хать на машине около семисот километров, ничего не оставив в ней: ни от-
печатков пальцев, ни ворсинки от вашего белого костюма, ни волоска. И в
то же время, хотя я и почистил сиденья машины, я сделал это наспех, и
они могли обнаружить там следы другой женщины. Далее, обследовав ваш
труп, они легко установили бы, что на вас нет даже пылинки из машины,
что вы в машине не были. Мне мучительно трудно было убеждать вас сесть
за руль. Дани. И вообще, когда я разговаривал с вами, я заколебался, мне
даже кажется, что было мгновение, когда у меня вдруг пропала охота про-
должать игру. Я не знал, откуда я возьму силы вернуться сюда вслед за
вами, покалечить вам руку, заставить вас выпить пузырек дигиталиса, а
главное - выдержать те несколько минут, когда вы, ничего не понимая,
обезумев от ужаса, будете умирать. И все же я не остановился. Мы заехали
за Мишель на бульвар Сюше, к матери Аниты. В Орли мы оставили вас в
"тендерберде". Вам я сказал, что наш самолет улетает в полдень, но в
действительности у меня было еще часа два на то, чтобы поехать вслед за
вами, убить вас, привести все в должный вид в доме Коба, а затем встре-
титься с Анитой и Мишель в ресторане аэровокзала.
Я сдал наши вещи в багаж. До тех пор, до той минуты, когда я прощался
с Анитой в переполненном зале, она не знала, что я вас убью. Если же ей
и приходила в голову такая мысль, то она убеждала себя, что она придумы-
вает Бог знает какой бред, что у меня совсем другой план. А там она
спросила, что я собираюсь сделать. Я ответил, что вы должны исчезнуть.
Узнав, что вы погибнете, она молча замотала головой, держа на руках нашу
девочку, и вдруг из ее глаз брызнули слезы. Я сказал, чтобы она ждала
меня в ресторане до двух часов, если же я не вернусь к тому времени, то
пусть она с Мишель улетает в Женеву. Я к ним прилечу. Он все мотала и
мотала головой. Я ушел. В эту минуту я увидел, что вы тронулись с места.
Я поспешил на стоянку за своей машиной. Сначала я потерял вас из виду,
потом вы вдруг оказались метрах в пятидесяти впереди меня, вы просто
поставили "тендерберд" на новое место. Я видел, как вы, выйдя из машины,
пошли к зданию аэровокзала. Я ничего не понимал. Впервые я ничего не по-
нимал, Дани.
Я отправился вслед за вами. Я боялся, что вы встретитесь там с Анитой
и Мишель. В окно третьего этажа я видел, как они ходят по залу. Но вы
были поглощены какими-то своими мыслями. Вы долго сидели за столиком ба-
ра. Я стоял метрах в двадцати от вас, за кабиной фотоавтомата. Я обдумал
все, что может случиться, пока "тендерберд" находится в ваших руках,
включая даже уличную аварию, которая приведет к вмешательству полиции.
Однако я знал, что вы при вашей близорукости не станете гнать, вы вообще
делаете все очень обстоятельно, и поэтому был уверен, что вы доставите
машину в полном порядке. Как видите, я все предусмотрел, Дани, реши-
тельно все. Но одно оказалось для меня сюрпризом, и когда я с этим
столкнулся, то чуть не сошел с ума - как выяснилось, ни один ваш посту-
пок нельзя было предсказать заранее. Вы действовали, как Рак, под знаком
которого вы родились.
Теперь вы понимаете меня, Дани? Так вот, вы снова сели в "тендер-
берд", а я последовал за вами на своем "ситроене". Вы должны были пое-
хать в Париж, а вы взяли направление на Юг. Я сначала подумал, что вы
ошиблись на развилке автострады, но нет, вы так и не повернули. Я смот-
рел на вас в окно, когда вы обедали в ресторане Фонтенбло. Я не верил
своим глазам и кипел от ярости. Я сел в свою машину, которая стояла нев-
далеке, и там ждал, когда вы выйдете. Стрелки на моих часах продолжали
бежать. Я понимал, что мне уже не успеть на швейцарский самолет и Анита
с Мишель улетят без меня. В отчаянии я пытался что-нибудь придумать. Я
еще надеялся, что, перекусив, вы вернетесь в Париж, в квартал Монморан-
си. Я подумал, что вы просто решили немного прокатиться, доставить себе
удовольствие посидеть за рулем шикарной машины. Но не тут-то было! Бе-
зумная карусель, пленником которой я стал, продолжала крутиться. Вы
въехали в Фонтенбло. Я видел, как вы купили какую-то одежду и чемодан.
Пот струился у меня по спине. Это был какой-то бред. По вашей воле мы
внезапно поменялись ролями. Всю эту ночь я составлял план действий, не
принимая вас в расчет, словно вы были пустое место. А теперь выяснилось,
что инициатива в ваших руках, что у вас есть свой план, которому вы сле-
дуете, совершенно не заботясь обо мне. Все время, что вы ехали к Жуаньи,
- а я за вами, буквально в двухстах метрах, приноравливаясь к вашей ско-
рости, - я строил всевозможные догадки, одну невероятнее другой. И самая
бредовая была такая: Анита вчера вечером оказалась права, когда говори-
ла, что вас провести невозможно. Значит, вы сейчас знаете, что я следую
за вами по пятам. И только одна версия не пришла мне в голову-то, что
было на самом деле. Ваша уверенность росла с количеством пройденных ки-
лометров, и мне приходилось работать головой и одновременно не забывать
о педалях, чтобы не потерять вас из виду. Никто никогда не наблюдал за
вами так пристально, как я, и все же вы то и дело ставили меня в тупик.
Например, около бистро в Жуаньи я лишь в последнюю минуту заметил, что
вы остановились. Потом, когда вы снова поехали, меня мучила мысль, кто
этот шофер грузовика, с которым вы разговаривали. Тогда, Дани, я еще не
знал, какая удача вам сопутствует, но чутьем пенял, что эта встреча, как
и все остальные, обернется против меня. К концу дня на автостраде под
Оксером, где вы начали гнать со скоростью больше ста шестидесяти кило-
метров в час, я безнадежно отстал от вас. Вот тут-то мне стало ясно, что
эта гонка, эти покупки в Фонтенбло можно объяснить только одним - вы ре-
шили воспользоваться машиной не для небольшой прогулки, а на все празд-
ники, и вы мчались прямо к неведомой мне цели. Необходимо было вас оста-
новить. Кроме того, я вдруг понял, что вы точно повторяете путь Аниты,
но только в обратном направлении, и это было самое ужасное. Я чуть было
не наткнулся на вас и не выдал своего присутствия, проезжая через ка-
кую-то деревню у поворота с автострады. Сидя в машине, вы разговаривали
с какой-то старухой, стоявшей рядом. Я подождал вас неподалеку, метрах в
ста от станции техобслуживания, на которой я прочел название деревни:
Аваллон-Два-заката. Мне показалось, что я окончательно сошел с ума. Как
сказала мне Анита, именно в этой деревне она оставила ваше белое пальто.
Вы совершенно сознательно, упорно сокрушали весь мой план. В этом я
окончательно убедился, снова увидев "тендерберд" и бирюзовое пятно вашей
косынки у станции техобслуживания. Бесспорно, это была именно та самая
станция, у которой останавливалась и Анита. У меня в кармане лежала кви-
танция на ремонт фонарей. На ней был штамп, и я сверил название деревни.
Я разорвал квитанцию с какой-то идиотской яростью, сидя за рулем своей
машины. Затем я достал пузырек дигиталиса, который лежал у меня в ящичке
для перчаток, и, не обращая внимания на то, что было светло, пошел за
вами по высокой траве, между деревьями. Сделав порядочный круг, я очу-
тился позади белого домика, в который вы вошли. У одной из бензоколонок
стояли какие-то люди и болтали. Все мои мысли были направлены только на
то, каким способом незаметно настичь вас и убить так, чтобы никто не
увидел меня, не услышал никакого шума. Стоявший в отдалении туалет, куда
вы вошли, оставив незакрытой дверь, был подходящим для этого местом. В
открытую дверь я вдруг увидел вас со спины, ваш белый костюм, ваши свет-
лые волосы. Вы неподвижно стояли меньше чем в трех метрах от меня. Перед
вами было зеркало. Я отпрянул к наружной стене и, едва переведя дыхание,
тут же ринулся на вас. Я обхватил вас сзади, оторвал от пола, закрыв
своей широкой ладонью вам рот. Ваши очки упали, отлетев к противополож-
ной стене этой тесной конуры. Мои действия были сумбурны, как и мои мыс-
ли. Вы уцепились левой рукой за косяк двери. И я увидел эту руку. Я
смотрел на нее всего лишь какую-то секунду, но эта секунда была самой
длинной в моей жизни. Я вдруг с предельной ясностью понял, что сам раз-
рушаю весь свой план. У женщины, которую видели на шоссе, была перевяза-
на левая рука. А у вас - нет. Я мог вас убить, но вы не стали бы той
женщиной! Я схватился за ручку двери и со всей силой захлопнул ее. В мою
ладонь, которой я зажимал вам рот, словно ударил немой вопль, и ваше те-
ло тотчас же обмякло в моих руках, вы соскользнули на колени и так и ос-
тались в этой странной позе - упершись лбом в пол, с рассыпавшимися во-
лосами, которые закрывали ваше лицо. Не знаю почему - может, испугавшись
того, что я наделал шума, или голосов, доносившихся снаружи, или вашей
руки, которая раздувалась с поразительной быстротой, а может быть, прос-
то сообразив, что, если я убью вас сейчас, судебно-медицинский эксперт
без труда определит, что рука была покалечена перед самой смертью, - но
я бросился бежать. Только очутившись в своей машине, я немного отдышал-
ся.
Я мог бы убить вас там, Дани. Но я сделал бы глупость. Мне нужно было
убить вас у трупа Коба или же, убив, отвезти вас к нему. А на станции
техобслуживания я не смог бы незаметно вынести вас. И я поступил пра-
вильно. Много раз потом я сожалел о том мгновении, когда вы были в моих
руках, но думаю, что я поступил правильно.
Поставив машину невдалеке от станции техобслуживания, я дождался ве-
чера. Я заранее развернулся по направлению к Парижу. Я был уверен: после
того, что произошло, вы поедете в Париж. Мне не давала покоя мысль, ви-
дели ли вы меня. Мне хотелось есть, пить и спать. Я несколько раз выхо-
дил из машины, чтобы прогуляться в тени. Я еще не знал, насколько велико
ваше упорство, не знал вашей поразительной способности черпать мужество
в том, что, казалось, должно было вас сломить. Тогда я еще не понимал,
какие преимущества дают вам эти качества.
Когда вы наконец тронулись в путь, вы поехали совсем не туда, куда я
предполагал. Было уже темно. Я снова развернулся. Ехали вы медленно. Вы
опять навязывали мне свою волю, заставляя ехать с той же скоростью, что
и вы. Задние фонари "тендерберда" слепили меня. В Солье вы неожиданно
свернули с автострады на какую-то улочку, и я потерял вас из виду. Я
несколько раз пересек город, пытаясь найти вас, но тщетно. Тогда я пое-
хал дальше на Юг, остановившись на минутку, чтобы заправить машину, вы-
пить стаканчик вина и купить сандвич. Километры летели из-под колес моей
машины, я ощущал такое одиночество, какого никогда не испытывал.
"Тендерберд" я обнаружил на набережной Соны в Шалоне. Я остановился
на той же стороне улицы, метрах в пятидесяти впереди. Мне кажется, я
засмеялся, увидев его. Осторожным шагом я в темноте направился к "тен-
дерберду", у которого теперь был опущен верх. Фары его неожиданно зажг-
лись. Я увидел, что с вами сидит мужчина. И тут "тендерберд" тронулся с
места. Я побежал к своему "ситроену". Я говорил себе, что вы совершаете
все эти необъяснимые поступки из чистого садизма, что вы решили сначала
полностью сломить меня, а потом уже прикончить. Мне все же удалось вас
нагнать, я увидел вашу перевязанную руку, увидел, как вы с этим парнем в
сером пуловере вошли в гостиницу "Ренессанс". Я все равно тоже пошел бы
туда, потому что Анита сказала мне, что именно в этой гостинице она
ночью сняла номер. Теперь уже у меня не оставалось никаких сомнений, что
вы сознательно, пункт за пунктом, начисто разбиваете мой план. Я дождал-
ся, пока вы вышли. Я дал вам уехать из Шалона с этим сутенером, который
понравился вам исключительно потому, что он олицетворял собою именно тот
тип мужчин, который я ненавижу. Вы не можете себе представить, Дани, до
чего я был измучен.
Я долгое время провел в саду той второй гостиницы, где вы сидели с
