кулаком. На мгновение мелькнула вода, песчаный берег и чье-то злое лицо. И
все. Зеркальце покрылось мелкими квадратиками, сеткой окаянной, и больше
ничего не показывало.
- Силен Кащей, - вздохнула Марья. - Чары наложил. Не получится у нас
дорогу к нему увидеть.
И тут дураку пришла в голову гениальная мысль.
- Марья! А может зеркало показать кавказца Кубатая? Говорят, что он
все на свете знает, даже к Кащею дорогу!
Марья хмыкнула и сказала:
Свет мой, зеркальце, мечтаю
Я увидеть Кубатая,
Что на свете всех умнее,
Всех румяней и белее!
Зеркальце загудело, на мгновение показало князя Владимира ("Это оно
так, подстраховывается", - пояснила Марья) и неожиданно выдало изображение
большой, знакомой Ивану избы.
- Изба-читальня боянская! - ахнул дурак.
А зеркальце уже демонстрировало им дюжего усатого молодца с зелеными
волосами. Молодец крутил ус и объяснял боянам разницу между ямбом и
хореем.
- Так вот ты какой, Кубатай-кавказец! - ахнул дурак. - Спасибо,
Марьюшка. Этого бояна я в два счета к нам завлеку, а уж тут выпытаем все
помаленьку.
И дурак бросился взнуздывать Гнедка.
Повезло Ивану-дураку, ох как повезло! Бояны-то народ дружный, своих в
беде не бросают. И если б стал он похищать Кубатая прямо из боянской избы,
завязалась бы сеча жестокая. Пришлось бы дураку или отступать несолоно
хлебавши, или всю культуру русскую под корень истреблять.
К счастью, Кубатай от общества немеряно пьющих боянов опьянел
капитально. Вышел он на крыльцо, отдал должное природе-матушке, решил в
уме пару дифференциальных уравнений, сочинил сонет о красоте русской ночи
и стал уж было в себя приходить... Как вдруг, откуда не возьмись, появился
Иван-дурак!
- Здравствуй, Кубатай! - отвесил он поклон. - Исполать тебе, мудрый!
- Здравствуй и ты, дурак, коли не шутишь, - сказал Кубатай,
мечтательно глядя в небо. - А откуда ты меня знаешь?
- Кто ж тебя не знает? - притворно удивился Иван. - Слух о тебе
прошел по всей Руси великой.
Кубатай ласково кивнул Ивану и ткнул пальцем в небо.
- Видишь ту звездочку ясную, Иван?
- Вижу. То...
- Венера! - мрачно сказал Кубатай. - То Венера подлая!
- Да какая ж Венера, - удивился дурак. - Это полярная звезда. Венеру,
поди, только по утрам и вечерам видно!
- Да? - удивился Кубатай. - А как похожа... Стой! А ты... не сфинкс?
- Кто-кто?
- Не сфинкс ли ты часом замаскированный, а, Иван? Покайся, я все
прощу!
- Дурак я, - грустно признался Иван. - Но не сфинкс.
Кубатай расслабился и улыбнулся:
- Знаю. Это так... на всякий случай. Работа такая. Иван, ты меня
уважаешь?
- А как же!
- Хорошо... - Кубатай погрузился в молчание. Из избы доносились
голоса боянов, разучивающих новую былину.
- Кубатай, а, Кубатай! - подал голос Иван. - Поехали со мной!
- Зачем? Мне и тут хорошо!
- Я тебе вопросы буду задавать, а ты - отвечать мудрено!
Кубатай заколебался.
- Нет, тут веселее...
Иван, которому страсть как не хотелось прибегать к крайним мерам,
достал из кармана пригоршню семечек. Глаза у Кубатая вспыхнули ярче, чем
полярная звезда на пару с Венерой.
- Иван... Дай щелкнуть разок...
- На, - согласился добрый Иван. И тут ему пришла в голову поистине
гениальная идея. Уже вторая за день!
- У меня дома мешок таких, - небрежно сказал он. - Два мешка. Три.
Кубатай похлопал его по плечу:
- Хороший Иван... Хороший русский Иван... Семечка...
- Поехали, я тебе полмешка отсыплю! - пообещал дурак.
- Летс гоу! - непонятно воскликнул Кубатай. Через минуту они уже
сидели на ивановом Гнедке, который мерно трусил к Марьюшкиному дому. Вдали
противными голосами кричали дикие попугаи. Дорогу перебежал черный бабуин,
и Иван сплюнул через левое плечо - от дурного глаза. Сплюнул не совсем
удачно, но Кубатай не обиделся, потому что дремал. Проснулся он лишь у
самого дома, и сонно спросил:
- Иван, Иван... А ты не Стас?
- Нет, - дурея больше обычного ответил Иван.
- И даже не его старший брат Костя?
- Не знаю таких, - осторожно промолвил Иван. Кубатай вздохнул.
- Эх, был у меня такой друг... Маленький, но настоящий. Всерьез меня
принимал.
Сообразив, что в душе Кубатая задеты какие-то сентиментальные струны,
Иван молчал.
- Эх, - вздыхал Кубатай. - И как же я их не укараулил? Такая общность
душ, как у нас со Стасом, раз в пятьсот лет бывает! Мы бы с ним охотились
вместе, на пры... на сапогах-скороходах прыгали, диверсии учиняли...
- А где твой друг-то? - поинтересовался Иван. - Басурманы в полон
увели? Враз отобьем!
Но Кубатай только вздыхал и повторял вполголоса:
- Всерьез... всерьез... Как взрослый к взрослому относился...
Так, с полупротрезвевшим Кубатаем за спиной, Иван и въехал на
просторный Марьюшкин двор. Из хором доносился дружный храп тридцати трех
богатырей.
- Где семечки? - начиная что-то подозревать спросил Кубатай.
- В подполе, - схитрил Иван. - Пойдем.
И они пошли.
Очутившись в каменном подполе, уставленном бочками с медовухой и
мешками с кокосами, Кубатай вмиг протрезвел полностью.
- Где семечки? - тревожно озираясь спросил он.
- Обманул я тебя, - признался Иван. - На всякого мудреца довольно
простоты.
И он, на всякий случай, достал булаву. Кубатай вздохнул и сел на
мешок.
- Чего тебе надобно-то? Выкупа богатого?
- Нет, - замотал головой Иван. - Выкуп - тьфу! Укажи дорогу к Кащею.
- Зачем?
- То мое дело, - посуровел Иван. - Ты мудрец известный, все тебе
ведомо. Говори!
- Никогда! - гордо сказал Кубатай.
- Пытать буду, - со вздохом признался Иван.
- А я боли не боюсь! - похвастался Кубатай. - Делай что хочешь,
только усы мне не брей. (*29)
- Ага! - заорал Иван. - Марья, подь суда!
В подпол, лузгая семечки, вошла Марья.
- Бритву, мыло и хвост опоссума, - велел Иван. - Пытать мудреца буду.
- Как
- Усы брить!
Марья неодобрительно покачала головой, но требуемое принесла. Иван
тем временем связал слабо сопротивляющегося Кубатая и принялся намыливать
пушистый опоссумий хвост.
- Красавица! - подал голос Кубатай. - О двух вещах тебя молю! Первое
- дай мне семечек перед пыткой полузгать. Очень уж у тебя семечки
замечательные. А второе - как брить меня Иван-разбойник начнет, уйди, не
смотри. Не вынесу я такого позора!
Марья аки волчица голодная на Ивана глянула, сплюнула и молвила:
- Иван! Негоже джигита единственной красоты лишать!
Иван, мыля хвост, огрызнулся:
- Не единственной. У него еще язык остался. На крайний случай
отрежем.
Всплеснув руками, Марья проворно нащелкала две жмени семечек, всыпала
их Кубатаю в рот, и со слезами на глазах удалилась.
Иван сноровисто покрыл лицо Кубатая пеной, взял бритву наизготовку и
задумался.
- С чего начнем, мудрец? С левого уса, али с правого?
Кубатай хранил гордое молчание.
- С правого, - решил Иван. - С самого кончика.
И он ловко сбрил кончик Кубатайского уса. Мудрец застонал.
- Не больно? - забеспокоился Иван. - Может еще намылить?
- Сатрап, - стонал Кубатай, извиваясь. - О, горе мне! О горе!
- Пока никакого горя, - успокоил его Иван. - Так, восстанавливаем
симметрию...
Он подбрил левый ус. Оглядел результат:
- Знаешь, мудрец, еще лучше стало. Интеллигентней, даже в чем-то
романтичнее. Надо было мне в цирюльники податься...
- Да? Дай зеркальце, гляну!
- Нет! Вначале путь к Кащею выдай! Сразу отпущу.
- Не скажу! Из принципа.
- Тогда я знаешь что сделаю? - издевался Иван над беззащитным
мудрецом. - Рот тебе заткну, а сам стану мудреные вопросы задавать! Ты же
на них и ответить не сможешь!
- Только не это! - крикнул Кубатай. Неизвестно, чем бы кончилась эта
страшная сцена, но тут дверь подпола отворилась и в помещение ворвался
незнакомый Ивану человек. Невысокий, плотненький, суетливый, с маленькой
железной палочкой в руках.
- Кейсеролл! - завопил Кубатай. - Спаси! Я тебе еще пригожусь!
- Отойди от бояна, добрый молодец! - угрожающе сказал Кейсеролл. - А
то из мумми-бластера пальну!
- Из этой-то пшикалки? - презрительно сказал Иван и взял булаву
поудобнее. - Попробуй!
И в этот миг железная фиговинка в руках Кейсеролла окуталась белым
пламенем и превратилась в дивный меч. Длинный, блестящий, каменьями по
рукояти украшенный, огнем колдовским мерцающий. Кейсеролл, с явным
удивлением, глядел на оказавшееся в его руках оружие.
- Меч-кладенец, - тяжко выдохнул Иван. - Ох! Тяжела моя участь!
- Отпусти Кубатая, - сообразив выгоды своего нового вооружения,
приказал Кейсеролл.
- Нет! - твердо сказал Иван. - Или костьми лягу, или узнаю от него
путь в царство Кащеево!
- Чего? Куда? Зачем? - засуетился Кейсеролл. - К Кащею?
- Да, - гордо сказал Иван. - Бой у меня с ним будет!
- Это меняет дело, - заявил Кейсеролл, сел на бочку с медовухой,
глянул на руку - к ней были привязаны большие песочные часы, и задумался.
Иван ждал. Кубатай, покрываясь мыльной коркой, тоже.
- Смолянин! - крикнул вдруг Кейсеролл. - Иди сюда!
- Ну чего, на фига я тут нужен, - огрызнулся, спускаясь в подпол, еще
один незнакомец. Тоже чудной. Волосы - оранжевые, уши - что твои лопухи,
между пальцами - перепонки, как у лягушки. Иван сплюнул через левое плечо.
Снова не совсем удачно.
- Дело к тебе есть, - сурово сказал Кейсеролл.
- Какое дело? - возмутился Смолянин. - Я вас с Кубатаем русскому
научил? Научил! Считай, что я оклад отработал. Теперь до конца месяца ни
черта делать не буду.
- Уволю, - кратко пообещал Кейсеролл.
- Ну и увольняй! Не жалко! Специалисты всюду нужны, пойду в музей
работать.
- Экспонатом? - съязвил Кейсеролл.
- Чего делать? - хмуро спросил Смолянин и достал из под Кубатая
свежий кокос.
- Пойдете вместе с этим богатырем к Кащею, - Кейсеролл указал на
Ивана. - Во всем ему способствовать будете.
- Да ни за что! Пусть Кубатай идет!
- Вы в паре лучше работаете, - отмахнулся Кейсеролл. - И не смейте
спорить! Здесь важные интересы, коих вам не понять!
Он снова глянул на часы и всплеснул руками:
- Опаздываю!
Не прощаясь, он бросился вон из подпола. У дверей остановился,
прислонил меч к косяку и крикнул:
- Иван, меч-кладенец прихвати! Поможет в дороге!
- Благодарствую, - сказал Иван и растерянно уставился на своих
неожиданных попутчиков. Кубатай горько вздыхал. Смолянин меланхолично грыз
кокос.
3. ПОДНИМАЮТСЯ ВОПРОСЫ НАЦИОНАЛЬНОГО САМОСОЗНАНИЯ, ОПУСКАЮТСЯ
ОТВЕТЫ НА ЭТИ ВОПРОСЫ, А ДОБЛЕСТЬ, КОЕЙ НЕТ ГРАНИЦ, ВСЕХ ПРИМИРЯЕТ
Иван-дурак влетел в кабак... Ой, что-то не то получается. Иван вошел
в трактир... Во.
Иван вошел в трактир. Богатыри приветствовали его появление дружным
звоном кружек. Судя по мирной обстановке, они только-только перешли с
медовухи на царскую водку, и еще не успели закручиниться.
- Друзья! - воскликнул дурак, присаживаясь. - У меня есть для вас
приятный сюрприз!
- Наливай! - согласился Илья.
- Да нет, не такой, - смутился Иван.
- Все равно наливай!
Когда было налито и выпито, крякнуто и занюхано, Иван-дурак повторил:
- Друзья, сногсшибательное известие!
- Ну?
- На Кащея идем!
- За такие слова по морде бьют! - прорычал Илья Муромец. - Ты чего,
Иван, совсем одурел?
- Это нужно одной высокопоставленной даме, - несмело начал Иван.
