в уличных драках... Элтон обмяк, словно тряпичная кукла, и тяжело
опустился на пол.
Биссет с ужасом взглянул на меня, но тут же сделал вид, что всецело
поглощен своим делом.
Я был противен самому себе. Я пощупал у Элтона пульс. Моряк был жив.
Внезапно Биссет вздрогнул, как пойнтер, учуявший добычу.
- Сэр! Сэр! - торопливо зашептал он.
- В чем дело? - резко спросил я.
Некоторое время он не отвечал, продолжая напряженно вслушиваться,
потом торопливо заговорил:
- Слышу непонятные смешанные шумы... Вот уже ближе... еще ближе...
- Те же, что и раньше?
Биссет поднял голову и кивнул. Выхватив у него наушник, я
прислушался. Да, те же самые! Я бросился на центральный пост.
Повинуясь моим командам, "Форель" приподнялась с песчаного дна и
двинулась вперед, и в то же мгновение с нами произошло что-то
невообразимое: стрелка кренометра словно взбесилась, нос "Форели"
поднялся, лодка накренилась, и мы с Джоном повалились друг на друга.
Заметив, как рулевой горизонтальщик Дэвис безуспешно пытается выправить
лодку, я понял, что нас подхватил прилив и что, следовательно, об атаке
нечего и думать.
У нас оставался один выходлечь на дно и разобраться в обстановке,
хотя это означало, что враг тем временем спокойно пройдет мимо нас. По
крайней мере, я хоть, взгляну на него...
- Поднять перископ! - распорядился я.
В первую секунду я даже ужаснулся, увидев клубящееся небо и бешеную
толчею волн.
Неудивительно, что на мелководье "Форель", даже под водой, вела себя
как дикая лошадь.
В сгущающихся сумерках я увидел изящный силуэт боевой рубки
обтекаемой формы. АПЛI уверенно направлялась в гавань острова Двух кривых
дюн.
- Опустить перископ, - приказал я. - Погружение! Восемьдесят футов.
Берег скелетов на этот раз победил - АПЛI ушла безнаказанной...
- Возьмите команду на себя! - приказал я Джону, мне нужно было время,
чтобы продумать дальнейшие действия. - Боевую тревогу отменить.
Я прошел в свою крохотную каюту и устало присел. Мною снова начал
овладевать страх. Да, я был напуган едким видом боевой рубки АПЛI! Не без
труда мне удалось взять себя в руки.
...Наступила ночь, прежде чем я остановился на окончательном варианте
нового плана атаки, из двух возможных: или идти в надводном положении,
рискуя быть обнаруженным и тогда почти наверняка потопленным АПЛI
(маневрировать мне было негде), или двигаться на перископной глубине,
используя для ориентировки скалу Саймона и холм с тремя вершинами. Я еще
раз взглянул на карту и невольно поежился: один неправильно понятый или
недостаточно быстро выполненный приказ, и "Форель" окажется зажатой между
отмелями и страшными рифами. Нет, я поведу лодку в надводном положении.
Как только "Форель" войдет в гавань, АПЛI получит почти в упор торпедный
залп. "Ну что ж, решено!" - мрачно подумал я и, отбросив циркуль,
рассмеялся. Подняв глаза, я увидел, что Джон удивленно смотрит на меня. Я
не заметил, как он вошел. Наверно, он воспринял мой смех как еще одно
подтверждение того, что командир окончательно спятил.
- Что тебе? - резко спросил я.
- Послушай. Джеффри... - запинаясь, начал он. - Ты не спал двое
суток. Отдохни хоть немного. Я дам курс на Саймонстаун, если ты скажешь
мне, где мы сейчас находимся.
- Я разработал новый план атаки и не хочу, чтобы он тоже сорвался.
Джон не удержался от жеста отчаяния.
- А что же мы атаковали раньше?
- Самого опасного врага в самых опасных водах в мире.
Джон изумленно взглянул на меня, а я быстро прошел мимо него в
центральный пост.
- Занять посты для всплытия! Двадцать футов. Поднять перископ! Обе
машины вперед. Скорость - шесть узлов.
На глубине в шестьдесят футов "Форель" несколько раз сильно
качнулась, но на двадцати она выровнялась.
Присмотревшись, я увидел белое острие скалы Саймона. А по пеленгу 150
градусов был виден трехглавый холм.
"Форель" направилась к острову Двух кривых дюн.
Я поднял перископ еще выше. Моему взору открылось устрашающее
зрелище. Огромные волны, вздымаемые сильным юго-западным ветром, яростно
бились на барах, словно оскаленные клыки, сторожившие вход в канал. Вокруг
них пенилась вода.
- Операторы на шумопеленгаторе и гадролокаторе докладывают о шумах
слева, справа и спереди, сэр, - сухо доложил Джон.
- Выключить эти проклятые приборы! - крикнул я.
- Слушаюсь, сэр!
- Курс 320 градусов. Три-два-ноль.
Джон чуть не вскрикнул от удивления.
- Три-два-ноль?! - тихо переспросил он и, не ожидая ответа,
распорядился: - Рулевой, курс три-два-ноль!
"Форель" начала поворачивать, и я, затаив дыхание, стал ожидать
толчка, который означал бы наш конец. Но толчка не последовало. У всех,
находившихся на центральном посту, нервы были напряжены до предела.
Кипящая вода над нами бесновалась еще сильнее. Я нигде не увидел
спокойных участков моря и понял, что надо снова менять направление лодки.
- Курс три-ноль.
- Слушаюсь, сэр, три-ноль, - подтвердил Джон, и в его голосе
отразилось растущее беспокойство, охватившее каждого, кто находился на
борту "Форели" и понимал, какие виражи и зигзаги делает она. - Сэр... -
обратился он ко мне, делая шаг вперед.
"Черт возьми, - подумал я. - Сейчас самый подходящий момент рассеять
его сомнения относительно моего рассудка".
Я отошел от перископа и жестом приказал Джону занять мое место. Джон
прильнул к окулярам. Все, кто был рядом, не сводили с него глаз, и все
заметили, как побелело его лицо. После того как он дважды обвел перископ
по кругу, я тронул его за плечо, и он отошел от прибора с видом человека,
потрясенного виденным.
- Благодарю вас, сэр, - сказал он.
Я снова изменил курс и едва успел произнести "Самый малый вперед!",
как лодка вздрогнула, словно ее толкнул кто-то невидимый. "Форель"
накренилась и замерла на месте. Тщательно обозревая в перископ море, я
понял, что произошло. В канал из боковой протоки стекала огромная масса
воды, накапливавшейся там лишь во время большого прилива. Наше положение
было хотя и серьезным, но не безнадежным.
- Продуть главные цистерны! - подал я команду.
"Форель" вздрогнула, на какое-то мгновение неподвижно повисла в воде,
потом словно прыгнула к поверхности. После всех пережитых нами
неприятностей я уже почти спокойно выслушал доклад, что у нас повреждены
горизонтальные рули.
Теперь волей-неволей приходилось идти в надводном положении, уповая
на то, что нас не обнаружат до того, пока мы не нанесем удара. Взошла
луна, и, если на АПЛI окажется внимательный вахтенный, нас ничто не
спасет.
- Я сам буду управлять лодкой с мостика, - объявил я Джону, снимая с
крючка свой старый бушлат, и уже начал было подниматься по трапу, когда
вспомнил о категорическом приказе: "Вы уничтожите..."
- Поставьте взрыватели в подрывные заряды, - приказал я Джону. - Буду
регулярно связываться с вами. Если в течение пяти минут вы от меня ничего
не услышите, вы обязаны взорвать лодку. Никто не должен подниматься
наверх. Вы меня поняли?
- Приказать людям занять посты для срочного оставления лодки, сэр?
- Нет, вы взорвете подрывные заряды. Вот и все.
- Есть, сэр! - Джон бросил на меня мрачный взгляд, и я понял, что он
выполнит мой приказ...
Фонтаны брызг ударили мне в лицо, как только я поднялся на мостик,
соленая вода защипала губы. Остров Двух кривых дюн, выглядевший таким
угрюмым в перископ, сейчас, окруженный огромными бушующими волнами,
казался просто страшным. "Форель" словно застряла в хаосе вспененной воды.
Я не смог разглядеть всего корпуса лодки и остался доволен: вахтенные на
АПЛI должны были обладать слишком уж острым зрением, чтобы обнаружить нас,
ну а радиолокатор ведь был ее ахиллесовой пятой. Я почувствовал себя
спокойнее. Ощущение полного одиночества среди бушующего моря и близости
пустыни вытеснило страх перед АПЛI.
- Курс один-один-ноль! - приказал я по переговорной трубе.
"Форель" шла по почти неразличимому в кипящей воде каналу. Пена
хлестала через медленно плывущую лодку. Земля слева была так близко, что
даже в призрачном свете луны я мог различать кустарник на волнистых дюнах
берега.
...Я не сводил глаз с юго-запада - там, во внутренней гавани, должна
стоять сейчас АПЛI. Нам оставалось идти мили полторы, а потом...
- Боевая тревогам - скомандовал я. - Приготовить все торпедные
аппараты. Установить торпеды на четыре и шесть футов. Орудийной прислуге
быть в готовности. Открывать огонь по моему приказу.
- Есть, сэр! - донесся до меня голос Джона.
Я снова несколько изменил курс, посколоку канал делал последний перед
гаванью поворот. Сердце колотилось отчаянно: у нас не оставалось иного
выбора: или все, или ничего.
Но что это?! Я напряг зрение и не поверил собственным глазам: почти
на одном уровне с высотой прилива между лодкой и берегом шла прямая
отчетливая линия!
Ничего подобного на моей карте не было. Неужели немцы построили тут
железобетонную дамбу, связавшую их убежище, их логово, с этими
негостеприимным берегом?.. Я еще сильнее напряг зрение. Да, самая
настоящая дамба. Мы были уже почти у цели.
- Курс три-два-ноль! - отдал я команду.
"Форель" прошла последний поворот со значительно более спокойной,
какой-то маслянистой (это сразу бросилось мне в глаза) водой, и передо
мной открылась внутренняя гавань. В дальнем конце ее стояла грозная АПЛI.
Грозная и такая красивая... Я сразу определил, что она имела, конечно же,
не меньше трех тысяч тонн водоизмещения.
Ее светлая окраска не только была превосходным камуфляжем, но и
придавала особую прелесть четким линиям корпуса и похожей на крыло
обтекаемой боевой рубке.
- Все аппараты готовы? - спросил я.
- Все аппараты готовы, сэр. Торпеды установлены для поражения на
глубине четыре и шесть футов.
АПЛI была в моей власти. Мне не требовались бесчисленные данные,
обычно необходимые при атаке, - оставалось только направить "Форель" на
АПЛI и произвести торпедный залп. Теперь опасность состояла в том, что при
поражении противника на такой малой дистанции могла пострадать и сама
"Форель". Но риск есть риск.
- Внимание! Приготовиться! Цель прямо по носу!
"Форель" стала в позицию носом к противнику. К моему величайшему
изумлению, я обнаружил, что группа матросов АПЛI выполняет при слабом
свете фонаря какую-то работу на корпусе лодки, а двое стоят недалеко от
нее, на песчаной отмели.
Именно в это мгновение "Форель" сильно качнулась. Я так и не понял,
что произошло, то ли мы попали в одно из многочисленных в этом месте
поперечных течений, то ли внезапно изменилась плотность воды, но факт
остается фактом: "Форель" вдруг сильно накренилась. Пытаясь удержаться на
ногах и невольно взмахнув руками, чтобы уцепится за что-нибудь, я нажал на
спуск ракетницы и выпустил опознавательную ракету "Форели". Она ярко
осветила гавань, на мгновение затмив даже свет луны. Немцы уставились
сначала на ракету, потом - в растерянности и ужасе - на силуэт "Форели".
Продолжая ослепительно гореть, ракета начала снижаться, упала в воду,
и вода в гавани мгновенно вспыхнула. Я стоял ошеломленный.
...Даже теперь я не могу сказать, сколько времени заняли последующие
события. Первым моим побуждением было отдать приказ о торпедном залпе, но
в эту минуту пламя подошло вплотную к АПЛI. Языки взвились над мостиком
