Специальных Сил. Джипы остановились перед главным холлом и люди
начали просачиваться в двери: - Ну как? Сколько червей вы
завалили? - Голоса звучали громко и возбужденно.
Однако, почти сразу они поняли наше настроение, и когда Дюк
сказал: - Шоти погиб, - неуютное молчание охватило группу. Они
шли за нами в главный холл, где сержант Келли налила кофе в своей
обычной манере "много-вас-таких", и раздала тарелки с горячими
бисквитами с неуместной торопливостью. Я сгрыз пару бисквитов -
вполне смог обойтись без кофе сержанта Келли - и слинял в уголок.
Никто не удостоил меня внимания, за что я был более чем
благодарен.
Дюк тоже стоял один. Держа кружку не за ручку, он медленно
потягивал кофе, морщась от вкуса и пропуская мимо ушей случайные
вопросы. Другие члены экспедиции выдавали свои рассказы с той
скоростью, с которой могли говорить. Когда они подошли к месту о
Шоти, некоторые оглянулись на меня и понизили голос, но
возбужденное бормотание все же доходило до меня. - Четвертый
червь?... Невозможно! - Но скепсис натолкнулся на настойчивость и
дискуссия разбилась на отдельные высказывания.
Потом вошла доктор Обама и отвела Дюка в сторону, где они
совещались некоторое время; один раз они поглядели в мою сторону,
но когда увидели, что я смотрю на них, отвернулись; потом Дюк
оставил чашку и оба удалились.
Внезапно передо мной встал Тед. Он горбился, засунув руки
глубоко в карманы джинсов. На лице его было странное выражение,
словно он смотрел на автомобильное происшествие.
- С тобой все в порядке?
- Все прекрасно.
Он сел напротив, сложил руки и склонился над столом, опираясь
на локти. - Брось казаться бравым. Ты выглядишь ужасно.
- Ты тоже не выглядишь горячо, - пробормотал я. Его волосы
цвета песка были взъерошены, лицо одутловато. Казалось, он только
вылез из постели. Неужели так поздно?
Он пропустил это мимо ушей: - Я слышал, у тебя был плохой
момент.
Я не ответил.
Он смотрел на мою сумку с образцами. - Нашел что-то
интересное? Эй, он шевелится!
Я быстро стукнул мешок и тот затих.
Тед разинул рот: - Что там у тебя?
- Несколько насекомых из корраля. Ты можешь мне помочь.
Пойдем, найдем клетку.
- Клетку? Большую? Загончик для цыплят подойдет?
- Вот такого размера, но не деревянный.
- Э-э. Алюминий и проволока. - Он сорвался за дверь.
Некоторые уже выкатывались, видимо, направляясь в комнату
отдыха. Другие, заново наполнив кружки, шумно прихлебывали -
самый громкий звук в комнате. Мне казалось, что сержант Келли
должна находиться в кухне, стряпая бисквиты, но она была не там.
- Вот, - сказала она, положив передо мной сэндвич с курятиной и
поставив стакан молока, - Ешь. - Ее выражение было трудно понять,
словно лицо было в разладе с эмоциями.
Я уставился в колени: - Не хочу.
- Да?, - огрызнулась она. - Что ты наделал такого, что не
можешь есть?
- Сержант, - сказал я, понизив голос, - я убил Шо...
- Знаю, - прервала она меня. - Сказали. - Она мягко положила
мне руку на плечо. Когда я не поднял головы, она наклонилась,
взяла мою голову в колыбель своих рук - они были громадны - и
притиснула к себе. Я не смог сдержаться. Я начал плакать, как
ребенок, уткнувшись в ее передник. Передник сержанта Келли был
для меня сейчас единственным в мире. Я схоронил в нем лицо и
плакал. Впервые за всю жизнь я заплакал днем. - Мальчик мой, -
сказала она, - мой хороший мальчик. Все прошло. Мама уже здесь.
Мама здесь.
Наконец, я остановился. - Сержант, - сказал я, вытирая нос о
ее передник, - спасибо вам. Я затуманено посмотрел на нее, ее
глаза блестели. - Я люблю вас.
- Э-э... - Ее хладнокровие заметно пошатнулось. Она
смутилась. Она сказала: - Я забыла там в кухне..., - и быстро
ринулась прочь. Когда она ныряла за дверь, мне показалось, что
она вытирала глаза.
Когда я повернулся к столу, Тед стоял с клеткой для цыплят.
Не знаю, как долго он был здесь - и не хотел спрашивать. Он
ничего не спросил про мои красные глаза; просто поставил клетку
на стол и ждал.
Я скрыл замешательство возней с сумкой. Тед открыл верх
клетки, а я просунул внутрь асбестовую рубашку с тысяченожками.
Развязал узел и вывалил три твердых, черных самородка. Потом
тщательно запер задвижку клетки.
- Что это?, - спросил Тед. В голосе звучало разочарование. -
Это действительно животные кторров?
Я кивнул. Тысяченожки лежали свернувшись; панцири казались
почти металлическими. Если они были живы, то не показывали этого.
- Почти не на что смотреть.
- Подожди, они развернутся, - сказал я. - Они миленькие, как
паучки.
Тед скорчил мину.
Тем временем Сэм, лагерный талисман - большой, серый с белым,
здоровенный кот, который нас усыновил - прыгнул на стол для
инспекции. - Мроурт? - спросил он.
- Нет, Сэм, это не едят, - сказал Тед.
Сэм понюхал с разочарованием. И сразу обратил внимание на мою
курятину и молоко, неожиданный подарок судьбы. Ни Тед, ни я не
отталкивали его. Он шумно ел. Изящно кусает, но шумно жует. Он
особенно громко мурлыкал, когда ел.
Луис шел мимо в майке. На его фигуре среднего возраста уже
начали проступать прослойки жира. Я подумал, что армия более не
может быть слишком разборчивой. - Насекомые из лагеря червей? -
Он вгляделся поближе. - Когда они развернутся?
Я пожал плечами.
- Ты пытался их кормить? Может, в этом причина. Может, они
проголодались.
- Или напуганы, - предположил я.
Он пропустил замечание мимо ушей. - Что они едят?
Я снова пожал плечами.
- Ты не знаешь?
- Откуда? Может, все что угодно. Когда я их поймал, они
грызли стены своего загона.
- Тебе надо их чем-нибудь покормить, - настаивал он.
Двое-трое других людей шли мимо. Образовалась небольшая толпа.
Некоторые бормотали, соглашаясь с ним.
- Попробую, - промямлил я. - Посмотрю, что им понравится.
- Э-э, ты ничего не понимаешь в животных. Я вырос на ферме...
- Он сунул палец в сетку и позвал: - Цыпа-цыпа. Клянусь, они как
цыплята. Цыплята кторров. Вперед, жучки, вперед - смотрите, что
папа принес... - Он показал им кусочек бисквита через решетку. -
Вперед...
Я надеялся, что тысяченожки проигнорируют его, но одна
выбрала именно этот момент, чтобы развернуться. Более ничем не
сдерживаемая и не находя причины прятаться, она начала
исследовать свое окружение; антенны двигались вперед-назад во
всех направлениях, пробуя все. Через мгновение она скользнула по
полу и даже по стенам клетки, позволив увидеть свою мягкую
изнанку. Мягкую? Она была глубокого тревожно-красного цвета с
темными лентами, разделяющими - что? - это выглядели как
сегменты. Я смог увидеть, как соединялись все скорлупки - тело
создания было поездом крошечных бронированных машин на ножках.
Тысяченожка попробовала алюминиевый каркас своими
чувствительными антеннами и попыталась просунуть голову сквозь
проволочную сетку. На мгновение показалось, что она смотрит прямо
на меня; глаза были черными дисками размером в квартер. Они
напоминали глаза кторров и не были фасетными, как глаза обычных
насекомых.
Потом она оттянулась назад и продолжала исследование, дойдя
наконец до ломтика бисквита. Тысяченожка легко потрогала его
пробующими антеннами, потом съела. Она просто двигалась вперед,
сгрызая на ходу, пока все не исчезло. - Эй, - сказал Луис,
улыбаясь. - Понравилось. Вот еще немножко. - Он впихнул остаток
бисквита в клетку.
Тысяченожка проделала короткую работу и над этим кусочком.
Потом развернулась другая и тоже начала исследовать клетку.
- Эй, Луис, - сказал кто-то. - Накорми-ка еще одну.
Луис поглядел вокруг. Его взгляд упал на сэндвич с курятиной,
над которым все еще трудился Сэм. Луис разломил хлеб на кусочки и
пропихнул их через сетку. Сэм неторопливо грыз мясо, надеясь, что
курятина не последует за хлебом.
Он ошибался. - Посмотрим, что им еще понравится, - сказал
Луис, и курятина была тоже пропихнута сквозь проволоку. Как и
салат-латук с кусочком помидора.
- Похоже, надо извиниться перед расстроенным котом, - заметил
Тед. - Вот Сэм, утопи свои печали в молоке.
- Мроурт, - недовольно сказал Сэм. Но пить начал.
Тем временем третья тысяченожка развернулась и присоединилась
к своим товаркам в пожирании даров. - Смотри-ка, курятина им тоже
нравится.
- И латук. И помидор. - Тед глянул на меня. - Хотел бы я
знать, есть что-нибудь, что им не нравится.
- Вещество внутри стены загона, - сказал я. - Оно им не по
вкусу. Я принес тебе образец для анализа. - Я вытащил пластиковый
мешок из сумки.
Тед открыл его и понюхал. - Лучше не буду говорить, что
напоминает этот запах. - Он сморщил нос и закрыл мешок.
Луис все еще был у клетки. Он просунул палец сквозь сетку и
заквохтал. - Хорошенькие мои, идите к папочке... - Я не
понимал его восхищения. Они выглядели более умными, чем обычные
насекомые. Дело было в глазах, они были большие, круглые и
темные, почти мягкие - словно глаза щенка; сплошной зрачок. Дело
было и в том, как они смотрели на вас этими глазами -
всматриваясь и поворачиваясь на каждый звук, изучая каждый объект
с бесстрастным любопытством. Они выглядели сознательными. Эти
создания относились к обычным жукам, как совы к другим птицам -
очевидно тот же тип животного, но определенно нечто большее. Одна
из тысяченожек поднялась в воздух, чтобы понюхать палец Луиса...
... и внезапно укусила его.
- Ай-й! Эй-й!! - Он дернул палец, но у тысяченожки была
крепкая хватка. Мгновение он оставался схваченным, а тысяченожка
билась в клетке - потом вырвался, кровь струилась из откушенного
сустава. - А-а-а! Сукин сын!, - задохнулся он.
Кто-то завернул его палец в бумажную салфетку, она быстро
стала красной. - Поведем его к доктору!, - сказал кто-то. Двое с
Луисом поспешно вышли за дверь. Он тихо шипел.
Тысяченожки в клетке остались безмятежны. Их черные глаза
внезапно стали гибельными.
- Надо было остеречь его, - сказал я.
Тед глянул на меня: - Ты знал, что они так сделают?
Я покачал головой.
- Тогда не выступай. Он сам сглупил, просунув палец.
Временами Луис - настоящий дурак. Сегодня он превзошел себя. Жуки
наверное подумали, что продолжается время кормежки. - Он
продолжал задумчиво: - У этих тварей хороший аппетит, не правда?
- У кторров тоже, - сказал я, вспомнив. - Вот. Это тоже было
в загоне. - Я передал ему пустые панцири и членики тела.
Тед поднял брови.
- Ланч, - объяснил я. Я показал на клетку. - Кторры едят их.
- Звучит рискованно, - сказал он насмешливо, но в этом есть
смысл. И лучше их, чем нас. - Потом он задумался. - Скажи, как ты
их поймал, что они тебя не атаковали?
- Не знаю - просто не интересовались мной. Я думал, что это
не опасно, так и вышло.
- Хм, - нахмурился Тед. - Должна быть причина.
- Может, я просто несъедобный.
- Да? Сунь палец в клетку и проверь.
- Ну, - быстро сказал я, - может, есть другая причина.
Тед смотрел с разочарованием: - Предположения - должен быть
настоящий тест.
- Если ты такой нетерпеливый, сунь свой палец.
- А-а, но ведь мы проверяем не мою съедобность. Однако, ты
прав, должна быть другая причина. Наверное, ты съедобен, просто
не очень вкусный. Как ты попал в загон? Просто сунул нос и
прыгнул?
- Нет, сначала я проверил ногой. Помахал над их головами,
посмотреть, не нападут ли они.
- Ну, ты умнее, чем кажешься. Я думал, ты скрестил пальцы и
прокричал: "Король Икс!". Может, им просто не нравилась кожа
