- А вы немец?
- Господи, конечно! Разве может иностранец быть допущен к этим
исследованиям? Я родом из Саара,-продолжал я лгать, а мозг сверлила лишь
одна мысль: "Скорее, скорее же давай твою проклятую банку, иначе будет
поздно, иначе придет Шварц".
- Тогда берите. Только я должен здесь присутствовать. Так мне
приказали...
- Хорошо. Я-то ведь порядок знаю! Он протянул мне белую фарфоровую банку,
закрытую крышкой.
- Что нужно определить? - спросил я.
- Концентрацию водородных ионов, количество кремния, натрия и железа.
- И все? - спросил я весело.
- Все. Только, пожалуйста, скорее...
В моей лаборатории под потолком горела яркая электрическая лампа. Кроме
нее, еще одна, без абажура, стояла на рабочем столе. Я подошел к ней и
открыл крышку.
Меня поразил запах находившейся там жидкости. Я слегка качнул банку и
застыл, потрясенный, глядя, как по белоснежным стенкам стекает густая
красная масса.
Это была кровь.
- Боже мой, что вы так медлите? Это же образец семнадцать-сорок два... От
вчерашнего он отличается только концентрацией водородных ионов... Если
анализ не сделать быстро, кровь скоагулирует!
Я поднял на немца вытаращенные глаза, продолжая сжимать банку. Я вдруг
почувствовал, что она теплая, более теплая, чем ее можно было нагреть в
руках.
- А вы уверены... что она свернется? - проговорил я наконец хриплым
голосом, медленно подходя к немцу.
Он попятился, уставившись на меня своими огромными голубыми глазами. Так
мы шли, очень медленно, он- пятясь к двери, а в двух шагах от него-я,
судорожно сжимая фарфоровую банку.
- А теперь вы мне скажите,-проговорил я сквозь стиснутые зубы, - чья это
кровь?
- Вы сумасшедший!-завизжал он.-Вы разве забыли? Серия "Изольда-два"-это
кролики, крысы и голуби! Скорее же, вы...
И я захохотал. Я не знаю, почему я так испугался этой крови, почему она
произвела на меня такое страшное впечатление. Кроличья кровь! Ха-ха-ха! Вот
чудо! А я-то думал...
- Ах да, конечно! - воскликнул я, смеясь, и сильно ударил себя по лбу
ладонью. - А я-то думал, что это по серии...
- А разве есть серия, в которой...-вдруг прервал меня немец и в свою
очередь пошел на меня... Его лицо исказили ненависть и презрение.
Симпатичное и молодое лицо мгновенно стало страшным...
Трудно представить, чем бы кончилась эта неожиданная встреча, если бы в
лабораторию не ворвался доктор Шварц. Он влетел как вихрь, разъяренный и
взбешенный. Таким я его никогда не видел. Все его добродушие, любезность и
обходительность исчезли. Еще на пороге он не своим голосом заорал:
- Вон! Вон отсюда! Как ты смел лезть сюда без разре-шения?!
Я думал, что все это относится ко мне, и уже приготовился ответить, как
вдруг доктор Шварц подбежал к немцу и ударил его кулаком по лицу. Тот,
закрыв рукой глаза, отскочил к окну, а Шварц догнал его и ударил еще раз.
- Проклятая свинья, где препарат?! Немец не ответил. Лицо его блестело от
пота.
- Где препарат, я спрашиваю тебя, подлец!
- Он у меня, господин доктор, - негромко произнес я по-немецки,
протягивая фарфоровую банку Шварцу.
Шварц круто повернулся ко мне. До этого, казалось, он не замечал моего
присутствия, но тут уставился на меня вытаращенными глазами:
- Какое право ты имел брать этот препарат? - заревел он.-Ах ты,
французская свинья...
Он замахнулся, но я успел прикрыться рукой, и удар пришелся прямо по
фарфоровой банке. Удар был сильный, банка вылетела у меня из руки, ударилась
о стену над моим рабочим столом и разлетелась вдребезги. На стене расплылось
огромное красное пятно, темные струйки, быстро набухая" побежали вниз. Кровь
забрызгала весь стол, все мои бумаги.
Несколько капель попало на электрическую лампочку, и алые брызги
пузырились на раскаленном стекле.
На мгновение водворилась мертвая тишина. Наши глаза были прикованы к
пятну на стене. Первым оправился я:
- Простите, что я взялся за это дело, но анализ, как заявил этот
господин, был очень срочным...
- Срочным? - произнес Шварц, как бы проснувшись. - Ах, да, срочным...
- Кролика только что убили, господин Шварц...-пролепетал белокурый немец.
- Да, только что. Кровь была еще теплой, и нужно было срочно определить
концентрацию водородных ионов...
- Да, да. Черт возьми! А я-то думал... Этот негодяй Ганс мне сказал... Фу
ты, какая глупость!..
Шварц подошел к столу и стал носовым платком обтирать электрическую
лампочку. Затем, совсем успокоившись, он улыбнулся и, как всегда, добродушно
и весело глянул сначала на меня, а после на немца:
- Черт бы меня побрал! А ведь я, кажется, погорячился. Это все негодяй
Ганс. Это ему следует задать трепку. Впрочем, не сердитесь на меня, Мюрдаль.
И вы, Фрелих. Ведь вам, наверно, в детстве влетало ни за что ни про что от
отца, который приходил домой не в духе. Поверьте, я хочу для вас хорошего.
Пойдемте, Фрелих... Я сам извинюсь перед доктором Грабером за испорченный
образец. Мы его повторим завтра. Простите меня, Мюрдаль, еще раз. Ложитесь
отдыхать. Уже поздно. Спокойной ночи.
Шварц приветственно помахал рукой и вместе с Фрелихом, с которым я так и
не познакомился, вышел из лаборатории. Фрелих продолжал прижимать ладонь к
разбитым губам Мне показалось, он посмотрел на меня с удивлением.
Оставшись один, я еще несколько минут стоял перед столом, залитым кровью.
В голове все перемешалось. Я слышал дикую брань доктора Шварца, робкий и
удивленный голос Фрелиха, автоматически повторял про себя: "Изольда-два",
"Изольда-два"..." Затем я погасил свет и ушел в спальню. Мне совершенно не
хотелось спать. Лежа на спине, я уставился в темноту и продолжал думать обо
всем случившемся. Неужели виной всему плохое настроение Шварца? Или, может
быть, что-нибудь другое? Почему он так яростно набросился на Фрелиха? Почему
он вдруг так внезапно остыл? Что ему наговорил Ганс?
Я повернулся на другой бок. В пустыне поднимался ветер, и песчинки
яростно ударяли в окно. В соседней комнате в трубе вытяжного шкафа завывал
порывистый ветер... Ветер крепчал с каждой минутой, и вскоре окна
лаборатории задрожали и зазвенели. Песок шипел на все лады, стараясь,
качалось, процарапать себе щель в стенах, ворваться в дом и засыпать все. Я
приподнялся на локтях и посмотрел в окно. Тьма была кромешная. Песчаная пыль
плотной пеленой заволокла небо. Начинался ураган, песчаная буря. Во время
таких бурь в воздух взвиваются тысячи тонн песка. Песчаные смерчи носятся по
пустыне, вовлекают в движение новые горы песка, превращая день в ночь,
ночь-в ад...
Вдруг среди свиста и шипения до моего слуха донеслись какие-то странные
звуки... Это было похоже на царапанье, скрежет, потрескивание... С каждой
секундой оно слышалось все более и более явственно. Я встал с постели и
подошел к окну. Царапанье звучало теперь совсем близко. Я приник к стеклу,
вглядываясь в беспросветную темноту и ожидая увидеть нечто непонятное и
таинственное, что вызывало у меня одновременно и страх и любопытство. Я
ждал, что вот-вот из потоков бешено несущегося песка вынырнет и прильнет к
стеклу с той стороны чье-то страшное лицо... И вдруг я осознал, что
скрипение и царапанье исходит не снаружи, а изнутри, что звук рождается
здесь, в лаборатории, в соседней комнате!
Я бросился к двери и широко ее распахнул, В этот момент скрежет был
особенно громким. Как будто кто-то пытается в темноте вставить ключ в
замочную скважину!
Я пошарил по стене и повернул выключатель. Спектрофотометрическая сразу
наполнилась светом. Здесь все было так же, как час назад. Но странный звук
слышался совершенно отчетливо. Откуда он шел? Я медленно пошел между столами
и приборами, приблизился к вытяжному шкафу и наконец оказался перед большой
металлической дверью, которая закрывала понижающий трансформатор. На серой
чугунной двери был нарисован белый череп и две кости, перечеркнутые красной
молнией. По-немецки было написано: "Внимание! Высокое напряжение!"
Да, звуки слышались отсюда! Кто-то пытался открыть дверь с
противоположной стороны. Но кто? Разве там не трансформатор?
Так я стоял довольно долго, растерянно глядя на изображение черепа, пока
скрежет металла внезапно не прекратился. Замок щелкнул, и дверь
приоткрылась.
Вначале я увидел только темную щель. А затем в щель просунулась голова
человека. Я чуть было не вскрикнул, узнав Мориса Пуассона.
Паши глаза встретились, и он сделал мне знак, чтобы я погасил свет. Я
щелкнул выключателем и на ощупь вернулся к двери. Я не видел Мориса, но
слышал, как тяжело он дышит. Затем он прошептал:
- У вас никого нет?
- Пет.
- Поверьте мне, я честный человек, и я не могу здесь больше оставаться.
- Что вы хотите делать?
- Бежать.
- Куда?
- Бежать отсюда во Францию. Рассказать всем всё...
- А разве отсюда нельзя уйти просто так?
- Нет.
- Как же вы собираетесь бежать?
- Это мое дело. У меня нет времени на объяснения. Который час?
Я глянул на светящийся циферблат ручных часов:
- Без четверти два.
- Через семь минут они будут далеко...
- Кто?
- Часовые. Вот что. Возьмите этот ключ. Он позволит вам кое-что узнать.
Только не ходите по правой галерее. Идите прямо. Поднимитесь по ступенькам
вверх и откройте такую же дверь, как эта. Я думаю, на мое место они найдут
человека не раньше чем через месяц. За это время вы успеете все узнать.
- Чем я могу вам помочь?
- Три вещи: очки, бу-тылку воды и стакан спирта. Спирт я выпью сейчас.
- У меня нет очков против пыли. У меня рабочие очки. Кстати, почему вы не
входите в комнату?
- Подождите. Так просто войти к вам нельзя. Давайте очки. Сейчас мне без
них не обойтись. Песок.
Я вернулся в свою комнату и взял со стола свои очки. Затем ощупью нашел
бутылку с завинчивающейся крышкой и наполнил ее водой. Пуассон выпил стакан
спирта и запил водой из бутылки.
- Так. Кажется, все. А сейчас берите меня на спину и несите до наружной
двери. Если там все спокойно, я выйду.
- На спину? Вас?-изумился я.
- Да. Вы понесете меня. Иначе они узнают, что я у вас. Поворачивайтесь.
Он обхватил меня за шею, я взвалил его на спину и понес к выходу.
Когда я открыл наружную дверь, облако песка яростно набросилось на нас.
Несколько секунд мы вслушивались в воющий ветер. Морис тронул меня за плечо.
- Пора. Прощайте. Не забывайте, что вы-француз и человек. Заприте дверь в
трансформаторный ящик. Прощайте. Скоро и вам все станет понятным...
Он наклонился и нырнул в стонущую темноту.
Я возвратился в лабораторию, зажег свет и запер дверь трансформаторного
ящика.
В эту страшную ночь я не мог уснуть. Только под утро я забылся тяжелым,
переполненным кошмаром сном. Меня разбудил яростный телефонный звонок.
- Мюрдаль, вы спите как мертвец!-услышал я резкий голос фрау Айнциг. -
Почему вы еще не на работе? Вы не спите по ночам и, как лунатик, бродите по
лаборатории, но это ваше дело. А на работу извольте подниматься вовремя.
- Боже, а сколько сейчас времени?
- Сейчас две минуты десятого.
- Да, но ведь такая темень ..
- Хотя это в мои обязанности и не входит, могу вам сообщить, что на дворе
ураган,-ответила она язвительным тоном и повесила трубку.
Я быстро оделся и пошел умываться.
5. КРЫСА
Странное появление Пуассона в моей лаборатории и его бегство вызвали в
моей душе смятение. Все произошло так неожиданно, что в течение нескольких
дней я не мог прийти в себя, постоянно вспоминая все детали этого события.
С его бегством в институте ничего не изменилось. Ни док-тор Шварц, ни
