командирами всех уровней и другие вопросы организации боя. Все это, в конечном
счете, и обеспечило успех Белорусской операции.
Жуков, как и командующие фронтами постоянно уделял внимание взаимодействию с
партизанами. Белорусская операция началась 22 июля 1944 г., на несколько дней
раньше, чем намечалось первоначально. Это было вызвано необходимостью оказать
срочную помощь белорусским партизанам, оказавшимся к этому времени в очень
тяжелом положении. Дело в том, что, не ожидая в ближайшее время крупного
наступления советских войск в Белоруссии, но понимая, что со временем оно
состоится, гитлеровское командование решило бросить все охранные соединения и
резервы для полного блокирования и уничтожения партизанских соединений и частей,
чтобы покончить с ними и упрочить свой тыл до начала наступления советских
войск. И когда такое наступление действительно началось, некоторые германские
резервные соединения оказались неготовыми к своевременному нанесению контратак и
контрударов. Это обстоятельство также способствовало успешному прорыву обороны
противника и развитию наступления. Кстати, для помощи партизанам было заранее
подготовлено несколько колонн по 50--60 машин с продуктами и медикаментами,
которые начали движение в районы базирования партизан вслед за передовыми
частями сразу после прорыва обороны противника. Автору этих строк пришлось
возглавлять одну из таких колонн, направлявшуюся в район озера Палик.
Учитывая, что при проведении наступательных операций Западным фронтом зимой 1944
г. под Витебском, Оршей, Бобруйском, противник не раз перед атакой наших войск
отводил свои передовые подразделения в глубину, и наша артподготовка нередко
проводилась по "пустому" месту, за день до начала Белорусской операции в полосах
дивизий первого эшелона была проведена разведка боем передовыми батальонами,
которая позволила точнее установить подлинное начертание переднего края и
систему огня противника. В результате тщательно подготовленного артиллерийского
и авиационного наступления значительно повысилась эффективность огневого
поражения. Кроме того, по показаниям плененного генерал-лейтенанта Хиттера,
германское командование приняло разведку боем за очередное неудавшееся
наступление наших войск, и вследствие этого начавшееся наступление главных
советских сил на следующий день оказалось для него еще более неожиданным. В ходе
наступательной операции Рокоссовский, Захаров, Черняховский, Баграмян,
командующие армиями, командиры соединений широко маневрировали силами и
средствами, оперативно наращивая мощь наступления на направлениях, где намечался
наибольший успех. Осуществлялось также стремительное фронтальное и параллельное
преследование отходящего противника. Это позволило впервые в таком большом
масштабе окружить крупную группировку противника не в исходном положении для
наступления, как это происходило в районе Витебска и Бобруйска, но и в
оперативной глубине в ходе развития наступательной операции. Причем практически
одновременно осуществлялись окружение и уничтожение противника.
Все это и определило грандиозный успех Белорусской операции. В ходе операции на
первом этапе (с 22 июня по 4 июля) Жуков координировал действия 1-го и 2-го
Белорусских фронтов, которые разгромили Бобруйскую, Могилевскую группировки
противника, совместно с войсками 3-го Белорусского фронта окружили и уничтожили
восточнее Минска основные силы 4-й и 9-й немецких армий и с 18 июля по 2 августа
провели Люблин-Брестскую наступательную операцию с выходом на западную границу
СССР.
В результате Белорусской операции были разгромлены основные силы группы армий
"Центр" и нанесено серьезное поражение части сил группы армий "Север" и
"Северная Украина".
Были освобождены Белоруссия, часть территории Польши, Литвы и Латвии.
Наступление развивалось в полосе более 1100 км, войска продвинулись на глубину
до 500--600 км.
В августе 1944 г. с подключением к общему наступлению 1-го Украинского фронта
Жуков начал координировать действия этого фронта и 1-го Белорусского фронта при
проведении Львовско-Сандомирской операции. В целом и эта операция была успешно
завершена. Однако сам Жуков, отмечая эти успехи, вместе с тем, ради извлечения
уроков, критически оценивал и допущенные недостатки. Причем не сваливал их на
Конева или других подчиненных, а брал их главным образом на себя.
"В ходе войны, -- писал он, -- мы совершили немало ошибок, и об этих ошибках нам
надо писать в своих мемуарах. Я, во всяком случае, пишу. В частности, пишу о тех
ошибках, которые были у меня, как у координатора действий двух фронтов во
Львовско-Сандомирской операции, когда мы, имея более чем достаточные для
выполнения задачи силы, топтались перед Львовом, а я, как координатор действий
двух фронтов, не использовал эти силы там, где было необходимо, не сманеврировал
ими своевременно для успеха более быстрого и решительного, чем тот, который был
достигнут".
Несмотря на отдельные шероховатости, в целом в операциях 1944 г. методы работы
командующих, командиров и штабов, способы ведения наступательных операций были
доведены до высочайшего совершенства. Упорная и кропотливая работа Жукова,
Василевского, Рокоссовского, Конева, Говорова, Малиновского, Толбухина,
Баграмяна, Черняховского, Ватутина, Мерецкова, Петрова, Еременко, Воронова и
других более опытных военачальников по обучению командующих армиями, командиров
соединений и частей при подготовке и ведению многочисленных операций на
протяжении всей войны не пропали даром и дали замечательные результаты. Ценой
многих ошибок и неудач, новых творческих свершений и побед военное искусство
нашей армии, как и полководцев, командиров достигло высочайшего уровня.
Был огромен размах проводимых ими операций. Стратегические и фронтовые операции
проводились на фронте от 400 до 1100 км и на глубину до 500--600 км. При этом
достигались более решительные результаты не только по глубине продвижения, но и
по разгрому более крупных группировок противника. Например, в контрнаступлении
под Сталинградом было разгромлено 50, в Белорусской операции -- 68 дивизий. Если
даже успешно проведенные фронтовые операции 1941--1942 гг. развивались на
глубину не более 100--150 км, в 1943 г. -- 200--250 км, то глубина
Ясско-Кишиневской операции 2-го Украинского фронта в 1944 г. -- 250 км, а
Белорусских фронтов летом 1944 г. -- 500--600 км.
По настоянию Жукова достижению высокой результативности наступательных операций
способствовало более широкое и умелое применение таких смелых форм оперативного
маневра и решительных способов ведения операций, как окружение и уничтожение
крупных группировок войск противника. За первые два года войны окружение и
уничтожение противника было достигнуто лишь под Сталинградом. А в 1944 г., как
правило, большинство наступательных операций сопровождалось окружением и
уничтожением основных вражеских сил. Причем, в отличие от Сталинградского
сражения, в последующих наступательных операциях окружение и уничтожение
противника планировалось и осуществлялось как единый неразрывный процесс, когда
одновременно создавались как активно действующий внутренний, так и внешний
фронты окружения. Это позволило добиваться уничтожения окруженных группировок в
более короткие сроки. При этом, в отличие от методов, применявшихся германским
командованием, операции советских войск на окружение и уничтожение противника не
превращались в самоцель. И этот весьма эффективный способ разгрома противника не
сводился к шаблону, годному для любых условий обстановки. Выбор конкретных
способов разгрома противника осуществлялся с учетом целей операции, расположения
группировок и характера обороны противника, местности и других условий
обстановки.
Для советского военного искусства в целом и для полководческого искусства Жукова
в 1944 г. особенно характерна более смелая и решительная концентрация сил и
средств на направлениях главных ударов. На этих направлениях, составлявших
примерно 1/3 общей протяженности фронта, обычно сосредоточивалось до 50% личного
состава, 60--65% артиллерии и танков, основная часть авиации с учетом возросшей
глубины и прочности обороны противника. Создавались высокие плотности сил и
средств. Скрытное массирование сил и средств в третьем периоде войны
обеспечивало огромную мощь первого удара и быстрое развитие успеха в глубину и в
стороны флангов.
Совершенствовались оперативное построение и боевые порядки войск. Следует
сказать, что требования приказа НКО No 306 и боевого устава 1942 г. (БУП-42) об
одноэшелонном построении боевых порядков подразделений, частей и дивизий в целом
не оправдали себя.
Жуков еще после Сталинграда отказался от этой практики. Уже начиная с 1943 г. и
в полной мере в 1944-1945 гг., когда увеличилась глубина и мощь оборонительных
рубежей противника и возросли возможности наших войск, стало применяться двух-,
а порой и трех-эшелонное построение войск в частях, соединениях и объединениях
(например, 57-я армия в Ясско-Кишиневской операции).
В операциях 1944 г. дальнейшее развитие получили формы проведения стратегических
операций. Если в ходе первой мировой и гражданской войн стратегические
наступательные операции проводились силами отдельных фронтов, то во время
Великой Отечественной войны основной формой проведения стратегических
наступательных операций стали операции групп фронтов. В принятии решений по всем
этим операциям активное участие принимал Жуков, в большей части из них он
координировал действия двух-трех фронтов. К их проведению привлекались от двух
до пяти фронтовых объединений, соединения авиации дальнего действия войск ПВО
страны, а на приморских направлениях -- и силы флотов. Проведение операций
нескольких фронтов под руководством Ставки ВГК позволяло более согласованно
использовать и объединять их усилия для решения крупных стратегических задач,
более рационально применять имеющиеся силы и средства, своевременно привлекая на
главные направления войска и авиацию с других участков советско-германского
фронта.
Управление войсками в стратегических операциях осуществляла непосредственно
Ставка ВГК через Генштаб, своих представителей на фронтах и командующих войсками
фронтов. Жуков в течение всего 1944 г. непрерывно находился на фронтах.
Он добивался как в оперативном, так и в тактическом звеньях максимального
приближения пунктов управления к впереди действующим подразделениям. При
подготовке наступательных операций он наиболее тщательно отрабатывал вопросы
прорыва обороны. Войска овладели искусством более быстрого прорыва обороны
противника, что было весьма мучительным процессом в операциях 1941--1942 гг. В
операциях 1944 г. нередко уже в первый день наступления удавалось прорвать
главную полосу обороны, а иногда и всю ее тактическую зону. Решающую роль в
развитии тактического успеха и стремительном развитии наступления играли
танковые корпуса и армии.
Полководческие заслуги и личное мужество Жукова в Белорусской операции были
отмечены награждением второй медалью "Золотая Звезда" Героя Советского Союза.
О Варшавском восстании
Говоря об операциях 1944 г., невозможно не остановиться еще на одном вопросе,
связанном с Варшавским восстанием 1944 г. Ибо до сих пор раздаются голоса о
виновности Красной Армии, которая якобы могла, но не пришла на помощь
восставшим. Это используется как еще один повод для обвинений Жукова и
Рокоссовского. Один из польских коллег на военно-исторической конференции в
Москве в 1995 г. так и заявил: "Это Жуков воспрепятствовал оказанию помощи
восставшим варшавянам".
Но реальные события того времени, новые документы, ставшие известными после
войны, опровергают такие наговоры.
Если без дипломатических уловок взглянуть правде в глаза, то совершенно ясно
вырисовываются главные глубинные истоки и причины не только поражения
Варшавского восстания, но и всей трагедии польского народа во время второй
мировой войны.
Еще в 30-е г. для предотвращения войны и нападения фашистской Германии на
Советский Союз особенно большое значение имело сохранение польского государства.
