подготовку за два часа до рассвета. С целью ослепления и ошеломления противника
на передний край выдвигаются 143 зенитных прожектора. И по другим вопросам
операция была подготовлена самым тщательным образом. В результате в целом
операция развивалась успешно.
Берлинская операция проходила в три этапа. На первом с 16 по 19 апреля
осуществлялся прорыв Одерско-Нейсенского оборонительного рубежа. На втором этапе
с 19 по 25 апреля велись боевые действия по окружению и расчленению берлинской
группировки противника. На третьем этапе с 26 апреля по 8 мая производилось
уничтожение окруженных группировок. В результате упорных, напряженных боев
войска овладели Берлином и соединились с союзниками. Германия капитулировала.
В отличие от других, ранее проведенных операций, когда вначале надо было разбить
силы противника на первой полосе обороны, а затем вести борьбу с его
оперативными резервами, в Берлинской операции пришлось одновременно прорывать
тактическую зону обороны и перемалывать его оперативные резервы.
Особенность состояла еще и в том, что, несмотря на полное представление о
противнике и его силах, Жукова беспокоило то обстоятельство, что противник может
в последний момент отвести пехотные подразделения в глубину и тогда
артподготовка могла оказаться проведенной впустую. Поэтому командование фронта в
течение 14 и 15.4.45 г. провело разведку боем на широком фронте перед самым
началом операции. В результате разведки боем накануне Берлинской операции
окончательно уточнена система всех видов огня противника, прочность его обороны,
начертание переднего края и подтверждена группировка противника первой линии.
Кроме того, разведка боем накануне операции ввела противника в заблуждение в
отношении сроков нашего наступления. Для противника начавшееся 16.4.45 г.
генеральное наступление было неожиданным.
Некоторые участники Берлинской операции и военные историки высказывали мнение,
что противник разгадал замысел командования фронта и заранее отвел основные силы
на Зееловские высоты. Но вот что показал попавший в плен командир 56-го
танкового корпуса генерал артиллерии Вейдлинг: "Однако то, что русские после
действий своих разведотрядов 14.4 не начали наступление 15.4, ввело наше
командование в заблуждение. Когда мой начальник штаба полковник фон Дуфвийг от
моего имени высказал мнение начальнику штаба 11-го танкового корпуса СС, что
нельзя накануне русского наступления менять 20 мд и тд "Мюхеберг", начальник
штаба 11 танкового корпуса СС ответил: "Я, командир корпуса, считаю -- если
русские сегодня не наступали, значит они предпримут наступление только через
несколько дней. Такого же мнения придерживались и другие офицеры штаба
командования 9-й армии".
С началом наступления главных сил войск фронта перед рассветом 16 апреля
наиболее трудные и напряженные боевые действия проходили в районе Зееловских
высот, где были очень сложные условия местности и наиболее сильно укрепленная
оборона противника, дававшие существенные преимущества обороняющейся стороне.
Общевойсковые армии после преодоления первой полосы обороны, подойдя к
Зееловским высотам, встретились с организованной обороной и со свежими войсками,
которые заранее заняли там оборону. Овладев Зееловскими высотами, соединения
первого эшелона, выходя на промежуточную позицию, вновь встречали свежие резервы
противника. Войска, которые были разбиты, противник отводил перекатами, выдвигая
свежие резервы на новые позиции. Как говорил на конференции генерал В.И. Чуйков,
с такими жесточайшими боями шло наступление армии включительно до последнего его
Одерского рубежа, до Мюнхеберга. Только после взятия Мюнхеберга Одерская позиция
была прорвана, войска только тогда дали более быстрый темп наступления. При всем
желании, при всем стремлении наших войск, которые рвались в Берлин, все же за
день боя пройти два рубежа обороны было чрезвычайно трудно.
Таким образом, наступление наших войск в этом районе затормозилось. Поэтому
пришлось ранее намеченного срока ввести в сражение танковые армии. Жуков на
разборе учения в Белорусском военном округе в 1955 г., критически анализируя
этот досадный эпизод, когда не удалось в первый же день прорвать оборону
противника говорил, что над ним и командармами в какой-то степени довлел
успешный прорыв обороны в начале Висло-Одерской операции и поэтому трудность
предстоящего прорыва обороны противника в района Зееловских высот была несколько
недооценена. В связи с этим он заметил, что вообще иногда командиры после
успешного выполнения трудной задачи немного забывают, с каким трудом и каким
напряжением усилий был достигнут прежний успех.
После ввода танковых армий темпы наступления возросли. Следует иметь в виду
также, что кончалась война, у людей появилось сознание того, что можно остаться
живым. И морально командующим и командирам все труднее было направлять
подразделения в атаку. Поэтому так много уделялось внимания массированному
применению артиллерии и авиации не только перед общим наступлением, но и перед
каждой атакой. Достаточно сказать, что авиация делала по 6500 самолето-вылетов в
сутки. Когда произошла задержка наступления войск на Зееловских высотах, Сталин
упрекал Жукова, что он недооценил оборону противника в этом районе. Но замысел
Жукова состоял еще в том, чтобы как можно больше войск противника из Берлина
вытянуть на открытую местность, ибо разбить их в поле было легче, чем в городе.
С этой же целью он вводит 1-ю танковую армию не на север, как было предусмотрено
по плану, утвержденному Ставкой, а проявляет инициативу и направляет ее на
юго-восточную окраину Берлина, отсекая таким образом 9 А противника и не давая
ей возможности отойти к Берлину, чтобы бои в большом городе не затянулись.
В ходе боевых действий в городе широко применялись штурмовые отряды, в состав
которых включались пехотные и танковые подразделения, усиленные саперами,
огнеметами и артиллерией.
Для достижения более высоких темпов днем наступали первые, а ночью вторые
эшелоны. Развивая наступление, войска фронта к исходу 21 апреля вышли на
северо-восточную окраину Берлина.
В последующем шли трудные, упорные бои за германскую столицу, каждую улицу,
каждый дом приходилось брать после жаркой схватки.
Жуков доложил Сталину, что к 1 мая Берлин взять не удастся, нужна
перегруппировка сил. "Я ожидал, -- пишет Жуков, -- от Сталина резких возражений,
а Сталин ответил так: "Ну ничего, впереди Первомай, это и так большой праздник,
народ хорошо его встретит. А что касается того, возьмем ли мы Берлин 2 или 3
мая, это не имеет большого значения. Я с вами согласен, надо жалеть людей, мы
меньше потеряем солдат. Подготовьте лучше заключительный этап этой операции".
Однако 2 мая нашим войскам удалось полностью овладеть Берлином. То, что не
удалось немецко-фашистским войскам под Москвой, Ленинградом и Сталинградом после
многомесячных усилий, советские войска свершили в Берлине. Они за 7--8 суток
овладели столицей Германии и водрузили советский флаг над рейхстагом.
Г.К. Жуков за умелое руководство войсками и личную отвагу в Берлинской операции
был удостоен третьей медали "Золотая звезда" Героя Советского Союза.
Берлинская операция вызывала после войны больше всего различных неоднозначных
толков. Поэтому представляется необходимым остановиться на некоторых из
проблемных вопросов истории этой операции.
Первый вопрос, который поднимался еще на военно-научной конференции в декабре
1945 г. и затем вновь был затронут маршалом В.И. Чуйковым в 60-е гг., касается
того, что нашим войскам после завершения Висло-Одерской операции следовало не
останавливаться на р. Одер, а сразу же продолжать наступление и с ходу овладеть
Берлином. Георгий Константинович вполне обоснованно доказал, что такая задача в
марте 1945 г. была практически нереальной. В ходе войны, не раз смело идя на
риск, на этот раз он считал невозможным рисковать. И хотя Сталин после выхода
войск 1-го Белорусского фронта на р. Одер настойчиво требовал продолжения
наступления, и сам Жуков первоначально ориентировал командующих армиями на
безостановочное продолжение наступления на Берлин, затем, взвесив все
особенности изменившейся обстановки, он отказался от этого. Он убедительно
доказал, что Берлинскую операцию можно начинать только после определенной
оперативной паузы и основательной подготовки. Почему же в феврале, после выхода
на рубеж Быдгоша, Жуков добивается безостановочного развития операции на р.
Одер, а на этом рубеже вдруг считал нужным остановиться? По этому поводу
некоторые историки риторически вопрошали, какого же он принципа придерживается:
непрерывности наступления или теории "затухающей операции" (был найден и такой
дохлый, надуманный термин). А Жуков потому и был великим полководцем, что он не
придерживался отвлеченных принципов, а исходил из глубокого анализа конкретной
оперативно-стратегической обстановки, подчеркивая: "всем повелевает обстановка".
Самый "хороший", испытанный опытом принцип в одних случаях может годиться, в
других -- нет.
Жуков считал, что для продолжения наступательной операции на Берлинском
направлении нужно было решить ряд неотложных проблем.
Во-первых, восстановить необходимую для трудной операции боеспособность войск,
пополнить их личным составом, боеприпасами, горюче-смазочными и другими
материалами.
Это в наши дни вынашиваются идеи создания такой централизованной системы
тылового обеспечения, чтобы избавить командующих от "мелких тыловых забот". Во
время войны организация тыла, особенно подвоз боеприпасов, считались важнейшими
оперативно-стратегическими вопросами, и командующие посвящали этому делу
значительную часть своего времени и усилий. Без этого все остальные оперативные
вопросы повисали в воздухе. На 1-м Белорусском фронте после проведения
предыдущей операции и продвижения войск до 500 км тыловые части отстали, авиация
базировалась на большой глубине. Все это надо было подтянуть. Требовалось также
завершить уничтожение окруженных вражеских группировок в районах Шнайдемюль и
Познань, которые продолжали сковывать значительные силы войск фронта и нарушали
коммуникации, а также расширить и закрепить захваченные плацдармы на р. Одер,
без чего невозможно было сосредоточить, развернуть там ударные группировки для
предстоящего наступления. Наконец, войскам нужно было дать хоть небольшой отдых.
Во-вторых, разгромить угрожающую группировку в Восточной Померании, которая
могла нанести контрудар с севера по вырвавшимся вперед войскам 1-го Белорусского
фронта. Для решения этой задачи с 10 февраля по 4 апреля 1945 г. силами 2-го и
1-го Белорусских фронтов во взаимодействии с Балтийским флотом была проведена
Восточно-Померанская операция. Только после этого стало возможным возвратить на
Берлинское направление танковые и несколько общевойсковых армий 1-го
Белорусского фронта. Ясно, что фронт не мог проводить одновременные операции на
северном и западном направлениях. Нельзя было исключать и такой вариант, когда
германское командование могло бы снять все силы против англо-американского
фронта и бросить их против советских войск.
Как считал Жуков, в первых числах февраля стала назревать серьезная опасность
контрудара со стороны Восточной Померании во фланг и тыл выдвигавшейся к Одеру
главной группировки фронта. Вот что показал на допросе по этому поводу немецкий
фельдмаршал Кейтель:
"В феврале-марте 1945 года предполагалось провести контрнаступление против
войск, наступавших на Берлин, использовав для этого Померанский плацдарм.
Планировалось, что, прикрывшись в районе ГрудзЈндз, войска группы армий "Висла"
прорвут русский фронт и выйдут через долины рек Варта и Нетце с тыла на
Кюстрин".
Этот замысел подтверждает также и генерал-полковник Гудериан. В своей книге
"Воспоминания солдата" он писал: "Немецкое командование намеревалось нанести
мощный контрудар силами группы армий "Висла" с молниеносной быстротой, пока
русские не подтянули к фронту крупные силы или пока они не разгадали наших
