Дрейк покачал головой.
- Они не клюнут на это. Слишком старая уловка.
- Я по-новому ее преподнесу, - усмехнулся Мейсон. - Теперь я хочу,
чтобы ты провел слежку в открытую за миссис Мейфилд, а также за Доном
Грейвсом. Может, они испугаются и выдадут какие-то факты. Ни один из них
не говорит правды - по крайней мере, пока. И еще мне требуется поподробнее
узнать об этих деньгах. У окружного прокурора есть доказательства, или
только подозрения?
- Ты попытаешься представить, что убийство совершили миссис Мейфилд с
мужем? - спросил Дрейк.
- Я собираюсь представлять свою клиентку так, как только могу, -
заявил Мейсон. - Я приложу все силы, чтобы вытащить ее.
- Слышал я эту песню. Но что конкретно ты собираешься делать?
Мейсон стряхнул пепел с сигары.
- Чтобы добраться до сути любого убийства, надо выбрать относящийся к
данному вопросу факт, который еще не объяснен, и найти его реальное
объяснение.
- Опять общие слова. Спустись на грешную землю. О чем ты говоришь?
- О причине, по которой Нортон заявил, что бьюик украден, - ответил
адвокат.
- А какое это имеет отношение к делу?
- Огромное. Это необъясненный факт и, пока мы не найдем ему
объяснения, убийства нам не раскрыть.
- Очень интересная теория для представления присяжным, -
прокомментировал Дрейк. - Но ты сам знаешь, что все никогда не удается
объяснить. Причем в любом деле.
- Если мы не объясним этот звонок, то теория получается не полной, -
продолжал Мейсон. - Вспомни, окружной прокурор строит свою версию только
на косвенных уликах. Чтобы добиться обвинения на основании косвенных улик,
требуется исключить все разумные гипотезы, кроме виновности.
Детектив махнул рукой.
- Обычные рассуждения адвоката. И, кстати, я считаю, что приговор
твоей клиентке, в общем-то, будут выносить газеты.
- В самое ближайшее время газеты сообщат, что бьюик - самый важный
факт во всем деле, - ответил Мейсон.
- Но он не был украден! Он даже не покидал гаража!
- Так утверждает дворецкий.
Внезапно Дрейк замолчал. На лице его появилось задумчивое выражение.
- Ты хочешь сказать, что дворецкий врет?
- В настоящий момент я не готов делать каких-либо заявлений, - сказал
Мейсон.
Дрейк заговорил монотонным голосом, словно думал вслух:
- Конечно, если дворецкий сам брал машину, чтобы куда-то съездить,
потом отвел спидометр назад, а Нортон позвонил в полицию с тем, чтобы
водителя арестовали, независимо от того, кто он, а затем дворецкий
вернулся и узнал про звонок...
Дрейк замолчал. Он, ни слова ни говоря, сидел несколько минут, а
затем грустно покачал головой.
- Нет, Перри, это не пойдет.
- Я не спрашиваю тебя, что пойдет, а что не пойдет, - улыбнулся
Мейсон. - Я хочу получить от тебя факты. И, вообще, слезь с моего стола,
мне надо работать. Начинай слежку в открытую, причем как можно скорее. Я
должен знать, в чем они признаются.
- Ты представляешь и Глиасона и девчонку?
- Да, теперь да. Фрэнсис Челейн не отступится от своего мужа. Она
попросила меня его представлять.
- Понятно. Теперь я хочу узнать у тебя еще кое-что. Меня об этом уже
спросила дюжина людей и я надеюсь, что ты не обидишься, я делаю это для
твоего же блага, все в городе говорят об этом. Люди интересуются, почему
адвокат защиты не настаивает на отдельных судебных процессах над мужчиной
и женщиной? В таком случае, вначале состоится процесс над мужем, и у тебя
появится возможность выяснить, какие у них имеются доказательства, а также
допросить всех их свидетелей перед тем, как начнется судебный процесс над
Фрэнсис Челейн.
- Это невозможно, Пол. Суд не позволит проводить отдельные процессы,
- ответил Мейсон.
- Но ты можешь попытаться, - возразил детектив.
- Нет, - улыбнулся адвокат. - Я вполне доволен тем, как складывается
ситуация сейчас. Пусть будет один процесс над обоими.
- Тебе решать, - сказал Дрейк. - Я сейчас же обеспечу слежку в
открытую.
18
Перри Мейсон появился у входа в комнату для свиданий в огромном
здании тюрьмы.
- Я пришел к Роберту Глиасону, - сообщил он ответственному
надзирателю.
- Вы его адвокат?
- Да.
- Когда его арестовали, вы не были его адвокатом.
Мейсон нахмурился.
- А теперь я его представляю. Вы собираетесь привести его, или мне
обратиться в Суд и заявить, что надзиратели отказали мне в возможности
поговорить с клиентом?
Надзиратель посмотрел на адвоката, пожал плечами, ни слова не говоря
повернулся и исчез. Через пять минут он вернулся и проводил Мейсона в
комнату для свиданий.
Во всю ее длину стоял стол. В центре стола на пять футов вверх
поднимался тяжелый металлический экран из мелкой сетки, отделяющий
заключенных от адвокатов. Роберт Глиасон выбрал место где-то в середине
стола. Увидев Мейсона, он встал и радостно улыбнулся. Адвокат дождался,
пока надзиратель не удалится за пределы слышимости, затем опустился на
стул и внимательно посмотрел на обвиняемого в убийстве мужчину.
- Когда будете отвечать на вопросы, говорите тихим голосом, -
предупредил адвокат. - Говорите правду, независимо ни от чего и ни от
кого, как бы неприятна она ни была.
- Хорошо, сэр, - кивнул Глиасон.
Мейсон нахмурился.
- Вы делали заявление окружному прокурору? - спросил адвокат.
Глиасон кивнул.
- В письменном виде?
- То, что я говорил, стенографировалось. Потом это расшифровали,
отпечатали на машинке и дали мне подписать.
- Вы уже подписали?
- Пока нет.
- Где сейчас находится заявление?
- У меня в камере. Они дали мне его прочитать.
- Странно, - заметил Мейсон. - Обычно они делают все возможное, чтобы
обвиняемый как можно скорее подписал заявление.
- Я знаю, - сказал Глиасон. - Они и меня пытались заставить, но я им
заявил, что еще должен подумать и сразу подписывать ничего не собираюсь.
- Это вам не поможет, - устало сообщил ему адвокат. - Если вы
говорили в присутствии судебной стенографистки, то она имеет право дать
показания в Суде, исходя из своих записей.
- Именно это мне сказали и люди окружного прокурора. Но я все равно
пока ничего подписывать не собираюсь.
- Почему?
- Потому что я думаю отказаться от своих слов, - тихо ответил
Глиасон.
- Вы не можете этого сделать. Зачем вы тогда вообще рот открывали?
- Я могу сделать все таким образом, как задумал, - возразил Глиасон.
- Сделать что?
- Отказаться от заявления.
- И каким образом?
- Я возьму на себя всю ответственность за убийство.
Мейсон уставился на обвиняемого сквозь разделявший их тяжелый экран.
- Это вы убили Эдварда Нортона?
Глиасон закусил губу и отвел глаза.
- Отвечайте, - приказал адвокат. - Выкладывайте все начистоту.
Посмотрите мне в глаза. Так вы убили Нортона?
Глиасон неуютно заерзал на стуле.
- Я бы пока предпочел не отвечать на этот вопрос, - сказал он.
- Вы должны на него ответить.
Глиасон нервно провел языком по губам, затем наклонился вперед так,
что его лицо почти коснулось холодного металла.
- Я могу задать вам несколько вопросов перед тем, как отвечу на ваш?
- Да, - кивнул Мейсон. - Спрашивайте, что угодно, но до моего ухода
отсюда я должен знать, вы убили Нортона или нет. Если вы хотите, чтобы я
представлял вас, я обязан выяснить, что произошло на самом деле.
- Люди окружного прокурора сообщили мне, что Фрэнсис поймали с частью
тех денег, что были при Нортоне, когда его убили, - начал Глиасон.
- Не верьте всему, что говорят вам люди окружного прокурора! -
воскликнул Мейсон.
- Я и не верю. Но проблема-то в том, были у нее деньги или нет?
- Я отвечу вопросом на вопрос. Миссис Мейфилд делала какие-либо
заявления окружному прокурору о том, что у нее находятся деньги,
полученные ею от Фрэнсис Челейн?
- Не знаю, - ответил Глиасон.
- Если у окружного прокурора и имеются какие-либо доказательства
того, что в собственности Фрэнсис Челейн были деньги Нортона, то они
получены у миссис Мейфилд. Другими словами, полиция обнаружила деньги у
экономки, а она свалила всю вину на мисс Челейн. В таком случае, есть
столько же поводов считать, что во время убийства в кабинете находилась
миссис Мейфилд, и что она забрала деньги с тела убитого, как и верить
тому, что их передала ей Фрэн Челейн.
- А они _у_в_е_р_е_н_ы_ в том, что во время совершения преступления в
комнате находилась женщина? - продолжал задавать вопросы Глиасон.
- Это утверждает Дон Грейвс.
- В первый вечер он не сказал ничего подобного.
- Мы не можем доказать, что он говорил в первый вечер, потому что
полиция порвала те листы, на которых было застенографировано его
заявление.
- А теперь он утверждает, что видел женщину?
- Да, причем на ней был розовый пеньюар.
- Он ее достаточно хорошо рассмотрел, чтобы идентифицировать?
- Он видел ее руку, плечо и часть головы, возможно, затылок.
- Значит, миссис Мейфилд пытается переложить вину на Фрэн?
- Я этого не говорил. Я просто излагаю факты. Если у окружного
прокурора и есть какие-то доказательства, то он мог получить их только от
миссис Мейфилд.
- Какие у Фрэн шансы, чтобы отвертеться?
- Никто никогда не знает, как поведут себя присяжные. Она молода и
красива. Если на не станет показывать свой характер и не сделает никаких
дискредитирующих признаний, то, в общем-то, шансы неплохие.
Глиасон помолчал пару минут, пристально глядя на адвоката сквозь
разделявший их экран.
- Хорошо. Я не красив. У меня нет ни одного из плюсов, которые есть у
Фрэн. Каковы мои шансы?
- Все зависит от благоприятных возможностей, которые могут мне
открыться, и от того, что вы заявили окружному прокурору, - ответил
Мейсон. - Я хочу, чтобы вы сделали следующее. Отправляйтесь обратно в
камеру и попросите дать вам бумаги. Скажите, что своим почерком хотите
написать, что тогда произошло. Напишите какую-нибудь чушь на нескольких
страницах, а потом порвите их. Пусть думают, что вы использовали всю
бумагу, но на самом деле вы должны на оставшейся паре листов переписать то
заявление, которое дал вам на подпись прокурор и передать мне при
следующей встрече. В таком случае я буду точно знать, что вы сказали, а
чего не говорили.
Роб Глиасон болезненно сглотнул.
- Если благоприятной возможности вам не представится, они могут
обвинить Фрэн? - спросил он.
- Конечно. Ей ведь уже предъявлено обвинение в преднамеренном
убийстве первой степени и в деле есть несколько обстоятельств, которые не
очень здорово для нее смотрятся.
- Они ее повесят?
- Думаю, нет. Наверное, она получит пожизненное заключение. Как
правило, женщин не вешают.
- Вы знаете, что такое для девушки с ее темпераментом оказаться в в
заточении, причем навсегда?
Мейсон нетерпеливо покачал головой.
- Конечно. Только давайте об этом пока не думать. Перейдем к фактам.
Все-таки ответьте мне, убивали вы Эдварда Нортона или нет?
Глиасон глубоко вздохнул.
- Если все покажется безнадежным для Фрэн, я в этом признаюсь.
- В убийстве?
- Да, в убийстве Эдварда Нортона, в том, что я тайно женился на Фрэн
Челейн из-за ее денег, что до нее самой мне практически нет дела. Да, она
мне нравилась, но с ума я не сходил. У нее было много денег, и именно это
меня привлекло. Я тоже хотел денег, поэтому женился. Позже я узнал, что, в
