рок, Оля все больше выпрямлялась, чувствуя, как ее охватывает ликование.
Ей казалось, что из ее глаз вылетают молнии и она пронизывает Нушрока
своим взглядом. Лицо Нушрока исказила гримаса. Он пятился все дальше к
краю площадки и, наконец, не выдержал, опустил глаза и закрыл их ла-
донью.
- Ага, ты опустил глаза! - торжествующе закричала Оля. - Ты боишься
правды, проклятый Коршун!
- Кто ты? - тяжело дыша, спросил Нушрок. - Я никогда не видел таких
глаз... И почему меня пугает этот красный галстук? Откуда ты пришла,
девчонка? О-о, какие светлые глаза!.. Как страшно! Не смотри, не смотри
на меня! Мне душно! Мне нечем дышать! Не смотри-и...
Нушрок сделал еще шаг назад. Это был его последний шаг. Он сорвался с
Башни смерти и разбился на тысячи стеклянных осколков.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ и ПОСЛЕДНЯЯ, в которой Оля снова слышит голос вол-
шебного зеркала
Если бы вы только могли видеть, что делалось внизу, когда Оля спусти-
лась с башни!
- Нушрок разбился! Нушрок разбился! - во всю силу легких кричал
стражник, подбрасывая вверх свою алебарду. - Сколько лет я ждал этой ми-
нуты!
Со всех концов города к башне торопились люди. Среди них было мно-
жество девочек и мальчиков. В толпе Оля увидела Яло, Гурда и Бара. Они
налетели на нее, как вихрь, и чуть не задушили в своих объятиях.
Потом, расталкивая всех, к Оле протиснулась женщина в белом колпаке.
- Тетушка Аксал!
- Фазанята! Добрые мои девочки!..
Как радостно обнимала Олю и Яло тетушка Аксал! У нее дрожали руки, и
она без конца повторяла, всхлипывая:
- Фазанята, славные мои фазанята!
Кто-то закричал в толпе:
- Гурд! Ты жив, мальчик?!
- Друзья! - ответил Гурд. - Эта девочка спасла мне жизнь!
Какая буря приветствий раздалась кругом! А Оля стояла раскрасневшая-
ся, неловко опустив руки, не зная, куда деваться от смущения.
- Эта девочка, - крикнула тетушка Аксал, - пришла из чудесной страны,
где сердца всех людей благородны и отважны!
- Оля! - закричали дети. - Оставайся всегда с нами!
- Оставайся с нами! - раздавалось со всех сторон.
Гурд посмотрел в глаза Оли и сказал:
- Ты слышишь, Оля?
Неожиданно для самой себя Оля взмахнула косичками и заговорила. И ее
слабый голосок вдруг стал таким звонким, что его услышали на самых отда-
ленных улицах города.
- Я не могу остаться с вами, дорогие друзья, потому что нет на свете
ничего прекраснее и лучше моей страны! Вы, наверно, тоже построите ког-
да-нибудь такую же светлую жизнь, как в моей стране. Я верю в это, доро-
гие друзья!
Потом Оля и Яло шли по городу, и все встречали их и расступались пе-
ред ними с улыбками и приветственными криками. Повсюду слышался звон
стекла. Это горожане разбивали кривые зеркала на площадях и улицах горо-
да. И этот звон звучал, как музыка.
- Оля, давай споем нашу песенку, - предложила Яло.
Оля кивнула, и девочки радостно запели:
Ничто не остановит нас,
Когда нам цель ясна!
"Вперед, вперед!" - дала наказ
Любимая страна.
Солнце ярко сверкало над городом, и все искрилось вокруг. Песню подх-
ватил Гурд. А вслед за ним ее начали петь мальчики и девочки.
Вот, наконец, и площадь с фонтаном, а вот и стеклянная лестница, ухо-
дящая вверх. Оля нежно простилась с тетушкой Аксал, Гурдом и Баром. Сот-
ни мальчиков и девочек прощально махали ей руками.
Оля и Яло медленно поднимались по лестнице. Ступени, словно струны,
звенели под их ногами. И вдруг девочки услышали отдаленный грохот. Они
оглянулись. Далеко за городом рухнула Башня смерти, а там, где она стоя-
ла, в воздух поднялась, все более разрастаясь, туча черной пыли. Весь
город неумолчно шумел радостными криками. И девочки еще раз подняли
вверх руки, прощаясь со страной, жители которой перестали верить кривым
зеркалам.
На самой вершине холма они раздвинули кусты и выпрыгнули из книги в
переднюю. И в ту же секунду Оля увидела у своих ног книгу, на обложке
которой было написано: "икзакС". Затем по чистой глади зеркала побежали
голубые волны. Она услышала красивый звенящий голос, будто ударились
друг о дружку хрустальные стеклышки:
- Ты хочешь вернуться домой, Оля?
- Очень!
- Ты не жалеешь о том, что побывала в Королевстве кривых зеркал?
- О нет, я так благодарна тебе, волшебное зеркало! Ведь я так много
видела и так много поняла! Я раньше даже и представить себе не могла,
что маленькие недостатки могут так помешать в трудную минуту!
Волны на гладком стекле зеркала успокоились, и голубой туман рассеял-
ся. Стекло исчезло. Осталась только одна рама от зеркала.
- Прощай, дорогая Яло...
- Прощай, Оля! Спасибо, что ты научила меня быть смелой и доброй.
Подруги обнялись и расцеловались.
Потом Оля быстро переступила через раму и оглянулась. По зеркалу уже
снова скользили голубые волны.
Когда они рассеялись, Оля снова увидела Яло, улыбнулась ей и помахала
левой рукой.
Скрипнула дверь.
- Опять ты вертишься перед зеркалом! - сказала бабушка, появляясь в
передней. - Небось, не отходила от него, пока я была у слесаря... Ну,
вот я и получила новый ключ. Смотри, больше не теряй его, Оля!
Оля повисла у бабушки на шее.
- Бабунечка, родненькая, здравствуй, как я рада!
- Батюшки! - растроганно и немного растерянно сказала старушка. - Что
это с тобой? Как будто год не виделись, а расстались-то всего десять ми-
нут назад.
- Как ты запыхалась, бедненькая! И почему я сама не пошла за ключом?
- Да ведь ты же боялась темноты.
Оля горячо поцеловала бабушку.
- Что с тобой, девочка? Чем ты так взволнована?
- Я тебе все, все расскажу.
- Да что случилось?
- Я просто, бабушка...
- Ну что? Что?
- Я просто... посмотрела на себя со стороны.
Обняв растроганную, улыбающуюся бабушку, Оля украдкой взглянула в
зеркало и снова помахала рукой Яло. И странно: ей показалось, что Яло
запоздала ответить ей таким же движением и, замешкавшись, смахнула со
щеки слезу. Впрочем, все это, конечно, Оле только показалось...
ТРОЕ НА ОСТРОВЕ
ГЛАВА ПЕРВАЯ, в которой в мои руки попадает волшебный платок
Это случилось однажды вечером, когда я читал книгу о приключениях
морских разбойников. Вы, конечно, знаете, как интересно читать такие
книги...
Океан. Шторм. Парусный корабль под названием "Калоша Дьявола" терпит
бедствие. Волны с грохотом хлещут на палубу. Бесится ветер. Сорваны па-
руса, и на голой мачте болтается черный лоскут с белым черепом и скре-
щенными костями. А капитан морских разбойников с широченными плечами и
красным носом кричит:
- Пираты! Тысяча чертей и одна ведьма! Справа по борту какой-то ост-
ров! Клянусь брюхом акулы, здесь мы добудем золото!
Я лежал на диване в столовой, пристроив поближе настольную лампу, и
одну за другой жадно проглатывал истрепанные страницы старой книжки.
Глухой шум трамвая, доносившийся по временам с улицы, казался мне упои-
тельным рокотом океанского прибоя. Я не расслышал, как в столовую вошла
мама, и вздрогнул, услышав ее голос:
- Ну, знаешь, дорогой, это никуда не годится!
- Что? - спросил я, не поднимая головы от книги.
- Я говорю, что это никуда не годится!
- Это ты, мама? - пробормотал я, все еще не в силах оторвать глаз от
страницы.
- Нет, это не я! - сердито сказала мама.
- Ты уже пришла с работы?
- Нет, я не пришла!
- То есть как? - растерялся я и сел на диване. - Ах, ты шутишь...
- Наоборот, я очень рассержена, Боря!
- Чем, мамочка? - сладким голоском спросил я и постарался сделать
удивленные глаза, хотя прекрасно понимал, чем она недовольна.
Мама стояла посреди комнаты, сокрушенно покачивая головой.
- Ты обещал мне подмести квартиру?
- Я не успел... Я подмету, мамочка...
Она ушла в соседнюю комнату, и я услышал оттуда новое восклицание:
- Какое безобразие!
- Где, мамочка?
Она вернулась в столовую с небольшим синим платком в руке.
- Ты сегодня был в школе?
Уж этого мама могла бы не спрашивать: ведь она отлично знала, что я
никогда не пропускаю занятий. Правда, однажды такое случилось, когда у
Петьки Халютина ощенилась собака, и я ходил смотреть щенят. Но ведь это
было давно - недели две назад или даже больше.
- Ты был в школе? - повторила мама.
- Конечно.
- А я думала, что ты весь день пролежал в кровати. Почему ты не убрал
постель?
- Я не успел, мамочка... Понимаешь, я немного проспал... и я боялся
опоздать в школу.
- С завтрашнего дня ты будешь вставать вместе со мной и стелить кро-
вать у меня на глазах.
- Да зачем же, мамочка? - взволновался я. - Ведь я учусь во второй
смене.
- Ступай! - строго проговорила она.
- Куда? - захныкал я. - Стелить кровать? Да зачем же? Ведь все равно
нужно будет опять ложиться спать.
- Боря! - повысила мама голос.
И я, мрачный, двинулся в спальню.
- Погоди минутку, - остановила она меня. - Ты обедал?
- Да...
- А посуда?
- В кухне...
- Чистая?
- Мамочка... - замялся я.
- Даже перед соседями стыдно, - вздохнула мама. - Ах, дорогой друг,
не любишь ты у меня работать!
- Все работай да работай! - наконец не выдержал я. - Ни минуты покоя!
- Ни минуты покоя? Это у тебя-то?
Я увидел, как она согнала с лица улыбку и, наверно, для того чтобы не
рассмеяться, прикусила нижнюю губу.
- Эх, - продолжал я, понимая, что если мама и сердится, то не так уж
сильно, - изобрести бы такую машину, которая сама и подметать, и посуду
мыть!..
- И стелить кровать! - иронически прибавила она и махнула на меня си-
ним платком. - А ты целыми днями будешь валяться с книжкой на диване.
- Да, а ты знаешь, какая книга интересная! Тут описывается, как пира-
ты потерпели кораблекрушение. У них был главарь по кличке Рыжий Пес.
- Ну вот что, Рыжий Пес, - сказала мама, - мне сейчас очень некогда.
Я должна выполнить одно поручение фабрики и уйду ненадолго. А ты... пос-
тели кровать - раз, - она начала загибать пальцы, - подмети пол - два,
вымой посуду - три. Кстати, зачем ты рылся в шкафу?
- Искал чистые носки.
- Носки лежат на верхней полке, а ты перевернул весь шкаф и зачем-то
бросил на пол бабушкин платок, который мы храним вот уже пятнадцать лет.
Понимаешь, это же память о твоей бабушке!
- Ах, это, кажется, тот самый платок, который бабушка называла вол-
шебным?
- Да, - кивнула мама, - так его называла бабушка. Возьми платок и по-
ложи на место. А уроки ты сделал?
- Сделал, - сказал я, позевывая и рассматривая синий платок.
- Все уроки?
- Все... Нет, алгебра осталась... Мамочка, ты же знаешь, что по ал-
гебре я занимаюсь с Милой Улыбкиной и с Юркой Беловым. Они сейчас при-
дут.
- Тогда поскорей все прибери, чтобы тебе не пришлось краснеть перед
товарищами. До свидания, мой Рыжий Пес... Нет, мой Рыжий Поросенок! -
Мама поцеловала меня в щеку и пошла к двери.
- Мама, а зачем на этом платке завязан узелок?
- О, в этом узелке, говорила бабушка, и заключается вся сила вол-
шебства! - загадочно проговорила она и скрылась за дверью.
"Шутит со мной, как будто я маленький, - недовольно подумал я, ощупы-
вая узелок. - Разумеется никакого волшебства на свете никогда не было и
не может быть, - рассуждал я. - Но почему же бабушка называла его вол-
шебным? Платок как платок, немного вылинявший от времени. Бабушка, долж-
но быть, носила его на голове, как все старушки". Я внимательно осмотрел
платок и даже понюхал его. От старого шелка чуть-чуть попахивало нафта-
лином.
Тут я вспомнил, что должен сделать до возвращения мамы целую уйму
дел, и мне сразу сделалось грустно.
Стелить кровать, подметать пол, мыть посуду - и так каждый день! Неу-
жели человек не может прожить без всякой работы? Надоело мне все это ху-
же горькой редьки! Вот возьму и не буду работать! Буду читать книгу про
