раз испытать могущество друга.
- Давай!
- Например... - Максим задумался. - Например, может этот кот стать со
скамейку?
- Может, - сказал Гум-гам.
Максим вздрогнул: перед ним стоял большой золотисто-желтый зверь, вы-
литый лев, только пострашнее. Зверь так и застыл с поднятой лапой, не
понимая, почему вокруг него все так уменьшилось.
- А еще больше? - дрожащим голосом спросил хозяин кота. Он был испу-
ган, но не растерялся. Все же перед ним был знакомый зверь: хоть и
большой, но Рич. - Например, может он стать с дом?
- Пожалуйста. - Гум-гам сохранял полное спокойствие.
В следующее мгновение любой лев показался бы котенком в сравнении с
клыкастым, взъерошенным чудовищем. Великан смотрел на ребят зелеными,
круглыми, как тазы, глазами, смотрел долго и вдруг зарычал. Это был даже
не львиный рык - свист, рев, грохот пронеслись по двору, ударили в окна
домов: ШШШ - НИИ - ГР-Р-Р! Кто знает, что подумали просыпавшиеся жильцы?
- Пусть он будет маленьким! - закричал Максим, заткнув пальцами уши.
Зверь исчез. Они стояли вдвоем на асфальтовой дорожке.
- Тоже мне чудовище! - презрительно сказал Гум-гам. - Просто здоро-
венный кот. Для такого кота нужны очень большие мыши.
- Так я его и испугался! - отозвался Максим. - Обыкновенный Рич,
только дикий... Пожалуй, он мог бы побороть и тигра, - добавил Максим. -
Пожалуй, и льва.
- Я ухожу, Максим. - Гум-гам помахал бумажным змеем. - Видишь, я уже
привык к твоему имени. Я говорю: Максим!
- До свиданья, Гум-гам!
- В моей стране не говорят "до свиданья" или "здравствуй", - усмех-
нулся звездный мальчик и шутливо погрозил пальцем, как бы напоминая о
договоренности: ничего не спрашивать. - У нас вместо "прощай" говорят
"не скучай"... Не скучай, Максим!
- Не скучай, Гум-гам, - сказал Максим. - Как только заскучаю, я тебя
позову.
- Играть - не скучать! - озорно подхватил Гум-гам, вынул синий камень
путешествий, подбросил его над головой и очутился в ярком пузыре.
Максим проводил Гум-гама взглядом. Он нисколько не сомневался, что
его новый друг попал на далекую планету, в загадочную страну, где люди
не здороваются и не прощаются. Максим взвалил на плечо подаренную лест-
ницу, донес ее до подъезда и, оглядываясь и шепча заветное "р-раз!",
заставил лестницу стоять. А потом, пыхтя, неуклюже переворачиваясь вмес-
те с лестницей, долез до своего балкона на третьем этаже, изо всех сил
стараясь не думать, почему лестница не падает.
КАРУСЕЛЬНАЯ КАРУСЕЛЬ
После завтрака папа предложил Максиму:
- Погуляем во дворе или поедем в парк - как ты хочешь?
Максим, конечно, хотел выйти во двор, найти Мишку и Сергея, показать
им свою лестницу (он спрятал ее под диван). Потом они втроем заберутся в
укромный уголок, р-раз - вызовут Гум-гама, и... кто знает, что будет
дальше!
Но гулять с отцом во дворе было опасно. Там бродил старик Митин с
заклеенной щекой и приставал ко всем с вопросом: кто видел утром на га-
зоне заросшего рыжей шерстью мамонта? Странный звук слышали многие, но
мамонта не видел ни один жилец, кроме Митина, который в тот момент брил-
ся у окна и от испуга порезался. Митин повторял свой рассказ каждому со-
седу, показывал яму на клумбе - след ноги мамонта, а потом доставал из
кармана крохотного желтого котенка, спрашивал: "Не ваш?
Я его нашел в траве".
Максим представил, как они гуляют во дворе и встречают Митина. Отец,
как и все, улыбнется сказке про какого-то мамонта: мало ли отчего бывают
на клумбе ямы, а порезаться человек может и без всякой причины. Но как
только отец увидит котенка, он сразу узнает Рича. И тогда раскроется вся
история, в которой виноват только он, Максим. Ведь он сам, испугавшись
огромного Рича, попросил сделать его маленьким.
- Знаешь, папа, поедем в парк! - сказал Максим. - Прокатимся на кару-
сели, и на летающих лодках, и еще на чем-нибудь. - А про себя добавил:
"Бедный Рич, потерпи еще немного. Как только я увижу Гум-гама, ты
станешь обычным котом. И тогда уж я покажу ребятам, как надо лазить по
деревянной лестнице".
Он все думал про бедного Рича, пока шел рядом с отцом к трамвайной
остановке. И вот, сверкающий и нарядный, подлетел к ним трамвай, прозво-
нил:
"Трень-брень". Хотя этот желто-красный трамвай и казался беззаботным,
катил себе по рельсам, на самом деле у него было много хлопот: пассажи-
ры, светофоры, пешеходы, автомобили. Трамвай довез Максима до парка и
умчался. Папа нажал пальцем Максимкин нос: "Трень..." И где-то вдалеке
тотчас отозвался трамвай: "Брень..."
Шумела над головой листва, каждое дерево в парке вырядилось в новые
одежды. Максим смотрел на деревья и думал: "Когда-нибудь, когда их никто
не видит, они бегают, и машут ветвями, и говорят на своем языке. И этот
могучий дуб - может, тот самый, из сказки, бродит тихонько по ночам..."
- Вот так повеселились, - грустно сказал отец. - Все закрыто.
И верно: карусели на замке, и летающие лодки, и качели, и гигантские
шаги - все, все на замке. Но разве могут замки и заборы остановить роди-
телей, если они пришли катать своих детей!.. И вот папы лезут через вы-
соченный забор, а потом, словно подъемные краны, поднимают и перетягива-
ют к себе ребят. А за ними лезут самые храбрые, самые отчаянные мамы.
- Пап, раскрути карусель, - громко сказал Максим.
И все ребята подхватили:
- Давайте кататься! Толкай ее! Крути!..
Карусель со скрипом дрогнула: это отцы взялись за металлические
прутья. И деревянные, прибитые к кругу кони дрогнули: это дети влезли к
ним на спины. Каждый на своем коне, а Максим - на белом.
- Пошли! - крикнул отец Максима.
Сначала папы пошли шагом, раскручивая карусель, и кони двинулись ша-
гом. А всадники хотели скакать, они нетерпеливо покрикивали на своих ло-
шадей.
Карусель завертелась веселее: взрослые побежали, высоко поднимая но-
ги, держась одной рукой за прутья. Они бежали круг за кругом, круг за
кругом, все быстрее и быстрее. Дети были довольны, кричали:
- Эй! А ну еще! Скачите за мной!..
Но карусель остановилась. Папы больше не могли скакать галопом. Они
вытирали пот со лба и тяжело дышали.
Какой тут раздался писк, какие понеслись вопли! Дети хотели скакать,
скакать и скакать. И не хотели больше ничего. Ни конфет, ни воздушных
шаров, ни мороженого. Только скакать! Если бы деревянные лошади умели
плакать, они бы прослезились от такой преданности!
Отец Максима сказал, обращаясь к другим родителям:
- По команде "раз-два!" - раскачиваем. "Три!" - вскакиваем на круг и
отдыхаем. Ну! Взялись!
"Молодец папка, командует! - подумал Максим и вдруг вспомнил Гум-га-
ма. Если бы он оказался здесь, тогда никому бы не надо бегать. "Р-раз!"
- и все".
Снова тронулись кони, притихли седоки, но это была уже не та ско-
рость. Пока взрослые бежали, колесо легко крутилось, но после команды
"три" карусель быстро останавливалась. Так она и вертелась рывками:
быстро, медленно, остановка. Снова разбег и снова стоп.
И вот случилось неожиданное: родители вскочили на круг, а карусель не
затормозила. Наоборот, она пошла и пошла крутиться. Сначала все умолкли,
потом кто-то ахнул, и всадники завопили хором "ура!". Папы влезли на
свободных лошадей.
Мамы махали им из-за ограды.
Один только человек остался стоять возле карусели, не вскочил на круг
- маленький спокойный милиционер. Все кричали ему: "Залезайте! Прокати-
тесь!.." Но он не отвечал. Видно, очень устал на дежурстве; даже щеки
посинели от бессонной ночи.
А Максим, как только увидел низенького милиционера, сразу узнал его.
Гум-гам! Он явился, едва Максим подумал о нем, в темно-сером, с блес-
тящими пуговицами скафандре, похожем на милицейскую форму. Это он играл
с Максимом и всеми всадниками.
Гум-гам подмигнул другу, когда тот проезжал мимо, и даже свистнул в
серебряный свисток: не скучай, Максим, катайся на здоровье!
Карусель все убыстряла свой бег, и Максиму показалось, что деревья
расступились, отодвинулись от бешеной карусели. А потом они слились в
один зеленый круг. Теперь видна Максиму лишь деревянная голова. Да хвост
переднего коня. Да лицо папы, когда оглянешься. Эх, посмотрели бы на не-
го Сергей, Мишка и другие ребята! Как он летит-скачет. Не хуже, чем на
настоящем коне.
- Тр-р-р!.. Страшный треск раздался внизу. Карусель дрогнула, остано-
вилась.
- Безобразие! Взрослые люди - и балуетесь! - Это кричала сердитая
тетка, открывая замок на калитке. - Всю машину мне поломали. Вот вызову
милицию...
Родители слезли с лошадей, забрали маленьких всадников.
- Не кричите, пожалуйста, - сказал отец Максима. - Милиционер только
что был здесь и не делал нам замечаний. А механизм мы не включали.
- Как это не включали, ежели вертелись! - снова закричала тетка и
вдруг спокойно согласилась: - Верно. Машина заперта... Но все равно неп-
равильно вы ведете себя, граждане. Парк еще не открыт.
- Как не открыт? - возмутились родители.
- Гулять гуляйте. А игры еще закрыты, - пояснила тетка и в доказа-
тельство показала тяжелый замок.
Замок убедил родителей. Все стали расходиться.
- Когда ж они откроются? - спросил Максим отца.
- В один прекрасный день загремит музыка, будут продавать билеты, и
тогда катайся хоть весь день.
- Музыка, кажется, играла, - вспомнил Максим.
- Не заметил, - сказал папа. - Я ведь бегал.
- Если б не тетка, мы бы катались до вечера. Даже без музыки.
- Вряд ли, - ответил папа. - Я до сих пор не понимаю, как включился
мотор. Может, замыкание?
- Очень просто. Он знал, что мы хотим кататься... - Максим запнулся,
чуть не назвав Гум-гама.
- Кто знал? - Папа засмеялся. - Ах ты, изобретатель! Ну что ты пони-
маешь в электричестве!..
- А зачем понимать? Катайся, если хочешь, и все, - проворчал Максим.
Он все время оглядывался: не покажется ли знакомая фигура в милицейс-
ком скафандре.
Нет, не зря исчез Гум-гам, когда прибежала крикливая тетка. Верно го-
ворил его друг: некоторые взрослые только портили игру...
Максим не знал, что когда ворчливая тетка заперла все замки и удали-
лась, пустая карусель дрогнула, бесшумно завертелась. Нет, она была не
совсем пустая: на одном из коней сидел маленький человек в сером ска-
фандре. Он счастливо улыбался и бормотал: "Вот это игра, всем играм иг-
ра. Веселая карусель, карусельная раскарусель. Сейчас эта карусель у ме-
ня покаруселится..."
Карусель крутилась все быстрее и быстрее, стала похожа на большой
волчок, потом на велосипедное колесо, потом на самолетный винт. И вдруг
этот винт плавно взлетел с места и поднялся над парком.
Все выше и выше над крышами домов уходил, ввинчиваясь в небо, сверка-
ющий круг. В самую глубину неба.
Говорят, таинственный диск видели жители разных городов. Он летит с
огромной скоростью, меняет свой цвет, крутится на месте - словом, кару-
селится, как сказал Гум-гам. Но голуболицего пассажира на нем нет.
Гум-гам покинул бешеную раскарусель.
ТРИК-ТРАК
Во дворе, куда вернулись Максим с отцом, снова что-то случилось. У
подъезда - толпа. Еще издали заметно, как все громко говорят, размахива-
ют руками.
- Ну вот, - сказал папа, - новое происшествие! Какое-то ненормальное
воскресенье.
Он хотел проскользнуть в подъезд, но его окликнули:
- Не торопись, Семен Васильевич! В квартиру ты не попадешь.
И мама - она оказалась тут же - подтвердила, что в квартиру они не
попадут.
Посреди толпы стоял дядя Захар и держал за руки своих сыновей - Мишку
и Сергея. Это они, пока жильцы гуляли, дышали свежим воздухом, слушали
рассказ Митина о мамонте, испортили тридцать шесть замков в четвертом
подъезде. Причем они не скрывали своих планов - на каждой двери висела
записка с кривыми буквами: "Замок испорчен". И подпись: "Разбойники".
