- В чем дело?
- Там какой-то штатский, - перевел Фернан. Я ворвался в помещение. Среди
разбитых цветочных горшков, обхватив пулемет обеими руками, лежал доктор
Шварц.
- Ему нравилось расстреливать людей, - сказал я. Мы собрались вокруг
Фернана и стали совещаться, что делать дальше.
- Отсюда есть выход через подземную кабельную трубу, - подсказал я.
- Грабер только и ждет, чтобы мы сами влезли в мышеловку, Так не пойдет.
- Что же делать?
- Нужно подождать до темноты и попытаться перелезть через ограду.
Али тяжело вздохнул:
- Выдержим ли? Люди хотят пить и есть.
- Нужно выдержать. Иного выхода нет,
- А если попытаться проникнуть на испытательный полигон? - спросил я. -
Это легко сделать, взобравшись на пальму над оградой...
Внезапно один из арабов пронзительно закричал, указывая пальцем в сторону
испытательного полигона.
Ворота были распахнуты, и из них медленно один за Другим выходили
каменные люди, солдаты Грабера.
Не торопясь, бесстрашно они двигались на нас. Человек пять из нашего
отряда стремглав побежали в глубь оазиса.
- Назад!-скомандовал Фернан. Кто-то выстрелил по наступающим.
- Стрелять бессмысленно! - крикнул я.-Они неуязвимы!
- Не стрелять! Посмотрим, что они собираются делать. Как и тогда, когда я
увидел их первый раз, кремниевые люди были в светлых холщовых шароварах, с
оголенной грудью. Сейчас у каждого в руке был кривой арабский нож. Они
двигались на нас очень медленно, почти торжественно. Шагах в пятидесяти от
оранжереи по какой-то бессвязной команде одного из них они стали
разворачиваться полукругом, пытаясь охватить наш отряд в кольцо.
Их было человек пятнадцать против наших двадцати трех.
- Давайте отходить. Нужно рассредоточиться, - приказал Фернан.-Держитесь
западной стены, чтобы вас не было видно с водокачки.
Наш отряд разбрелся во все стороны. Рабы Грабера на мгновение
остановились. Затем их строй тоже расчленился, и теперь они уже не пытались
окружить нас, а каждый солдат выбрал себе жертву и побрел за ней. За мной
пошел огромный верзила с бледно-серым лицом. Шел он медленно и безразлично,
и в его тупом стремлении во что бы то ни стало добраться до меня было что-то
жуткое, неизбежное, как сама судьба. Хотя расстояние между мной и им не
сокращалось и все время составляло не менее двадцати шагов, он все шел и
шел, лениво помахивая ножом.
- Смотрите не только на своего преследователя, но и на других! - крикнул
мне Фернан. - Вы можете случайно оказаться вблизи другого...
Они были очень медлительными, эти каменные солдаты, и удрать от них
ничего не стоило. В конце концов люди из нашего отряда и их преследователи
по парам разошлись на участке, скрытом от водокачки стеной. С ее вершины
время от времени раздавались выстрелы.
Эта странная война походила на детскую игру, в которой нужно перебегать с
одного места на другое так, чтобы тебя никто не тронул рукой. Перебежав, мы
останавливались и наблюдали, как на поле перераспределялись пары...
Фернан командовал этой удивительной войной, зорко наблюдая за движением
противника.
Вскоре солнце коснулось западной изгороди, и оазис стал погружаться в
вечернюю мглу. Мы очень утомились, во рту пересохло. Было мучительно
смотреть, как солдаты Грабера иногда наклонялись над трубами у грядок и
жадно пили щелочную воду. Для нас это была отравленная вода. Хотя перебежки
были непродолжительными, но они нас изрядно измотали. А каменные люди были
совершенно неутомимы и с дьявольским упорством продолжали бродить за нами по
пятам.
- Может быть, попытаться все же перелезть через ограду? - спросил я
Фернана, когда мы случайно оказались рядом.
Маневрируя между каменными солдатами, он подошел к той самой пальме, по
которой я пробрался на полигон. Когда он почти дополз до уровня ограды, на
вершине водокачки затрещал пулемет. Фернан успел спрыгнуть с дерева в тот
момент, когда его преследователь был почти в пяти шагах от него.
Я заметил, что наши бойцы стали передвигаться медленнее и расстояние
между ними и каменными солдатами начало сокращаться.
Трудно сказать, чем бы кончилась эта бесшумная и замедленная война, если
бы ворота полигона не отворились и из них не показался каменный истукан,
толкавший перед собой огромную тележку. Послышался нечленораздельный клич, и
солдаты Грабера поодиночке стали возвращаться к западной стене.
Становилось совсем темно. Кремниевые люди собрались у тележки и принялись
за еду. Иногда то один, то другой наклонялись к трубам в песке и запивали
пищу водой.
- У нас есть время отдохнуть и подумать, что делать дальше, - сказал
Фернан, когда мы собрались все вместе.
- Без пищи и без воды мы долго не протянем.
- Может быть, когда наступит темнота, следует попытаться выбраться из
этой мышеловки через ограду? Легче всего это сделать через восточную стену.
- А ток высокого напряжения в проводах? - возразил я.
- Нужно перерезать провода...
- Они здесь в четыре ряда. Кроме того, ограда двойная.
- Все же, пока они едят, нужно попытаться. Фернан посоветовался с Али.
Тот крикнул, и четверо наших товарищей подошли к восточной стене.
- У вас есть нож?-спросил меня Фернан.
- Здесь нужен нож с изолированной ручкой. Тогда Фернан предложил выломать
ствол небольшого лимонного дерева и с его помощью перебить провода.
Деревце было твердое, как камень, и с ним пришлось долго повозиться,
прежде чем его вытащили из песка. С него сбили ветки, и каменную дубинку
вручили Али. Двое прислонились к стене, на их плечи влез третий, и уже ему
на плечи взобрался Али. Он размахнулся и изо всех сил ударил по проволоке.
Вырвался сноп голубых искр. С пронзительным криком живая пирамида распалась.
- Безнадежное дело,-сказал Фернан. Действительно, мы едва различали друг
друга.
- Интересно, видят ли эти идолы ночью?
- А мы это скоро узнаем. Может быть, они в темноте видят, как кошки.
- Нам ничего не остается, как ждать до рассвета.
- Если только нас всех не перережут.
Мы прислушивались к каждому шороху, напряженно вглядываясь в темноту.
Проходили минуты, и никаких признаков жизни. Тогда по приказу Фернана мы
начали медленно продвигаться на запад. Вдруг послышался его громкий голос:
- Внимание, они идут! По сторонам! О том, где вы находитесь, давайте
знать голосом...
До моего слуха донеслось поскрипывание песка. Но звук этот не походил на
шаги многих людей,
- Фернан, кажется, приближается только один человек...
- Да, действительно. Может быть, парламентарий с ультиматумом от Грабера?
Внезапно кромешную мглу прорезал странный гортанный голос. Вначале ничего
нельзя было разобрать. А после я совершенно отчетливо услышал, как кто-то
звал меня по имени.
- Пьер... Мюрдаль... Пьер...
- Тебя, кажется, так зовут,-прошептал Фернан.
- Да, действительно. Но кто?
- Пьер... Я свой... Я свой...
- Кто это может быть?
- Судя по походке, один из них... из каменных. Но откуда он знает, что я
здесь, откуда он знает мое имя?
Я напряженно смотрел в темноту. Шаги медленно приближались. Наконец
совсем близко показался бледный силуэт.
- Может быть, провокация?-спросил я. - Вряд ли. Он один. Совершенно
один...
- Пьер... Пьер... Мюрдаль...-хрипела приближавшаяся фигура. - Я свой... Я
свой... Я...
- Кто ты такой?-спросил я в темноту.
- Я сейчас объясню... Пьер... Я подойду... Каменный человек подошел
совсем близко. Мы вскинули карабины. Арабы стояли за нашей спиной и
бормотали молитвы и заклинания.
- Кто ты такой? - спросил я.
- Я Морис Пуассон...
- Кто??!-с ужасом воскликнул а.
- Морис Пуассон...
- Тебе не удалось бежать?
- Нет... Пьер... Они меня схватили... Вот... Это очень трудно... В голове
все путается. Слушай, что нужно...
Я инстинктивно рванулся к каменному человеку и схватил его за руку. Рука
Пуассона была горячая и твердая, как раскаленный камень. Я мгновенно
отпрянул в сторону.
-Что они с тобой сделали!-воскликнул я.-Морис, что они с тобой сделали!
- Теперь ничего не исправишь... В голове все путается... Все... Слушай.
Ваше спасение в воде.
- В воде? В какой воде?
- Проберись на водокачку. Там поймешь....
Я слышал, как громко стучали зубы Пуассона, как часто и порывисто он
дышал.
- Ты дрожишь? Что с тобой?
- Холод... Адский холод...
Я вытер потный лоб. Воздух был горячим и душным.
- Бедняга! Мы отомстим за тебя, за всех вас, Морис, будь уверен...
- Пробирайся на водокачку... Вода... Все в ней...
Я еще раз тихонько тронул его раскаленную руку, и он как-то странно
потоптался на месте, затем, ни слова не говоря, повернулся и стал удаляться
в темноту.
- Морис, оставайся с нами! - крикнул я ему вдогонку. Вместо ответа я
услышал все то же громкое лязганье зубов и еще какой-то странный звук,
напоминавший хриплый смех... Пуассон исчез в темноте. Я еще несколько раз
окликнул его, но безрезультатно.
Потрясенные, мы несколько минут стояли молча. Тогда заговорил Фернан:
- То, что он сказал, важно. Я не знаю, при чем тут вода, но, видимо, с
ней как-то связано наше спасение.
- До сих пор я думал, что с ней связано наше превращение в таких, как
Морис, - заметил я.
- Н-не знаю. Думаю, что Морис не соврал.
- Конечно, нет. Во время испытаний в ангаре я видел Фрелиха. Наверно,
когда превращение человека в каменного не полностью завершено, у него
остаются проблески сознания. С Морисом они экспериментируют всего три
месяца...
- Кому-то нужно идти на водокачку. Мне кажется, что лучше всего идти
тебе, Мюрдаль. Ты лучше сможешь там во всем разобраться.
- Хорошо, я пойду.
Фернан отдал приказание Али оставаться у восточной ограды, и мы двинулись
через оазис к тому месту, где над полигоном возвышалась пальма. Когда мы ее
разыскали, Фернан дал мне свой пистолет. Он пожал мне руку:
- Что бы с тобой ни случилось, не забывай, что здесь ос-тались твои
товарищи. Я верю, что Пуассон намекнул на настоящий путь к освобождению.
Если все не сделать до утра, дело может кончиться плохо. Не знаю, выдержат
ли люди без воды и пищи еще двенадцать часов.
Я попрощался с товарищами и стал карабкаться по дереву.
11. ДВЕ ВОДЫ
Ночь была черная, и только редкие звезды сверкали в бездонном небе.
Я прополз по ветке над проволочным заграждением, и внизу засерела полоса
песка. Ничего не было видно, кроме контуров малого ангара, в окнах которого
вспыхивали кроваво-красные пятна. Красные блики беспокойно трепетали на
песке. В воздухе чувствовался едкий запах гари.
Я спрыгнул вниз и, убедившись, что вокруг никого нет, стал осторожно
обходить ангар, направляясь к воротам, которые вели к институту.
На мгновение я остановился у окна в малый ангар и заглянул внутрь. Там,
перед огромным чаном с пылающей смолой, сидели люди. Они теснились вокруг
него, как теснятся вокруг костра в холодную ночь, и грелись. Они
поворачивались к огню то одним, то другим боком, потирая тело руками.
Изредка из помещения доносились глухие возгласы...
Ворота были заперты. Тогда, ухватившись за металлические перекладины, я
стал карабкаться вверх и, достигнув вершины, перебрался на противоположную
сторону.
Кругом все, казалось, вымерло. Может быть, Грабер бежал? А как же
каменные солдаты? Неужели Грабер так просто решил с ними расстаться?
Вскоре я заметил, что сквозь штору одного из окон на втором этаже
пробивается узкая полоска света. Значит, там кто-то есть.
Водокачка соединялась с главным зданием воздушным пролетом. Я подошел
вплотную к круглому бетонному сооружению и обнаружил, что дотянуться до окон
