- Ну-с, сэр, - начал маленький человек, старательно прикрыв за собою
дверь, - неужели не найдется способа уладить это дело?.. Пожалуйте сюда,
сэр, на одну секунду... к этому окну, сэр, где нам двоим никто не
помешает... сюда, сэр, сюда, умоляю вас, присядьте, сэр. Ну-с, уважаемый
сэр, говоря между нами, мы с вами прекрасно знаем, уважаемый сэр, что вы
бежали с этой леди, польстившись на ее деньги. Не хмурьтесь, сэр, не
хмурьтесь, я говорю: между нами, мы с вами это знаем. Мы оба - люди бывалые,
и нам прекрасно известно, что наши друзья, здесь присутствующие, не... а?
Лицо мистера Джингля постепенно прояснилось, и он даже слегка подмигнул
левым глазом.
- Отлично, отлично! - продолжал маленький человек, заметив
произведенное им впечатление. - А теперь запомните следующее: за исключением
нескольких сот фунтов у этой леди нет ничего или почти ничего, до смерти ее
матери... милейшая пожилая леди, уважаемый сэр.
- Она стара! - кратко, но выразительно вставил мистер Джингль.
- Пожалуй, - кашлянув, сказал законовед. - Вы правы, уважаемый сэр, она
довольно стара. Но происходит она из древнего рода, уважаемый сэр, древнего
в любом смысле этого слова. Основатель рода прибыл в Кент, когда Юлий Цезарь
вторгался в Британию, и с той поры только один член рода не дожил до
восьмидесяти пяти лет, да и то потому, что был обезглавлен одним из
Генрихов. В настоящее время, уважаемый сэр, пожилой леди еще нет семидесяти
трех лет.
Маленький человек приостановился и взял понюшку табаку.
- Дальше! - воскликнул мистер Джингль.
- А дальше, уважаемый сэр... не нюхаете?.. А, тем лучше...
разорительная привычка... Итак, уважаемый сэр, вы красивый молодой человек,
светский человек, вы могли бы создать себе положение, будь у вас деньги, а?
- Дальше, - повторил мистер Джингль.
- Вы меня понимаете?
- Не совсем.
- Не находите ли вы... уважаемый сэр, я поясню вам, не думаете ли вы...
что пятьдесят фунтов и свобода более соблазнительны, чем мисс Уордль и
ожидание?
- Не пройдет! Не возьму и вдвое больше, - сказал мистер Джингль,
вставая.
- Ну-ну, уважаемый сэр, - запротестовал маленький юрист, удерживая его
за пуговицу. - Пятьдесят фунтов - кругленькая сумма... человек с вашими
способностями в одну секунду ее утроит... Поверьте мне... многое можно
сделать с пятьюдесятью фунтами, уважаемый сэр.
- Еще больше со ста пятьюдесятью, - холодно возразил Джингль.
- Отлично, уважаемый сэр, не стоит тратить время на такие пустяки,
произнес маленький человек, - скажем... скажем... семьдесят.
- Не пройдет! - сказал мистер Джингль.
- Не уходите, уважаемый сэр, умоляю, не спешите, - сказал маленький
человек. - Восемьдесят, идет?.. Я сейчас же выпишу чек.
- Не пройдет! - повторил мистер Джингль.
- Отлично, уважаемый сэр, отлично! - продолжал маленький человек, все
еще удерживая его. - Скажите мне точно, сколько вы хотите.
- Дорогое предприятие, - сказал мистер Джингль. Деньги из кармана -
почтовые лошади девять фунтов; лицензия три - - уже двенадцать - - отступных
сто - сто двенадцать - - задета честь - - потеряна леди...
- Да, уважаемый сэр, конечно, - глубокомысленно подтвердил маленький
человек, - о последних двух пунктах можно и не упоминать. Так что
двенадцать... ну, скажем, сто - идет?
- И двадцать, - сказал мистер Джингль.
- Довольно, довольно, я вам выпишу чек, - сказал маленький человек и
для этой цели присел к столу. - Его оплатят послезавтра, а мы тем временем
можем увезти леди, - добавил он, бросив взгляд в сторону мистера Уордля.
Тот сердито кивнул головой.
- Сто! - сказал маленький джентльмен.
- И двадцать! - сказал мистер Джингль.
- Уважаемый сэр! - запротестовал маленький джентльмен.
- Дайте ему, - вмешался мистер Уордль, - и пусть убирается.
Чек был выписан маленьким джентльменом и спрягав в карман мистером
Джинглем.
- А теперь убирайтесь отсюда! - сказал мистер Уордль, поднимаясь с
места.
- Уважаемый сэр! - снова повторил маленький человек.
- И помните, - продолжал мистер Уордль, - ничто в мире - даже забота о
семье - не заставило бы меня пойти на этот компромисс, не будь я уверен в
том, что в ту минуту, когда у вас в кармане очутятся деньги, вы попадете
черту в лапы, пожалуй, еще быстрее, чем без денег...
- Уважаемый сэр! - снова повторил маленький человек.
- Успокойтесь, Перкер, - отозвался Уордль. - Убирайтесь вон, сэр!
- Немедленно в путь! - ответил не ведавший стыда Джингль. - Бай-бай,
Пиквик!
Если бы какой-нибудь беспристрастный зритель мог наблюдать в конце этой
беседы физиономию прославленного мужа, чье имя украшает заглавный лист этого
произведения, он, несомненно, преисполнился бы изумлением, видя, что огонь
негодования, сверкавший в его глазах, не расплавил стекол его очков, - так
величествен был его гнев. Ноздри его раздулись и кулаки невольно сжались,
когда он услышал, что негодяй обращается к нему. Но он снова сдержался - он
не испепелил его.
- Вот она, - продолжал закоснелый злодей, швыряя лицензию к ногам
мистера Пиквика, - замените имя - - отвезите домой леди - - пригодится
Таппи.
Мистер Пиквик был философ, но в конце концов философы - те же люди,
только в доспехах. Стрела попала в цель, проникла сквозь его философическую
броню в самое сердце. В припадке бешенства он швырнул в пространство
чернильницу и ринулся вслед за нею. Но мистер Джингль исчез, а мистер Пиквик
очутился в объятиях Сэма.
- Эхма! - сказал этот оригинальный слуга. Видно, в ваших краях, сэр,
мебель дешева. Самопишущие чернила, расписались за вас на стенке.
Успокойтесь, сэр, что толку гнаться за человеком, которому повезло и который
тем временем уже убрался на другой конец Боро?
Ум мистера Пиквика, как у всех истинно великих людей, был открыт голосу
убеждения. Выводы у него были быстрые и твердые, ему достаточно было секунды
размышления, чтобы убедиться в бессилии своей ярости. Его гнев угас так же
быстро, как вспыхнул.
Мистер Пиквик перевел дух и благосклонным взглядом окинул своих друзей.
Говорить ли о жалобах и стенаниях, раздавшихся после того, как мисс
Уордль увидела, что покинута неверным Джинглем? Извлекать ли на свет
мастерское изображение этой душу раздирающей сцены, сделанной мистером
Пиквиком? Перед нами - его записная книжка, которая орошена слезами,
вызванными человеколюбием и сочувствием; одно слово - и она в руках
наборщика. Но нет! Вооружимся стойкостью! Не будем терзать сердце читателя
изображением таких страданий!
Медленно и грустно два друга и покинутая леди совершали на следующий
день обратный путь в громоздкой магльтонской карете. Мрачно спустились
тусклые и хмурые тени летней ночи, когда они вернулись в Дингли Делл и
остановились у ворот Менор Фарм.
ГЛАВА XI,
которая заключает в себе еще одно
путешествие и археологическое открытие,
оповещает о решении мистера Пиквика
присутствовать на выборках и содержит
рукопись старого священника
Мирная и покойная ночь в глубокой тишине Дингли Делла и утренние часы,
проведенные на свежем благоуханном воздухе, полностью восстановили силы
мистера Пиквика, изгладив следы телесной усталости и душевных потрясений.
Знаменитый муж провел двое суток в разлуке со своими друзьями и
приверженцами; и человек с заурядной фантазией не может вообразить, с какой
радостью и восторгом приветствовал он мистера Уинкля и мистера Снодграсса,
когда встретил этих джентльменов, возвращаясь с утренней прогулки. Радость
была взаимной, ибо кто мог взирать на лучезарное лицо мистера Пиквика, не
испытывая при этом удовольствия? Но словно какое-то облако нависло над его
спутниками; великий муж не мог его не заметить и терялся в догадках. У обоих
вид был таинственный - настолько необычный, что вызывал тревогу.
- А как поживает... - начал мистер Пиквик, пожав руку своим ученикам и
обменявшись горячими приветствиями, - как поживает Тапмен?
Мистер Уинкль, к которому был обращен этот вопрос, ничего не ответил.
Он отвернулся и как будто погрузился в меланхолические размышления.
- Снодграсс, - настойчиво повторил мистер Пиквик, - как поживает наш
друг, не болен ли он?
- Нет, - ответил мистер Снодграсс, и слеза затрепетала на его
чувствительных веках, как дождевая капля на оконной раме. - Нет, он не
болен.
Мистер Пиквик остановился и посмотрел на обоих своих друзей по очереди.
- Уинкль, Снодграсс, - сказал мистер Пиквик, - что это значит? Где наш
друг? Что случилось? Говорите - я вас умоляю, заклинаю, нет, я требую
говорите!
В голосе мистера Пиквика слышались такая торжественность и такое
достоинство, что им нельзя было противостоять.
- Он нас покинул, - сказал мистер Снодграсс.
- Покинул! - воскликнул мистер Пиквик. - Покинул!
- Покинул, - повторил мистер Снодграсс.
- Где же он? - вскричал мистер Пиквик.
- Мы можем только строить догадки на основании этого сообщения, -
отозвался мистер Снодграсс, извлекая из кармана письмо и вручая его своему
другу. - Вчера утром, когда было получено письмо мистера Уордля, извещавшее
о том, что вы вернетесь к вечеру домой с его сестрой, меланхолия, которая
еще накануне овладела нашим другом, заметно усилилась. Вскоре после этого он
исчез, целый день его никто не видел, а под вечер конюх из "Короны" в
Магльтоне принес это письмо. Оно было оставлено ему утром со строгим
приказом не передавать до вечера.
Мистер Пиквик развернул послание. Оно было написано рукой его друга и
сообщало следующее:
"Дорогой мой Пиквик,
Вы, дорогой мой друг, пребываете за пределами многих человеческих
недостатков и слабостей, в которых повинны простые смертные. Вы не знаете,
что это значит, когда тебя покидает прелестное и очаровательное создание и
вдобавок ты падаешь жертвой козней негодяя, который под маской дружбы
скрывал коварную усмешку. Надеюсь, вы никогда этого не узнаете.
Все письма на адрес: "Кожаная Фляга", Кобем, Кент, будут мне
пересланы... если я буду еще влачить существование. Я на время удалюсь от
мира, который стал мне ненавистен. Если я совсем из него удалюсь...
пожалейте меня, простите. Жизнь, дорогой мой Пиквик, стала для меня
невыносимой. Дух, горящий в нас, подобен крюку носильщика, который
поддерживает тяжелый груз мирских забот и тревог, а когда дух нам изменяет,
ноша становится непосильно тяжелой. Мы падаем под ней. Можете сказать
Рейчел... Ах, это имя!.. Треси Тапмен".
- Мы должны сейчас же отсюда уехать, - сказал мистер Пиквик, складывая
письмо. - После того, что произошло, нам во всяком случае неприлично было бы
здесь оставаться, а кроме того, мы обязаны отправиться на поиски нашего
друга.
И с этими словами мистер Пиквик направился к дому.
О намерении его узнали очень скоро. Настойчиво уговаривали остаться, но
мистер Пиквик был непоколебим. Дела, говорил он, требуют его
непосредственного участия.
При этом присутствовал старый священник.
- Неужели вы уезжаете? - спросил он, отводя в сторону мистера Пиквика.
Мистер Пиквик снова объявил о своем решении.
- В таком случае, - сказал старый джентльмен, вот небольшая рукопись,
которую я надеялся иметь удовольствие вам прочесть. После смерти одного из
моих друзей, врача, служившего в убежище для умалишенных нашего графства, я
