А когда маштанг вывел звездочета на крылечко особняка, в ночь,
пронизанную вспышками карнавальных фейерверков, он напоследок остановил
своего подопечного:
-- Обожди. Во-первых, запомни дом, номер и все такое -- это, поверь,
тебе пригодится. Во-вторых... Когда я выясню у этого самого гимнаста, каким
образом Приморская, 12, вышла на младшего секретаря МИД Альгали, я запечатаю
его письменные показания в пакет, который будет ждать тебя в Хармианской
слободе, в доме Мамаши Мадино... Ну ладно, парень, двигай, а я пошел
беседовать с нашим общим приятелем -- пока там угольки в жаровне не совсем
остыли...
Не похоже было, однако, чтобы младший секретарь всерьез проникся
предостережениями маштанга. Он некоторое время слонялся по ночным улицам
(надо полагать -- пытался "обнаружить слежку"; смех, да и только!), а потом
зашел в бар "Падучая звезда", издавна облюбованный всякого рода
артистической и прибогемной публикой; там и всегда-то было шумно, а уж в
карнавальную ночь было просто не протолкнуться. Здесь, на свету, сразу стало
видно, что пережитое приключение не прошло для Альгали даром: у него,
например, заметно дрожали руки. Ожидая у стойки, пока бармен смешает ему
"Незабудку" -- сложный коктейль из одиннадцати компонентов, -- он
механически складывал столбик из монеток, но пальцы не слушались и столбик
дважды обрушивался; поглядевший на эти архитектурные экзерсисы бармен
крякнул и отставил коктейль в сторонку:
"Давай-ка я тебе, парень, стакан рома нацежу -- так-то оно будет
лучше..." Пару часов он прокемарил в уголке, не вступая ни с кем ни в какие
разговоры; затем вдруг заказал себе второй коктейль, после чего выбрался
наружу и переулками вышел на совершенно безлюдный в этот предрассветный час
мост Исполненных желаний. И исчез.
Если кто-то следил за Альгали, он наверняка помянул бы на этом месте
нечистую силу: только что вот был человек -- и нету... В принципе можно
допустить, например, прыжок в проходящую под мостом гондолу, однако висячий
мост Исполненных желаний имеет пролет в тридцать футов высотой; вряд ли
МИДовский клерк способен на такого рода цирковые эскапады, да и
синхронизация действий тут должна быть просто запредельная -- а откуда ей
взяться?.. Впрочем, все прочие варианты объяснения были ничуть не менее
фантастичны; можно, конечно, многозначительно произнести: "Эльфийская
магия!" -- однако навряд ли эти слова что-нибудь объясняют: короче говоря,
каким именно образом Альгали добрался до неприметного рыбацкого домика на
берегу Барангарской бухты, осталось загадкой.
По прошествии пары часов он стоял посреди хижины, совершенно раздетый,
раскинув руки и закрыв глаза. Тоненькая черноволосая девушка, чем-то похожая
на печальную птичку вивино, медленно, почти не касаясь, вела раскрытые
ладони вдоль спины Альгали. Обследовав таким образом все его тело, девушка
отрицательно покачала головой: "Все чисто, никакой магической пыли".
-- Спасибо тебе, маленькая! -- У человека, что сидел в углу на
рассохшемся бочонке, было жесткое, спокойное лицо капитана, стоящего на
сотрясаемом штормом мостике. -- Устала?
-- Не так чтобы очень. -- Она пыталась улыбнуться, но улыбка вышла
совсем уж бледной.
-- Отдохни с часок...
-- Я не устала, правда!
-- Отдыхай. Это приказ. Потом еще раз проверишь его одежду -- каждую
нитку: я все же опасаюсь, что ему всадили "маячок"... Ну а ты что скажешь?
-- обернулся он к парню в карнавальном костюме летучей мыши.
-- Контрнаблюдение слежки не выявило -- по крайней мере от "Падучей
звезды" до моста. Я прошел следом за ним (так и так надо было отвязать
веревочную лестницу, по которой он спускался в гондолу) -- все чисто.
-- Были проблемы?
-- Никаких. Как только пришел сигнал тревоги -- коктейль "Незабудка"
плюс рассыпающийся монетный столбик, -- мы подняли группу прикрытия. Бармен
за вторым коктейлем передал ему, на котором по счету столбике мостового
ограждения искать лестницу, и все прошло без сучка без задоринки.
-- Ладно. Пока все свободны. А вы, Альгали, накиньте на себя
что-нибудь, присаживайтесь и начинайте свое повествование. Слушаю вас
внимательно.
...Проводив взглядом удаляющегося по Фонарной МИДовского секретаря,
человек, представившийся ему бароном Тангорном (а это был действительно он),
вернулся в дом. На полуподвальном этаже вовсю кипела работа: гимнаст и шут
-- живые и здоровые -- тщательно прибирали помещение. Шут уже успел стащить
с себя окровавленную одежду (свиная кровь была налита в спрятанный за пазуху
пузырь, который и рассек меч барона) и теперь, кривясь от боли, снимал
поддетую под нее мифриловую кольчугу. Увидав Тангорна, он повернулся боком,
демонстрируя тому наливающийся лиловым отек:
-- Что ж ты делаешь, командир! Гадом буду -- ты мне ребро сломал!
-- За те дунганы, что ты огреб, можно и потерпеть. Если намекаешь на
прибавку -- перебьешься.
-- Не, ну ты в натуре!.. Ткнул бы аккуратненько -- и все дела; захреном
было лепить со всей дури? А кабы кольчужка твоя порвалась?
-- Так ведь не порвалась же, -- равнодушно отозвался барон. --
Давай-ка, кстати, ее сюда.
Кольчугу он предварительно выкрасил черной эмалью, так что она теперь
по виду не отличалась от старинного мордорского доспеха мелкого плетения --
демонстрировать подельникам мифрил в его планы никак не входило.
-- Инспектор! -- окликнул он гимнаста, тщательно счищавшего тем
временем кровяные брызги со спинки кресла. -- Не забудьте вернуть на место
жаровню.
-- Послушайте, барон, -- раздраженно отозвался тот, -- не надо меня
учить, как затирать следы!.. -- после чего воспроизвел (и вполне к месту --
как вынужден был признать про себя Тангорн) известные поговорки про
оборзевшего сынка, вознамерившегося давать отцу сексологические
рекомендации, и про то, что заниматься любовью прямо посреди набережной Трех
Звезд не следует главным образом по той причине, что окружающие замучают
своими советами.
-- А это все вы где раздобыли? -- Тангорн повертел в руках зловещего
вида щипцы, извлеченные им наугад из груды в жестяном тазу.
-- Купил за три кастамирки у базарного зубодера все его хозяйство, ну и
еще добавил кой-чего из слесарного инструмента. Чуть заляпал засохшей кровью
-- и вполне товарный вид, если особо не вглядываться...
-- Ладно, орлы. Благодарю за службу. -- С этими словами он отдал
Ваддари и его подручному по мешочку с золотом. -- Сколько вам еще нужно
времени на приборку? Минут десяти хватит? -- Инспектор что-то прикинул в уме
и кивнул. -- Отлично. Твой корабль, -- тут барон обернулся к шуту, --
отплывает с рассветом; в тех краях пятидесяти дунганов вполне хватит, чтоб
завести питейное заведение либо постоялый двор и навсегда позабыть об Умбаре
-- и об умбарских сыщиках, верно? Только не советую публиковать мемуары о
событиях нынешней ночи...
-- А че это такое -- "публиковать мемуары", а, командир?
-- Это когда начинают по пьяному делу травить истории из своей жизни.
Или -- от большого ума -- отправляют письмецо в полицию...
-- Ты базар-то фильтруй, слышь, командир! -- вскинулся тот. -- Чтоб я
когда-нибудь подельников закладывал...
-- Вот и продолжай в том же духе. И имей в виду: Хромой Виттано мне
кое-чем обязан и числит себя моим побратимом, так что в случ-чего он тебя
достанет не то что в Вендотении -- на Заокраинном Западе.
-- Обижаешь, командир...
-- Я не обижаю -- просто остерегаю от ошибок. А то знаешь, у людей
частенько возникает такой соблазн -- дважды получить плату за одну и ту же
работу... Все, орлы, счастливо оставаться. От души надеюсь, что мы больше не
встретимся.
С этими словами барон двинулся было прочь, но в дверях замер и простоял
пару секунд как бы в нерешительности: для той работы, что предстояла ему
сейчас на верхнем этаже особняка, определенно требовалось собраться с духом.
ГЛАВА 47
Дело в том, что дом на Фонарной, 4, действительно был конспиративной
квартирой гондорской резидентуры, только вот настоящие ее хозяева, два
сержанта тайной стражи, никакого участия в описанных выше событиях не
принимали: все это время они провели в гостиной наверху -- спеленутые по
рукам и ногам и с кляпами во рту. Сержанты были захвачены врасплох в ходе
молниеносной операции, разработанной Ваддари с Тангорном и осуществленной
ими при участии налетчика по кличке Свинчатка, которому приспела пора срочно
менять умбарский климат. Третий подельник понадобился барону не только из-за
своих профессиональных навыков, но и затем, чтобы число похитителей Альгали
совпало с числом подлинных обитателей Фонарной, 4. А поскольку по ходу
инсценировки один из двух похитителей был "убит" Тангорном, то теперь
расстаться с жизнью от удара меча -- только уже взаправду -- предстояло
одному из сержантов... "Воистину, Мир есть Текст, -- подумал мельком барон,
толкнув дверь гостинной, -- и никуда от этого не деться".
-- Ну что, орелики, узнаете? -- Тангорн был теперь без маски, и, пока
он освобождал своих пленников от кляпов, те имели полную возможность
разглядеть его, сравнивая натуру с розыскными ориентировками; по тому, как
съежился один и окаменел лицом второй, было ясно: узнали и ничего хорошего
для себя не ждут. -- Потолкуем по душам, или сразу рубить вас на гуляш?
Тот, что поначалу съежился, разразился теперь бессвязными проклятиями
-- видно было, что он отчаянно пытается заглушить свой страх. А вот второй,
по всему видать, был крутым парнем: он глядел прямо и твердо, а потом
разлепил губы и как будто забил по шляпку:
-- Делай свое дело, гад! Только помни -- рано или поздно мы все равно
до тебя доберемся. И повесим за ноги, как и полагается с предателями...
-- Да, наверное, так оно и будет... со временем, -- пожал плечами
барон, извлекая из ножен меч (что ж, теперь выбор ясен). -- Вот только тебя
среди этих "мы" не будет, уж это я гарантирую.
С этими словами он вонзил клинок в грудь пленника и тут же выдернул его
обратно; брызнуло так, что просто прелесть... За эти годы "Третий меч
Гондора" искрошил в боях тьму народа, но никогда еще ему не доводилось
хладнокровно убивать безоружного и беспомощного человека, пусть даже и
смертельного врага; он ясно понимал, что делает еще один шаг за ту грань,
откуда не бывает возврата, но выбора уже не было. Единственное, что он себе
позволил, -- нанести удар точно в правую верхнюю часть груди: с такими
ранениями иногда выживают, и если парень крепко дружен с Удачей, то, может,
и выкарабкается. Труп как таковой барону был ни к чему -- однако рана должна
быть настоящая, чтобы у эльфов потом не возникло подозрения, что это все
любительский спектакль.
Когда же он, сжимая окровавленный меч, обернулся ко второму сержанту,
тот судорожно заскреб по полу связанными ногами в тщетной попытке отползти
и, как выразился бы Свинчатка, "раскололся до самой жопы": а ведь говорят,
будто от перемены мест слагаемых сумма не меняется... Меняется, да еще как!
Тангорну пришлось даже прервать поток его откровений, ибо все эти сведения о
делах и делишках Приморской, 12, его сейчас не слишком интересовали.
-- Ладно. А как давно ваша резидентура начала разрабатывать эльфийское
подполье?
-- Я про такое даже и не слыхал. Может, другие...
-- Как это -- "не слыхал"? А эльфа-то тогда вы зачем похищали?
--пришибленно озадачился тот.
-- Какого такого эльфа?
