зубами.
В тусклом свете Альфгар через холодную воду смотрел на Сигварта,
который отбивал удары меча, наносил сам. Руки Альфгара задрожали, и он
сунул их за пояс.
- Вынесите вперед моего отца, - приказал он адъютанту. - Ему нужно
это увидеть.
- Англичане несут гроб, - сказал один из викингов рядом с Сигвартом.
- Ну, я бы сказал, что одного им сейчас мало.
Сигварт смотрел на выложенный мягкой тканью ящик, который носильщики
подняли почти вертикально. Обитателя ящика удерживали на месте ремни на
уровне груди и пояса. Через полоску воды глаза Сигварта встретились с
глазами изуродованного им человека. Сигварт откинул голову, дико
рассмеялся, поднял щит, потряс топором, выкрикнул что-то по-норвежски.
- Что он говорит? - спросил Альфгар.
- Он обращается к твоему отцу, - перевел Гвикхельм. - Спрашивает,
узнает ли он топор? Или забыл что-то? Снимите с него штаны, и он ему
напомнит.
Рот Вульфгара шевельнулся. Сын склонился, чтобы услышать хриплый
шепот.
- Он говорит, что отдаст все свое имение человеку, который захватит
его живым.
Гвикхельм поджал губы.
- Легче сказать, чем сделать. Одно можно сказать об этих дьяволах. Их
можно победить - иногда. Но это никогда не бывает легко. Никогда.
С неба послышался резкий свист.
- Опускай! - рявкнул командир расчета катапульты. Двенадцать
освобожденных троллов продвинули по веревке правую руку, потом левую,
потом снова правую, при этом они хрипло выкрикивали: "Один - два - три".
Кожаная петля опустилась в руки командира. Заряжающий вскочил с колен,
положил на место десятифунтовый камень, снова занял свою позицию, протянул
руку к следующему камню.
- Берись! - Спины согнулись, рычаг машины напрягся, командир
почувствовал, как его поднимает на цыпочки.
- Тяни! - Одновременный выкрик, праща хлопнула, камень взвился в
воздух. В полете он вращался, и выбитые на нем бороздки производили
зловещий свист. И в тот же момент послышалась команда командира расчета
второй катапульты: "Берись!"
У этих катапульт большая мощность и максимальная дальность. Они
запускают свои снаряды высоко в небо. И чем выше, тем сильнее удар. Два
расчета освобожденных рабов, оставленные Шефом, установили свои "кидатели"
на тщательно отмеренном удалении, в двухстах ярдах за укреплением
Сигварта; их снаряды полетят еще на двадцать пять ярдов дальше.
Узкая дорога была идеальной площадкой для поражения снарядами. Камни
летели прямо, отклоняясь в стороны не больше нескольких футов. Фримены
были хорошо обучены, каждый делал именно то, что нужно. И как можно
быстрее. Они стреляли в течение трех минут. Потом остановились, тяжело
дыша.
Камни с неба несли смерть колонне солдат Мерсии. Первый же попал в
высокого воина, стоявшего неподвижно, и вбил ему голову в плечи. Второй
попал в автоматически поднятый щит, разбил руку под ним и ударил в грудную
клетку. Третий ударил в спину повернувшегося воина, разбил ему
позвоночник. И через несколько мгновений дорога покрылась бегущими. Они
старались побыстрее уйти от смерти, которой не видели и не понимали. На
толпу продолжали падать камни, они отклонялись вперед или назад на
несколько футов, но обязательно поражали дорогу. И только те, кто прошел
вперед, в канаву рядом с викингами, оказались от них в безопасности.
Через три минуты воины, бывшие во главе нападения, увидели за собой
только хаос и разрушения. Те, кто отступил в тыл, поняли, что на некотором
расстоянии они в безопасности.
Гвикхельм впереди, размахивая широким мечом, кричал Сигварту:
- Выходи! Выходи из своей канавы, сразимся, как мужчины! Мечами, а не
камнями!
Снова в улыбке обнажились желтые зубы Сигварта.
- Попробуй возьми меня, - ответил он на ломаном английском. - Ты
храбр. Сколько еще воинов тебе нужно?
Еще несколько часов выиграно, подумал он. Много же времени требуется,
чтобы англичане сообразили.
Все же не очень много, решил он, когда короткий февральский день в
потоках дождя и мокрого снега приближался к концу. Канава и камни их
поразили. Но медленно, очень медленно они приходили в себя и поняли, что
им нужно было сделать прежде всего.
А делать нужно было все - и одновременно. Фронтальная атака, чтобы
Сигварт был постоянно занят. Копья и стрелы над головами бойцов, чтобы не
давать подняться. Хворост под ноги сражающимся, чтобы построить площадку.
Подходить рассредоточившись, все время настороже, чтобы меньше была цель
для камней. Пробираться небольшими группами по болоту и заходить Сигварту
за спину. Приказать на лодках с шестами двигаться вдоль тропы, угрожая
отрезать Сигварту путь отхода. Люди Сигварта начали оглядываться. Еще один
решительный натиск англичан, невзирая на потери, и преграда будет
прорвана.
Один из рабов из команды "кидателя" потянул Сигварта за рукав и
сказал на ломаном норвежском:
- Мы уходим. Камней не осталось. Хозяин Шеф, он велел стрелять, пока
будут камни, а потом уходить. Перерезать веревки, сбросить машины в
болото. Мы уходим!
Сигварт кивнул, посмотрел вслед небольшой фигуре. Теперь пора
подумать о своей чести. Исполнить свою судьбу. Он прошел вперед к линии
сражающихся, хлопая бойцов по плечу.
- Уходите, - говорил он. - Забирайте лошадей. Убирайтесь немедленно.
Поезжайте прямо к Маршу, они вас не догонят.
Его кормчий Вестлити заколебался, когда Сигварт хлопнул его по плечу.
- А кто приведет твою лошадь, ярл? Тебе нужно будет уходить быстро.
- Мне еще кое-что нужно сделать. Иди, Вестлити. Это моя судьба, не
твоя.
Сзади зашлепали шаги, а Сигварт повернулся лицом к пяти лучшим бойцам
Марки, которые подозрительно продвигались вперед. Этот день научил их
осторожности.
- Давайте! - позвал он. - Только я!
Ноги шедшего в центре скользнули, с ужасающей скоростью Сигварт
прыгнул вперед, ударил, отразил удар, пробил мечом бороду, отскочил, ушел
от удара другого.
- Давайте! - крикнул он и запел смертную песнь Рагнара, которую
сочинил скальд Айвара Рагнарсона:
Мы бьем мечами. Шестьдесят один раз
Сражался я впереди с врагами
И никогда не встречал, хоть и начал молодым,
Равного себе соперника.
Боги будут приветствовать меня. Я не горюю о смерти...
Над шумом битвы - одного против всей армии - низкий голос Вульфгара:
- Возьмите его живым! Прижимайте щитами! Возьмите живым!
Надо позволить им, думал Сигварт, отражая удары. Я еще недостаточно
времени выиграл для сына. Но у меня есть способ выиграть для него еще и
ночь.
Хотя для меня она будет длинной.
11
Шеф и Бранд, стоя рядом, смотрели, как по ровному луговому дерну к
ним медленно приближается боевая линия в двести человек шириной. Над ней
развеваются боевые знамена, личные вымпелы ярлов и витязей. Не Ворон
Рагнарсонов: он вылетает, только когда собираются все четверо братьев. Но
в центре линии видно другое знамя - Свернувшийся Змей Айвара Рагнарсона. И
даже на расстоянии Шеф видел блеск серебряного шлема, алый плащ.
- Многие сегодня погибнут. У нас слишком равные силы, - сказал Бранд.
- Даже победитель понесет тяжелые потери. Нужна смелость, чтобы, зная это,
идти в передней линии. Жаль, что сам Айвар не впереди. Я надеялся, он
будет: тогда я бы сам за него взялся. Самый дешевый способ победить для
нас - это убить предводителя и заставить остальных потерять дух.
- А у них есть дешевый способ?
- Сомневаюсь. Наши парни видели деньги. А эти только слышали о них.
- Но ты по-прежнему считаешь, что мы проиграем?
Бранд успокаивающе потрепал Шефа по плечу.
- Герои так никогда не думают. Но все рано или поздно проигрывают. А
нас меньше.
- Ты не считаешь моих троллов.
- Никогда не слышал, чтобы троллы выигрывали сражения.
- Подожди, и увидишь.
Шеф отошел на несколько шагов от того места, где стояли они с Брандом
под флагом Молота, в самом центре их линии - линии армии Пути. Она была
выстроена точно так же, как линия Айвара, но достигала в глубину всего
пяти человек, и резервов было меньше. Шеф разместил в линии катапульты на
колесах - "толкатели", те, что выпускают стрелы. Спереди их прикрывал
только единственный ряд воинов со щитами. Значительно дальше располагались
"кидатели" - катапульты, стреляющие камнями, все, кроме той пары, что
осталась с Сигвартом. Расчеты держали наготове веревки.
Но сейчас главное - "толкатели". С помощью алебарды Шеф взлетел на
центральную повозку; всего их девять, и в каждую впряжены быки. Он
посмотрел вверх и вниз по линии, увидел, как смотрят на него расчеты.
- Очистить линию!
Викинги, закрывавшие катапульты, отошли в стороны. Веревки туго
натянуты, заряжающие стоят рядом с грудами стрел. Все нацелено и готово.
Невозможно не попасть в медленно приближающуюся линию бойцов. Слышался
хриплый крик солдат армии Рагнарсона. "Ver thik, - снова и снова повторяли
викинги. - Ver thik, her ek kom". - "Берегись, я иду".
Шеф взмахнул алебардой и крикнул:
- Стреляй!
В воздухе мелькнули черные линии. Вонзились в строй приближающихся
солдат.
Наводчики отчаянно завертели рычагами, новые стрелы легли на место.
Шеф подождал, пока все не перезарядили, последний расчет дал сигнал
готовности.
- Стреляй!
Снова гулкие звуки, линии в воздухе, свист. Армия Пути оживленно
загудела. А в линии Рагнарсона тоже что-то происходило. Викинги оставили
свой размеренный шаг, крики их прекратились. Они перешли на бег, стараясь
поскорее сблизиться с противником, прежде чем их, как жареных свиней,
насадят на вертел, а они даже одного удара не успеют нанести. Пробежать
полмили в полном вооружении нелегко, они устанут. Стреляющие свою задачу
выполнили.
Но стрелять больше они не могут. Шеф рассчитал, что они могут сделать
еще два выстрела, прежде чем атакующие достигнут линии. Убьют еще
несколько человек, вызовут смятение в рядах.
Когда машины в последний раз подпрыгнули на колесах, он приказал им
отходить назад.
Расчеты подняли хоботы лафетов, потащили машины к ожидающим повозкам,
торжествующе крича.
- Молчите! К "кидателям!"
Через несколько секунд бывшие троллы заряжали и нацеливали новые
машины. Викинги с этим никогда бы не справились, подумал Шеф. Им нужно
время, чтобы рассказать друг другу о своих доблестных деяниях. Он поднял
алебарду, и десять камней одновременно взлетели в воздух.
Как можно быстрее перезарядили, поворачивая неуклюжие остовы по
приказу командиров расчетов. Дождь камней обрушился с неба, стрельба шла
не залпами, каждая катапульта выпускала снаряд, как только была готова.
Потрясенная, линия Рагнарсонов разбилась на отдельные группы, но
продолжала подходить. Камни уже перелетали через нее. Но Шеф с
удовлетворением заметил длинный след изуродованных тел и бьющихся раненых,
который, как змея, извивался за наступающей армией.
С ревом и лязгом металла две боевые линии встретились, мгновенно
откачнулись назад, снова вперед: удар воинов Рагнарсона выдохся, был
сдержан, их потеснили. И через несколько мгновений битва разбилась на
множество поединков, воины сражались мечами и топорами, били о щиты,
старались свалить противника, ударить в незащищенное место, разбить лицо
или ребра шишкой щита.
Одетые в белое жрецы Пути, собравшись группой за боевой линией вокруг
священного серебряного копья Отина, бога сражений, запели.
Шеф в нерешительности взвесил алебарду. Он выполнил то, что
