разговаривать с человеком, у которого раздвоение или растроение личности.
Тридцатилетнего Иллиана сменял Иллиан сорокашестилетний, и оба они
сильно отличались от Иллиана шестидесятилетнего. Майлз терпеливо ждал,
когда выпадет нужная карта, и повторял заново число, месяц, факты и
объяснял ситуацию. Наступит ли когда-нибудь момент, когда все Иллианы
окажутся проинформированы, или Саймон будет делиться до бесконечности?
Наконец снова возник тот Иллиан, которого он ждал.
- Майлз! Форберг тебя отыскал? Черт, это кошмар какой-то! Мой
проклятый чип развалился. Превращается в кашу у меня в голове. Обещай
мне - дай слово Форкосигана - что не позволишь этому продолжаться до
бесконечности!
- Послушай, Саймон! Я все знаю. Но я не стану резать тебе глотку. Тебе
сделают операцию и извлекут чип. Не позже завтрашнего дня, если это
зависит от меня, а это от меня зависит. Починить чип нельзя, поэтому его
достанут.
Иллиан немного помолчал.
- Достанут?.. - Он коснулся рукой лба. - Но как я смогу без него
действовать?
- Точно так же, как первые двадцать семь лет твоей жизни, пока тебе его
не вживили, если верить медицине.
В глазах Иллиана мелькнул страх.
- И вместе с ним... исчезнут все мои воспоминания? Вся жизнь? О
Господи, Майлз! - Он замолчал, а потом добавил: - Думаю, что предпочел
бы, чтобы ты перерезал мне глотку.
- Это не выход, Саймон.
Иллиан покачал головой. И тут же превратился в другого Иллиана. Пошел
следующий раунд:
- Майлз! Что ты тут делаешь? Что я тут делаю? - Он посмотрел на свой
штатский костюм. Иллиан либо действительно предпочитал унылые тона,
либо не доверял своему вкусу. - Я немедленно должен быть на Совете
графов и в полном парадном мундире. Им необходимо сообщить...
необходимо сообщить...
Майлз так и не понял, согласился ли Иллиан или нет. Но в данной ситуации
ничего другого он сделать не мог, поэтому снова и снова повторял одно и то
же.
Наконец доктор Рубан привел леди Элис. По просьбе Майлза он по дороге
коротко ввел ее в курс дела. Майлз понял это, увидев огорченное и
обеспокоенное выражение ее лица.
- Привет, Саймон, - мелодичным альтом поздоровалась она.
- Леди Элис! - На лице Иллиана отобразилась целая гамма чувств, будто
он что-то судорожно пытался вспомнить. - Я сожалею о гибели лорда
Форпатрила, - наконец произнес он. - Если бы я только знал, что вы в
городе. Я пытался вывести адмирала Канзиана. Если бы я только знал. Вы
сохранили ребенка?
Извинения и соболезнования по поводу убийства ее мужа, происшедшего
тридцать лет назад. Канзиан умер от старости пять лет назад. Элис со
скрытой мукой глянула на Майлза.
- Да, Саймон, все в порядке, - ответила она. - Лейтенант Куделка
провел нас через позиции Фордариана. Теперь все хорошо.
Майлз кивнул и повторил привычный речитатив, специально для леди
Элис. Она внимательно выслушала, наблюдая за сменой эмоций на лице
Иллиана. Но с ее приходом солдатский жаргон испарился из речи Иллиана
как по мановению волшебной палочки. Майлз соскользнул со стула и
предложил присесть леди Элис. Она решительно села и взяла Иллиана за
руку.
Моргнув, Иллиан уставился на нее.
- Леди Элис! - Черты его лица смягчились. - Что вы тут делаете?
Майлз отошел к двери, где стоял, наблюдая за происходящим, доктор
Рубан.
- Это интересно, - заметил Рубан, глядя на приборную панель. - У него
немного упало давление.
- Да, и я... не удивлен. Давайте выйдем в коридор и поговорим. И я хочу
перемолвиться словечком с Авакли.
Майлз, Рубан и Авакли сидели в ординаторской и пили кофе. Майлз
сообразил, что за окном уже глухая ночь. Похоже, он, как и Иллиан,
несколько утратил чувство времени.
- Итак, вы уверяете меня, что возможности для проведения операции
здесь у вас имеются, - продолжил разговор Майлз. - Тогда расскажите по-
больше о хирурге.
- Это мой второй старший хирург, который занимается вживлением
имплантатов прыжковым пилотам, - пояснил Авакли.
- А почему не первый старший хирург?
- Тот тоже хорош, но этот моложе и обучался по более современной
методике. Я считаю, что в данной ситуации более предпочтительны
современные методы, чем долгий опыт.
- Вы ему доверяете?
- Позвольте мне выразиться таким образом, - начал Авакли. - Если вы
за последние пять лет летали на имперском курьерском корабле, то вы уже
вверяли ему свою собственную жизнь, точно так же, как и тем инженерам,
который налаживали на этом корабле двигатели Неклина. И имплантат
личному пилоту императора тоже вживлял он.
- Отлично. Я принимаю ваш выбор. Как скоро он будет здесь и как скоро
приступит к делу?
- Мы можем вызвать его сегодня ночью из провинции Фордариана, но
будет лучше, если он спокойно переночует дома. Затем я дам ему еще день на
изучение задачи и планирование операции. А дальше - на его усмотрение.
Вероятнее всего, операция пройдет послезавтра.
- Понял. Быть по сему. - Ускорить события Майлз не мог. Таким
образом, у команды доктора Авакли имеется еще два дня, чтобы разобраться
с их частью задачи. - Сообщите мне, если узнаете что-то новенькое, что не
повлечет для Иллиана новых... осложнений. Да, и у меня есть предложение!
После операции команда доктора Авакли станет патологоанатомами чипа. Я
хочу, чтобы этой чертовой штуковине сделали вскрытие, даже если она
никуда не годится. В чем причина поломки? Это хочет знать и Служба
безопасности, и я. И я подумал, что есть человек, которого надо ввести в
команду. Человек, который может поделиться с вами интересным
галактическим опытом. Он заведует лабораторией в Императорском научно-
исследовательском институте биотехнологий недалеко от Форбарр-Султана.
Зовут его Воэн Уэдделл. - Ранее известный как доктор Хью Канабе с Ар-
хипелага Джексона. Во время одной из ранних операций дендарийцев был
тайно вывезен с Архипелага Джексона на Барраяр, где ему сделали
пластическую операцию и дали новое имя. Вывезен вместе с рядом самых
секретных во всей галактике биоинженерных разработок. Сержант Таура -
результат одного из его ранних и самых амбициозных проектов. - Он моле-
кулярный биолог по образованию и роду деятельности, но некоторые его
эксперименты касались... совершенно потрясающих вещей. В некотором роде
козырная карта и - хм - примадонна по поведению, но я полагаю, что в
любом случае некоторые его идеи вас заинтересуют.
- Да, милорд, - Авакли сделал себе пометку. Пожелание Имперского
Аудитора равносильно императорскому указу, еще раз убедился Майлз. Ему
действительно нужно следить за своими словами.
Похоже, на сегодня все. Ему страстно хотелось вернуться в резиденцию
Форкосиганов и рухнуть спать.
Но вместо этого Майлз проспал часа четыре в одной из палат и сменил на
ночном дежурстве леди Элис Форпатрил. Лейтенант Форберг, заступив на
службу, с удовольствием оставил им место у изголовья Иллиана и занял пост
у входной двери. Иллиан спал урывками, каждые двадцать минут просыпаясь
и впадая в очередную волну паники и растерянности. Похоже, оставшиеся до
операции два дня окажутся очень долгими.
ГЛАВА 18
Два дня превратились в три, которые тянулись бесконечно. Последние
сутки Иллиан был настолько плох, что даже не в состоянии был молить о
смерти или выразить свой ужас перед предстоящей операцией. Для Майлза
это стало своего рода передышкой. Участившиеся приступы не оставляли
времени для разговора: Иллиан ничего не слышал, и только искажавшие лицо
гримасы отражали царивший в его голове хаос.
Даже Элис не выдержала. Периоды отдыха у нее становились все длиннее,
а время пребывания у Иллиана - все короче. Майлз держался стойко, сам
толком не понимая, зачем он это делает. Вспомнит ли Иллиан что-нибудь из
происходящего сейчас? "И смогу ли я забыть?"
Иллиан больше не пытался сопротивляться, но движения его стали резкими
и непредсказуемыми. Было принято решение не пытаться держать его в со-
знании во время операции. С проверкой функционирования высшей нервной
деятельности придется подождать, пока он очнется. Майлз испытал глубокое
облегчение, когда наконец явились медтехники, ввели Иллиану
успокоительное и начали готовить к операции. Иллиан затих.
Как доверенный наблюдатель Грегора, Майлз проследовал в
операционную, расположенную возле лабораторий чуть дальше по коридору.
Никто и не подумал предложить ему подождать в другом месте. "Где
находится Имперский Аудитор? Где ему заблагорассудится". Техник помог
ему натянуть стерильный халат и принес удобный стул, усевшись на который
Майлз имел отличную возможность следить за мониторами,
фиксировавшими каждый момент операции, все, что происходило внутри
черепа Иллиана и снаружи. И еще он мог видеть из-за плеча хирурга макушку
Иллиана. Майлз решил, что, пожалуй, лучше следить за мониторами.
Техник выбрил треугольник на голове Иллиана - в чем, по мнению
Майлза, не было особой необходимости ввиду почти полного отсутствия
волос. Майлз считал, что давно уже привык к виду крови, но его желудок
свернулся в комок, когда хирург умело отделил скальп и часть черепа и
обнажил мозг. Дырочка оказалась совсем маленькой, почти что точка. Затем
поставили микрозажимы, и хирург склонился над головой Иллиана. Майлз
переключил свое внимание на мониторы.
Остальное заняло менее пятнадцати минут. Хирург лазером перерезал
тоненькие артерии, питающие чип кровью и обеспечивающие
жизнедеятельность его органической части, и быстро вскрыл слой
покрывавших чип нейросоединений, которые были тоньше паутины. Самый
тонкий щуп извлек чип из матрицы. Хирург бросил чип на поднос, который
предусмотрительно держал озабоченный доктор Авакли.
Авакли с помощниками немедленно устремились к двери, спеша доставить
умерший чип в лабораторию. На мгновение задержавшись, Авакли оглянулся
на Майлза, будто ожидая, что он последует за ними.
- Вы идете, милорд?
- Нет. Увидимся позже. Идите, адмирал.
Майлз не очень-то понимал то, что видит на мониторах, но по крайней мере
мог следить за лицом доктора Рубана, наблюдавшего за физическим состо-
янием Иллиана. Рубан был сосредоточен, но не напряжен. Значит, ничего
страшного не происходит.
Хирург положил отделенный кусок черепа на место, приклеил особым
клеем и закрыл лоскутом кожи. На голове Иллиана остался лишь тоненький
красный шов. Кошка Царапка и то оставляла более заметные следы.
Врач выпрямился и потянулся.
- Все. Теперь он ваш, доктор Рубан.
- Это оказалось... проще, чем я думал, - прокомментировал Майлз.
- На несколько порядков проще, чем вживление, - согласился хирург. -
Я пережил несколько ужасных мгновений, когда впервые увидел видеокарту
этой штуки. Тогда я подумал, что мне придется отсоединять все эти
нейросоединения по одному с другого конца, от мозга, но потом сообразил,
что их можно просто оставить in situ.
- А не будет никаких побочных последствий от того, что они остались
внутри?
- Нет. Они просто будут там лежать, инертные и безвредные. Как любой
обрезанный провод. Ничего по ним не идет.
Анестезиолог спросил у Рубана и хирурга:
- Вы готовы к тому, чтобы я вывел его из наркоза? Рубан глубоко
вздохнул.
- Да. Будите его. Посмотрим, что мы натворили.
Раздалось шипение газа. Анестезиолог проследил за убыстряющимся
дыханием Иллиана, затем по кивку хирурга извлек трубки у него изо рта и
освободил голову из фиксаторов. Щеки Иллиана начали постепенно розоветь,
утрачивая смертельную бледность.
Карие глаза распахнулись. Иллиан моргнул и посмотрел на
присутствующих. Облизнув пересохшие губы, он прохрипел:
- Майлз? Где я, черт побери? И что ты тут делаешь?
У Майлза на мгновение сердце ухнуло в яму, ему почудилось, что сейчас
начнется та же песня, что последние четыре дня. Но взгляд Иллиана, хоть и
немного мутный, не отрывался от его лица.
Майлз растолкал врачей, охотно уступивших ему дорогу, и подошел к
Иллиану.
- Саймон, ты в операционной клиники Службы безопасности. Твой чип
эйдетической памяти сломался, починить его нельзя. Мы только что его
