"Богатыри!" - догадались полчища (*21) и повыхватывали сабельки
острые да мечи тяжелые.
- Что делать будем? - нарушил напряженное молчание Илья Муромец.
- Отступать, - с готовностью предложил Попович.
- К собаке-князю в зубы, - иронично спросил Добрыня. - К тому же
полчища в Киев и направляются. Догонят.
- Так постоим за землю русскую! - вскричал Иван, доставая булаву. -
Не пройдет тута враг половецкий!
Друзья с сочувствием посмотрели на булаву, но спорить не стали.
Выхода все равно не было.
Полчища надвигались. Алеша торопливо слез с коня, упал на колени и
стал молиться:
Создай, Боже, тучу грозную,
А из тучи-то - с градом дождя!
Али еще каких осадков!
Землетрясений и торнадо!
Разметай полчища несметные,
Помоги нам, защитничкам...
- Долго надо молиться? - поинтересовался Добрыня, с любопытством
глядя на безоблачное небо.
- До перемены погоды, - прекращая молиться, сказал Алеша.
- Не пойдет. Хороший метод, но больно медленный. Полчища уже
близенько.
- По щучьему велению, по моему хотению, поверните назад, полчища
несметные! - робко попросил Емеля. Эффект был не больший, чем при попытке
насмешить царевну. Иван, вспомнив знаменитую попойку, вздохнул.
Полчища приближались.
Вперед выступил Добрыня. Он помахал булавой и предложил:
- Выходите-ка со мной во честной бой! Не все сразу, а по одному,
паскудники! Цепочкой. Буду я вас в сырую землю всаживать, хорошо здесь
рожь уродится наперед год!
Иронически расхохотавшись, полчища прибавили ходу.
- Ничего не выйдет, - грустно заметил Илья. - Вижу уже я врага своего
заветного, Змея Тугарина. Не пойдет он с нами на мировую.
- Э! Это мой враг! - возмутился Алеша. - Я его раз двадцать убивал!
Добрыня согласно покивал.
- Это наш общий враг, - сурово сказал Илья. - Значит так. Я бьюсь со
змеем, а вы, подельщики, с полчищами несметными. Ты же, Емелюшка, езжай
следом и подбирай трофеи, что у печенегов из карманов будут вываливаться.
Особенно аккуратно бутылки подбирай, разобьются - накажу. Если у кого из
печенегов зубы золотые будут выбиты, ты их собирай и складывай пока в
котомочку. После боя рассортируем.
И закипела кровавая сеча!
С первого же удара о голову Змея у Ильи сломалась булава. Тогда он
ловко выхватил кого-то из полчищ несметных и привычно стал молотить
супротивничков им, приговаривая:
- Ах и крепкий татарин, не ломается! Не ломается, да не сгинается!
(*22)
- Я не татарин, я печенег! - орал несчастный.
- А то не твое собачье дело. Повелю - так и китайцем будешь! - между
делом ответил Илья.
Добрыня сражался мечем булатным. Как махнет - так улочка, размахнется
- микрорайон. Следом ехал Алеша и ловко топтал конем упавших. Временами он
стрелял вперед из лука каленой стрелой, приговаривая:
- На кого упадет, тому водить.
А Иван-дурак носился по всему полю, мотая булавой. Вспомнив наказы
отцовские, он бил с размаху и был приятно удивлен эффектом.
В пылу боя он с упоением наблюдал за отдельными его моментами. Вон
Емеля, ужом крутится меж печенегами, обчищая их карманы. Вон Илья, колотит
Змея по голове шапкой, наполненной землей греческой. И где достал,
непонятно. Вон Добрынюшка следующий квартал расчищает. Вон Алешенька
молодецким посвистом супостатов пугает. Вон на лихом коне поп Гапон
удирает, а в поводу у него - ломовая лошадь, к которой Алена Соловьинишна
привязана... Гапон?! Иван бросился было за ним, но жаркая сеча помешала
ему поймать предателя. Зато он успел заметить отрытый в сторонке окоп
полного профиля, из которого глазели на происходящее несколько боянов во
главе с директором. Один записывал что-то на грамотку, другой меланхолично
мурлыкал веселый мотивчик. За их спинами подпрыгивал зеленоволосый боян,
размахивая саблей, но в бой не вступая.
В скором времени полчища стали сметными. Потом весьма умеренными. А
затем и последние остатки печенегов бросились удирать. Друзья съехались и
утерли со лбов трудовой пот.
- Убил Змея-то? - ревниво поинтересовался у Ильи Алеша.
- Как всегда, - важно ответил Муромец, отбрасывая печенега, которым
дрался сегодня. Добрыня на лету поймал печенега и привязал его к седлу,
приговаривая:
А не думай, тать, что легко отделался,
Ты пойдешь к нам в полон, пойдешь пленничком!
- На фига он нам нужен, печенежина? Али выкуп за него дадут
богатенький? - поинтересовался Алеша.
Добрыня задумался и смущенно ответил:
- Да нет, вряд ли. Но положено ведь кого-нибудь в полон взять.
И продолжил упаковку пленного.
- А где Емеля? - встрепенулся Алеша. - Он же трофеи собирал, я точно
видел!
Действительно, Емели нигде не было. Друзья поискали его немного,
после чего скорбно переглянулись.
- Погиб, - изрек общее мнение Илья. - Затоптали его, и косточек не
осталось.
Друзья скорбно стянули с голов шлемы железные. Подытожил Илья
Муромец:
- Жалко Емелю, хоть и слабоват был. А еще жальче трофеи несметные...
Что ж, друзья, поехали дальше.
И они поехали.
...А безвременно похороненный друзьями Емеля в это время уже
подъезжал к Киеву. В глазах его блестели крупные слезы. Временами он
поднимал очи долу и скорбно шептал:
- Не корысти ради, а токмо волею пославшей меня любови... Ох,
богатыри, не узнайте, а узнаете - не прогневайтесь, а прогневаетесь - так
не бейте, а побьете - так не насмерть...
Саврасая кобыла иронически косила на него лиловым глазом.
...В палатах княжеских Емеля первым делом бросил к ногам Владимира
трофеи, после чего гордо потребовал:
- Не вели казнить, вели миловать!
- Обдумаем, - пообещал Владимир, косясь на выпавшие из котомок
трофеи: каменья самоцветные, яства басурманские, пуховики китайские и
свитера турецкие. Улов был богатым, Владимир уже облюбовал себе свитер
приятной красно-бело-синей расцветки и ласково улыбнулся Емеле:
- Здоров ты, парнишка!
- Питаюсь налимом.
- Отъел себе харю, как я погляжу. Откуда товары?
- Из боя, вестимо. Побил басурманов. Вот так я служу!
- А с кем же ты дрался?
- Со Змием ужасным. Похож на корову, рогат и копыт. Я Змия пинком
уложил в одночасье, а после был прочий вражина побит.
Владимир с сомненьем покачал головой. И неожиданно заорал:
- А много ль корова дает молока?
- Не выдоишь за день, устанет рука, - пролепетал Емеля.
- Все ты врешь, - устало сказал Владимир. - За тряпки, конечно, прими
благодарность, но все же придется тебя наказать.
- О, Солнышко наше, не надо, спасибо, позволь мне отсюда домой
убежать! - взмолился Емеля.
- Кончай рифмоплетство! - осатанел князь.
- Немедля кончаю, - пискнул Емеля.
Князь помолчал, потом строго сказал:
- Вот что. Ежели ты, врун, покаешься, скажешь откуда трофеи на самом
деле, голову рубить не будем. Вместо того - выдам тебя за Несмеяну...
тьфу, Несмеяну за тебя, вечно путаюсь. Согласен?
Обалдевший Емеля быстро кивнул. Князь спустился с трона, обнял его за
плечи и доверительно сообщил:
- Понимаешь, зятек, Иван-дурак Несмеяну опозорил.
- А я думал, он только ширинку расстегнул, - закручинился Емеля.
- Да не в том смысле! Какой ты глупый, настоящий царевич. Иван
отказался Несмеяну в жены брать. Позор?
- Позор, - неуверенно согласился Емеля.
- Вот ты сей позор и покроешь. Человек простой, сразу видно - из
народа. Людям это понравится. Ладно, сейчас я невесту твою кликну, ты про
подвиг расскажешь. Только не ври!
Вскоре по зову пришли Несмеяна и Василиса Премудрая (она же -
Прекрасная). Емеля, пожирая Несмеяну глазами, стал рассказывать о
богатырском подвиге, не забывая и свое скромное в нем участие.
- Да-а, - протянул удивленный Владимир. - А я на богатырей бочку
катил, собирался им головы поотрубать. Бывают, бывают и у нас, князей
русских, ошибочки. Что ж мне делать? Может советников разогнать или Дом
Советов подпалить?
- Зачем же крайние меры, милый? - удивилась Василиса. - Прикажи
верным боянам, пусть они песенки поют о твоих терзаниях и страданиях за
народ русский. Так испокон веков делалось, и всегда прокатывало. А то
выйди к народу и крикни: "Люб я вам, аль не люб?!" Только не забудь перед
этим стражничкам жалование повысить и вокруг народа тройным кольцом
поставить... А на советников не гневайся. Они тут ни при чем, один Гапон
воду мутил.
- Гапона не трожь, - огрызнулся Владимир. - Какой ни есть, а в домино
отменно играет, галстук завязывать умеет, боянов высмеивает знатно. Как
придет с повинной, так и разберемся.
Наступило молчание. Нарушил его Емеля, который поглаживая руку
Несмеяны, спросил:
- А свадебку когда сыграем?
- Свадебку? Через недельку. Надо бражки наварить, налог свадебный с
горожан собрать, ликование народное организовать... - Владимир поочередно
загибал пальцы. Потом уставился на Василису и задумчиво произнес: - Что-то
о тебе мне Гапончик говорил... Он, конечно, под подозрением, но просьбу
его уважим... А! Вспомнил! Мечтал он тебя в сережках самоцветных увидеть,
что я тебе на свадьбу дарил! Давненько ты их не носишь.
Василиса незаметно побледнела и, ломая руки, сказала:
- Как скажешь, милый. Одену.
На том и закончился этот содержательный для наших героев день.
Оставим же их в тот момент, когда все они, кроме Василисы, похоже,
пребывают в приятном расположении духа.
8. СПЕРВА ВЫЯСНЯЕТСЯ, ЧТО БЕЖАТЬ НЕКУДА,
А ПОТОМ - ЧТО ЭТОГО И НЕ НУЖНО
Долго ли, коротко ли шли богатыри с Иваном да с пленным басурманом,
пока не вышли к морю синему.
- Странно мне это, - сказал Илья озадаченно, - думалось, Руси-матушке
конца-края нет...
Пленный печенег задергался, явно желая что-то сказать.
- Развязать? - спросил Иван с готовностью.
- Погодь, Ванюша, - остановил его Алеша Попович. - Дай, сперва слово
ему смолвлю.
Он строго посмотрел на басурмана:
- Учти, враг, ежели напрасно беспокоишь, вмиг голову снесу, а ежели с
пользой - восвояси отпустим. - А Ивану шепнул: - Так и так от лишнего рта
избавимся.
Пленник согласно закивал. Дескать, с пользой, с пользой, сказать
только дайте!
- Что ж, развяжи его, Ваня, коли жизнь ему недорога, - сказал Алеша и
принялся демонстративно водить точильным камнем по лезвию меча.
Иван снял повязку с лица печенега, тот жадно глотнул воздуха и
заговорил:
- Я есть картографф, ветрографф и гидрографф собаки-хана
печенежского. Весь дорог, рек да порог на Руси знаю...
- Говорил я, не зря языка взяли! - обрадовался Добрыня, -
признавайся, тать, где мы можем от гнева княжеского схорониться да
предателями не прослыть?!
- Нет у меня разумения сего иметь, - сказал печенег, косясь с опаской
на алешин меч. - Могу поведать лишь, как Русь ваш, матушка, устроен. А там
вы уж сам решать.
- Давай, пес, рассказывай, - согласился Добрыня.
Разочарованный Алеша вернул было меч в ножны, но когда печенег начал
свой рассказ словами - "Русь ваш невелик есть..." - вновь проворно его
выдернул и занес над басурманской головой.
- Велик, велик, - пролепетал тот испуганно, - только размером мал.
- То-то, - сказал Алеша, - точнее формулировать надобно. А то, не
ровен час, беда случится...
- Мал размером ваш Русь... - снова начал печенег речь свою. И вот что
из рассказа сего богатыри узнали.
