Роулинсом, по которой все его дело переходит ко мне, включая недвижимость,
деловые связи, все препараты и изобретения, разработанные как им лично,
так и его служащими. - Фолкнер быстро повернулся к Тому Гридли: - Теперь,
молодой человек, вы работаете на меня.
Взгляд Салли оставался безмятежным, но голос слегка задрожал:
- Вы не можете так поступить, мистер Фолкнер.
- Уже поступил.
- Изобретение Тома не имеет никакого отношения к бизнесу Роулинса. Он
занимался им в свободное от работы время.
- Вздор! Все так говорят. Посмотрим, что скажет по этому поводу
судья. А сейчас, девушка, соизвольте вернуть мне чек, который я передал
вам сегодня вечером. Я купил все дело менее чем за половину суммы, которую
вы у меня вымогали.
Салли упрямо покачала головой.
- Нет, сделка была заключена. Вы оплатили препарат.
- Который вы не имели права продавать. Мне следовало бы арестовать
вас за получение денег обманным путем. Вы либо отдадите мне чек, либо я
остановлю платежи по нему.
- Послушай, Салли, - вмешался Том Гридли, - сумма не настолько
велика, чтобы...
Фолкнер быстро повернулся к нему.
- Не настолько велика, молодой человек? Так вы говорите о...
Он внезапно замолчал, но непроизнесенными словами мужа
заинтересовалась миссис Фолкнер.
- Продолжай, мой милый. Назови сумму. Мне не терпится узнать, сколько
ты ей отвалил.
Фолкнер бросил на нее сердитый взгляд и грубо буркнул:
- Если тебе так уж не терпится узнать, речь идет о пяти тысячах
долларов.
- Пять тысяч долларов! - воскликнул Том Гридли. - А я сказал Салли
продать все за... - Он перехватил злобный взгляд Салли и замолчал на
полуслове.
Пол Дрейк быстро допил виски, заметив, что Мейсон отставил стакан,
поднялся с кресла и подошел к Фолкнеру.
- Мне кажется, - тихо сказал Дрейк Делле Стрит, с удивлением
наблюдавшей за Мейсоном, - что мы вынуждены будем сейчас уйти. А виски
было превосходным, не хотелось оставлять его.
- Думаю, - сказал Мейсон Фолкнеру, - нет необходимости докучать вам
своим присутствием. Ваше дело ни в малейшей степени меня не интересует, вы
ничего не должны мне за предварительное расследование.
- Не судите его столь строго, - вмешалась в разговор миссис Фолкнер.
- Он весь - комок нервов.
Мейсон поклонился.
- А если он станет моим клиент, - сказал адвокат, - то в комок нервов
превращусь я.
4
Мейсон в пижаме и домашнем халате, развалился в удобном кресле.
Стоявший рядом торшер мягко освещал книгу в его руке. Зазвонил телефон.
Только Пол Дрейк и Делла Стрит знали этот номер. Поэтому Мейсон
быстро закрыл книгу, снял трубку и произнес:
- Алло.
Из трубки раздался голос Дрейка.
- Помнишь ту вымогательницу, Перри?
- С которой мы встретились в ресторане?
- Именно.
- Чем она тебя заинтересовала?
- Ей почему-то потребовалось срочно связаться с тобой. Она умоляет
меня дать ей твой номер.
- А где она сейчас?
- Звонит мне по другому телефону.
- Что ей нужно?
- Понятия не имею, но она, несомненно, считает свое дело чрезвычайно
срочным.
- У же одиннадцатый час, Пол.
- Я знаю, но она слезно просит у меня разрешения поговорить с тобой.
- А до утра ее дело не может подождать?
- Говорит, что нет, что дело чрезвычайной важности. Меня ей удалось
уговорить, иначе я не позвонил бы тебе.
- Узнай номер, по которому я мог бы с ней связаться.
- Уже узнал. Карандаш под рукой?
- Да. Говори номер.
- Коламбия, шестьсот девяносто восемь сорок три.
- О'кей, скажи ей повесить трубку и ждать моего звонка. Ты что сейчас
в своем агентстве?
- Да, заскочил по дороге домой, узнать не случилось ли чего-нибудь
интересного, а тут и раздался этот звонок. Оказывается, она звонила уже
дважды за последние десять минут.
- Задержись еще в конторе на всякий случай. Вдруг дело действительно
окажется важным. При необходимости я тебе позвоню, но в любом случае
никуда не уходи еще час.
- Ладно. - Дрейк повесил трубку.
Мейсон подождал минуту и набрал номер, который продиктовал ему Дрейк.
После первого же гудка он услышал звучный голос Салли Мэдисон:
- Алло, алло, говорит мисс Мэдисон. О, это вы, мистер Мейсон!
Спасибо, что позвонили. Я должна немедленно увидеться с вами по
чрезвычайно важному делу. Готова приехать в любое, удобное для вас место.
Но я должна поговорить с вами, обязательно должна.
- О чем?
- Я нашла рыбок.
- Каких рыбок?
- Вуалехвостых мавританских телескопов.
- Тех, что были украдены?
- Вероятно... да.
- Где они находятся?
- У одного человека.
- Вы сообщили Фолкнеру?
- Нет.
- Почему?
- Так сложились обстоятельства... Не думаю... Я посчитала, что лучше
будет поговорить с вами, мистер Мейсон.
- И разговор нельзя отложить до утра?
- Нет, нет. Мистер Мейсон, умоляю вас. Мы должны встретиться.
- Гридли с вами?
- Нет, я одна.
- Хорошо, приезжайте, - Мейсон продиктовал ей свой адрес. - Сколько
времени вам понадобится на дорогу?
- Минут десять.
- Жду вас.
Мейсон повесил трубку, неторопливо переоделся и уже завязывал
галстук, когда раздался звонок. Он открыл дверь Салли Мэдисон и спросил:
- Почему такая спешка?
Глаза ее возбужденно блестели, но лицо по-прежнему было скрыто под
красивой, но безжизненной фарфоровой маской.
- Вы помните, что мистер Роулинс попросил подготовить аквариум...
- Кто такой мистер Роулинс?
- Это человек, на которого работает Том Гридли, владелец зоомагазина.
- Ах да, теперь вспомнил.
- Итак, человек, для которого Том подготовил аквариум, это Джеймс
Л.Стонтон. Занимается страхованием, но никто о нем почти ничего не знает.
Я имею в виду, что он, насколько всем известно, никогда не интересовался
коллекционными рыбками. В среду вечером он позвонил мистеру Роулинсу и
сказал, что у него есть очень ценные рыбки, но заразившиеся болезнью жабр,
и, насколько он понимает, в зоомагазине Роулинса есть лекарство от этой
болезни, а он согласен заплатить любую сумму, если мистер Роулинс вылечит
этих рыбок. В конце концов, он согласился заплатить мистеру Роулинсу сто
долларов, если тот предоставит ему все необходимое. Сумма показалась
мистеру Роулинсу настолько значительной, что он немедленно связался с
Томом и заставил его установить пару панелей в небольшой аквариум и только
после этого отправляться к мистеру Фолкнеру. Именно поэтому мы задержались
тогда. Я даже не доела обед, а сразу же полетела к Тому, как только
получила чек. Мне не хотелось, чтобы рыбки Фолкнера умерли на наших
глазах.
Мейсон молча кивнул, когда она прервала свою быструю речь, чтобы
отдышаться.
- Итак, - продолжала Салли Мэдисон, - мистер Роулинс сам доставил
аквариум, а Стонтон сказал ему, что его жена очень больна, он не хочет
беспокоить ее и сам займется рыбками, если только мистер Роулинс объяснит
ему всю процедуру. Мистер Роулинс сказал, что ничего сложного нет, надо
только наполнить аквариум водой и пересадить в него рыбок, а на следующее
утро Роулинс пришлет очередные панели. Вы все поняли, мистер Мейсон?
- Продолжайте, пока все ясно.
- Итак, Том покрыл еще несколько панелей, и мистер Роулинс доставил
две из них на следующее утро. Стонтон снова встретил его на пороге и
шепотом сообщил, что у его жены была очень тяжелая ночь, и будет лучше,
если Роулинс не будет заходить в дом. Роулинс сообщил, что процесс замены
чрезвычайно прост, надо лишь вытащить старые панели из аквариума и
аккуратно установить новые. Он спросил также о состоянии рыбок, и мистер
Стонтон сказал, что рыбкам лучше. Он взял панели и заплатил мистеру
Роулинсу пятьдесят долларов, а тот пообещал доставить очередные панели в
течение тридцати шести - сорока восьми часов.
Она снова замолчала, частично для того, чтобы отдышаться, частично
для подготовки самой драматичной части рассказа.
Мейсон кивком попросил ее продолжать.
- Итак, сегодня вечером я была в магазине. Том заболел и остался
дома, а я помогала мистеру Роулинсу. Понимаете, мистер Фолкнер
действительно купил магазин, мистер Роулинс проводил инвентаризацию, и ему
требовался помощник. Мистер Фолкнер присутствовал там примерно с пяти
часов вечера до половины восьмого и всем успел надоесть. Он совершил нечто
ужасное, о чем даже мистер Роулинс отказался разговаривать. Мистер Роулинс
даже вышел из себя и они поссорились. Роулинс обещал мне рассказать обо
всем завтра, и намекнул, что Фолкнер взял что-то, принадлежащее Тому. Я
говорю все это только для того, чтобы объяснить, почему я повезла
препарат. Понимаете, мистер Роулинс собирался сам поехать к Стонтону и
установить последнюю панель в аквариум, но тут вдруг позвонила жена
Роулинса и заявила, что хочет, чтобы мистер Роулинс повел ее в кино, на
картину, которую она давно мечтала посмотреть. Когда миссис Роулинс
чего-нибудь хочет, спорить с ней бесполезно, поэтому мистер Роулинс
сказал, что вынужден уйти. Я ответила, что закончу все сама, закрою
магазин и на своей машине доставлю панели мистеру Стонтону.
- Вы так и сделали? - спросил Мейсон.
- Конечно. Мистер Роулинс так разволновался, что вел себя, как
безумец. Я закончила инвентаризацию и повезла панели. Мистера Стонтона
дома не оказалось, дверь открыла его жена, и я сказала, что приехала из
зоомагазина, чтобы вставить в аквариум новую панель и отниму только
минуту-две ее времени. Она была очень любезна и пригласила меня в дом.
Сказала, что аквариум стоит в рабочем кабинете мужа. Еще сказала, что мужа
нет дома, неизвестно, когда он вернется, и она предпочла бы, чтобы я
вставила панель в аквариум, так как она не хочет брать на себя
ответственности.
- И вы вошли в дом с панелями?
- Да, а когда попала в кабинет мистера Стонтона, то увидела аквариум,
в котором плавали два вуалехвостых мавританских телескопа.
- Что вы предприняли?
- Я была так поражена, что не могла даже сдвинуться с места.
- А где была миссис Стонтон?
- Стояла рядом. Она проводила меня в кабинет и решила подождать, пока
я сменю панели.
- Как вы поступили?
- Постояв с минуту, подошла к аквариуму, достала из него старую
панель и установила новую, покрытую лекарством Тома. Потом я попыталась
заговорить с миссис Стонтон о рыбках. Ну, понимаете, говорить, какие они
красивые, спрашивать нет ли у мистера Стонтона других рыбок, как долго он
ими занимается...
- Что ответила его жена?
- Она считает рыбок безобразными и прямо заявила об этом. Потом она
сказала, что муж принес откуда-то этих рыбок, хотя никогда раньше не
увлекался ими и ничего о них не знает. Она сказала, что эту пару рыбок
мужу подарил какой-то приятель, что рыбки выглядели совсем плохо. Приятель
снабдил мужа самыми подробными инструкциями. Потом она сказала, что
предпочла бы, если б муж для начала завел пару обычных золотых рыбок, что
эти рыбки чересчур причудливые, что у нее мурашки бегут по коже при
взгляде на их развевающиеся черные плавники и хвосты, на их выпученные
глаза, и вообще, на их траурный цвет. Она сказала, что эти рыбки почему-то
кажутся ей символом смерти. Ну, в этом ничего нового нет, поскольку эту
разновидность давно называют "Рыбками смерти" из-за вековых суеверий и
странного внешнего вида.
- Что потом? - спросил Мейсон.
- Мы стояли и болтали с ней где-то минуту. Я солгала ей, сказала, что
