швах. Это называется - полное окружение. Пора думать о срочной эвакуации.
Вести бой с многочисленным и хорошо вооруженным противником в таких
условиях не рекомендует ни один устав, даже большевистский. Вы, Николай,
что-то говорили о поездке в провинцию...
- Удрать можно, - рассудил дхар. - Фамилию твою Генерал еще не узнал,
так что денек-другой у нас есть. Махнем ко мне, там тебя за сто лет не
найдут. А с тобой что будет, Михаил? - повернулся он к барону. - С нами,
надеюсь?
- Нет... - полковник нахмурился. - Увы, по ряду причин вынужден
остаться здесь. Смею вам напомнить - скантр - это мое личное дело. Мы не в
мушкетеров играем, господа! Какой из меня к черту офицер, если я буду
подставлять ваши головы? Это не благородство - это правила войны. Я не
могу уйти, вы - можете. И даже обязаны...
- Да, - согласился Келюс. - Фрол, ты уезжай.
Если что - хоть ты сможешь рассказать, коли нас накроют...
- Ага... Мемуары напишу, елы, - кивнул дхар. - Да за кого вы меня
принимаете?
- За умного человека, Фрол, - твердо ответил полковник. - Рискну
повториться: это не роман пера Дюма. А если из-за вашего гусарства первая
пуля достанется Коре?
Келюс и дхар переглянулись.
- Вы правы, Михаил, - согласился Лунин. - Вот ей действительно надо
уезжать, и как можно быстрее. Завтра же... А насчет лично меня...
Келюс задумался, вдруг вспомнив деда. Что бы решил старый большевик
на его месте?
- Если бы меня искал только Волков, то, наверное, стоило бы удрать.
Этих бандитов без нас ищут. Отсиделись бы пару месяцев, ну полгода,
бином... Но тут дело похуже. Меня ищет Генерал. Он знает тебя, Фрол, а
значит, легко вычислит твой адрес. Логично?
Никто не спорил. Лунин вздохнул и продолжил:
- Если меня хотят убрать, как опасного свидетеля, то тебя, воин
Фроат, скорее всего могут прибрать, так сказать, за компанию. Я ведь мог
тебе все рассказать - догадаться несложно. И наконец, вы, Михаил... Вы
нарушили правила, так? Вы были обязаны лишь передавать пакеты, а успели
узнать много сверх того. Что прикажет сделать тот же Генерал? Логично?
Корф кивнул, хотя подобная логика не доставила ему удовольствия.
- Поэтому безопаснее остаться здесь. По крайней мере, я дома. Кроме
того, Столица - муравейник, здесь девять миллионов, затеряться, бином,
легче. И наконец... Генерал нас еще не нашел, значит, надо быстрее
разобраться с Волковым. Обороняться опасно, надо бить первыми. Майора нет
в Столице? И хорошо, налетим на Головинское. У нас три ствола, бином! Да
еще гранаты... Прижмем Фраучи...
- Ты прямо Ганнибал какой-то, Француз, - усмехнулся Фрол. - То, что
бежать не надо, тут я, елы, согласен, а вот на Головинское идти нельзя.
Опасно!
Келюс и барон переглянулись.
- Но если втроем, да с оружием, - задумался Корф. - Смелость города
берет! Мне уже приходилось воевать в таких условиях, опыт есть...
- Нельзя! - повторил дхар. - Там никакое оружие... Да ты что, меня,
елы, за труса держишь?
- Не за труса, - рассудительно ответил Лунин, - а за человека,
подверженного суевериям. Ну, чего нам такого бояться, бином?
Фрол встал и, не сказав ни слова, вышел.
- Сходим без него, - решил Келюс, - раз он верит в эту... нечисть,
нежить, нелюдь... Признаться, и мне вначале казалось...
- Мне тоже, - кивнул полковник. - Особенно когда сквозь дверь...
Правда, если подумать - дело было под утро, нервы, а господин Волков,
похоже, изрядный штукарь... Однако, Николай, вы бы видели, как Фрол
крестил этих разбойников! Их дергало, как от гальванической батареи!
- Да у него биополе, как у Джуны! - махнул рукой Лунин. - Вот кто из
нас действительно экстрасенс. И раны у него заживают мгновенно! Редкие
природные способности - ему бы на эстраде выступать! А ему задурили голову
с самого детства: упыри, вурдалаки, ведьмы с помелом, оборотни... Сказки
народов мира...
Келюс вспомнил лужу крови в подъезде, и ему стало не по себе.
- Ну, ведьмочки - они разные бывают, - несколько игриво начал барон,
но тут же смутился. - Пардон, о чем это я? Ах да... Хорошо бы
действительно разведать, что к чему. Если на Головинском этих "черных"
трое-четверо, так и говорить не о чем. А если дюжина? Эх, сюда бы мой
батальон...
- Обратитесь в Союз Российского дворянства, - посоветовал злоязыкий
Лунин. - Пусть ополчение кликнут...
- А что? - вскинулся Корф. - Рати, чтобы конно, людно и оружно,
пожалуй, не соберу, но должен же здесь остаться хоть кто-нибудь? В Столице
жила куча моих родственников! И семья... Ксения, дети... Леля и Вовка...
Последние слова он произнес совсем тихо.
- Какого они года? - сочувственно спросил Лунин.
- Леля - восьмого, Вовка - десятого... - прошептал Корф и надолго
замолчал.
- Ну, а если спросить, узнать? - уже вполне серьезно предложил Келюс.
- Михаил, сходите-как в это чертово Собрание! Там всякие списки
составляют... Главный, кажется, Андрей Голицын, художник - на которого
Хрущев когда-то орал...
- Из каких он Голицыных? - очнулся от раздумий Корф. - Из
петербургских или харьковских?
Лунин развел руками: таких подробностей он не знал.
- Наверное, из петербургских, - принялся вспоминать полковник. -
Харьковские - княгиня Анна и ее сыновья - говорят, погибли еще в
восемнадцатом... А что, Николай, пожалуй, схожу! Только... Кем я
представлюсь? Да еще в этаком, пардон, затрапезе! Хотя... Скажу, что я
из... гм-м-м... Новой Зеландии! Ведь там, наверное, тоже эмигранты живут.
Идея явно понравилась Корфу, и он принялся ее обдумывать со всей
серьезностью, свойственной военному.
Фрол спал тревожно. Странные сны не давали успокоиться: кладбищенские
кусты хлестали по лицу, медвежьи лапы тянулись к горлу, Кора - страшная,
неживая - протягивала руки в кривыми ногтями к его сердцу. Одна рука уже
коснулась груди, и ледяной холод обжег дхара...
Фрол открыл глаза - Кора стояла рядом. Он не успел даже испугаться
по-настоящему. Девушка грустно улыбнулась и, приложив палец к губам,
поманила его за собой.
Еще ничего не понимая, дхар быстро накинул одежду и поспешил в
коридор. Тут только он сообразил, что Кора одета в свое старое, наскоро
зашитое платье.
- Я ухожу, Фрол, - прошептала она. - Мне нельзя оставаться...
- Кора, - заспешил дхар. - Ты... Я тебе не сказал... Ну, в общем,
Волков уже не может тобою командовать. Крестик видела? Теперь ты
свободна...
- Я уже поняла... Почувствовала, - девушка вновь невесело улыбнулась.
- Значит, и на этого негодяя нашлась управа! Но я не хочу, чтобы Николай и
Миша... Михаил Модестович... узнали, кто я такая. Посмотри...
Дхар всмотрелся и понял: от лица и рук девушки исходит бледное
зеленоватое свечение, хорошо заметное в полутьме коридора. Глаза ее словно
мерцали, но не кошачьим ярким блеском, а тихим, чуть дрожащим светом. Фрол
поежился.
- Ты же видишь, - вздохнула Кора. - К тому же, я ничего не ем, мне
очень больно, когда светит солнце... Они скоро поймут, а я не хочу...
- Куда... - начал было Фрол, но поперхнулся, сообразив, куда уходит
девушка.
- Там спокойно, - вздохнула она. - Теперь Волков не сможет меня
найти. Только, Фрол, пожалуйста, не пускай Николая на Головинское! Я все
слышала! Он ничего не понимает, это страшно! Я отдохну и после позвоню.
Береги себя, Фрол...
- А чего я? - удивился дхар. - Ты не бойся, все будет...
Он хотел сказать "хорошо", но прикусил язык. Девушка протянула ему
ледяную ладонь, кивнула и шагнула к двери. Фрол хотел открыть засов, но
Кора покачала головой и, пройдя прямо сквозь дерево, исчезла. Фрол, быстро
перекрестившись, вытер со лба пот. Затем, подумав, отодвинул задвижку и
повернул кнопку замка...
Исчезновение Коры наделало немалый переполох. Фрол, выждав, пока все
выскажутся, "вспомнил", что девушка, якобы, говорила ему о своей тете,
живущей где-то под Подольском, к которой она собирается уехать. Мифическая
тетя имела связи в милиции и могла уладить все неприятности. Эта версия
показалась всем убедительной, и Лунин лишь выругал себя за то, что не
догадался дать Коре денег на дорогу. Корф казался весьма огорченным, и
дхар несколько раз поймал его странный взгляд - полковник, похоже, что-то
заподозрил. Фрол еще раз похвалил себя за выдумку с замком и задвижкой. Не
будь этого, объясняться было бы куда сложнее...
После завтрака было решено еще раз пройтись к дому, где жил полковник
Фраучи, чтобы как следует осмотреться и расспросить соседей. Внезапно
зазвонил молчавший все эти дни телефон. Келюс взял трубку и удивился - к
аппарату попросили барона. Тот внимательно выслушал, произнеся лишь одно
слово: "Буду". Как выяснилось, звонил Прыжов, просивший полковника о
встрече. Посему решили рискнуть и разделиться - Келюс и дхар направлялись
на разведку, а Корф, повидав своего знакомого из Теплого Стана, выразил
желание заглянуть в Дворянское Собрание...
...К дому, где жил Фраучи, добрались быстро. Келюс направился
прямиком в подъезд, чтобы побеседовать с соседями, а дхар предпочел
остаться во дворе. Он сразу приметил сидевшую под детским грибком компанию
доминошников. Игра была в самом разгаре, и на Фрола, присевшего сбоку, не
обратили ни малейшего внимания.
- "Балык", - резюмировал кто-то.
- Во, "козел"! - последовал ответ, после чего победитель сгреб себе
горсть мелочи.
- Парень, играть будешь? - это уже относилось к Фролу.
- Да "козлом" оставите, - замялся тот, почесав затылок. - Вы же, елы,
профи...
- Ставь рупь, оставим, - пообещали ему.
Фрол поставил рубль и проиграл.
- Ставь еще, - посоветовали "профи", - будешь дважды "козел".
- Полковника на вас нет, - проворчал дхар, доставая еще один рубль.
- Какого еще полковника? - поинтересовался какой-то плюгавый
старикашка, мешая кости.
- Который помер. Из третьего подъезда, - сообщил Фрол, ставя "мыло"
на стол. - Он бы вас всех в "козлы" обул, елы...
- Фраучи, что ли? - отозвался кто-то. - Так он разве играл?
- Как зверь! - кивнул Фрол. На этот раз ему везло. - Это здесь он был
тихий, а вот на службе... Жаль, елы, помер.
- Все равно, мы бы его обули, - заявил другой пенсионер.
- Говори, дед, говори, - Фрол, ухмыльнувшись, сгреб выигранный банк.
- Еще по рублю, "козлы"?
"Козлы" не возражали, и битва продолжилась.
- Слышь, парень, - поинтересовались у дхара, - а ты чего, служил с
Фраучи?
- А то нет! - лаконично ответил Фрол, сосредоточиваясь на игре.
- А от чего он помер?
- От смерти, - хмуро бросил дхар, но затем соизволил пояснить. - Он в
Чернобыле полгода торчал - нахватался мирного атома. Быстро помер... Мне
три кассеты видушные отдать не успел... И сорок баксов...
- Забудь, - посоветовал плюгавый старикашка, - согласно закону,
имущество перешло к государству. Он, Фраучи-то, бобылем жил - ни жены, ни
детей.
- А рыжая его? - возразил кто-то. - Он ведь, полковник, последние
месяцы здесь, считай, и не жил, все у этой рыжей ошивался. Может, твои
кассеты, парень, у нее. Баксы-то, понятно, плакали...
- Рыжая? - дхар сделал вид, что вспоминает. - Которая на Арбате?
- Не, то раньше, наверное, было, - опроверг его какой-то всезнайка. -
Рыжая - с Малой Грузинской. Она в том доме, где Высоцкий жил. В соседнем
подъезде. Я-то не видел, а дочка моя как раз там была...
- Да с Арбата рыжая, - гнул свое Фрол.
- Точно, где Высоцкий, - загорячился всезнайка. - Дочка мне говорила,
что шла на выставку... Ну, там в подвале устраивают... Абстр...ционисты,
