан убрал руку. - Ты вполне можешь
разглядеть печать и отсюда, из моих рук, - сказал он. - В конце концов,
послание предназначено лорду Албанусу!
- Да, это Драконья печать, - пробормотал безносый и с не охотой убрал
меч. - Следуй за мной и не пытайся скрыться.
Конан изумленно покачал головой, когда они направились к самому
дворцу - массивному строению с блестящим куполом и стройными колоннами.
Конечно, охране положено проявлять осторожность, но как только они узнали,
кто он такой, их поведение должно было измениться. Не то чтобы это
говорило о зловещих планах их хозяина. Просто слишком часто слуги
копировали своих хозяев, порой даже не осознавая этого.
В прихожей безносый посовещался в сторонке с седобородым, на тунике
которого был вышит большой ключ и знак Дома Албануса. Безносый вернулся на
свой пост, а седобородый подошел к Конану.
- Я камергер лорда Албануса, - объявил он, не назвав себя. - Отдай
послание мне.
- Я передам его лично в руки лорду Албанусу, - спокойно ответил
Конан.
Он вполне мог бы отдать письмо в руки камергера, поскольку слуга
являлся доверенным лицом в делах своего хозяина. У Конана просто взыграла
подозрительность. По его мнению, королевский посланец заслуживал холодного
вина и полотенце - утереть дорожную пыль.
Судя по лицу камергера, тому с трудом удалось сдержаться.
- Следуй за мной.
Он привел его по мраморной лесенке в небольшую комнатку.
- Жди здесь, - он удалился, бросив на Конана подозрительный взгляд.
Это была не простая комната. Стены увешаны гобеленами, все украшено
перламутром и серебром. Отсюда можно было выйти на балкон, над которым
струил свои воды фонтан. Но однако и здесь не было для Конана ни
полотенца, ни вина. Какое оскорбление для королевского посланца и для
самого Гариана!
Бормоча себе под нос, Конан выглянул на балкон и чуть не вскрикнул от
изумления. Опираясь на двух девушек в весьма смелых плащах, по саду плелся
Стефано.
Он сунул пальцы в воду и чуть не свалился в фонтан.
- Воде - нет! - смеясь, сказал он вытащившим его девушкам. - Хочу еще
вина, а не воды. - Спотыкаясь, они скрылись в зарослях. Кто-то кашлянул за
его спиной, и киммериец повернулся.
На пороге стоял, держась рукой за ворот не подходящей ему по размеру
бархатной туники, полный мужчина ниже среднего роста.
- У тебя есть для меня послание? - спросил он.
- Вы - лорд Албанус?
Коротышка кивнул и протянул руку. Конан с неохотой отдал ему
пергамент, в который мужчина тут же лихорадочно вцепился.
- Теперь иди, - заявил он. - Я получил послание. Иди!
Конан повернулся и пошел.
Седобородый проводил его от двери до прихожей, где его уже ждала
парочка стражей во главе с безносым. Они довели его до ворот.
Когда киммериец появился на улице, Ордо облегченно улыбнулся.
- Я чуть было не полез тебя выручать.
- Никаких проблем, - заявил Конан, садясь в седло. - Помни, я же
королевский посланник. Когда увидишь Ариану, скажи ей, что Стефано жив. Он
здесь, внутри. С девушками развлекается.
- Я сегодня собирался повидаться с ней, - ответил Ордо. - Странно,
что он не попытался известить о себе друзей.
- Это еще не так странно, как лорд с мозолистыми руками и обломанными
ногтями.
- Просто часто работает с мечом.
- Нет, Ордо. Я видел рабочие мозоли. Вообще-то это не наше дело.
Сейчас стоит побеспокоиться о Ведженте. Этой же ночью я намерен
побеседовать с ним с глазу на глаз. - Он двинулся ко дворцу. Отряд
последовал за ним.
Албанус сердито швырнул коротышку, чресла которого прикрывала только
грязная набедренная повязка, на пол.
- Ну, Вариус, - потребовал он у камергера, дрожа от нетерпения. Он
выхватил пергамент и стиснул его в кулаке.
- Не заподозрил ли он чего? Принял ли он этого пса за меня? - он
ткнул лежащего носком сапога. - Пес, он принял тебя за лорда? Что он
сказал?
- Да, хозяин, - коротышка не поднимал головы. - Он только спросил, я
ли лорд Албанус. После этого он отдал мне пергамент и сразу ушел.
Албанус взревел. Боги играют с ним! Они послали к нему в дом
человека, чьей смерти он давно уже ищет и которого он, лорд, не мог и
пальцем тронуть под собственной крышей, чтобы не навлечь на себя
подозрений. И ему пришлось прятаться, чтобы не быть узнанным! В своем
собственном доме! И в первый день его триумфа! Его взгляд упал на
склонившегося раба.
- Вариус, ты что, не мог найти никого получше? Если варвар принял
этого слизняка за меня - это для меня оскорбление!
- Простите меня, мой лорд, - склонился камергер. - У меня не было
времени, и нужно было срочно найти человека, который смог бы надеть
тунику.
- Сожгите ее, - скривился Албанус. - Я не стану носить эту одежду. И
отошлите этого пса на кухню. Он вызывает у меня отвращение.
Вариус сделал жест рукой, и коротышка, не распрямляясь, скрылся за
дверью.
- Что еще пожелаете?
- Ничего. Найди этого алкоголика Стефано и отправь в мастерскую. Но
сначала заставь его протрезветь.
Албанус знаком отпустил управляющего и вскрыл печать.
"Наш любимый лорд Кантаро Албанус, желаем тебе доброго здравия! Мы
приглашаем тебя предстать перед Нашим троном для совета под делу, близкому
Нашему сердцу. Как истинно любящий Нас и Немедию, ты, несомненно,
поторопишься.
Гариан Первый, король Немедии."
В глазах лорда загорелся лихорадочный огонь. Он смял пергамент.
- Что ж, я поспешу, - прошипел он. - О, ты узнаешь мою любовь. Цепями
и каленым железом! И ты признаешь меня королем! Албанус Первый! Ты будешь
молить о смерти...
Отбросив листок, он направился в мастерскую. Четверо стражников
вытянулись перед ним в струнку, но он их не заметил.
На каменном возвышении в центре мастерской стояла наконец-то
законченная фигура Гариана. Или почти законченная, улыбнулся лорд про
себя. Идеальная во всех отношениях статуя размером чуть больше оригинала.
Помнится, Стефано устроил по этому поводу скандал, утверждая, что фигура
должна быть либо нормальных размеров, либо уж вовсе гигантских пропорций.
Статуя, казалось, шла куда-то, открыв рот в немом возгласе. И в ней
было значительно больше от Гариана, чем казалось на первый взгляд.
Сопровождаемые чародейскими ритуалами, в глину были примешаны волосы
Гариана, обрезки ногтей, его пот, его кровь, его семя. Все это было добыто
Суларией по велению черного лорда.
Рядом с возвышением стояла гигантская печь для обжига, от которой
тянулась сложная система деревянных мостков и рычагов, соединявших ее с
фигурой. Хозяин позволил Стефано сконструировать их, чтобы усыпить
подозрение скульптора.
Взобравшись на платформу, лорд Албанус принялся сталкивать деревянное
сооружение на пол. Он не привык к работе. Конечно, можно было бы заставить
Стефано отказаться от идеи делать эту конструкцию, но Албанус испытывал к
скульптору величайшее презрение. Что ж, придется все делать самому.
Закончив с этим, он спрыгнул с платформы, оперся рукой о печь и тут
же отдернул ее. Печь была горячей.
Дверь открылась, и на пороге появился спотыкающийся Стефано. Его лицо
было еще зеленым, но уже значительно более трезвым.
- Я хочу, чтобы их всех выпороли, - заявил он. - Ты знаешь, что они
со мной сделали. Вариус отдавал указания, а они меня...
- Осел! - взревел лорд. - Ты запалил печь! Ты что, забыл - я приказал
ничего не делать без моего согласия!
- Но статуя готова, - запротестовал Стефано. - Ее необходимо обжечь
сегодня же, иначе она начнет рассыхаться и трескаться.
- Ты разве не слышал указания никогда не разводить в комнате огонь?
Ты думаешь, я своими руками зажигал лампы только потому, что мне
доставляло удовольствие делать эту работу вместо раба?
- Если масла в этой глине настолько горючи, пробормотал скульптор, -
то как вообще можно ее помещать...
- Молчать! - тихо прошипел лорд. Под взглядом черных глаз Стефано
замолчал и замер на месте.
Албанус с отвращением отвернулся. Он быстро достал три небольших
сосуда, полоску пергамента и перо. Открыв первый из сосудов, содержащий
небольшое количество крови Гариана, он обмакнул в него перо и написал имя
короля на пергаменте. Щепотка порошка из второго сосуда - и кровь
почернела, мгновенно застыв. В последнем сосуде находилась кровь самого
Албануса, налитая туда только утром. Большими буквами он написал свое имя
поверх имени короля и снова добавил порошка. Шепча заклинания, Албанус
особенным образом свернул полоску и поместил ее в рот статуи. Стефано,
опиравшийся спиной о стену, истерически рассмеялся.
- А я-то думал, зачем тебе нужен именно такой рот, - и прикусил язык
под взглядом лорда.
Достав мелки, доставленные из далекой Стигии, земли волшебников,
Албанус изобразил вокруг статуи незавершенную пентаграмму - круг, в нем
пятиугольник, а в нем звезду. Отвратительно пахнувшие черные свечи были
поставлены на точки соприкосновения фигур. Он быстро зажег все свечи,
закончил пентаграмму, встал и раздвинул руки.
- Элонай мейрот санк-ти, урдьвасс теохим...
С его губ скатывались слова заклинания, воздух замерцал серебром.
Пламя свечей затрещало, заронив крупицу страха в душу черного лорда.
Пламя. Нельзя, чтобы прошлый раз повторился. Не может такого быть. Он
