под горой Грома. Сколько раз вы приходили сюда вместе с ним, Баннор?
Страж Крови слегка поднял бровь.
- Высокий Лорд Кевин ни разу не был ни на Расколотой Скале, ни
возле горы Меленкурион.
Этот ответ смутил Кавинанта.
- Никогда? - Протест проявил себя прежде, чем он смог подавить
его.- Так вы говорите, вы никогда не были здесь прежде?
- Мы - первые Стражи Крови, стоящие на Расколотой Скале,- ровно
ответил Баннор.
- Тогда как? Подождите. Постойте.- Кавинант закрыл глаза, чтобы
избавиться от головокружения, затем ребром ладони ударил себя по лбу.-
Правильно. Если этот Завет есть некий естественный феномен - как ка-
мень Иллеарт - и если Кевин не клал его сюда сам, то он и не должен бы
был приходить сюда, чтобы узнать о нем. Лорик или кто-то еще мог бы
рассказать ему. Лорик мог бы рассказать любому.
Он глубоко вздохнул, успокаивая себя.
- Но каждый, кто мог знать об этом, умер при Осквернении. За иск-
лючением вас.
Баннор смотрел на Кавинанта так, будто все его слова были бредом.
- Слушай меня, Баннор,- продолжал он.- Многие вещи наконец стано-
вятся понятными. Вы все странно прореагировали, когда Амок появился в
Ревлстоне в тот первый раз. Вы все странно прореагировали, когда он
появился в Ревлвуде. И вы позволили Высокому Лорду одной последовать
за ним в горы под охраной лишь двух Стражей Крови. Лишь двух, Баннор!
И когда мы в итоге застряли на этой безжизненной скале, Морин имеет
нахальство оправдывать Амока. Черт побери! Баннор, вы должны расска-
зать Высокому Лорду хотя бы то, что ~вы~ знаете об этом Завете. Или
же, как вы думаете, насколько вы верны нам?
Елена снова предостерегла Кавинанта. Но тон ее изменился, ход его
мыслей заинтересовал ее.
- Мы - Стража Крови,- сказал Баннор.- Вы не можете иметь повода
сомневаться в нас. Мы не знаем намерений Амока.
Кавинанту послышалось легкое ударение в том, как Баннор произнес
слово ~знаем~. К своему удивлению, он испытал внезапное желание пой-
мать Баннора на слове, выяснить, что же Стражи Крови ~знали~. Он за-
ставил себя спросить:
- Не знаете, Баннор? Но как же вы можете не знать? Для этого вы
слишком полагаетесь во всем на него.
Баннор отрицал все, как и прежде:
- Мы не полагаемся на него. Высокий Лорд хочет следовать за ним.
Этого достаточно. Мы больше ни о чем не спрашиваем.
- Вы вообще ни о чем не спрашиваете.- Самопринуждение сделало его
грубым.- И не стойте так с отсутствующим видом. Вы пришли в Страну, и
вы приняли Клятву защищать Кевина. Вы поклялись сохранять его или, во
всяком случае, отдать свои жизни за него и Лордов и Ревлстон до скон-
чания времени, если не навсегда,- ибо зачем же тогда вы лишены даже
простой привычки спать? - но этот несчастный безрассудный человек пе-
рехитрил вас. Он спас вас тогда, когда уничтожил и себя, и все то, во
что верил. И вот вы оказались висящими в пустом пространстве с вашей
Клятвой, как будто в мире внезапно исчезли все основания.
Но вот! - вот вы получили вторую возможность соблюсти Клятву,
когда появились Новые Лорды. Но что же происходит? Неизвестно откуда
появляется Амок, и в это время идет война против самого Фаула - и что
же вы делаете? Вы позволяете этому творению Кевина увести Высокого
Лорда, будто это способствует безопасности, и она не находит ничего
лучшего, чем пойти.
Позволь мне сказать кое-что, Баннор. Быть может, ты и в самом де-
ле считаешь, что не знаешь Амока. Ты должен был научиться от Кевина
некоторому недоверию. Но ты несомненно хорошо понимаешь, что делает
Амок. И ты одобряешь это! - Внезапная резкость собственного крика на
мгновение остановила его. Он почувствовал себя потрясенным моральными
суждениями, увиденными в Банноре. Он приглушенно продолжил: - Так по-
чему вы рискуете ею ради чего-то, созданного тем самым единственным
человеком, который смог успешно усомниться в вашей неподкупности?
Без предупреждения появился Амок. Прибытие этого древнего юноши
встревожило Кавинанта, но затем он расценил это как признак того, что
он был на верном пути. С тяжелым вздохом он сказал:
- Почему, во имя вашей Клятвы или по крайней мере хотя бы просто
дружбы вы не рассказали Высокому Лорду об Амоке, когда он впервые поя-
вился?
Взгляд Баннора не изменился. Со своей обычной раздражающе безэмо-
циональной интонацией он ответил:
- Юр-Лорд, мы видели Осквернение. Мы видели плоды опасного обла-
дания Учением. Учение - это не просто знание. Учение - это оружие, как
меч или копье. Стражи Крови не используются оружием. Любой нож может
повернуться и поранить руку, которая его держит. Однако Лордам оружие
нужно. С его помощью они совершают важные дела. Поэтому мы не проти-
вимся ему, хотя при этом не трогаем его, не служим ему и не бережем
его.
Высокий Лорд Кевин создал свои Заветы чтобы сохранить свое Уче-
ние, но так, чтобы уменьшить опасность попадания этого оружия в нена-
дежные руки. Это мы одобряем. Мы - Стража Крови. Мы не рассказываем об
Учении. Мы рассказываем только о том, что знаем сами.
Кавинант не мог позволить ему продолжать. Он ощущал, что его не-
приязнь к Баннору разрослась чересчур. И был разозлен тем, что сказал
Баннор, несмотря на ровный тон Стража Крови.
Однако Елена узнала уже достаточно, чтобы поспорить с его рассуж-
дениями. Ее голос был и спокойным и уверенным:
- Первый Знак, Баннор, Стражи Крови должны сейчас принять реше-
ние. Слушайте меня: Я - Елена, Высокий Лорд по решению Совета. Это -
вопрос вашей преданности. Будете ли вы служить мудрости мертвого Кеви-
на или будете ли вы служить мне? В прошлом вы служили обоим, мертвому
и живой. И служили хорошо. Но теперь вы должны выбирать. В несчастьях
Страны нет больше какого-то среднего пути. На нас всех будет кровь и
вина, если мы позволим победить Порче.
Баннор медленно повернулся к Первому Знаку. Они долго оценивающе
смотрели друг на друга в полном молчании. Затем Морин повернулся к Вы-
сокому Лорду с выражением значительности в глазах.
- Высокий Лорд,- сказал он,- мы не знаем название могущества
Седьмого Завета. Мы слышали много названий - некоторые ложные, другие
явно для нас бесполезные. Но одно название мы слышали лишь произноси-
мое шепотом Высоким Лордом и его Советом. Это название - Сила Повеле-
вания.
Когда Амок услышал название, он закивал головой, и его волосы,
казалось, запрыгали от радости.
Глава 24. Спуск к Земному Корню
Кавинант внезапно ощутил, что в одно мгновение весь взмок. Не-
смотря на прохладный ветерок, лоб его покрылся испариной. Влажная бо-
рода вызывала зуд, и холодный пот стекал по спине. Повиновение Морина
заставило его почувствовать необычное истощение. На мгновение он под-
нял глаза к солнцу, словно чтобы спросить его, отчего оно не согрева-
ет.
Вершины Меленкуриона тянулись ввысь в утреннем свете словно паль-
цы, стремящиеся обхватить солнце. Их покрытые льдом вершины ярко свер-
кали, и этот блеск заставил глаза Кавинанта слезиться. Величие этих
каменных пиков вызывало у него страх. Часто моргая, он перевел свой
взгляд обратно на Высокого Лорда Елену.
Из-за ослепления солнцем он, казалось, увидел только ее коричне-
вые волосы. Более светлые пряди блестели словно отполированные. Но он
моргнул - и такая картина исчезла. Он отчетливо видел теперь ее лицо.
Она весело улыбалась. Лицо светилось волнением, на нем вновь появилась
надежда. Она ничего не говорила, но ее губы шептали одно слово: "Люби-
мый".
Кавинант остро ощутил, что обманывал ее. Морин и Баннор стояли
позади нее почти плечом к плечу. Ничто в настороженной осанке их внут-
реннего равновесия или в слегка расслабленной готовности их рук не вы-
ражало никакого удивления или раскаяния в решении, которое они приня-
ли. Хотя Кавинант знал, что сейчас они в корне изменили характер свое-
го служения Лордом. Он сам потребовал от них этого. Но он желал бы оп-
равдаться перед ними каким-то образом, таким, который имел бы значение
для Стражей Крови.
Но он не мог ничего сказать им. Они были слишком независимы, что-
бы принять любой жест раскаяния. Их обособленная приобщенность к своей
Клятве не оставляла ему никакой возможности приблизиться к ним. Ни од-
но извинение не подходило.
- Сила Повелевания,- слабо выдохнул он.- Этого мне только и не
хватало.
Не в состоянии вынести вид спокойной, торжествующей, благодарной
улыбки Елены или усмешки Амока, он повернулся и утомленно побрел через
плато к краю Расколотой Скалы так, словно его ноги снова не чувствова-
ли твердости опоры.
Он двигался параллельно трещине, но оставался от нее на безопас-
ном расстоянии. Как только над краем обрыва показалась зловещая полоса
Дремучего Удушителя, он остановился. Здесь он и остался, желая одно-
временно и чтобы Елена пришла к нему, и чтобы не пришла.
Сильный ветер из Удушителя веял ему в лицо, и в первый раз за
многие дни он оказался способен уловить привкус времени года. Он по-
чувствовал, что осень в Стране пошла на спад, проходя свой ежегодный
круг от веселья к грусти. Воздух больше не искрился изобилием и богат-
ством, с радостью или мрачностью спелости. Теперь ветер нес привкус
наступающего начала зимы - суровое предзнаменование, обещающее долгие
ночи, бесплодные земли и холод.
Понюхав воздух, он понял, что в Дремучем Удушителе не происходили
осенние смены красок. Он мог заметить яркую черноту там, где деревья
уже потеряли листья, но мрак Удушителя сам по себе образовывал сплош-
ной щит. Он переходил без перехода или украшения из лета в зиму. Гла-
зами и носом Кавинант ощутил причину этого, древнюю злость Леса, исто-
щающую его силу и волю, лишающую его способности и желания растратить-
ся в простом выставлении напоказ своего великолепия.
Наконец он услышал шаги за спиной и узнал походку Елены. Чтобы
защититься от всего, что она могла ему сказать или спросить, он произ-
нес:
- Знаешь ли, там, откуда я пришел, люди, которые занимались этим
в лесу, назывались бы пионерами - особой породой героев, так как вме-
сто того чтобы убивать других людей они занялись уничтожением самой
природы. Правда, я знаю людей, которые говорят, что все наши обще-
ственные неудобства происходят оттого, что мы просто ничего не остави-
ли в себе от пионеров.
- Любимый,- мягко сказала она.- У тебя что-то не в порядке. Что у
тебя неладно?
- Неладно? - он не мог принудить себя взглянуть на нее. С языка
пытались сорваться слова о его сделке, и ему пришлось слегка прикусить
язык прежде чем сказать: - Не беспокойся обо мне. Я как тот Лес там,
внизу. Иногда я, кажется, слишком погружаюсь в свои страдания.
В затянувшемся молчании он почувствовал, как мало этот ответ
удовлетворил ее. Она заботилась о нем, хотела понять его. Но возрожде-
ние надежды восстановило безотлагательность ее дела. Он понимал, что
сейчас у нее не было времени заниматься его изучением. Он лишь угрюмо
кивнул, когда она сказала:
- Я должна идти - несчастья Страны тяжким бременем лежат на мне.-
Затем добавила: - Может, ты желаешь остаться здесь - дожидаться моего
возвращения?
Наконец он нашел силы повернуться и взглянуть ей в лицо. Он
встретился с серьезным выражением ее лица, странностью раздвоенности
ее взгляда и грубо сказал:
- Остаться сзади? И пропустить возможность снова рискнуть своей
шеей? Вздор. Я не имел такого шанса с тех пор, как был на горе Грома.
Его сарказм был острее, чем ему хотелось, но она, казалось, все
же восприняла его. Она улыбнулась, легко коснулась его руки своими
пальцами.
- Тогда пойдем, любимый,- сказала она.- Стражи Крови уже готовы.
Надо отправиться в путь до того, как Амок придумает новые помехи для
нашего пути.
Он попытался улыбнуться в ответ, но вместо этого на лице у него
