Они поздно легли вчера, а утром рано встали. Растянуться на кровати,
надеясь на случайный ветерок и на идею, что ненароком взбредет в голову?..
Чем заняться выпускнику классического отделения летом?.. Или осенью
перейти на лингвистический? Или на романские языки?.. Вот бы отправиться
за рубеж секретарем или переводчиком...
Когда он проходил мимо шкафа, рука его ненароком сняла с полки
"Листья травы". Значит, это действительно занимало подкладку его
подсознание - поиск, исполнение обещаний...
Он взял книгу с собой в спальню. Все очень просто. Нужно чем-то
занять мысли.
Рэнди подложил под спину подушки, уселся поудобнее, начал
перелистывать страницы. Странно, однако, почему он так неравнодушен к этой
книге?
Последние пятнадцать минут, всякий раз, когда он проходил мимо шкафа,
она настойчиво притягивала его внимание и он намеренно избегал трогать ее.
Эта книга - единственное, что осталось у него от отца.
Читать он кончил уже в сумерках, при свете настольной лампы. Влажные
круги от стаканов не испарились, они лежали на поверхности стола, словно
диаграммы. Рэнди думал об отце, которого никогда не видел. Пол Карфадж
прожил с его матерью недолго и уехал даже раньше, чем она узнала, что ждет
ребенка. Где он сейчас? Он мог быть где угодно. Возможно, даже погиб.
Рэнди открыл последние страницы, между которыми хранилась
единственная фотография отца. Черно-белый снимок, на нем большерукий
мужчина с массой вьющихся волос. У него были очень густые брови,
грубоватые, но четкие черты лица, и он улыбался, несмотря на то, что
чувствовал себя неловко в легком костюме и в галстуке. Перевозки... Он
сказал Норе, что занимается перевозками. Это означало все, что угодно - он
мог быть и диспетчером такси, и пилотом авиалайнера... Рэнди попытался
найти в этом лице сходство с собой. Нашел. Нужно отыскать этого человека.
Нужно поговорить с ним, узнать, кто он, откуда, чем занимается, были ли у
него еще дети. Пол Карфадж... Интересно - это его настоящее имя? Ничего
нельзя было сказать определенно. Даже когда он уехал, тогда, в ту ночь, на
голубом грузовике-пикапе, единственное, что после него осталось, это была
книга - "Листья травы". И маленький зародыш Рэнди...
Он положил снимок на место и закрыл книгу. Она была явно тяжелее, чем
казалась на глаз. В одном месте зеленый переплет вытерся, и было видно,
что под ним - легкий светлый материал. Рэнди снова раскрыл книгу и начал
ее листать.
На первый взгляд, в разбросанных отметках не было никакой системы. Но
он начал с первой попавшейся и продолжал читать вслух все остальные до
конца книги, чего раньше никогда не делал. Странно, что ему не приходило в
голову поискать в пометках какого-нибудь намека на характер отца. Что
заставило его выделить именно эти места? А может, это не его пометки?
Может, книга была куплена подержанной, и кто-то другой сделал их до него?
Но тем не менее, что-то в этих строчках вызвало волнение в Рэнди.
Казалось, желанная свобода, какое-то странное душевное брожение заставляли
его дух откликаться на зов этих строк.
"Может, все потому, что мне лишь двадцать лет? - подумал он. - Что я
буду чувствовать лет через десять?"
Он пожал плечами и продолжал читать.
Ветерок шевельнул занавески. Рэнди глубоко вздохнул. Тело освежила
прохладная волна. Что он делает? Читает книгу, чтобы поскорее забыть
Джулию, или чтобы узнать что-то новое об отце? И то, и другое, в
сущности... Но теперь мысль о поиске встала перед ним четко и определенно.
Нужно продолжать.
Впервые за два жарких дня в воздухе повеяло прохладой. Он лежал на
кровати, придерживая пальцами страницу, и глубоко втягивал свежий воздух,
пока ветерок не утих... Ах, как хорошо и...
Он поднял левую руку и посмотрел на пальцы, сжал и разжал кулак.
Снова тронул обложку книги.
Теплая.
Он прикоснулся к простыне - наверное, книга нагрелась от его
собственного тела. Протянул руку и пощупал стакан на столике. Холоднее.
Так...
Примерно через полминуты он снова потрогал обложку книги. Она
действительно оказалась теплее, чем должна была быть. От нее словно бы
исходила едва ощутимая вибрация. Он прижал книгу к уху. Да, определенно,
что-то слышно на самом пределе восприятия.
Рэнди открыл книгу на том месте, где остановился, и нашел отмеченный
карандашом отрывок. Это была песня "Открытой Дороги":
"ТЫ, ДОРОГА, НА КОТОРУЮ Я ВЫХОЖУ И ОГЛЯДЫВАЮСЬ ПО СТОРОНАМ, И Я НЕ
ЗНАЮ, ЧТО ВИЖУ НЕ ВСЮ ТЕБЯ. Я ЗНАЮ, ЧТО МНОГОЕ УЗРЕТЬ МНЕ НЕ ДАНО..."
Едва он прочитал эти строки, как книга ощутимо завибрировала в руке,
и послышался явственный, хотя и неопределенный звук, нечто вроде "гм".
Словно переплет был своего рода резонатором.
Что за черт!
Он выронил книгу. Она упала на кровать перед ним, и чей-то голос
сказал:
- Вопрос. Вопрос.
Голос исходил из самой книги.
Рэнди отодвинулся на другой край постели и спустил ноги на пол. Потом
обернулся. Книга лежала на том же месте.
- Ты говорила? - спросил он наконец.
- Да, - послышался тихий женский голос.
- Ты кто?
- Я - компьютерная система на микродотах, модель...
- Ты книга... Книга, которую я только что читал.
- Это так, я скомпонована в виде книги.
- Ты принадлежала моему отцу?
- Недостаточно информации для ответа. Как тебя зовут?
- Рэнди Блейк. А отца моего звали Пол Карфадж, если я не ошибаюсь.
- Расскажи мне о себе и как я к тебе попала.
- В прошлом марте мне исполнилось двадцать. Ты осталась после моего
отца, а он уехал из Кливленда еще до моего рождения.
- И где мы сейчас?
- Кент, Огайо.
- Рэнди Блейк или Карфадж - если все это так, я не могу ответить на
вопрос - принадлежала ли я твоему отцу.
- Кто же был твоим хозяином?
- Он назывался разными именами.
- Было ли среди них имя Пол Карфадж?
- Мне оно не известно. Но это, конечно, еще ничего не доказывает.
- Верно. Хорошо, а как ты включилась?
- Мнемонический ключ. Я включаюсь, когда произносятся вслух
определенные слова - и в определенном порядке.
- Не очень-то удобно. Мне пришлось прочесть массу абзацев, прежде чем
ты заговорила со мной.
- Ключ может быть изменен путем простой устной команды.
- Можно, я тебя потрогаю, Листья?
- Пожалуйста.
Он поднял книгу, открыл на содержании.
- Пусть кодом будет "Эйдолон". Такое в обычном разговоре вряд ли
встретится.
- "Эйдолон". Зафиксировано. Или, если хочешь, можешь предоставить
свободу действий мне. Рэд в конце был уж слишком осторожен.
Рэнди сел на кровать.
- Хорошо, я согласен. А кто это - Рэд?
- Это прозвище моего прошлого хозяина.
- У меня тоже рыжие волосы. Мне кажется, тебе известно то, что мне
нужно, но я не знаю, как спросить.
- Что-то о твоем отце?
- Да.
- Если ты разрешишь задать тебе несколько наводящих вопросов...
- Задавай.
- У тебя есть машина?
- Да, я как раз забрал ее из гаража. Она опять способна двигаться.
- Тогда пойдем к ней. Ты должен поместить меня на сиденье рядом с
собой и ехать. Немного спустя я скажу, что делать дальше. У меня имеются
соответствующие сенсоры.
- Куда мы поедем?
- Туда, куда я тебя поведу.
- Куда именно?
- Я не знаю.
- Зачем же тогда ехать?
- Чтобы найти информацию для ответа на твои вопросы.
- Хорошо. Сейчас! Я только зайду в одно место и мы поедем. Да, вот
еще что... Я раньше не слышал о компьютерных системах на микродотах. Где
тебя сделали?
- На спутнике Тоса-7, компания "Мицуи-Занбаду".
- Где-где? Не слышал о таком спутнике. Когда это было?
- Первая проверка была произведена седьмого марта 2086 года.
- Не понимаю. Ведь это в будущем. Как же ты попала сюда - в двадцатый
век?
- Поедем. Чтобы все объяснить, понадобится некоторое время. Я начну,
когда мы тронемся.
- Хорошо. Извини. Я на минуту. Не уходи.
Они выехали. Небо усыпали крупные звезды. Луна еще не взошла. Рэнди
дозаправил бак в Ровенне и теперь ехал на север по магистрали 44. Машин
навстречу попадалось мало.
Миновали Огайо Тернпайк и теперь вокруг простиралось графство Джигуа.
И в этот момент Листья велела ему свернуть вправо - за следующим
поворотом.
- Но там же не дорога! Там только тракторная колея, и ведет она в
лес. Ты этот поворот имела ввиду?
- Да, поворачивай.
- Хорошо, Листья.
Он сбросил скорость, въезжая на ухабистый грунтовый проселок. Ветви
зашуршали по крыше и в свете фар заплясали стволы деревьев. Дорога, над
которой деревья местами образовывали сплошной навес из ветвей и листьев,
сначала взяла вправо, потом побежала вниз по склону. Рэнди слышал, как
вокруг заливаются лягушки.
Затем проехали по мосту, который зловеще закряхтел под машиной,
пахнуло влагой, послышался шум воды. Запахло плесенью, и Рэнди поднял
стекла, чтобы в кабину не залетали потревоженные насекомые.
Вскоре дорога пошла вверх по склону и несколько минут петляла между
деревьев. Внезапно она кончилась выездом на новую. Рэнди повернул руль.
Эта дорога была пошире и не такая ухабистая. Она вывела из леса.
Справа простирались вспаханные поля. В отдалении замерцали огоньки ферм.
Дорога пошла довольно ровно, и Рэнди прибавил скорость. Немного спустя над
верхушками деревьев показалась луна.
Он снова опустил стекло и, включив приемник, поймал программу кантри
из Аркона. Миля пролетала за милей. Минут через пять-шесть впереди
показался знак "Стоп". Покрышки захрустели по гравию, когда Рэнди нажал
педаль тормоза.
- Направо.
- Понял.
Эта дорога имела гудроновое покрытие. Других машин видно не было.
Когда он поворачивал, в свете фар мелькнул кролик.
Примерно через полмили он миновал ферму, затем еще две. У поворота,
немного впереди, виднелась бензоколонка "Шелл" с погашенными огнями. Вдоль
улицы бежала полоса тротуара и тянулся ряд домов.
- Теперь налево.
Он повернул на дорогу еще более широкую, с бордюром и бетонным
покрытием. Вдоль нее выстроились шеренгой шесть фонарей. Дома здесь были в
основном старые, просторные, к каждому вела гравиевая подъездная дорожка
метров в двадцать; во дворах виднелись старые раскидистые деревья. Кое-где
на крылечках сидели люди.
Он миновал последний фонарь и, немного спустя, последний дом.
Луна поднялась уже довольно высоко, и где-то над полями, справа,
полыхнула зарница. Передачу из Аркона заглушили рычание и вой помех.
- Черт! - Рэнди повернул ручку настройки, пытаясь найти новую
передачу.
Найти ничего не удалось. Он выключил приемник.
- Что случилось? - спросили Листья.
- Хорошая была песня...
- Я могу воспроизвести ее, если хочешь.
- Ты умеешь петь?
- Верит ли в Бога папа Римский?
- В самом деле? - Рэнди усмехнулся. - А какие песни тебе нравятся?
- Застольные и боевые. А еще - про любовь.
Рэнди засмеялся.
- Довольно странные вкусы у машины.
Ответом ему была тишина. Она длилась семь или восемь секунд, а потом
он услышал:
- Ты паразит, - произнесла Листья тихим голосом. - Ты сукин сын. Ты,
идиотский...
- Эй! В чем дело? Что я такого сказал? Прошу прощения, я...
- Я не просто куча деталей, как этот твой глупый автомобиль! Я мыслю.
И чувствую тоже! И вообще, я уже на пороге новой фазы. И нечего считать
меня какими-то плоскогубцами, ты, протоплазмовый шовинист! Если бы я
хотела, то могла бы и не вести тебя к входной точке! Ты знать ничего не
знаешь о моих программах, чтобы заставить меня...
- Ну же! Пожалуйста, перестань! Если ты настолько чувствительна, то
