Когда Холодный Затылок съел эту пищу, а перевозчик расправился с
частью своей руки, они оказались почти у самого подножья гигантского
острова. Даже вблизи он был прекрасен, как сон. Сенор обернулся и
посмотрел назад, но низкого берега, от которого они отплыли, уже не было
видно. Только узкая мрачная полоска висела на горизонте, больше похожая на
предвестье непогоды.
Здесь подозрительно давно не происходило никаких изменений ландшафта.
Если они вновь оказались в одном из Срединных Миров, то что помогло им в
этом? Все происходящее полностью переворачивало представления Сенора о
том, чего он уже добился и о том, что теперь следовало искать. Хотя одной
из непостижимых причуд Тени вполне могла быть и ее собственная
ограниченность.
Они пристали к пологому розово-белому берегу Обители. Двойка
Пантаклей терпеливо ждал, пока Сенор и Суо выведут из каменной лодки
слепых лошадей, а потом, не говоря ни слова, отплыл без всякой видимой
цели, скорчившись на корме угрюмой тенью. Сенор провожал его взглядом,
пока лодка не скрылась за краем острова, и гадал о том, как сам покинет
Совершенную Обитель, если, конечно, ему вообще суждено ее покинуть...
14. МНИМЫЕ БОГИ
Они сидели на одной из красивейших террас созданного Императором
Дворца Упований и забавлялись, наблюдая за тем, как в одном из миров Тени,
принадлежавших Капеллану, придворный астролог Каб-Сибы составляет гороскоп
своего властелина. Капеллан сдвигал светила, сжимал и растягивал время,
издеваясь над стараниями смертного постичь правила вечной игры Сущностей.
Но в этой игре сейчас не было правил, кроме прихотей Капеллана и других
гостей Императора.
А еще они пили жидкость, которую раз в тысячу иллюзорных лет выделяют
перед тем, как зачать себе подобных, грифоны-гермафродиты, обитающие в
Бездонных Колодцах Кхаргу, что во владениях Хозяина Пустоты, и эта
жидкость стоила трудов и душ, потраченных на ее добычу, - она была
настоящей усладой плоти.
Вот только плоть, возжелавшая услад, оказалась весьма разнообразной и
это разнообразие наводило на размышления. Повешенный внимательно
рассматривал собравшихся, пытаясь использовать этот редчайший случай для
того, чтобы выяснить, кто на этот раз окажется в числе его врагов и
союзников. Не было сомнений в том, что все остальные занимаются тем же.
Конечно, и сам Император был здесь, в облике мальчика, недалекого и
веселого, пьющего слишком много жидкости из желез грифонов, но этот его
облик, безусловно, мог обмануть только Глупца.
Императрица, отвратительная старуха с морщинистой кожей и потухшими
глазами, мрачно взирала на игры Капеллана, перебирая скрюченными пальцами
четки, сделанные из черепов нерожденных Адептов Закона. Ее выбор всегда
был неразрешимой загадкой для Повешенного; он прекрасно знал, что она
может быть совсем другой, более того, он испытал на себе силу ее влияния,
когда она оказалась его любовницей на одной из самых отдаленных планет
Тени. Кажется, тот мир плохо кончил, но Повешенный сохранил самые лучшие
воспоминания о способностях Императрицы. Одно было плохо - они
превосходили его собственные.
Безмолвная, скромно потупившая взор девушка, сидевшая рядом с ней,
была Девяткой Мечей, довольно высоко вознесшейся в последнее время. Вот
откуда Повешенный ощущал настоящую опасность... Он приказал себе не
упускать ее из вида и продолжал наблюдать.
Влюбленные, как всегда, воплотились в одном теле с двумя головами,
обращенными лицами друг к другу, четырьмя руками и четырьмя ногами и, в
зависимости от обстоятельств, оказывались то близнецами, сросшимися
животами, то любовниками, слившимися в экстазе.
Остальные мало заинтересовали Повешенного - в настоящее время они
были более или менее нейтральным фоном, на котором могли разыграться любые
события. Но Повешенный полагал (и имел на это полное право), что события
станут разворачиваться в соответствии с его собственным тайным планом.
Он поймал на себе взгляд Жрицы - существа неопределенного пола и
возраста, которое, однако, имело влияние гораздо большее, чем могло
показаться постороннему глазу. Повешенный улыбнулся своим мыслям. Вот, что
значит немного пробыть во плоти, - становишься мелким и утрачиваешь
подлинное видение... Откуда взяться постороннему глазу в Обители
Совершенства? Разве что Глупец уже пожаловал на Остров... Но такова уж
была судьба Глупца - всегда оставаться в неведении...
Жрица почти не принимала участия в междоусобной войне Сущностей. Мало
кто решался интриговать против нее. Повешенный мог заподозрить в этом
только Императрицу и еще, пожалуй, Капеллана.
Он отреагировал на слабый поток образов, возникший между ним и
Жрицей, пока она смотрела на него. К концу игры, которой был занят
Капеллан, Повешенный знал все: исполнителей тайных предначертаний,
расстановку сил и то, как убедить остальных сыграть отведенные им роли.
А главное, он уже знал, как они все вместе обманут Глупца.
Когда появилась Тройка Мечей, настоящая машина убийства, и доложила,
что перевозчик и Глупец уже приближаются к острову, Жрица начала свой
спектакль, который даже Повешенному, посвященному в его интригу, казался
пугающим. Самой неприятной частью этого спектакля было Жертвоприношение,
но оно являлось небольшой платой за продолжение существования и ради этого
его стоило претерпеть.
Придворный Башни и Существо Суо предстали перед странным и
разношерстным обществом существ, большинство из которых неуловимо
отличалось от людей. Слишком утрированы были их тела и лица, и при этом -
слишком изящны движения, похожие на неведомый танец, а одеяния сверкали
неправдоподобной чистотой. Великолепную террасу из полированного камня,
чуть светившегося изнутри, устилал белесый туман, скрадывавший любые
резкие очертания.
- Приветствуем тебя, заблудший герцог Йерд, властелин Земли Мокриш, а
также приветствуем твоего неизвестного спутника, - весело произнес самый
младший на вид обитатель Совершенной Обители. На его совсем еще детскую
голову было надето что-то вроде ажурной короны из хрусталя и Незавершенный
решил, что, как ни странно, это и есть здешний Император. Сенор понимал
язык, на котором тот говорил, и на короткое время задался вопросом -
откуда ему знаком этот язык? Это так и осталось для него загадкой.
- Впервые слышу это имя, - произнес он, не думая о том, что может
показаться невежливым. - И впервые слышу о Земле Мокриш.
Император, не переставая улыбаться, переглянулся с Императрицей.
- Бедный, бедный герцог Йерд, - сокрушенно вздохнул мужчина средних
лет, сидевший по левую руку от Императора. Только теперь Сенор заметил
один довольно неприятный изъян в его внешности - на шее придворного
проступала багрово-синяя полоса с идеально очерченными краями, наводившая
на мысль о виселице и веревке.
- Он до сих пор ни о чем не подозревает! - каркнула старая
Императрица, перебирая четки из черепов зародышей.
- Надеюсь, мы сможем ему помочь, - вкрадчиво добавила из-за ее плеча
очень красивая и юная темноволосая девушка.
- Наконец-то ты вернулся, герцог Йерд, хотя, к твоему и нашему
сожалению, так и не обрел память, - продолжал придворный с трупной полосой
на шее. - Ты долго скитался и, наверное, достаточно страдал. Удивительно,
что ты вообще нашел путь к нам. Ты стал легендой в Земле Мокриш, которую
так давно оставил...
Несколько долгих мгновений ошеломленный Сенор размышлял обо всем
услышанном.
- Кто вы и где я? - задал он, наконец, прямой вопрос, чувствуя, что у
него пересохло в глотке. Не так он представлял себе конец своих
странствий.
- Это очень просто, Глупец, - снисходительно произнесло существо в
одеянии жрицы, блестевшем всеми оттенками жидкой крови. - Разве ты еще не
понял? Мы - Боги Земли Мокриш, а ты проделал долгий путь домой, искупая
свою глупость и свою вину. Но теперь для тебя все позади. Ты сможешь, в
соответствии с Пророчеством, вернуться в свои владения и этим еще больше
укрепишь свою власть. Тем более, что не все в порядке в этом грязном месте
- Земле Мокриш...
- Но я не помню никакой Земли Мокриш! - в отчаянии повысил голос
Сенор. Он боялся поверить в то, что достиг цели своих поисков. Ему
говорили о Пророчестве, но что это было за Пророчество? Ни одно
воспоминание не проснулось в нем, когда он услышал о земле, властелином
которой был давным-давно.
- Но это уже и не важно, не так ли? - со спокойной улыбкой сказал
Повешенный. - Значит, для тебя еще не кончилось время колдовства и даже мы
не в силах вмешаться в ваши отношения с Гашагаром и повлиять на него.
- Кто это - Гашагар? - со вздохом спросил Холодный Затылок,
догадываясь, впрочем, о том, что вразумительного ответа не получит.
- Ха, - сказал Повешенный. - Воистину сильное колдовство! Гашагар -
твой злой гений и твой главный враг, но не советую тебе еще раз ссориться
с ним. Довольствуйся тем, что имеешь, и тем, что будешь иметь. Постарайся
вспомнить все случившееся, когда вернешься в свое герцогство... Впрочем,
тебе помогут вспомнить. А теперь можешь ненадолго остаться с нами. Никто
не должен усомниться в том, что Боги Земли Мокриш умеют вознаграждать за
страдания...
И Сущности сыграли с ним в свои непостижимые игры.
Они были вечны, но и он не постарел ни на секунду, когда обнаружил,
что кончился еще один слишком долгий сон...
Он был создателем небесных огней и сотнями глаз, взиравших на эти
огни.
Тысячи королевств, планет и мельчайших созданий сражались друг с
другом не без его участия, а по другую сторону происходящего всегда
маячила тень таинственной силы, носящей символ Мечей. Кто-то подталкивал
интригу, был первопричиной всех измен, страха, преступлений, неуемной
жажды власти...
Зыбкие башни, достигавшие небес, таяли, как мираж, в соответствии с
его желаниями. Города и миры успевали родиться, пережить расцвет, прийти в
упадок и умереть, но для него это было всего лишь периодом одного вздоха.
Он обрекал на ужас и исчезновение миллионы обитавших в них существ,
не всегда уверенный в том, что они - лишь порождения его искаженного
сознания.
Он отведал все запретные плоды, в том числе те, о которых раньше не
подозревал. Символы Чаш и Жезлов проступали сквозь туман таинственных
мистерий. Герцог мог позволить себе быть кем угодно, и имел фантастических
любовниц - в облике любых созданий, от женщин, лишенных изъянов, с кожей
гладкой, как хрусталь, до сгустков вожделения, вмещавших целые миры.
Перетекая из тела в тело, становясь Одним и распадаясь на Части,
выворачиваясь наизнанку, порождая чудовищные извращения, растлевая
невинных, участвуя в соитиях Многополых и любви Бестелесных, преодолевая
сопротивление девственниц и пресыщенность блудниц, отращивая гигантские
органы для совокуплений, искажая желания, причиняя страдания и испытывая
боль, поглощая тех, кто умер во время этой любви, позволяя своим
любовницам умерщвлять то, чем герцог казался, и притворяясь мертвым, когда
было нужно, играя телами и страстями нечеловеческих существ, он достигал
наслаждения столь тягучего и мучительного, что после него подразумевалась
только смерть, но он не мог умереть...
Обреченный на жизнь, растворенный в бесконечных пространствах,
миллионах обличий, он был одновременно солдатом, монахиней, бессловесным
младенцем, богом, изгоем-прокаженным, творцом иллюзий, кровавым убийцей,
псом, издыхающим от голода, властелином империй, слепым стариком с
