собственными силами...
"Принцесса" стояла правым бортом к берегу. Якорь опущен - или, как
это говорится, отдан. Пытаясь вспомнить, как по-морскому именуется правый
борт, да так и не вспомнив, Сварог взбежал по трапу, поднялся на мостик,
уважительно оглядел высокий штурвал со множеством пузатеньких ручек,
массивный компас, сверкающую воронку переговорной трубы, ведущей в
машинное отделение. Заглянул в высокий шкафчик: в нижнем отделении стояли
свернутые в трубочки флаги, в верхнем лежали судовой патент и прочие
бумаги. Поразмыслив, он выбрал флаг Ганзы - авось не узнают и не обидятся,
а если обидятся, переживем, - поднял его на флагштоке, заполнил
соответствующим образом документы. Одежду вновь придется менять -
ронерскне синие мушкетеры выглядят столь же нелепо на ганзейском корабле,
как ганзейские матросы на страже возле опочивальни Конгера. Значит, снова
придется возиться. Сварог, мужской и дамский портной, а учитывая и Делию,
еще и поставщик двора...
Он оглянулся. Странная Компания в полном составе - один Шедарис
отсутствовал - сгрудилась на берегу, восхищенно разглядывая "Принцессу".
- Ну, соколики, каков пароход? - молодецки подбоченившись, крикнул
сверху Сварог. - Ведите лошадей! Адмирал командует отплытие!
- Отход, - громко поправила тетка Чари.
- Разговорчики, боцман! - крикнул Сварог весело.
Ему не пришлось встревать с фамильными заклинаниями Гэйров - строевые
кони повиновались без особых капризов. Их тщательно привязали к ввинченным
в планшир кольцам, и Сварог распорядился:
- Мара - к машине. Паколет шурует уголек. Вам тоже придется
поработать лопатой, любезный граф, потому что Шедариса я поставлю к
"флейте", а Бони к пулемету...
- Впервые сожалею об отсутствии военного опыта, - хмыкнул Леверлин.
- Поэтам полезно изучить изнанку морской романтики, - безжалостно
сказал Сварог. - Насколько я помню, во дворце у Грайне ты как-то
растапливал камин, так что справишься. Общие принципы те же. Тетка Чари -
к штурвалу. Я, как вы понимаете, командую, то есть с решительным видом
стою на мостике.
- А я? - спросила Делия.
Сварог подумал и заключил:
- Вы тоже стоите на мостике, но вид у вас не столь решительный,
потому что у вас нет офицерского чина, а я, как-никак, лейтенант
лейб-гвардии... По местам. А я пока что займусь портняжным ремеслом.
Когда он закончил и поднялся на палубу, из трубы уже поднимался
дымок, на глазах густевший, ветерок сносил его на берег - поэт с
прохвостом шуровали на совесть, да и уголек был отборный. Сварог склонился
к надраенной медной воронке и, надсаживаясь с непривычки, заорал с нее:
- Как дела?
В ответ раздался почти неузнаваемый голос Мары:
- Еще квадранс - и можем ехать.
Наверху, на берегу, раздался пронзительный свист, сделавший бы честь
Соловью-разбойнику. Кони вскинулись, прядая ушами. Сварог показал Бони на
пулемет, бросил тетке Чари: "Поторопите кочегаров, кто его знает...",
сбежал по сходням, поднялся вверх по пологому откосу, пробежал уардов
пятьдесят меж редкими соснами и, жадно хватая ртом воздух, кинулся бегом
на вершину довольно высокого и крутого холма, где стоял Шедарис.
Капрал застыл статуей, прижимая к глазу подзорную трубу. Сварог
привез ее с собой из-за облаков, и она, ничем не отличаясь с виду от
изделий земных мастеров, была раз в десять сильнее любой харумской.
- Что там? - тронул Сварог за плечо напрягшегося капрала.
Тот протянул трубу:
- Левее солнца, левее тех двух горушек, правее распадка, у самого
горизонта...
Сварог довольно долго водил трубой, пытаясь привязаться к
перечисленным Шедарисом ориентирам. Поймал место. У самого горизонта четко
выделялись на зеленой равнине синие крапинки. Они двигались, они порой
отбрасывали мгновенные, ослепительные солнечные зайчики - так сверкает
солнце на стволах мушкетов и отполированных рокантонах, так сияет только
амуниция отборных гвардейских полков, начищенная с особым рвением и
шиком...
Сварог прикинул расстояние и махнул рукой, опустив трубу:
- Даже галопом до берега - не менее получаса. До них лиг пятнадцать,
и галопом они не смогут, кони наверняка устали...
- Не в том дело.
- А что тебе не нравится?
- Тебе не кажется, что они идут очень уж целеустремленно? - спросил
Шедарис, наедине всегда называвший Сварога на "ты". - Прямо по нашему
следу, сдается...
- Собаки? - предположил Сварог без всякой уверенности.
- Хотелось бы думать... Только не похоже, командир. Что-то не слышал
я про собак, натасканных на следы подков. Которых к тому же и понюхать не
довелось.
- Действительно...
- Знал я на Сильване одного лейтенанта. У него для таких случаев была
дощечка, а на дощечке на гвоздике вертелся деревянный барашек. И эта бяшка
всегда показывала лбом на беглецов, в ту сторону, откуда крадутся
неприятельские разведчики, на близлежащее жилье... Ну, без заклинаний в
таком деле не обойтись, конечно, что-то лейтенант знал...
- Он не с ними, случайно? - хмыкнул Сварог.
- Да нет, - серьезно сказал Шедарис. - Случилось одно жаркое во всех
смыслах дельце, сгорели вместе с домом и лейтенант, и барашек. Один там
рылся потом, да где уж, все - в головешки... Может, таких барашков или
иной пакости по свету много разбросано?
- Может, - сказал Сварог с сердцем. - Хороших вещей на свете всегда
мало, а этакой дряни...
Он поднял трубу, на сей раз не в пример быстрее отыскав синие
крапинки. Они почти не увеличились и вряд ли шли галопом, но двигались
столь же целеустремленно. Сварогу поневоле вспомнился глорх-болтун и
собственные следы, тут же высвечивавшиеся в виде черных аккуратных
отпечатков...
- Ну, если они и в Хелльстаде не отцепятся... - начал он, спохватился
и умолк.
- Ну что ты, командир, как истеричная дама, - усмехнулся Шедарис
одним ртом. - Ясно же, что идти нам непременно через Хелльстад, все
настроились, не боись...
- Пошли, - сказал Сварог и стал спускаться с холма.
Шедарис ничуть не удивился возникшему из воздуха пароходу -
равнодушно, привычно протопал по сходням и надолго прилип к ракетной
установке, поворачивая ее во все мыслимые положения, опуская и поднимая
замки.
Тетка Чари пребывала на мостике в полном одиночестве, поворачивая
вентиляционные трубы, напоминавшие кобр с раздутыми капюшонами.
- Это вы зачем? - спросил Сварог.
- Ох... Вы ж говорили, что умеете управлять этой посудиной.
- Штурвал крутить смогу, - сказал Сварог. - И знаю, где что дергать у
машины.
- То-то и оно... Трубы надо поворачивать по ветру, чтобы не загасило
топку...
Сварог сконфуженно пожал плечами - ну да, обретенные магическим путем
знания порой зияли пробелами, можно мгновенно обучиться стрелять из
пулемета, но нельзя мгновенно стать опытным стрелком... Спохватился:
- А где принцесса? И Бони?
- Я их погнала вниз. Пусть пошуруют, пока не разведем пары.
- Ох... Бони еще ладно...
- А что? Девка крепкая, с охоты не вылезает, и откормлена лучшими
харчами. Вчера на нас с Шегом на ферме, где ночевали, чуть не до утра с
потолка пыль сыпалась. Их высочество с графом на втором этаже
расположились, а мы, как легко догадаться, на первом...
- Нет у вас почтения к аристократии, - грустно сказал Сварог.
- Голубчик, мы у Инбер Колбта герцога по доске за борт отправили.
Спровадили, только пузыри пошли, в точности такие, как от простого народа
бывают...
На палубе появились Бони и Делия, густо припорошенные угольной пылью.
- Простите, принцесса, обстоятельства... - сказал Сварог, пытаясь не
рассмеяться.
Делия бросила с великолепной небрежностью:
- Я нахожу, что попасть пикой в кабана насеем скаку гораздо легче,
нежели углем в неподвижную топку... Не удручайтесь, милорд. Было очень
романтично.
- И вашим будущим биографам не придется высасывать из пальца
колоритные детали, - сказал Сварог, откровенно улыбаясь. - Идите
переодевайтесь, господа. Отваливаем.
Минут через пять все уже щеголяли в зеленой с черными рукавами форме
ганзейских моряков. Сварог сдвинул на затылок твердый кожаный лангилатан с
медным гербом Ганзы и золотым капитанским шитьем, приосанился и гаркнул:
- Самозванцы, вперед!
Бони с Шедарисом убрали сходни, перешли на нос и налегли на брусья
кабестана. Заскрежетала цепь, из воды показался новехонький якорь, течение
стало понемногу разворачивать корму, относя пароход от берега.
- Куда? - спросила тетка Чари.
- Вниз по реке, - сказал Сварог. - До границы Вольных Майоров рукой
подать, и если нам там устроили западню, мы это быстро обнаружим...
Тетка Чари прокричала команду в воронку. Колеса дрогнули, пошли на
первый оборот, плицы замолотили по воде, слегка забеспокоились лошади - и
"Принцесса" величаво (как хотелось думать Сварогу) двинулась вниз по реке.
В лицо повеяло прохладным ветерком, и в жизни словно бы прибавилось смысла
- вода всегда ассоциируется со свободой, на воде не бывает шлагбаумов и
волчьих ям, хотя засад хватает...
- Вообще-то декорации довольно идиотские, - сказала тетка Чари, ловко
перехватывая пузатенькие рукоятки штурвала. - Ганзейская посудина, везущая
десяток лошадей под седлами военного ронерского образца... Впрочем, чего
только ганзейские корыта не возят, мы однажды перехватили одно с
породистыми кошками в клетках, груз с Сильваны для знатных дам. Пришлось
забрать судовую казну и отпустить восвояси. Кошечки, конечно, стоили
больших денег, да везти их, чтобы продать, - вовек потом от шуток не
отмоешься...
- Нам бы только не встретиться с настоящими ганзейцами, - сказал
Сварог задумчиво. - Выйдут лишние хлопоты. Те, кто нас ловит, и так
опознают под любой маской, сдается мне...
- Почему вы так решили? - спросила Делия.
Сварог ответил вопросом:
- У вас в последнее время не было ощущения, что во дворец запустило
коготки _п_о_с_т_о_р_о_н_н_е_е_ колдовство?
- Нет, - после короткого молчания ответила она. - До этой проклятой
ночи ничего подобного...
Сварог сердито фыркнул, но тут же вспомнил, что и люди Гаудина,
которых не могло не быть во дворце, ни о чем подобном не доносили. Что
Гаудин представления не имел о принцессе-подменыше.
- Вот разве что серебряная комната... - неуверенно сказала Делия.
- Какая? - насторожился Сварог на всякий случай. - Что с ней?
- Весь последний месяц в покоях отца обкладывали серебром одну
небольшую комнатку. Потолок, пол, стены, внутреннюю сторону двери. Сначала
прикрепили тонкие каменные плитки, и не из простого камня, а уж на них
укладывали серебряные пластины. На клею из Гарамы. Никто не знает, что
туда намешивают гарамцы, но клей - вечный... А окно заплели сеткой из
серебряной проволоки, в три слоя, отстоящих друг от друга довольно далеко
- там глубокий проем, стены толстенные. Старая часть дворца... Серебряные
пластины чуть ли не в джайм толщиной. И это странно.
"Еще бы, - мысленно согласился с ней Сварог. - Чтобы защититься от
нечистой силы, хватит и тонюсенького слоя, достаточно просто-напросто
посеребрить стены, как серебрят рукояти мечей для небогатых дворян и
медную посуду для тех, кто не в силах позволить себе большего, а марку
держать хочет. Гальванопластики здесь, понятно, не существует, но
сусальное золото и серебрение - не тайна как для честных ремесленников,
так и для фальшивомонетчиков. Мудрит что-то Конгер. А с ума он не сошел и
