С Верой Андреевной братья эти были довольно давно знакомы.
Года полтора тому назад зольские старушки разносили по городу
сплетню о том, как однажды, с похмелья забредя в городскую
библиотеку, грузчики были разом покорены красавицей
библиотекаршей, необыкновенно полюбили вдруг классическую
литературу и задумали организовать при консервном заводе кружок
любителей российской словесности.
> Ну да, этo были те самые двое, которые принесли пианино
Аркадию Исаевичу. Примерно с месяц тогда они регулярно посещали
библиотеку, и в выходные их все чаще видели трезвыми. Через
месяц однако рвение их стало заметно слабеть, и вскоре совсем
угасло, сошло на нет, оставив любителей российской словесности
при заводе без кружка.
Веру Андреевну Ситниковы, конечно, сразу приметили и,
захватив с прилавка полные кружки, прямиком направились к
скамейке.
- Авангарду культурной революции привет от городского
пролетариата! - поздоровался гармонист, обладавший, очевидно,
интеллектуальным первенством в дуэте. - Позволите присесть?
- Здрасьте, - сказал второй и, воспользовавшись
неповоротливостью брата, обремененного гармошкой, скользнул на
скамейку рядом с Верой Андреевной.
- Брат называется, - покачал головою гармонист.
- Здравствуйте, - сказала Вера Андреевна. - Я вам,
Георгий, сегодня вторую открытку отправила. Вы Горького третий
том два месяца уже как не возвращаете.
- Горького? - он на секунду задумался. - Да сегодня же и
верну! Специально домой сгоняю. Чтоб мне бросить пить, Вера, -
в знак торжественной клятвы он приложил пивную кружку к сердцу.
- Болен я был, состроил он кислую физиономию. - Уж как болел -
брат соврать не даст - с постели не вставал. Только потому и
задержал. Иначе ведь я всегда в срок возвращаю - сами знаете. У
меня вообще принцип такой - все, что берешь, нужно в срок
возвращать... А как у вас, товарищ, - обратился он почему-то к
Паше, - есть такой принцип?
- Нда-да, - промычал тот что-то неопределенное.
- Кажется, не приходилось раньше встречаться, - продолжил
Георгий, глядя исподлобья. - Но раз уж и у вас такой принцип
есть, будем вместе за него стоять, а? - и глазами он потянулся
к месту на скамейке возле Паши. - А?.. Кружечку-то, кружечку
пустую - нужно в ларек отнести или как? А не ровен час за пивом
кто еще подойдет, а кружечки-то и нету. Некрасиво у нас
получится.
- Как вам не стыдно, Георгий, - сказала Вера Андреевна. -
Что это вы себе позволяете?
- А что такое? - удивился тот. - Это ж у нас принцип
такой.
Паша снизу вверх мрачно посмотрел на него.
- Ну, вот ты сперва за Горьким домой сгоняй, - сказал он,
- раз уж выздоровел. В библиотеку занесешь - я тогда сразу и
кружку сдам.
- Ах, вот как, - потяжелел Георгий. - Погляди-ка, Федя, -
прищурился он, и сразу стало заметно, что он уже выпивши. - Вот
так, значит, можно сегодня с пролетариатом разговаривать. С
первого шага - и на "ты" и в грубость.
- Ну, ладно, - вздохнула и поднялась со скамейки Вера
Андреевна. - Давайте лучше на этом и прервем беседу. Вы не
хотите, Паша, немного прогуляться со мной, - и она подала ему
руку.
Паша повременил секунду, но потом взял ее руку, и тоже
поднялся.
- А вы бы, Георгий, - заметила Вера Андреевна уже на ходу,
- в другой раз сначала поинтересовались, с кем разговариваете.
- Над пролетариями в нашей стране хозяев нету, - отозвался
Георгий, присаживаясь возле брата.
Какое-то время они шли по аллее молча. Потом напротив
одного из выходов Вера Андреевна остановилась.
- Ладно, я пойду, - сказала она. - Мне пора.
Паша посмотрел на часы.
- Без двадцати три. У вас, по-моему, есть еще минут
пятнадцать. Может быть, дойдете со мной до школы? Тем более,
это почти по пути.
Она пожала плечами.
- Если вы так хотите.
Они вышли из аллеи и пошли по узкому мощеному переулку. Из
ближайшей подворотни выбежал и увязался за ними пегий бездомный
пес.
- Я, кстати, хотела еще спросить у вас про Баева, Паша.
Что это вообще за человек, на ваш взгляд?
- Степан Ибрагимович? Да человек, как человек, в общем.
Насколько я знаю его, вполне обыкновенный человек, если не
считать, что большой начальник. А вы, я вижу, все сомневаетесь,
идти ли к нему сегодня.
- По правде, да.
- Как хотите, конечно, - пожал он плечами. - Не мне вас
уговаривать.
- Мне не нравится, во-первых, что мне придется идти с
Харитоном. И так уже на этот счет ходят какие-то слухи.
Во-вторых, я ведь никого там не знаю.
- Что вам за дело до слухов? Да отстань ты! - замахнулся
он на прилипчивого пса; тут же и перевел дыхание, словно
призывая самого себя к сдержанности. - Как хотите, конечно, но,
по правде, я был бы рад, если б вы пришли. Я ведь и сам, мало с
кем там знаком.
- Вы хотя бы с именинником знакомы.
- Ну и что? Вы думаете, в старину на каких-нибудь
королевских пирах король был знаком с каждым из сидящих за
столами?
- Вы однако сравнили, Паша.
- Что ж такого? Приходите - сами увидите. Мне порассказали
кое-что. Во всяком случае, я уверен, ничего более интересного
сегодняшним вечером в этом городе не ожидается.
За разговором они прошли переулок насквозь, свернули
налево, затем, через дом, направо, и оказались у заднего забора
одной из зольских школ.
- Ну, я пошла, - сказала Вера Андреевна. - Вон, кстати, и
Игорь, кивнула она сквозь прутья забора. - Что это они там
делают?
За углом школы, у самой стены стояло несколько мальчишек.
Друг напротив друга стояли Игорь и еще один мальчик -
белобрысый, коротко стриженный. Вера Андреевна помнила этого
второго - он иногда бывал у нее в библиотеке, но, как зовут
его, забыла.
Остальные окружали их. На траве валялись портфели и
узелки. Вера Андреевна едва успела спросить, как один из
мальчишек сверху вниз разрезал рукою воздух между Игорем и тем,
другим, одновременно выкрикнул что-то непонятное и отскочил.
Сразу вслед за тем Игорь и белобрысый размахнулись и
одновременно ударили друг друга в лицо. Тут же размахнулись еще
и еще, принялись лупить друг друга, что хватало сил. Остальные
подбадривали их громкими криками.
- Да они дерутся! - воскликнула Вера Андреевна. - Эй, вы!
Но за шумом драки никто ее не расслышал.
- Паша, что вы стоите?! Разнимите их.
- Зачем? - спокойно наблюдая за дракой, покачал он
головой. - Не нужно.
- Как это не нужно?! - всплеснула руками Вера Андреевна. -
Они же покалечат друг друга.
- Да какое там покалечат, - поморщился Паша. - Для этого
силы нужны. Получат каждый по три синяка. А разнимать - потом
только хуже будет. Игорь стыдиться станет, что я его защищаю.
Раз уж решили подраться, все равно подерутся. У них вон,
взгляните-ка, все по правилам.
В самом деле, мальчишки тузили друг друга лишь до тех пор,
пока один из них - белобрысый - не упал на землю. Ему была дана
возможность подняться на ноги, после чего процедура с участием
секунданта была повторена. И во второй раз драка продолжилась
лишь до падения игорева противника. В третий же раз, сцепившись
в клинче, повалились оба.
Может быть, поединок считался до трех падений. После того
как четвертый раунд также остался за Игорем, он был прекращен.
- Игорь, Шура, - почти не повышая голоса, позвал Паша, и
был услышан. - Ну-ка идите сюда.
В компании возник легкий переполох. Мальчишки расхватали
портфели и скрылись за углом школы. Игорь с виноватым видом
направился к отцу. Единственный, кто остался на месте, был
побежденный противник его.
- Шура, - снова позвал его Паша. - Я сказал, подойди.
- Он не подойдет, - покачал понурой головою Игорь. -
Здравствуйте, Вера Андреевна, - пробормотал он.
Однако, постояв еще некоторое время, Шура все-таки
подошел.
- С Игорем будет разговор отдельный, - сообщил им Паша
через прутья ограды. - Ему я однажды уже объяснял, что дракой
невозможно решить никакой спор. Тебе объясняю в первый раз: в
драке неизбежно проигрывают все, кто участвует, победителей не
бывает, потому что драка изначально есть поражение логики и
здравого смысла. Из-за чего дрались?
Оба молчали.
- Из-за чего дрались? - повторил Паша.
Игорь смотрел себе под ноги.
- Вы знаете, - вдруг прошипел Шура и взглянул на Пашу,
показалось Вере Андреевне, чуть не с ненавистью.
- Что это я знаю?
- Знаете. Все знаете... Вы...
- Замолчи! - вдруг крикнул на него Игорь и замахнулся, но
не ударил.
- Вы знаете! - закричал теперь и Шурик. - Знаете, знаете!
А тебя я еще побью, - он погрозил Игорю кулаком, затем
повернулся и бросился прочь.
Вера Андреевна с удивлением наблюдала за странной сценой.
Но более всего удивило ее то, что словам Шурика Паша вовсе и не
удивился, а напротив, показалось ей, вдруг как-то обмяк и едва
ли сам не потупился.
- Пошли домой, - сказал он Игорю.
Тот кивнул и полез было прямо через забор.
- Обойди, - коротко приказал ему Паша.
Игорь вздохнул и побрел вдоль забора к воротам.
- Да, - произнес Паша, не встречаясь глазами с Верой
Андреевной. - Не самая веселая прогулка у нас получилась. Я бы
проводил вас до библиотеки, но, похоже, нам предстоит серьезный
разговор, так что извините и, надеюсь, до вечера.
Вера Андреевна почувствовала легкую обиду. Очень уж резко
он вдруг попрощался с ней.
- До свиданья, - коротко ответила она, и пошла назад к
переулку, из которого вышли они.
Перед тем как свернуть в него, ей захотелось оглянуться,
но она не стала.
Глава 6. ВОЛЬФ
Когда солнечным полднем августа 1935-го года с деревянным
коричневым чемоданчиком, хранившим в себе все движимое
(недвижимого не имелось вовсе) имущество ее, Вера Андреевна
сошла на замусоренный перрон незнакомого ей городишки с
казавшимся тогда немецким названием Зольск, первый человек,
которого увидела она на этом перроне, был невысокий пожилой
мужчина с беззлобным грушевидным лицом, неуловимым взглядом и
обширной лысиной. На перроне оказались они в одиночестве -
кроме Веры Андреевны никто не вышел из московского поезда и
встречающих его, соответственно, не было. В поднятой руке
мужчина держал кусок картона, на котором крупными корявыми
буквами было начертано "Горностаева", молча смотрел на нее, и
взгляд его выражал сомнение и тревогу.
Ей пришлось самой подойти к нему и поздороваться первой.
Они представились друг другу. Мужчина оказался начальником
зольского райотдела культуры Евгением Ивановичем Вольфом. Он
сдержанно приветствовал ее и без особого энтузиазма поздравил с
прибытием к рабочему месту. Но даже после этого сомнение не
исчезло из глаз его, и Вера Андреевна поняла, что относится оно
не к факту прибытия ее в Зольск, а к ней самой.
Он принял у нее чемодан. Сквозь темное здание вокзала они
вышли на площадь и, отказав извозчику, пешком дошли до улицы
Валабуева. Зайдя в квартиру, Евгений Иванович первым делом
постучался в комнату к Борисовым, представился им, представил
Веру Андреевну и внимательно оглядел все семейство, включая
двухлетнюю Леночку в кровати.
Только после этого отпер он ее комнату - первую в ее жизни
комнату, где предстояло жить ей одной - и не без
торжественности вручил ключи. В комнате с немытым окном стояли
стол, два стула, деревянная кровать и платяной шкаф с
раскрытыми створками, неуютно обнажавшими пустое нутро. Он,
впрочем, не дал ей много времени на осмотр, и тут же они
отправились на Советскую улицу - к месту предстоявшей ей
