отлично видела, как дрогнули губы дрессировщика. Он еще не понял, в чем
дело, но уже сообразил, что происходит что-то неладное.
Но тигр закрыл пасть, вежливо наклонил голову, здороваясь с Ясновым, и
прошел на свободную тумбу. Прыгнул на нее и сел, поглядывая на Верочку.
- Молодец! - воскликнула, не сдержавшись, молодая дрессировщица и при
этом развела руки в стороны, как бы представляя зверей зрителям.
Грянули аплодисменты. Хмурый Яснов тоже поклонился - он был на работе.
И Юлька поняла, что номер уже не будет отменен. Теперь все будет зависеть от
того, как пришелец справится со своей ролью. Юлька поглядела в сторону
директорской ложи. Там сидел седой директор, рядом с ним бабушка, которая
напряженно улыбалась.
Верочка взяла в руку большой обруч и подняла его. Старший Яснов не
отрывал взгляда от подложного тигра. Он и сердился на дочь, потому что
понял, как его провели, и, разумеется, боялся за нее. Хоть его и уверяли все
битый час, что новый тигр опытный, мирный и разумный, все равно любой
дрессировщик знает, что дикий зверь остается диким зверем и никогда нельзя
ему до конца доверять. Звери, как и положено, один за другим прыгнули через
обруч. Последним должен был прыгать Транкверри-транковерри. Он спрыгнул с
тумбы, подошел к обручу и остановился. Отрицательно покачал головой. Видно,
ему это занятие не понравилось.
- Ну пожалуйста, - сказала Верочка. - Я вас прошу.
В зале некоторые услышали эти слова и засмеялись.
Тигр неохотно прыгнул, задел ногами обруч и вышиб его из руки Верочки.
В зале ахнули. Тигр оглянулся, увидел, в чем дело, и тут, к изумлению всех,
включая львов, легко изогнувшись, дотянулся мордой до лежавшего на земле
обруча и, подняв, подал Верочке.
Зал разразился аплодисментами, потому что зрители поняли, что это
отработанный трюк.
Яснов удивился - он такого еще никогда не видел. Даже директор цирка -
Юлька это заметила - хлопал в ладоши.
Аттракцион уже подходил к концу, и зрители ждали, что же еще сделает
этот великолепный тигр И вот когда остальные хищники расселись вновь по
тумбам, чтобы выслушать заслуженные аплодисменты и разойтись, тигр вдруг
большим прыжком взлетел над тумбой так высоко, что все ахнули, и опустился
посреди манежа. Даже Яснов отпрянул в сторону Но тигр не дал никому
опомниться. Он еще раз подпрыгнул и сделал в воздухе сальто. Никто еще не
видел, чтобы тигр делал сальто.
- Молодец! - крикнул от прохода Сема Яснов.
Тогда тигр встал на передние лапы и, как умеют это делать
дрессированные кошки, прошелся на передних по кругу. Когда он проходил мимо
Яснова-старшего, он подмигнул дрессировщику. И Яснов не удержался -
подмигнул в ответ, хотя потом никак не мог понять, зачем он это сделал.
Потом тигр направился к Верочке, и она протянула ему навстречу руки
Юлька поняла, что они об этом договорились еще в фургоне.
Верочка прыгнула вперед, встала на руках на спине тигра, и тот пронес
ее так вокруг арены. Затем Верочка на руках перешла тигру на голову, и он
встал на задние лапы. Всем казалось, что губы тигра двигаются и он что-то
говорит. Но если он даже и говорил, то ничего не было слышно за громкими
овациями.
11. ПИСЬМА ИЗ ИНДИИ
Первое письмо от Семы Яснова Юлька получила на второй день занятий в
школе и принесла его в школу, чтобы его мог прочесть Фима.
"Дорогая Юля! - писал будущий дрессировщик. - Мы благополучно доехали
до Одессы. Пароход большой, хороший. Тигр очень волнуется, не скучно ли
питону в ящике. Я за питоном ухаживал, хотя он может не есть хоть три
месяца. Но я иногда устраивал им свидания, и они обсуждали научные проблемы
на своем языке. А Вера следила, чтобы их никто не увидел. Тигр Акбар давно
проснулся, но они с пришельцем не дружат. Отец все еще не доверяет нам с
Верой, ждет какого-нибудь подвоха. Но мы не можем ему все рассказать, пока
не доедем до Индии. А так как мы раньше всегда все отцу рассказывали, то
ситуация неприятная. Транки часто ворчит, что не хочет выступать, и все
рвется поговорить с отцом, чтобы он обращался с ним как с профессором, а не
как с тигром. Но я надеюсь, что он не проговорится. Сейчас спешу, скоро
отплываем. Привет бабушке. Твой Семен Яснов".
- А я вчера Розочку встретил, - сказал Фима. - Он говорит, что в лагере
большая суматоха была, когда мы пропали. Хорошо, что бабушка твоя сразу
позвонила. А потом весь следующий день тигров искали и не нашли.
Следующее письмо пришло уже из города Бомбея. Через месяц. Там было
написано, что они выступают каждый день и Транки ведет себя достойно, уже
привык выступать, и это ему даже нравится.
Он прирожденный актер, Яснов-старший к нему привык, и жаль будет
расставаться. Скоро труппа едет в Мадрас, там тоже гастроли.
Потом прошло еще десять дней Ожидание было невыносимым. Даже бабушка
стала плохо спать. К счастью. Вера Яснова догадалась прислать в Москву
телеграмму:
"РАССТАЛИСЬ С ДРУЗЬЯМИ ВСЕ В ПОРЯДКЕ ПОДРОБНОСТИ ПИСЬМОМ ВЕРА"
С этой телеграммой Юлька помчалась вечером к Фиме, и Фимины родители
никак не могли понять, почему Юля с их сыном так радуются.
А потом пришли сразу два послания. Первое от Семы:
"Дорогая Юля! Спешу тебе рассказать, как все было. Мы приехали в штат
Майсор и выступали в городе того же названия. Это было самым близким местом
к тому заповеднику - ты понимаешь. Выступали мы в шапито, звери жили в
фургонах, а мы в гостинице. Хорошо, что цирк был на окраине города Операцию
мы провели ночью. Перед этим Транки выступал так, что жители того города на
всю жизнь запомнят. Мы тоже. После представления мы выпустили друзей, и они
побежали в лес, чтобы добраться до безопасных мест до рассвета. На прощание
тигр плакал. Очень просил передать тебе привет. Больше мы их не видели. Отец
был расстроен. Но мы ему все рассказали. Не знаю, поверил он нам или чет, но
объявление о пропаже тигра сделал. Что ему оставалось? Еще вчера у нас было
два тигра, а стал один. Сама понимаешь, тигра не нашли. Они обещали нам
как-нибудь сообщить о себе. Но не сказали как. Будем ждать. Скоро приедем.
Вера грустит. Семен".
Второе послание пришло в тот же день.
В дверь позвонил почтальон и попросил расписаться за заказную
бандероль. Без обратного адреса Когда бандероль развернули, то в ней
оказались фотографии - тигра и питона. На оборотных сторонах были надписи На
одной фотографии: "Дорогой Юле с благодарностью от ее назойливых гостей" На
другой: "Дорогому Фиме..." На третьей "Дорогой Марии Михайловне..." И так
далее - там были фотографии и для всей семьи Ясновых. И еще тюбик с
растиранием для бабушкиной ноги.
Бабушка, которая отлично умеет разузнавать все, что ей нужно, с помощью
телефона, по штампу на обертке бандероли узнала номер почтового отделения,
из которого бандероль была отправлена. Почтовое отделение находилось в одной
небольшой деревне в Костромской области. Бабушка дозвонилась туда по
междугородному телефону и спросила, кто послал бандероль. Там какая-то
женщина ответила, что это загадочная история. В ту ночь, когда над деревней
пролетел метеор, кто-то оставил бандероль на пороге почтового отделения,
положил сверху пять рублей и прижал камнем. Так что на почте наклеили марки
и послали пакет в Москву. И еще на почте осталось три с лишним рубля сдачи,
и там очень хотели узнать, что с этими деньгами делать.
Бабушка не ответила, что делать, зато спросила, что за метеор пролетал
над деревней. Очень яркий, ответила женщина, и даже круг сделал над
деревней. Только это было ночью, и почти никто не видел, а кто видел, тому
не очень поверили. Бабушка поблагодарила почтальоншу и повесила трубку.
Юлька окантовала портреты своих друзей и повесила их над кроватью.
Бабушке положила фотографии в свой альбом, а Фима до сих пор таскает их с
собой, скоро они у него совсем изомнутся.
И все они верят, что как-нибудь гости прилетят снова, уже в более
обыкновенном облике. Ну хотя бы в виде кошки и верблюда.
Все бывает...
Кир Булычев.
Соблазн
Знание-сила No8-1986
1
Ипполит Иванов возвращался домой по Пушкинской. Шел бесконечный дождик,
к которому за неделю все уже привыкли. Воздух так насытился водой, что
зонтик не высыхал и пропускал воду. Ипполит смотрел под ноги, потому что
встречались глубокие лужи.
Когда он перепрыгнул через очередную лужу, то увидел, что в следующей
плавает, вниз лицом, ценнейшая марка, посвященная перелету Леваневского
через Северный полюс. Марка настолько ценная, что Ипполит Иванов никогда ее
раньше не видел.
Впоследствии Ипполит Иванов не раз задавал себе вопрос, как он мог
угадать марку, которую никогда раньше не видел, с первого взгляда, при
условии, что она плавала в луже лицом вниз, то есть была недоступна
обозрению.
Но сомнений у Ипполита не было.
Он замер над лужей, как обыкновенная гончая над выводком райских птиц.
Потом почему-то сложил зонт и уронил его на землю. Затем сел на корточки и
осторожно подвел ладонь под плавающую марку. Та, как рыбка, скользнула
подальше от края лужи, не далась. Ипполит Иванов сделал шаг в лужу, уйдя по
щиколотку в воду, и другой рукой отрезал марке путь к отступлению. Она
попыталась было прорваться в открытую воду, но вскоре сдалась и легла на
ладонь Ипполита. Ипполит поднял ладонь к глазам, пальцами другой руки
приподнял марку за уголок, перевернул и снова положил на ладонь. Да, это
была марка, посвященная перелету Леваневского через Северный полюс,
перелету, из которого отважный летчик не вернулся. Мокрое мужественное лицо
летчика смотрело на Ипполита, надпечатка выглядела четко, буква "ф" в слове
Сан-Франциско была маленькой, что умножало редкость и цену марки.
Держа ладонь ложечкой, Ипполит достал свободной рукой из верхнего
кармана пиджака пробирочку с валидолом и, зубами вырвав пробку, высыпал в
рот три таблетки. Он жевал их, как изюм, и думал, что теперь не имеет права
болеть или умирать, потому что его жизнь обрела новый смысл.
Придя домой, Ипполит Иванов посмотрел на жену отсутствующим взором,
отказался от обеда и, принеся из туалета рулон бумаги, отмотал метра два,
чтобы соорудить ложе для марки, которой надо было высохнуть, согреться и
привыкнуть к новому дому.
Только когда она уютно устроилась в колыбели из туалетной бумаги и
вроде бы задремала, Ипполит Иванов догадался, что марка эта -- чужая.
Коллекционеры бывают двух типов. Первый тип довольствуется самим фактом
обладания. Он может держать в банковском сейфе голубого Маврикия или
стодолларовик Джохора и встречаться со своими сокровищами раз в два года.
Второй тип должен общаться с иными филателистами, чтобы те могли оценить его
приобретения и достижения, разделить его радость или, что бывает чаще,
горько позавидовать его удаче. Удача, выпавшая на долю Ипполита, была
невероятной, сказочной, недоступной трезвому разуму, и потому, как только
миновал первый восторг, Ипполит понял, что так быть не может.
Город Великий Гусляр сравнительно невелик, организованных филателистов,
включая школьную секцию, там восемьдесят шесть человек, и все солидные
коллекционеры не только знакомы друг с другом, но и знают, у кого что где
лежит.
Известно, что одна такая марка была у старика Ложкина. Но старик Ложкин
относится к нечастому в нашей стране первому типу замкнутых коллекционеров,
его коллекцию мало кто видел. Ипполит в число избранных не попал. Наверное,
окажись такая редкость у кого-нибудь еще, об этом знал бы весь Великий
