джентльмен снова схватил перо и занес на бумагу различные данные об этих
беспримерных явлениях, указывая дату, день, час, минуту и даже секунду,
когда они наблюдались; все это долженствовало служить материалом для
объемистого трактата, исследовательского и глубоко ученого, которому суждено
было изумить всех метеорологов во всех цивилизованных уголках земного шара.
Он откинулся на спинку кресла, погруженный в размышления о своем
грядущем величии. Таинственный свет вспыхнул еще ярче; он как будто плясал
по переулку, переходил с одной стороны на другую и двигался по орбите, не
менее эксцентрической, чем орбиты самих комет.
Ученый джентльмен был холост. У него не было жены, которую он мог бы
позвать и удивить; поэтому он позвонил слуге.
- Прафль, - сказал ученый джентльмен, - сегодня в атмосфере происходит
нечто весьма необычайное. Вы видели это? - добавил ученый джентльмен,
указывая на окно, когда свет появился снова.
- Видел, сэр.
- Что вы об этом думаете, Прафль?
- Что я думаю, сэр?
- Да. Вы выросли в этих краях. Что бы вы сказали, какова причина этих
вспышек?
Ученый джентльмен, улыбаясь, предугадывал ответ Прафля, что он никакой
причины найти не может. Прафль размышлял.
- Я думаю, что это воры, сэр, - ответил, наконец, Прафль.
- Вы - дурень и можете идти вниз, - сказал ученый джентльмен.
- Благодарю вас, сэр, - сказал Прафль и ушел.
Но ученый джентльмен не мог примириться с мыслью, что гениальный
трактат, который он задумал, погибнет для мира, а это неизбежно случится,
если соображение гениального мистера Прафля не будет задушено в зародыше. Он
надел шляпу и поспешно вышел в сад, решив исследовать вопрос самым
основательным образом.
Незадолго до того как ученый джентльмен вышел в сад, мистер Пиквик со
всею быстротой, на какую был способен, пробежал по переулку, чтобы поднять
ложную тревогу, будто кто-то сюда идет, и время от времени отодвигал
заслонку потайного фонаря, дабы не попасть в канаву. Едва поднята была
тревога, как мистер Уинкль перелез назад через забор, а Арабелла побежала
домой; калитку заперли, и три искателя приключений быстро зашагали по
переулку, но тут ученый джентльмен отпер свою калитку.
- Держитесь! - прошептал Сэм, который, конечно, шагал впереди. Откройте
фонарь ровно на один момент, сэр.
Мистер Пиквик исполнил просьбу, и Сэм увидел, что на расстоянии
полуярда от его головы мужчина осторожно высовывает из-за калитки голову;
немедленно он нанес ей легкий удар кулаком, после чего голова гулко
ударилась об калитку. Совершив этот подвиг с большой стремительностью и
легкостью, мистер Уэллер взвалил себе на спину мистера Пиквика и побежал по
переулку вслед за мистером Уинклем с быстротой совершенно изумительной, если
принять во внимание тяжесть его ноши.
- Отдышались ли вы, сэр? - осведомился Сэм, когда они добрались до
конца переулка.
- Вполне. Теперь вполне, - отвечал мистер Пиквик.
- Тогда идемте, сэр, - сказал Сэм, спуская своего хозяина на землю.
Идите между нами, сэр. Осталось пробежать меньше полумили. Вообразите, что
вам надо выиграть кубок, сэр. Вперед!
После такого поощрения мистер Пиквик заставил поработать свои ноги.
Можно с уверенностью сказать, что ни одна пара черных гетр не летела
быстрее, чем гетры мистера Пиквика в тот достопамятный день.
Карета ждала, лошади отдохнули, дорога была хорошая, и кучер в ударе.
Вся компания благополучно прибила в гостиницу "Кустарник", раньше чем мистер
Пиквик успел отдышаться.
- Скорей входите в дом, сэр! - сказал Сэм, высаживая своего хозяина из
кареты. - Ни секунды не стойте на улице после таких упражнений. Прошу
прощения, сэр, - продолжал Сэм, прикасаясь к шляпе, когда мистер Уинкль
вышел из экипажа, - надеюсь, никакой прежней привязанности не было, сэр?
Мистер Уинкль пожал руку своему скромному другу и прошептал ему на ухо:
- Все в порядке, Сэм, в полном порядке!
После сего мистер Уэллер трижды хлопнул себя по носу в знак понимания,
улыбнулся, подмигнул и стал убирать подножку экипажа, причем его физиономия
выражала живейшее удовлетворение.
Что касается ученого джентльмена, то он в мастерски составленном
трактате установил, что этот чудесный свет был вызван электрическим
разрядом, и он ясно доказал это, обстоятельно изложив, как перед его глазами
возникла ослепительная искра, когда он высунул голову из калитки, и как он
испытал шок, который оглушил его на четверть часа; это доказательство
восхитило все научные общества и привело к тому, что он стал светилом науки.
ГЛАВА XL
знакомит мистера Пиквика с новой
и небезынтересной сценой в великой
драме жизни
Остаток времени, которое мистер Пиквик отвел пребыванию в Бате, прошел
без каких-либо серьезных происшествий. Началась летняя сессия суда. К концу
первой недели мистер Пиквик и его друзья вернулись в Лондон; мистер Пиквик,
разумеется в сопровождении Сэма, отправился прямо на свою старую квартиру в
"Джордже и Ястребе".
На третье утро после приезда, как раз в тот момент, когда все часы в
городе порознь выбивали девять ударов, а все вместе - около девятисот
девяноста девяти, и Сэм прогуливался в переулочке "Джорджа", подъехал
какой-то странный свежевыкрашенный экипаж, из коего выскочил с большим
проворством, бросив вожжи сидевшему рядом с ним толстому человеку, какой-то
странный джентльмен, который, казалось, был создан для экипажа, как экипаж
для него.
Этот экипаж не был в точном смысле гигом, не был и стенхопом. Он не
походил на охотничью * или на фермерскую двуколку, не был похож на двуколку
для прогулок или на кабриолет без верха, и тем не менее у него было
некоторое сходство с каждым из этих сооружений. Он был окрашен в ярко-желтый
цвет, с черными оглоблями и колесами; кучер имел ортодоксально спортивный
вид, сидя на подушках, нагроможденных на два фута выше перил. Лошадь была
гнедая, довольно красивая, но в ней безусловно чувствовалось нечто
вульгарное, что хорошо гармонировало как с экипажем, так и с ее хозяином.
Сам хозяин оказался человеком лет сорока, с черными волосами и
тщательно расчесанными бакенбардами. Он был одет чрезвычайно щеголевато,
носил множество драгоценных вещей - каждая в три раза крупнее, чем принято
носить джентльменам, - и в довершение всего толстое пальто. В один карман
этого пальто он засунул левую руку, как только вышел из экипажа, а из
другого вытащил правой рукой яркий и ослепительный шелковый носовой платок,
которым смахнул две-три пылинки с башмаков, а затем, скомкав его в руке,
важно прошел по переулку.
От внимания Сэма не ускользнуло, что оборванный человек в коричневом
пальто, лишенном многих пуговиц, который до сей поры слонялся по другой
стороне улицы, перешел улицу, когда эта особа вышла из экипажа, и
остановился поблизости. Почти угадывая цель визита этого джентльмена, Сэм
опередил его на пути к "Джорджу и Ястребу" и, круто повернувшись, загородил
ему вход.
- Ну-ка, любезный! - повелительным тоном сказал человек в толстом
пальто, пытаясь оттолкнуть Сэма.
- В чем дело, сэр? - отозвался Сэм, возвращая толчок со сложными
процентами.
- Бросьте эти штуки, любезный: со мной не пройдет! - сказал владелец
толстого пальто, повышая голос и бледнея. - Сюда, Смауч!
- Ну, что такое? - проворчал человек в коричневом пальто, который,
крадучись, прошел по переулку во время этого короткого диалога.
- Да вот этот молодой человек обнаглел, - отвечал его начальник, снова
толкая Сэма.
- Без глупостей! - буркнул Смауч, толкнув Сэма еще раз и посильнее.
Этот последний толчок произвел эффект, на который рассчитывал опытный
мистер Смауч, ибо, пока Сэм, горя желанием ответить на любезность, притиснул
этого джентльмена к косяку двери, владелец толстого пальто прошмыгнул мимо и
направился в буфетную. Сэм последовал за ним, предварительно обменявшись
некоторыми эпитетами с мистером Смаучем.
- Доброе утро, моя милая, - сказал владелец толстого пальто, обращаясь
к молодой леди за стойкой с развязностью, присущей обитателям Ботени-Бей * и
с аристократическими замашками, свойственными жителям Нового Южного Уэльса.
- Где комната мистера Пиквика, моя милая?
- Проводите его наверх, - сказала буфетчица лакею в ответ на этот
вопрос, не подарив взглядом щеголя.
Лакей пошел наверх, как было ему приказано, а за ним следовал человек в
толстом пальто и сзади - Сэм, который, поднимаясь по лестнице, делал
разнообразные жесты, выражавшие крайнее презрение и возмущение, к
неописуемому удовольствию служанок и прочих зрителей. Мистер Смауч,
терзаемый отчаянным кашлем, остался внизу и отхаркивался в коридоре.
Мистер Пиквик крепко спал, когда ранний гость, а за ним Сэм вошли в
комнату. Шум, какой они при этом подняли, разбудил его.
- Воды для бритья, Сэм! - сказал мистер Пиквик из-за занавесок. ..
- Брейтесь сейчас же, мистер Пиквик, - сказал гость, отдергивая
занавеску у изголовья кровати. - Мне поручено привести в исполнение
постановление суда по иску Бардл. Вот распоряжение. Суд Общих Тяжб. Вот моя
визитная карточка. Полагаю, вы отправитесь ко мне?
Дружески хлопнув мистера Пиквика по плечу, представитель шерифа (ибо
это был он) бросил свою визитную карточку на одеяло и достал из жилетного
кармана золотую зубочистку.
- Моя фамилия Немби, - сказал представитель шерифа, когда мистер Пиквик
вытащил очки из-под подушки и надел их, чтобы прочесть карточку. - Немби,
Белл Аллей, Кольмен-стрит.
Тут Сэм Уэллер, который все время не спускал глаз с блестящей
касторовой шляпы мистера Немби, вмешался.
- Вы - квакер? * - спросил Сэм.
- Вы узнаете, кто я, раньше, чем я расстанусь с вами, - отвечал
возмущенный чиновник. - В один из ближайших дней я вас научу хорошим
манерам, любезный.
- Благодарю вас, - сказал Сэм. - А пока что я вас буду учить. Снимите
шляпу.
С этими словами мистер Уэллер ловко отшвырнул шляпу мистера Немби в
другой конец комнаты с такою силою, что тот чуть было не проглотил свою
золотую зубочистку.
- Прошу это заметить, мистер Пиквик, - сказал потрясенный чиновник,
едва переводя дух. - Я подвергся нападению вашего слуги в вашей комнате при
исполнении служебных обязанностей. Мне нанесено личное оскорбление. Я
призываю вас в свидетели!
- Ничего не свидетельствуйте, сэр, - перебил Сэм. Хорошенько закройте
глаза, сэр. Я бы его вышвырнул в окно, если бы ему было куда лететь, но под
окном крыша.
- Сэм! - сердито сказал мистер Пиквик, пока его слуга всячески
демонстрировал свои враждебные намерения. - Если вы скажете еще слово или
причините этому человеку хотя бы малейшее беспокойство, я сейчас же откажу
вам от места.
- Но... сэр... - возразил Сэм.
- Молчите! - перебил мистер Пиквик. - Поднимите шляпу.
Но Сэм категорически и наотрез отказался это сделать, и, после того как
он получил строгий выговор от своего хозяина, чиновник, очень спешивший,
согласился поднять ее сам, изливая при этом на Сэма поток самых
разнообразных угроз, которые сей джентльмен принял с полным спокойствием,
заметив, что, если мистеру Немби будет угодно снова надеть шляпу, он ее
отправит на край света. Мистер Немби, считая, быть может, что подобная
операция чревата для него неудобствами, предпочел не давать повода для
соблазна и поспешил призвать наверх Смауча. Уведомив его, что все
