мужчину?
- Да.
- При тех же самых условиях?
- Да.
- Если вы не можете опознать мужчину, то каким образом вы можете
опознать женщину?
- Я мог бы опознать женщину, если бы не совершил ошибки.
- Вы опознали какого-то мужчину?
- Да.
- И теперь вы думаете, что это не тот мужчина?
- Да. Это должно быть был кто-то другой.
- Вы видели эту женщину у гаража при таких же самых условиях?
- Да.
- Благодарю, - сказал Мейсон. - Это все.
- А сейчас, - сказал Судья Осборн, сурово глядя на Гамильтона
Бергера. - Суд оглашает десятиминутный перерыв.
26
Когда судья Осборн покинул зал суда, Люсиль Бартон повернулась к
Перри Мейсону, положила ему руку на локоть и сжала крепко, что даже кожа
перчаток натянулась на косточках ее пальцев.
- Вы были великолепны, мистер Мейсон, - шепнула она.
- Это только первый раунд, Люсиль, - сказал Мейсон. - Мы подвергли
сомнению показания свидетеля относительно моего опознания, но не
забывайте, что вас он опознал и это будет принято, ели мы не найдем
какого-нибудь способа доказать, что вас там не было.
- Это правда, - призналась она шепотом.
- Больше того, - говорил Мейсон. - Питкина застрелили из револьвера,
который вы получили от Артура Колсона. Кстати говоря, Росс Холистер так же
убит и вы получили страховой полис на его жизнь стоимостью двадцать тысяч
долларов.
- Но, мистер Мейсон! Разве вы не понимаете? Я любили Росса. Его
смерть это большой удар для меня. Мы должны были жениться. Он представлял
собой все, что желает женщина: безопасность, чувство, дом.
- Разве можно исключить версию, что вы были бы влюблены в Артура
Колсона, который научил бы вас, как можно добыть двадцать тысяч долларов
от страхового общества, чтобы потом выйти замуж за него.
- Не валяйте дурака, мистер Мейсон! Вы были таким милым, а теперь вы
говорите как окружной прокурор.
- Вы его еще не знаете, - заметил Мейсон. - Вы еще услышите, как он
может говорить. Вы не сказали мне, почему вы не послушались моего совета и
не сообщили в полицию после обнаружения тела в гараже, когда этот
револьвер все еще был в вашей сумочке.
- Мистер Мейсон, я не могу, просто не могу. У меня нет права
признаться во всем даже вам.
- Пусть так, - сказал Мейсон. - Я сколько угодно могу здесь вылезать
из кожи, но вы обвиняетесь в убийстве и, если вы не расскажете
убедительной истории судьям, то будете осуждены за убийство.
- Мистер Мейсон, вы не можете меня из этого вытащить?
- Если я не узнаю правду, то опасаюсь, что не смогу.
- Другие женщины убивают и ничего. Юристы...
- Я знаю, - перебил его Мейсон. - Но, вы находитесь в другом
положении. Колсон начал всем этим руководить и убито два человека.
Револьвер, из которого застрелен один из них, был у вас перед и после
совершения одного из убийств. Вам не удастся так легко объяснить, что у
вас не было револьвера, когда это произошло.
- Мистер Мейсон, это не Колсон руководил, как вы это называете, всем.
- Нет? - скептически спросил Мейсон. - Он ничего не сказал и не
сделал, что убедило бы меня в его откровенности.
- Он просто хочет быть рядом со мной, мистер Мейсон, - сказала она
импульсивно. - Вы должны этому поверить. Вы должны это понять.
Мейсон усмехнулся в ответ.
- Вы не знаете того, кто этим руководил.
- И кто же это?
- Вильям Бартон, - проговорилась она и, испуганная, закрыла рот
рукой. - Ах! Я сказала слишком много. Он был бы в ярости, если бы узнал об
этом.
Мейсон смотрел на нее циничным, холодным взглядом.
- Это было удачно? - спросил он.
- Что?
- Сделать вид, что это у вас вырвалось?
- Нет... Я жалею, что проговорилась.
- Вы чертовски хитрая молодая женщина. Не знаю, какую ловушку вы
ставите на меня в очередной раз, но я не дам себя поймать.
- Они никогда не докажут, что это револьвер принадлежал мне, если вы
им этого не скажете.
- Откуда такая уверенность?
- Артур Колсон так мне сказал.
- Этот мечтательный глупец!.. - ужаснулся Мейсон со злостью.
- Он хитрый, мистер Мейсон. И очень умный.
- Согласен, - сказал Мейсон с сарказмом.
- Он говорит, что никогда не позволит им выследить, каким образом
этот револьвер оказался в моей квартире.
- Вы были обручены с Холистером, - сказал Мейсон. - Он должен был
выехать в понедельник по делам. Вы так же знали об этом и провели тот
вечер с Артуром Колсоном. Мне не нравится эта история. Судьям так же не
понравится.
- Но, это правда. Артур для меня как брат.
- Холистер знал Артура Колсона?
- Нет, они никогда не встречались.
- Мне не нравится участие Артура в этом деле, - сказал Мейсон.
- Подождите только, - сказала она с гордостью. - Он...
- Что? - поторопил ее Мейсон. - Что он собирается делать?
- Ничего.
Мейсон внимательно смотрел на нее минуту, потом сказал:
- На револьвере есть отпечаток моего пальца. Вам придется, в конце
концов объяснить, откуда он там взялся.
Она хитро улыбнулась.
- Артур Колсон сказал мне кое-что. Не бойтесь. Я могу им все
объяснить.
27
Когда суд собрался снова, Гамильтон Бергер, еще красный и злой, но
уже владеющий собой, сказал:
- Ввести свидетеля Вильяма Бартона.
Люсиль Бартон, сидящая рядом с Мейсоном, шепнула:
- Нет, нет. Не позволяйте ему этого.
Мейсон нехотя повернулся и сказал:
- Сделайте вид, что улыбаетесь.
В ее глазах был виден испуг, губы у нее дрожали.
- Улыбайтесь, - приказал Мейсон. - На вас смотрят.
Она с усилием улыбнулась.
Вильям Бартон, ухоженный, хорошо сложенный мужчина с гривой черных,
волнистых волос, контрастирующих с серо-стальными глазами, сел на место
для свидетелей с видом серьезного бизнесмена, давая своим поведением
понять, что привык больше приказывать, чем слушаться и для него не в
новинку быть в центре внимания.
Резким, сильным голосом он назвал Суду свое имя, фамилию, адрес и
определил свою профессию как "вкладчик в нефтяные месторождения". Потом он
посмотрел на Люсиль в первый раз с тех пор, как появился на месте для
свидетелей. Это был быстрый, оценивающий взгляд, лишенный какого-либо
чувства. Затем он повернулся в сторону Гамильтона Бергера, ожидая
дальнейших вопросов.
- У вас та же самая фамилия, что и у обвиняемой?
- Она носит мою фамилию.
- Вы были когда то ее мужем?
- Да.
- Когда произошел развод?
- Около восемнадцати месяцев назад.
- Решение вошло в силу?
- Да.
- Вы платите алименты?
- Да.
- Вы встречались с ней пятого числа этого месяца?
- Да.
- В какое время?
- Около половины седьмого, может быть немного позже.
- Где?
- Я был в Клубе. Она позвонила и спросила, могу ли я с ней
встретиться. Я сказал ей, что встречусь с ней в холле, но предупредил что
если она будет устраивать мне сцены...
- Заявляю протест, - перебил его Мейсон. - Это не имеет ничего общего
с вопросом, который был задан и на который свидетель уже ответил.
- Очень хорошо, - с раздражением сказал Бергер и продолжил: - Вы
встретились с ней в холле Клуба?
- Да.
- Кто был при этом?
- Мы были одни. Только Люсиль и я.
- Что она вам сказала?
- Она сказала, что произошло что-то страшное и что она должна выехать
из страны. Она спросила, могу ли я дать ей пятнадцать тысяч долларов
наличными взамен ее отказа от всяких претензий на алименты и освобождение
от обязанностей.
- Вы платили ей алименты? - еще раз спросил окружной прокурор.
- Да.
- Сколько?
- Двести долларов в неделю.
- Она сказала вам, почему хочет выехать из страны?
- Да.
- Почему?
- Она сказала, что в ее гараже найдено тело мужчины. Наконец, она
призналась, что убитый был ее первым мужем и этот факт может испортить ее
жизнь.
- Что вы ей ответили?
- Я старался уменьшить сумму, которую она назвала. Я сказал ей, что
не смогу собрать такой суммы наличными, что должен буду представить ее
предложение своим адвокатам, чтобы узнать, будет ли при таких
обстоятельствах ее отказ от алиментов иметь законную силу. Я сказал ей,
что мне не нравится эта идея и что она требует слишком много.
- Она приняла ваш ответ, как окончательный?
- Нет. Она сказала, что я должен действовать быстро, потому что она
хочет получить ответ до полуночи. Она должна была позвонить мне до этого
времени, потому что намеревалась улететь в ту же ночь. Наконец, она
согласилась на десять тысяч долларов наличными.
- Она потом позвонила вам?
- Нет. Я виделся со своими адвокатами и приготовился принять ее
предложение. Я взял десять тысяч из банка и у меня был готовый для подписи
акт отказа от алиментов, но она не связалась со мной.
- И никого с вами не было, когда вы с ней встретились?
- Нет.
- Вы знаете женщину по имени Анита Джордан?
- Я встречал ее как-то.
- Эта женщина была с обвиняемой во время того разговора?
- Нет. Обвиняемая была одна.
- Пожалуйста, спрашиваете вы, господин адвокат, - сказал Бергер
вызывающе.
- Вы платите ей алименты на сумму двести долларов в неделю? - спросил
Мейсон.
- Да.
- И вы думаете, что Суд поверит в ваши колебания, когда она
предложила вам отказ от таких алиментов за пятнадцать тысяч долларов?
- Ну... нет, я только хотел, чтобы она думала, что я колеблюсь.
- Это значит, что вы сказали ей, что вы колебались, так?
- Я хотел произвести такое впечатление... Да.
- Но, в действительности, вы хотели совершить эту сделку?
- Конечно.
- Только как опытный деловой человек, вы делали вид, что это вас не
интересует?
- Да.
- И вы сказали ей, что не знаете, оплатится ли вам это?
- Это правда.
- Другими словами, вы ее обманули.
Бартон покраснел.
- Высокий Суд, - сорвался Бергер со своего места. - Вношу протест.
Это утверждение оскорбительно для свидетеля.
- Ох, если вам не нравится манера, в которой я выразился, то я могу
использовать другое слово для определения этого положения. Иначе говоря,
вы сказали бывшей жене неправду, когда с ней разговаривали. Это так?
В глазах Бартона появился блеск гнева.
- Протестую по тому же самому поводу, - сказал Бергер.
- Вы можете ответить да или нет, - подвел итог Мейсон.
Бартон посмотрел на него с яростью.
- Я спрашиваю, - повторил Мейсон, - сказали вы жене неправду? Вы
можете сказать коротко: да или нет.
- Но, о чем я должен говорить?
- О вашем желании заключить с ней подобную сделку.
- Я считаю, что это не имеет связи с делом.
- Я считаю, что имеет, - сказал Мейсон.
- А я считаю, что не имеет, - заявил Гамильтон Бергер. - И поэтому
протестую. Это неправильное ведение допроса свидетеля.
- Отвожу протест, - сказал судья Осборн.
- Вы сказали ей неправду? - спросил Мейсон.
- Да! - крикнул со злостью Бартон.
- Вы давно знаете Питкина?
- Я встречал его, но не знал, кто он. Это значит, что я не имел
понятия, что он был когда-то мужем Люсиль. Когда я узнал об этом, это было
для меня потрясением.
- Но, вы видели Питкина?
- Я знал, что он был шофером Арджила. Мистер Арджил является членом
Клуба, к которому я принадлежу. В Клуб приходят многие нефтяники.
- Так как вы интересовались спекуляциями на нефти, так же как Арджил,
Холистер, Гейтс и другие члены Клуба, вы должны были много знать друг о
