лось несчастье?
- Наших несчастий так много, что описывать их было бы слишком долго,
- ответил один пленник, - между тем наши мучители близко и каждую минуту
могут явиться сюда. Но вот вам вся наша история в коротких словах. Я ка-
питан корабля; мой экипаж взбунтовался. Я всегда любил своих матросов, и
они любили меня. Под моей командой им жилось превосходно. Но их сбила с
толку шайка негодяев, которая завелась у меня на судне в последнее вре-
мя. Эти негодяи убедили их стать пиратами - морскими разбойниками, чтобы
грабить и жечь корабли. Товарищи мои, которых вы видите здесь (один -
мой помощник, другой - пассажир), едва упросили этих людей не убивать
нас, и наконец они согласились, с тем условием, что высадят нас троих на
каком-нибудь пустынном берегу. Так они и сделали. Мы были уверены, что
нас ожидает здесь голодная смерть, - мы считали эту землю необитаемой.
Теперь же оказалось, что здесь живут люди, готовые самоотверженно спасти
нас от смерти.
- Где эти злодеи? - спросил я. - Куда они пошли? В какую сторону?
- Они лежат под теми деревьями, сэр, - отвечал капитан, указывая на
ближний лесок. - Сердце у меня замирает от страха: я боюсь, что они уви-
дели вас и слышат, о чем мы сейчас говорим. Если так, мы пропали! Они
убьют нас всех, не пощадят никого.
- Есть у них ружья? - спросил я.
- Только два, да еще одно, которое они оставили в лодке.
- Отлично! - сказал я. - Остальное я беру на себя. Все они спят, и
нам было бы нетрудно подкрасться к ним и перебить их всех, но не лучше
ли захватить их живыми? Может быть, они одумаются, перестанут разбойни-
чать и сделаются честными людьми.
Капитан сказал, что среди них есть два опасных злодея, которые и на-
чали бунт; едва ли нужно щадить их, но, если избавиться от этих двоих,
остальные, он уверен, раскаются и снова вернутся к своей прежней работе.
Я попросил его указать мне этих двоих. Он ответил, что вряд ли узнает
их на таком большом расстоянии, но при случае, конечно, укажет.
- Вообще я и мои товарищи, - сказал он, - готовы подчиняться вам во
всем. Мы отдаем себя в полное ваше распоряжение. Каждый ваш приказ будет
для нас законом.
- Если так, - сказал я, - отойдемте подальше, чтобы они не увидели
нас и не подслушали нашей беседы. Пускай себе спят, а мы покуда решим,
что нам делать.
234 Все трое встали и пошли за мной. Я провел их в лесную чащу и там,
обращаясь к капитану, сказал:
- Я попытаюсь спасти вас, но прежде поставлю вам два условия...
Он не дал мне договорить.
- Я принимаю любые условия, сэр, - сказал он. - Если вам посчастли-
вится отнять у злодеев мой корабль, распоряжайтесь мною и моим кораблем,
как вам вздумается. Если же ваш замысел вам не удастся, я останусь тут
вместе с вами и буду до конца моих дней вашим усердным помощником.
Такое же обещание дали и его товарищи.
- Хорошо, - сказал я, - вот мои два условия. Во-первых, пока вы не
перейдете к себе на корабль, вы забудете, что вы капитан, и станете
беспрекословно подчиняться каждому моему приказанию. И, если я дам вам
оружие, вы ни при каких обстоятельствах не направите его ни против меня,
ни против моих близких и возвратите его мне по первому требованию.
Во-вторых, если вам будет возвращен ваш корабль, вы доставите на нем в
Англию меня и моего друга.
Капитан поклялся мне всеми клятвами, какие только, может придумать
человеческий ум, что оба мои требования будут свято выполнены им и его
товарищами.
- И не потому только, - прибавил он, - что я признаю эти требования
вполне основательными, но, главное, потому, что я обязан вам жизнью и до
самой своей смерти буду считать себя вашим должником.
- В таком случае, не будем медлить, - сказал я. - Вот вам три мушке-
та, вот порох и пули. А теперь говорите, что, по-вашему, нам следует
предпринять.
- Благодарю вас, что вы обращаетесь ко мне за советом, - сказал капи-
тан, - но могу ли я советовать вам? Вы наш начальник, ваше дело приказы-
вать, наше - повиноваться.
- Мне кажется, - сказал я, - что нам легче всего будет расправиться с
ними, если мы неслышно подкрадемся, пока они спят, и выстрелим в них
сразу из всех наших ружей. Кому суждено быть убитым, тот будет убит. Ес-
ли же те, что останутся живы, сдадутся и попросят пощады, их можно бу-
дет, пожалуй, помиловать.
Капитан робко возразил, что ему не хотелось бы проливать столько кро-
ви и что, если можно, он предпочел бы воздержаться от подобной жестокос-
ти.
- Из этих людей, - прибавил он, - только двое неисправимые негодяи,
они-то и подстрекали к злодейству других. Если они от нас ускользнут и
вернутся на корабль, мы пропали, потому что они нагрянут сюда и перебьют
нас всех.
- Значит, нужно принять мой совет, - сказал я. - Вы сами видите, что
мы вынуждены быть жестокими: для нас это единственное средство спастись.
Но видно было, что капитану очень не хочется убивать и калечить такое
множество спящих людей, хотя эти люди и обрекли его на голодную смерть.
Заметив это, я сказал ему, чтобы он с товарищами шел вперед и распо-
ряжался как знает.
Пока у нас шли эти переговоры, пираты начали просыпаться. Из лесу до-
неслись их голоса. Я увидел, что двое из них уже стоят на ногах, и спро-
сил капитана, не эти ли зачинщики бунта.
- Нет, - отвечал он, - эти люди были верны своему долгу до последней
минуты и примкнули к зачинщикам под влиянием угроз.
- Так пусть себе уходят, - сказал я, - не будем им мешать. Видно, са-
ма судьба позаботилась о том, чтобы спасти невиновных от пули. Но пеняй-
те на себя, если вы дадите уйти остальным. Они схватят вас, и вам не бу-
дет пощады.
Эти слова пробудили в капитане решимость. Он и его товарищи схватили
ружья, заткнули за пояс пистолеты и ринулись вперед.
Один из матросов обернулся на шум шагов и, увидев в руках у своих
пленников оружие, поднял тревогу.
Но было уже поздно: в ту самую секунду, как он закричал, грянуло два
выстрела. Стрелявшие не дали промаха: один человек был убит наповал,
другой тяжело ранен. Он, однако, вскочил на ноги и стал звать на помощь.
Но тут к нему подошел капитан.
- Поздно! - сказал он. - Теперь уж тебя никто не спасет. Вот тебе
награда за предательство!
С этими словами он поднял мушкет и так сильно ударил предателя прик-
ладом по голове, что тот замолчал навеки.
Теперь, не считая трех человек, которые, вероятно, зашли в другую
часть леса, у нас оставалось только три противника, из которых один был
легко ранен. В это время подошли и мы с Пятницей. Враги увидели, что им
не спастись, и стали просить пощады. Капитан ответил, что он готов пода-
рить им жизнь, если они на деле докажут ему, что раскаиваются в своем
вероломстве, и поклянутся, что помогут ему овладеть кораблем. Они упали
перед ним на колени и стали горячо уверять его в своем чистосердечном
раскаянии.
Капитан поверил их клятвам и заявил, что охотно дарует им жизнь. Я не
возражал против этого, но потребовал, чтобы пленников связали по рукам и
ногам.
Как только переговоры закончились, я приказал Пятнице и помощнику ка-
питана сбегать к баркасу и снять с него парус и весла.
Вскоре вернулись и те три матроса, которые бродили по острову. Они
забрели далеко и теперь прибежали, услыхав наши выстрелы.
Когда они увидели, что капитан из их пленника сделался их победите-
лем, они даже не пытались сопротивляться и беспрекословно дали себя свя-
зать.
Таким образом, победа осталась за нами.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Схватка с пиратами
Теперь, на свободе, я мог подробно рассказать капитану обо всех своих
приключениях и бедствиях и расспросить его о тех печальных событиях,
вследствие которых он потерял свой корабль.
Я начал первый. Я рассказал ему всю историю моей жизни за последние
двадцать семь лет. Он слушал с жадным вниманием и во время моего расска-
за не раз выражал изумление перед моим трудолюбием и мужеством, давшими
мне возможность избавиться от неминуемой смерти.
Теперь, когда он узнал все подробности моей жизни на необитаемом ост-
рове, я пригласил его и его спутников к себе в крепость, куда мы вошли
моим обычным путем, то есть по приставной лестнице. Я предложил моим
гостям обильный ужин, а затем показал им свое домашнее хозяйство со все-
ми хитроумными приспособлениями, какие были сделаны мною за долгие, дол-
гие годы моего одиночества.
Все, что эти люди увидели здесь, показалось им чудом. Все, что я
рассказывал им о себе, они слушали, как волшебную сказку. Но больше все-
го поразили их построенные мною укрепления и то, как искусно было скрыто
мое жилье в чаще густого леса. Так как деревья растут здесь гораздо
быстрее, чем в Англии, моя рощица за двадцать лет превратилась в дрему-
чий лес. Пробраться к моему дому можно было только по извилистой узкой
тропе, которую я оставил при посадке деревьев.
Я объяснил капитану, что эта крепость-главная моя резиденция, но что,
как у всех королей, у меня вдали от столицы есть летний дворец, который
я тоже изредка удостаиваю своим посещением.
- Я, конечно, охотно покажу вам его, - сказал я, - но теперь нам
предстоит более важное дело: надо подумать о том, как отнять у врагов
ваш корабль.
- Ума не приложу, что нам делать, - сказал капитан. - На корабле ос-
талось еще двадцать шесть человек. Все они замешаны в бунте, то есть в
таком преступлении, за которое, по нашим законам, полагается смертная
казнь. Пиратам отлично известно, что, если они сдадутся нам, они тотчас
по возвращении в Англию будут вздернуты на виселицу. Так как им нечего
терять, они будут защищаться отчаянно. А при таких условиях нам, с наши-
ми слабыми силами, невозможно вступать с ними в бой.
Я призадумался. Слова капитана казались мне вполне основательными.
Нужно было возможно скорее придумать какой-нибудь решительный план. Вся-
кое промедление грозило нам гибелью: с корабля могла прибыть новая шайка
пиратов и перерезать нас всех. Лучше всего было бы хитростью заманить их
в ловушку и напасть на них врасплох. Но как это сделать? Они могли с ми-
нуты на минуту пожаловать сюда.
- Наверное, - сказал я капитану, - там, на корабле, уже стали трево-
житься, почему так долго не возвращается лодка. Скоро они пожелают уз-
нать, что сталось с посланными на берег матросами, и отправят к нам дру-
гую лодку. На этот раз в лодке прибудут вооруженные люди, и тогда мы не
справимся с ними.
Капитан вполне согласился со мной.
- Раньше всего, - продолжал я, - мы должны позаботиться о том, чтобы
разбойники не могли увести свой баркас обратно, а для этого надо сделать
его непригодным для плавания, то есть продырявить его дно.
Мы тотчас же поспешили к баркасу. Это была большая лодка с крутыми
бортами. В баркасе оказалось много всякого добра. Мы нашли там кое-какое
оружие, пороховницу, две бутылки - одну с водкой, другую с ромом, нес-
колько сухарей, большой кусок сахару (фунтов пять или шесть), завернутый
в парусину. Все это было мне весьма кстати, особенно водка и сахар: ни
того, ни другого я не пробовал уже много лет.
Сложив весь этот груз на берегу и захватив с собой весла, мачту, па-
рус и руль, мы пробили в дне баркаса большую дыру. Таким образом, если
бы враги оказались сильнее нас и нам не удалось бы с ними справиться, их
баркас все же остался бы в наших руках, и, сказать по правде, на это я
рассчитывал больше всего.
Признаюсь, я не слишком верил, что нам посчастливится отнять у пира-
тов корабль. "Но пусть они оставят нам баркас, - говорил я себе. - Почи-
нить его ничего не стоит, а на таком судне я легко доберусь до Подвет-
ренных островов. По дороге могу даже посетить моего испанца и его сооте-
чественников, томящихся среди дикарей".
После того как мы общими силами втащили баркас на такое высокое мес-
