оленины, пристроил его над костром и подбросил дров в угасающий огонь.
Нездешний ничего не сказал, но печаль опустилась на него как темный плащ.
Глава 4
Нездешний проснулся первым и вышел из пещеры. Сняв рубашку и штаны, он
вошел в ледяной ручей, лег на спину и подставил свое тело струям потока.
Ручей, бегущий по круглым камням, имел всего несколько дюймов в глубину, но
течение было сильным и потихоньку сносило Нездешнего вниз по наклонному дну.
Он перевернулся, ополоснул лицо и бороду, вылез и сел на траву, чтобы
утренний ветерок просушил кожу.
- Ты похож на дохлую рыбу трехдневной давности, - сказала Даниаль.
- А вот от тебя пахнет, как от нее, - не остался в долгу он. - Ступай
помойся.
Она, пристально посмотрев на него, пожала плечами и сняла свое зеленое
шерстяное платье. Он откинулся назад, разглядывая ее. Тонкая талия, гладкие
бедра, а кожа...
Он отвернулся посмотреть на рыжую белку, скачущую по веткам, встал и
потянулся. В густой поросли у ручья он нашел кустик лимонной мяты, набрал
пригоршню похожих на щиты листьев и подал их Даниаль.
- Вот - разомни их в руке и натрись ими.
- Спасибо.
Нездешний вспомнил о своей наготе и оделся. Жаль, что нет сменной
рубашки, - ее носит священник, а эта уже несвежая.
Он вернулся в пещеру, где облачился в свой черный кожаный колет и
кольчугу. Потом извлек из сапог два запасных ножа, наточил их на бруске и
вложил в ножны, укрытые в голенищах.
Дардалион наблюдал за ним, отмечая, с какой заботой Нездешний относится к
своему оружию.
- Не дашь ли мне один из своих ножей? - спросил священник.
- Конечно, дам. Тебе какой - тяжелый или легкий?
- Тяжелый.
Нездешний взял свой пояс и отстегнул от него ножны с рукояткой из черного
дерева.
- Вот этот подойдет. Лезвие обоюдоострое и так отточено, что им можно
бриться.
Дардалион продел сквозь ножны свой узкий поясок и сдвинул их к правому
бедру.
- Ты что, левша? - спросил Нездешний.
- Нет.
- Тогда вешай нож слева, чтобы в случае чего достать его правой рукой.
- Спасибо.
Нездешний застегнул собственный пояс и потер подбородок.
- Не нравишься ты мне, священник.
- Почему?
- Еще вчера ты обошел бы жука, чтобы не наступить на него. А сегодня
готов убить человека. Неужто твоя вера столь слаба?
- Моя вера осталась при мне. Нездешний. Но теперь я вижу все чуть более
ясно. Твоя кровь помогла мне.
- Не знаю, помощь это или кража. Мне сдается, я лишил тебя чего-то очень
дорогого.
- Если и так, будь уверен - я об этом не жалею.
- Время покажет, священник.
- Зови меня по имени - Дардалион.
- А что, "священник" тебе уже не подходит?
- Нет, не подходит. Понравилось бы тебе, если бы я стал называть тебя
убийцей?
- Зови как хочешь. Моего отношения к самому себе это не изменит.
- Я тебя обидел?
- Нет.
- Ты так и не спросил о том, как прошел мой поединок.
- Нет, не спросил.
- Тебе это безразлично?
- Нет, Дардалион. Не знаю почему, но мне это не безразлично. Все гораздо
проще. Смерть - мое ремесло, приятель. Ты здесь - стало быть, ты убил его, и
он меня больше не занимает. Худо то, что ты отрубил ему руки и ноги, - но я
забуду это со временем, как забуду и тебя, когда благополучно доставлю вас к
Эгелю.
- Я надеялся, что мы станем друзьями.
- У меня нет друзей, и я в них не нуждаюсь.
- И так было всегда?
- Всегда - долгий срок. Я имел друзей до того, как стал Нездешним. Но то
было в другой вселенной, священник.
- Расскажи мне о себе.
- С какой стати? Буди детей - впереди у нас длинный день.
Нездешний оседлал лошадей и проехал на своем мерине к тому месту, где
подвесил оленя. Срезав с туши несколько полос, он убрал их в полотняный
мешок на ужин, а остальное оставил на траве для волков. - Скажи, олешка, у
тебя были друзья? - спросил он, глядя в пустые серые глаза.
На пути к пещере ему вспомнились дни его службы в Дрос-Пурдоле. Он
считался подающим надежды молодым офицером - любопытно почему: он всегда
недолюбливал начальство, хотя дисциплину, правда, соблюдал.
Тогда они с Гелланом были ближе, чем братья. Это проявлялось во всем -
несли они караул или ходили к девкам. Геллан был славным, веселым товарищем,
Они становились соперниками только на турнире Серебряного Меча. Геллан
всегда побеждал - этот парень обладал нечеловеческим проворством. Потом
Нездешний встретил в Медрас-Форде, городке к югу от Скельнского перевала,
купеческую дочь Тану - и они с Гелланом расстались. Нездешний влюбился, не
успев опомниться, вышел в отставку, поселился в деревне и занялся
хозяйством.
Геллан был безутешен. "Ничего, - сказал он при расставании, - я тоже
скоро последую за тобой. Что за жизнь мне теперь будет в армии? Сплошная
тоска".
Хотел бы Нездешний знать, исполнил ли Геллан свое намерение. Стал ли
земледельцем или купцом, или же погиб в одном из многочисленных сражений,
проигранных дренаями?
Если он и пал, то не иначе как нагромоздив вокруг себя кучу вражеских
тел, - его клинок язвил быстрее, чем змеиное жало.
- Напрасно я ушел тогда, Геллан, - сказал Нездешний. - Ох напрасно.
***
Геллан устал, и ему было жарко. Пот стекал по затылку под кольчужный
наплечник, и спина чесалась невыносимо. Он снял свой черный шлем и расчесал
пальцами волосы. Ветра не было, и он тихо выругался.
Сорок миль от Скултика и сравнительной безопасности Эгелева лагеря - а
кони уже утомились, и люди пали духом. Геллан поднял правую руку со сжатым
кулаком - сигнал взять лошадей под уздцы. Все пятьдесят всадников молча
спешились.
Сарвай поравнялся с Гелланом, и они вместе сошли с коней. Геллан нацепил
шлем на луку седла, достал из-за пояса полотняный платок и утер лицо.
- Вряд ли нам удастся найти уцелевшую деревню, - сказал он.
Сарвай молча кивнул. Он служил под началом у Геллана уже полгода и знал,
когда следует отвечать, а когда нет.
С полчаса они шагали рядом, потом Геллан дал сигнал сделать привал, и
люди уселись на землю рядом со своими лошадьми.
- Настроение у них неважное, - сказал командир.
Сарвай кивнул.
Геллан расстегнул свой красный плащ, набросил его на седло, уперся
ладонями в спину и со стоном распрямил поясницу. Ему, как и многим высоким
людям, долгие часы в седле давались тяжело, и спина болела постоянно.
- Слишком надолго я застрял в армии, Сарвай. Надо было уйти еще в прошлом
году. Сорок один год - слишком почтенный возраст для офицера Легиона.
- Дуну Эстерику пятьдесят один, - заметил Сарвай.
Геллан усмехнулся:
- Если бы я ушел, ты занял бы мое место.
- Вот уж посчастливилось бы мне! Армия разбита, и Легион скитается по
лесам. Увольте от такого счастья!
Привал был сделан в небольшой вязовой роще, и Геллан отошел в сторону.
Сарвай посмотрел ему вслед и тоже снял шлем. Его темно-каштановые волосы
сильно поредели, и лысина блестела от пота. Сарвай заботливо прикрыл плешь
оставшимися прядками и водрузил шлем на место. Он на пятнадцать лет моложе
Геллана, а выглядит словно старик. При этой мысли Сарвай усмехнулся
собственному тщеславию и опять стянул шлем с головы.
Он был коренаст и казался неуклюжим, когда не сидел в седле. Ему удалось
остаться в Легионе в числе немногих выслужившихся офицеров после повальных
увольнений прошлой осени, когда король Ниаллад решил сделать ставку на
ополчение. Тогда в отставку отправили десять тысяч солдат, и лишь
настойчивость Геллана спасла Сарвая.
Теперь Ниаллада больше нет, а дренаи разбиты почти наголову.
Сарвай не оплакивал покойного короля - тот был глупец... хуже глупца.
- Снова он гуляет один? - Йонат опустился на траву рядом с Сарваем,
заложив руки под голову и вытянувшись во всю длину своего костлявого тела.
- Ему надо подумать, - ответил Сарвай.
- Ага. Пусть подумает, как провести нас через надирские земли. Скултик
мне опостылел.
- Не тебе одному. Но я не вижу никакой пользы в том, чтобы идти на север.
Вместо вагрийцев нам придется сражаться с надирами, только и всего.
- Там у нас по крайней мере будет шанс. - Йонат почесал свою бороденку. -
Вот послушали бы они нас в прошлом году, не попали бы мы в такой переплет.
- Но они не послушали, - устало бросил Сарвай.
- Чертовы придворные! Псы прямо-таки окажут нам услугу, если перебьют
этих сукиных сынов. - Смотри не скажи этого при Геллане - он потерял много
друзей в Скодии и Дренане.
- Мы тоже потеряли друзей! - рявкнул Йонат, - и нашим потерям еще не
конец. Долго ли Эгель намерен держать нас в этом проклятом лесу?
- Я не знаю, Йонат, и Геллан не знает. Сомневаюсь, знает ли это сам
Эгель.
- Нам бы ударить на север, через Гульготир, и прорваться к восточным
портам. Я не возражал бы остаться в Венгрии. Там всегда тепло и полно
женщин. Мы могли бы наняться к кому-нибудь на службу.
- Да, - согласился Сарвай, слишком усталый, чтобы спорить. Он не мог
взять в толк, зачем Геллан поставил Йоната командовать четвертью сотни -
этот парень насквозь пропитан желчью.
Однако он был прав - это и бесило Сарвая. Когда стало известно, что
Ниаллад намерен набирать армию из ополченцев, весь Легион восстал против
этого замысла. Все указывало на то, что вагрийцы готовят вторжение, -
Ниаллад же уверял, что вагрийцы сами боятся сильной дренайской армии, а его
решение обеспечит прочный мир и оживление в торговле.
- Изжарить бы этого ублюдка на костре, - сказал Йонат.
- О ком это ты?
- О короле, да сгноят боги его душу! Говорят, будто его убил какой-то
наемник, - а его бы в цепях протащить через всю империю, чтобы видел, к чему
привела его глупость.
- Он сделал это из лучших побуждений.
- Как же, из лучших! Деньги он хотел сберечь за наш счет, вот что. Если и
есть что хорошее в этой войне, так это то, что всех благородных господ
перебьют до последнего.
- Но ведь и Геллан тоже дворянин.
- Ну и что?
- Его ты тоже ненавидишь?
- Он ничем не лучше остальных, - А я думал, он тебе нравится.
- Что ж, офицер он неплохой... Мягковат, правда. Но в глубине души и он
смотрит на вас сверху вниз.
- Никогда за ним этого не замечал.
- А ты присмотрись повнимательнее. В рощу галопом влетел всадник, и люди
схватились за мечи. Это был их разведчик, Капра. Геллан вышел к нему из-за
деревьев. - Ну, что там, на востоке?
- Три сожженные деревни, командир. Горстка беженцев. Видел пехотную
колонну вагрийцев, тысячи две. Они стали лагерем около Остры, у реки.
- Кавалерии не видно?
- Нет, командир.
- Йонат! - позвал Геллан.
- Слушаю.
- Пехоте должны будут подвезти припасы. Возьми двоих людей и отправляйся
на разведку. Как увидишь обоз, тут же поворачивай обратно.
- Будет исполнено, командир.
- Ты, Капра, поешь, возьми свежего коня и поезжай с Йонатом. Мы будем
ждать вас тут.
Сарвай улыбнулся. В предвкушении скорых действий Геллан преобразился - он
оживился, глаза у него заблестели, а голос стал звучать отрывисто и властно.
Он перестал сутулиться, а его обычная задумчивость пропала.
Эгель послал их за провизией для укрытого в лесу войска, и три дня они
провели в безуспешных поисках. Деревни уничтожались под корень, все съестное
враг забирал себе или жег. Крупный скот угоняли, овец же травили прямо на
пастбищах.
- Сарвай!
- Слушаю.
- Устрой загон для лошадей и разбей отряд на пять частей. Там, за
кустами, есть ложбина, где хватит места для трех костров - но не разводите
огня, пока северная звезда не загорится как следует. Ясно?
- Так точно.
- Четверых в караул, сменять каждые четыре часа. Выбери сам, где их
поставить.
- Слушаюсь.
Геллан разгладил свои черные усы и ухмыльнулся по-мальчишески.
