как мертвый де Гиш не мог разгласить тайны дуэли. Если же он не убит,
зачем, оставив его без помощи, прослыть дикарем, не способным к велико-
душию? Это последнее соображение одержало верх.
Де Вард осведомился, где Маникан.
Он узнал, что Маникан спрашивал о де Гише и, не найдя его, лег спать.
Де Вард разбудил его и рассказал о дуэли; Маникан не произнес ни слова,
но слушал с таким напряжением, какого трудно было ожидать от этого лен-
тяя. Когда де Вард кончил, Маникан промолвил одно только слово:
- Едем!
По дороге воображение Маникана разыгрывалось, и, слушая подробности
происшествия, он все больше мрачнел.
- Итак, - сказал он, когда де Вард кончил, - вы считаете, что он
мертв?
- Увы, да!
- И вы дрались без свидетелей?
- Это было его желание.
- Странно!
- Вы находите, что это странно?
- Да, это так мало похоже на господина де Гиша.
- Надеюсь, вы не сомневаетесь в моей правдивости?
- Гм, гм!
- Вы сомневаетесь?
- Немного... Но мои сомнения увеличатся, если я увижу, что бедняга
мертв.
- Господин Маникан!
- Господин де Вард!
- Мне кажется, вы оскорбляете меня.
- Это как вам угодно. Что делать! Мне никогда не нравились люди, ко-
торые являются и говорят: "Я убил такого-то или такого-то; это большое
несчастье, но я убил его честно".
- Тише, мы прибыли.
Действительно, показалась поляна, и на открытом пространстве чернело
неподвижное тело убитой лошади. Справа от лошади лежал ничком в траве
бедный граф, залитый кровью. Он оставался на прежнем месте и, по-видимо-
му, не сделал за это время ни одного движения.
Маникан бросился на колени, приподнял графа и убедился, что он холо-
ден и весь в крови. Он снова опустил его. Потом, нагнувшись, он стал ша-
рить кругом и нашел пистолет де Гиша.
- Увы! - сказал он, поднимаясь, бледный, как привидение, с пистолетом
в руках. - Увы, вы не ошиблись, он действительно мертв!
- Мертв? - повторил де Вард.
- Да, и его пистолет заряжен, - прибавил Маникан, показывая на дуло.
- Да ведь я же сказал вам, что выстрелил в него тогда, когда он це-
лился в меня.
- Уверены ли вы, что вы дрались с ним на дуэли, господин де Вард?
Признаться, я очень опасаюсь, не было ли здесь простого убийства. Нет,
нет, выслушайте меня! Вы стреляли три раза, а его пистолет заряжен! Вы
убили его лошадь и его самого, а он, де Гиш, один из лучших стрелков
Франции, не попал ни в вас, ни в вашу лошадь! Право, господин де Вард,
вы привели меня сюда на свое несчастье, пролитая вами кровь ударила мне
в голову; я словно опьянел, и, клянусь честью, раз уж представился слу-
чай, я размозжу вам череп; господин де Вард, помолитесь за свою душу!
- Господин де Маникан, вы шутите!
- Напротив, говорю совершенно серьезно.
- Вы меня убьете?
- Без всякого угрызения совести, по крайней мере, в настоящую минуту.
- Вы дворянин?
- Я был пажом, значит, дворянин.
- Дайте мне тогда возможность защищаться.
- Чтобы вы поступили и со мной так же, как с беднягой де Гишем?
И Маникан, вынув свой пистолет, нахмурил брови и навел его на грудь
де Варда. Де Вард не пробовал даже бежать, настолько он был огорошен.
Среди воцарившейся зловещей тишины, которая показалась де Варду веч-
ностью, вдруг раздался вздох.
- Вы слышите, - вскричал де Вард, - он жив, жив! На помощь, господин
де Гиш! Меня хотят убить!
Маникан попятился и увидел, что граф с трудом приподнялся, опираясь
на руку. Маникан отшвырнул пистолет и с радостным криком подбежал к дру-
гу.
Де Вард вытер холодный пот, выступивший у него на лбу.
- Вовремя же он очнулся! - прошептал он.
- Что с вами? - спросил Маникан у де Гиша. - Куда вы ранены?
Де Гиш показал ему изувеченные пальцы и окровавленную грудь.
- Граф! - вскричал де Вард. - Меня обвиняют в совершении убийства.
Умоляю вас, засвидетельствуйте, что я дрался честно.
- Это правда, - прошептал раненый - Господин де Вард дрался честно, и
кто будет это отрицать, станет моим врагом.
- Сначала помогите мне, сударь, отнести этого беднягу домой, - попро-
сил Маникан, - а потом я дам вам какое угодно удовлетворение, или же,
если вы слишком торопитесь, перевяжем рану графа нашими носовыми платка-
ми и потом выпустим две оставшиеся пули.
- Благодарю вас, - сказал де Вард. - В течение одного часа я два раза
смотрел смерти в лицо; она очень безобразна, и я предпочитаю получить от
вас извинения.
Маникан рассмеялся, и его примеру последовал де Гиш, несмотря на фи-
зические страдания.
Молодые люди хотели отнести графа, но тот заявил, что чувствует себя
достаточно сильным и может идти сам Пуля разбила ему безымянный палец и
мизинец и скользнула по ребру, но не проникла в грудь. Таким образом, де
Гиш потерял сознание скорее от боли, чем от раны.
Маникан поддерживал его под руку с одной стороны, де Вард - с другой;
так они отвели его в Фонтенбло, к тому самому врачу, который был вызван
к умирающему францисканцу, чью власть унаследовал Арамис.
XXI
КОРОЛЕВСКИЙ УЖИН
В это время король сидел за столом, и немногочисленные приглашенные
заняли места возле него, после того как он обычным жестом пригласил их
садиться.
Хотя в эти годы этикет еще не был установлен окончательно, французс-
кий двор совершенно порвал с традициями простоты и патриархальной при-
ветливости, которые можно было еще наблюдать при Генрихе IV; подозри-
тельность Людовика XIII мало-помалу изгнала их и заменила внешней пыш-
ностью, маскировавшей ничтожество этого короля.
Людовик XIV сидел за отдельным столиком, который, точно председа-
тельская кафедра, возвышался над соседними столами, столиком, сказали
мы; поспешим, однако, прибавить, что этот столик был все же больше ос-
тальных. Кроме того, он был весь заставлен множеством разнообразных
блюд: рыбой, дичью, мясом, фруктами, овощами и вареньями.
Молодой и сильный король, страстный охотник, большой любитель различ-
ных физических упражнений, обладал вдобавок горячей кровью, как все Бур-
боны; а известно, что от этого пищеварение совершается быстро и аппетит
скоро появляется вновь.
Людовик XIV был грозный сотрапезник; он любил критиковать своих пова-
ров, но когда они ему угождали, но он не знал границ в своих похвалах.
Сначала король съедал несколько супов, либо сливая их вместе и приготов-
ляя что-то вроде маседуана, либо пробуя в отдельности и перемежая бока-
лом старого вина.
Ел он быстро и довольно жадно.
Портос ожидал сигнала даАртаньяна, по которому следовало приступать к
ужину, но, посмотрев на короля, он вполголоса заметил мушкетеру:
- Мне кажется, можно начинать. Его величество дает ободряющий пример.
Посмотрите-ка.
- Король ест, - сказал даАртаньян, - но в то же время разговаривает;
устройтесь так, чтобы, если он случайно обратится к вам, у вас рот не
был бы набит: это невежливо и некрасиво.
- Тогда лучше не ужинать, - вздохнул Портос. - Между тем, сознаюсь, я
голоден. А тут все пахнет так соблазнительно и щекочет мне сразу и обо-
няние и аппетит.
- И не думайте, пожалуйста, не прикасаться к кушаньям, - улыбнулся
даАртаньян. - Вы оскорбите его величество. Король обыкновенно говорит,
что хорошо работает тот, кто хорошо ест, и не любит, чтобы у него за
столом плохо ели.
- Как же можно сидеть с пустым ртом, когда ешь? - спросил Портос.
- Да очень просто, - усмехнулся капитан мушкетеров, - нужно только
проглотить все, что будет во рту, когда король неожиданно обратится к
вам.
- Отлично.
После этого разговора Портос принялся за кушанья с умеренным энтузи-
азмом.
Король время от времени посматривал на присутствующих и с видом зна-
тока оценивал способности нового гостя.
- Господин дю Баллон! - обратился он к нему.
В это время Портос был занят рагу из зайца и только что положил в рот
половину заячьей спинки. Услыхав свое имя, он вздрогнул и мощным движе-
нием глотки отправил кусок в желудок.
- Слушаю, государь, - пробормотал Портос приглушенным голосом, но до-
вольно внятно.
- Пусть господину дю Валлону передадут это филе из барашка, - прика-
зал король. - Вы любите барашка, господин дю Валлон?
- Государь, я люблю все, - отвечал Портос.
- Все, что мне предлагает ваше величество, - подсказал даАртаньян.
Король одобрительно кивнул головой.
- Кто много работает, много ест, - продолжал король, восхищенный тем,
что у него нашелся такой могучий сотрапезник, как Портос.
Портос получил блюдо с барашком и отвалил часть себе на тарелку.
- Ну, каково? - спросил король.
- Отменно! - спокойно отвечал Портос.
- Есть ли такие нежные барашки в вашей провинции, господин дю Валлон?
- продолжал спрашивать король.
- Государь, - сказал Портос, - мне кажется, что в моей провинции, как
и повсюду, все лучшее принадлежит королю. Кроме того, я ем барашка ина-
че, чем это делает ваше величество.
- Как же вы едите его?
- Обыкновенно я велю приготовить себе целого барашка.
- Целого?
- Да, государь.
- Каким же образом?
- А вот каким. Мой повар - он немец, государь, - мой повар начиняет
барашка сосисками, которые он выписывает из Страсбурга; колбасками, ко-
торые заказывает в Труа; жаворонками, которые он получает из Питивье. Не
знаю уж каким способом он снимает мясо барашка с костей, как курятину,
оставляя при этом кожу, которая образует поджаренную корочку. Когда ба-
рашка режут ломтями, как огромную колбасу, изнутри течет розовый сок, и
на вид приятный и на вкус восхитительный.
И Портос прищелкнул языком.
Король слушал с широко открытыми глазами и, принимаясь за поданного
ему тушеного фазана, заметил:
- Вот это едок, которому я позавидовал бы. Каково! Целого барашка!
- Да, государь, целого!
- Подайте этих фазанов господину дю Валлону; я вижу, он знаток.
Приказание было выполнено.
Затем, возвращаясь к барашкам, король спросил:
- А это не слишком жирно?
- Нет, государь; жир вытекает вместе с соком и плавает сверху; тогда
мой стольник собирает его серебряной ложкой, нарочно для этого приготов-
ленной.
- Где вы живете? - поинтересовался король.
- В Пьерфоне, государь.
- В Пьерфоне? Где это, господин дю Валлон, недалеко от Бель-Иля?
- Нет, государь, Пьерфон недалеко от Суасона.
- А я думал, что вы говорите мне о барашках, которые пасутся на при-
морских лугах.
- Нет, государь; луга мои хоть и не приморские, но ничуть не уступают
им.
- У вас превосходный аппетит, господин дю Валлон! С вами приятно си-
деть за столом.
- Ах, государь! Если бы ваше величество когда-нибудь посетили Пьер-
фон, мы съели бы вдвоем барашка, потому что и вы не можете пожаловаться
на аппетит.
ДаАртаньян энергично толкнул Портоса под столом. Портос покраснел.
- В счастливом возрасте вашего величества, - заговорил Портос, чтобы
поправиться, - я служил в мушкетерах, и ничто не могло меня насытить. У
вашего величества превосходный аппетит, но ваше величество слишком раз-
борчивы для того, чтобы вас можно было назвать большим едоком.
Вежливость сотрапезника, по-видимому, очень понравилась королю.
- Вы отведаете этих сливок? - спросил он Портоса.
- Государь, ваше величество обращаетесь со мной так милостиво, что я
открою вам всю правду.
- Скажите, господин дю Валлон, скажите!
- Из сладких блюд, государь, я признаю только мучные, да и то нужно,
чтобы они были очень плотны; от всех этих муссов у меня вздувается жи-
вот, и они занимают слишком много места, которым я дорожу и не люблю
тратить на пустяки.
- Господа, - воскликнул король, указывая на Портоса, - вот настоящий
гастроном! Так кушали наши отцы, которые понимали толк в еде, тогда как
мы только поклевываем.
И с этими словами он положил на тарелку белого куриного мяса, переме-
