Его голос поднялся до крика, когда Баннор бросил его в пропасть.
Морин ловко поймал и поставил его, с широко открытыми глазами и
дрожащего, на выступ рядом с Еленой. Мгновение спустя Баннор тоже
спрыгнул, и Первый Знак прошел мимо Кавинанта и Елены, чтобы встать
между ней и Амоком. Кавинант наблюдал за их передвижениями через туман
своего ошеломления. Он оцепенело прислонился к прочному камню и при-
стально смотрел в пропасть, словно в могилу. Казалось, прошло некото-
рое время, прежде чем он смог заметить успокаивающее пожатие Высокого
Лорда на своей руке.
- Не трогай меня,- бессмысленно повторил он,- не трогай меня.
Когда она двинулась дальше, он автоматически последовал за ней,
повернувшись спиной к солнечному свету и открытому небу над трещиной.
Левым плечом он задел о каменную стену и придвинулся ближе к Еле-
не, к ее свету. Пламя Посоха источало аромат свежести над компанией
Высокого Лорда и ярко отражалось от темных плоских граней окружавшего
камня. Оно освещало тропу Амока, не проникая во мрак впереди. Уступ -
нигде не шире трех футов - осторожно спускался вниз. Над ним медленно
нарастала высота трещины, усиливая впечатление огромности этой пещеры.
Расширялась и сама трещина, словно она вела к огромной пустоте в серд-
цевине Меленкурион Скайвейр.
Кавинанту казалось, что зияющая в горе щель покачивается, словно
делая ему знаки, соблазнительно подстрекая принять навевающую дремоту
безразличия от головокружения, довериться глубинам пропасти. Он силь-
нее прижался к камню и вцепился взглядом в спину Елены. Вокруг него
темнота и огромная тяжесть камня сжимали края света от Посоха. А за
спиной он мог слышать хлопающие крылья стервятников над его личной
судьбой. Постепенно он понял, что продвигался фактически к своему
внутреннему кризису.
Подземелья! Он разозлился на свою непредусмотрительность. Он не
мог забыть, как падал с обрыва в расщелину под горой Грома. Прошлый
его спуск в подземелья привел к поражению прежнего компромисса, его
сделки с ранихинами. Адский огонь! Он почувствовал, что вовсе не готов
к испытанию пещерами.
Впереди него Высокий Лорд следовала за Морином и Амоком. Они при-
норовились к ее скорости, а она двигалась так быстро, насколько позво-
лял узкий выступ. Кавинанту было трудно не отставать от нее. Старания
придерживаться ее темпа увеличили его опасения, ему казалось, что щель
раскрывала свои челюсти рядом с ним. Он в страхе пытался двигаться по
уступу осторожно. Это требовало всей его сосредоточенности.
Он не мог измерить продолжительность или расстояние - у него не
было ничего, чем можно было бы определить время, кроме накопления
страха, напряжения и усталости,- но постепенно характер верха пещеры
изменился. Теперь над ними простирался купол. Огонь Елены мог освещать
лишь небольшую по длине каменную арку. Окружавшие их призрачные очер-
тания заполнили темноту. Затем неровный изгиб скалы в свете Посоха по-
степенно стал угловатым и выщербленным, словно бы медленное сжатие
бровей на лбу пещеры. И наконец сдвинутые брови уступили место сталак-
титам. Воздух наверху обтекал изогнутые старые шпили и острия - вися-
щие в воздухе копья и чьи-то когти - свешивающиеся чудовища - длинные,
появившиеся в муках наросты внутреннего пота горы. У некоторых были
плоские грани, частично отражавшие пламя Посоха, отбрасывая его отбле-
ски в укромные уголки пещеры, словно бы распределяя светотень на живо-
писном полотне. Другие склонялись к уступу, будто стремились тяжело
ударить по головам пришельцев-людей.
Сталактиты становились все толще, длиннее, все более сложных
очертаний, пока не заполнили весь купол пещеры. Когда Кавинант набрал-
ся духа посмотреть вверх, казалось, он разглядывает освещенный голубым
светом черный перевернутый лес - густую поросль искривленных и злове-
щих старых деревьев с корнями, уходящими в потолок. Они создавали ощу-
щение, что было возможно, даже на единственной тропе этого уступа, все
же сбиться с дороги.
Это ощущение раздражало все сильнее перекатывающийся внутри него
страх. Когда Елена резко остановилась, он чуть было не обвил ее рука-
ми.
За ней в мягком свете Посоха он увидел гигантский сталактит, упи-
равшийся в уступ, по которому они шли. Сталактит, казалось, всей своей
массой давил на него. Несмотря на явную древность, он словно бы еще
колыхался от силы вогнавшего его в уступ удара. Лишь тесный проход ос-
тавался между сталактитом и стеной.
Амок остановился перед этим узким проходом. Он ожидал, пока не
подошли его спутники. Затем сказал через плечо почтительным тоном:
- Вы видите Дверь Дэймлона - единственную дорогу к Силе Повелева-
ния. Это одна из причин, почему никто не может обрести эту Силу в мое
отсутствие. Способа открыть эту дверь нет ни в одном Завете Высокого
Лорда Кевина. Всякий, кто отважится пройти через Дверь Дэймлона, не
открыв ее, не найдет Силу. Этот несчастный будет вечно скитаться по
пустынной местности без какой-либо дороги. Теперь слушайте меня. Когда
Дверь откроется, быстро проходите в нее. Она не долго будет оставаться
открытой.
Елена решительно кивнула. Стоявший сзади нее Кавинант вцепился
правой рукой в ее плечо. У него вдруг появилось чувство, что это его
последняя возможность вернуться, отказаться или забыть о решении, ко-
торое привело его сюда. Но эта возможность - если она и была - исчезла
сразу же, как только появилась. Амок приблизился к Двери. С медленной
торжественностью юноша протянул правую руку, указательным пальцем кос-
нулся плоскости прохода. В молчании он задержал палец на этом месте,
на уровне груди.
Замысловатая желтая кружевная сеть начала вырастать в воздухе.
Начинаясь от пальца Амока, изящная светящаяся паутина развернулась в
плоскости прохода, потянулась к границам Двери, завиваясь кружевами,
пока не заполнила собой всю плоскость.
Амок приказал: "Пошли!" и проворно шагнул через паутину. Он не
порвал изящных нитей света. Точнее, он просто исчез, когда проходил
через них. Кавинант заметил и следа его на уступе за Дверью.
Морин последовал за Амоком. Он тоже пропал, когда пересекал жел-
тую паутину. Затем настала очередь Высокого Лорда. Кавинант двинулся
вместе с ней, держа ее за плечо, боясь отделиться от нее. Она смело
шагнула в проход. Он последовал за ней. Коснувшись сверкающей сети,
вздрогнул, но не почувствовал боли. Легкое пощипывание, словно от уку-
сов муравьев, быстро пробежало по всему телу, когда он пересекал про-
ход. Он почти физически ощущал прямо за собой Баннора.
Он оказался стоящим в месте совсем другом, нежели ожидал увидеть.
Пока он оглядывался вокруг, паутина поблекла и исчезла. Но Посох Зако-
на продолжал гореть. Через проход он мог увидеть сзади уступ, сталак-
титы и пропасть. Но на этой стороне Двери Дэймлона пропасти не сущест-
вовало. Вместо этого тут простирался широкий каменный пол, на котором
неуклюжей колоннадой стояли сталактиты и сталагмиты, а испещренный ими
потолок дугой изгибался над этим широким пространством. Молчаливое
спокойствие наполняло воздух. Еще через мгновение Кавинант понял, что
больше не слышит низкого подземного грохотания реки Меленкурион Скай-
вейр.
Обводя рукой окружающее пространство, Амок торжественным тоном
произнес:
- Созерцайте Приемный Зал Земного Корня. Сюда в давно позабытые
времена бессолнечное озеро поднималось в соответствующие дни, чтобы
встретить тех, кто искал его вод. Теперь, когда Земная Сила не доступ-
на пониманию смертных, Приемный Зал сух. Но все же он сохраняет свою
способность ставить в тупик и срывать планы тех, кто не подготовлен
умом и сердцем. Любой, кто войдет сюда не открыв должным образом Двери
Дэймлона, навсегда будет потерян для жизни, лишится памяти и своего
имени.
Усмехнувшись, он обернулся к Елене:
- Высокий Лорд, усильте на мгновение свет Посоха.
Она, казалось, угадала его намерение, выпрямилась, словно пред-
чувствуя что-то ужасное. Острое предвкушение, казалось, заблестело на
ее лбу. Прошептав заклинание, она стукнула концом Посоха о камень. По-
сох засиял, потоки света устремились к потолку.
Результат потряс Кавинанта. Волна огня вызвала ответный отблеск
во всех сталактитах и сталагмитах. Они в то же мгновение засветились
отраженным светом. Свет зажегся в каждой колонне, зарезонировал, за-
звучал ошеломляющим звоном по всей пещере. Он слепил глаза со всех
сторон, пока Кавинант не почувствовал себя как бы на язычке гигантско-
го светового колокола. Он попытался прикрыть глаза, но резкий металли-
ческий звук продолжал звучать в голове. С трудом дыша, ища вслепую
поддержки, он совсем потерялся.
Елена приглушила свечение Посоха. Звенящий свет поблек вдали,
унесся эхом на расстояние, словно отзвук рожка. Кавинант обнаружил,
что стоит на коленях, зажимая уши руками. Он нерешительно поднял гла-
за. Все отблески исчезли, колонны снова приняли свой прежний грубый
вид. Когда Елена помогала ему подниматься на ноги, он слабо бормотал:
"Это Ад! Это Ад!" Даже ее нежное лицо и спокойные, безмятежные выраже-
ния Стражей Крови не могли развеять его ощущения, что он не знает
больше, где находится. И когда Амок повел компанию Высокого Лорда
дальше, Кавинант пошатывался, словно не находя твердой опоры под нога-
ми.
После того как они покинули эту пещеру, время и расстояние прохо-
дили для него в беспорядке. Сетчатка сохраняла одуряющее ослепление,
мешавшее правильно ориентироваться. Он был в состоянии видеть, что Вы-
сокий Лорд и Амок спускались по склону, уходящему за пределы области,
освещаемой Посохом, словно пологий берег, взморье с колоннадой, остаю-
щееся сухим из-за отсутствия подземного моря. Но его ноги не могли са-
ми вести его за ними. Глаза говорили ему, что Амок вел их прямо вниз
по склону, а чувство равновесия отмечало деформации в направлении, пе-
ремены в высоте и угле снижения. Когда же он закрывал глаза, то терял
всякое ощущение ровности склона, чувствовал головокружение от ненадеж-
ности изогнутой поверхности тропы.
Он не знал, как далеко и как долго он шел, когда Елена останови-
лась для краткого привала. Он не знал, сколько длилась остановка или
какое расстояние он прошел после того, как она закончилась. Все его
чувства пришли в расстройство. Когда Высокий Лорд снова остановилась и
сказала ему отдохнуть, он опустился на сталагмит и без вопросов за-
снул. Во сне он блуждал, словно те несчастные, которые безрассудно от-
важивались пройти сквозь Дверь Дэймлона в поисках Земного Корня - он
мог слышать пронзительные вопли от ран потерь, он сам словно бы кричал
в поисках своих спутников и самого себя - и проснулся в полном замеша-
тельстве. Темнота заставила его предположить, что в его доме кто-то
вытащил пробки, пока он, раненый и беспомощный, лежал на полу рядом с
кофейным столиком. Он оцепенело попытался нащупать телефон, надеясь,
что Джоан еще не повесила трубку. Но затем его получувствительные
пальцы признали поверхность камня. Со сдавленным вздохом он вскочил на
ноги в непроглядной тьме под Меленкурионом.
Почти в тот же момент засветился Посох. Елена в голубом свете
поднялась, чтобы обхватить его свободной рукой и крепко обнять.
- Любимый! - прошептала она.- О, любимый. Успокойся. Я здесь.
Он до боли обнял ее, спрятал лицо в ее прекрасные волосы, пока не
утихло его страдание, не вернулось самообладание. Затем медленно отпу-
стил. Улыбкой он попытался выразить свою благодарность, но улыбка не
получилась, развалившись на куски прямо на лице. Больным дребезжащим
голосом он сказал:
- Где мы?
Амок проговорил за его спиной:
- Мы стоим в Проходе Подступа. Скоро мы доберемся до Спуска Зем-
ного Корня.
- Что? - Кавинант попытался прояснить голову.- Как много времени
