- Да разве в этом дело! - воскликнул Торн. - Я служу главным образом
потому, что мне невыносимо любопытно увидеть, что произойдет в следующую
минуту.
Он одарил Майлза странной улыбкой, а затем помог Николь устроиться в
глубокой чаше кресла. Быстро проверив системы, музыкантка снова стала
такой же - или даже более - подвижной, как ее спутники с ногами. Чуть
покачавшись, она весело посмотрела на Торна.
- До орбиты Эскобара еще трое суток, - с сожалением сказал он. - Но
все же... это семьдесят два часа. Четыре тысячи триста двадцать минут.
Сколько можно успеть за четыре тысячи триста двадцать минут?
"Или сколько раз, - хмыкнул про себя Майлз. - Особенно если не
спать". Если он правильно все понял, то Торн не имеет в виду сон, как
таковой. Что ж, удачи им обоим.
- А тем временем, - Торн провел Николь в коридор, - позвольте
показать вам мой корабль. Иллирийской постройки... История о том, как
"Ариэль" попал в руки дендарийцев (мы тогда служили под началом адмирала
Оссера) необыкновенно интересна...
Николь что-то с любопытством прощебетала, а Майлз со вздохом зависти
слез со стола и отправился разыскивать доктора Канабе. Предстояло
выполнить последний неприятный долг.
Дверь лазарета с шипением отъехала в сторону. Майлз положил инъектор,
повернулся в кресле и уставился на вошедших сержанта Андерсен и Тауру.
- Вот это да!
Андерсен четко отсалютовала.
- Прибыли по вашему распоряжению, сэр.
У Тауры дернулась рука - она не знала, следует ли ей повторить
военное приветствие или нет. А Майлз оглядывался в нее, разинув рот от
восторга. Таура преобразилась именно так, как он себе это представлял -
или даже еще больше.
Непонятно, как Лорин столковалась со швейным компьютером, но каким-то
образом она убедила его выкроить увеличенную вдвое полную повседневную
форму - китель, брюки, легкие полусапожки. Темные волосы Тауры были теперь
аккуратно уложены в толстую косу, закрученную на затылке причудливым
узлом, и сияли неожиданными красноватыми отблесками. С огромных рук
исчезли грязные струпья, и (гениальное решение!) когти были не спилены, а
только отполированы, обточены и покрыты переливающимся жемчужным лаком,
сочетавшимся с серо-белой формой лучше любых драгоценностей. Лаком
наверняка поделилась из своих запасов сама сержант Андерсен.
Таура казалась если и не упитанной, то по крайней мере не
изголодавшейся, глаза ее блестели вполне живым человеческим интересом, уже
не напоминая призрачные желто-зеленые, и даже издали было ясно, что
хорошая еда, а также возможность почистить зубы устранили отвратительную
вонь изо рта, вызванную несколькими днями питания сырыми крысами.
- Великолепно, Лорин! - восхищенно сказал Майлз.
Лорин горделиво улыбнулась:
- Вы примерно это имели в виду, сэр?
- Да, именно это, - подтвердил он и обратился к Тауре: - Как тебе
твой первый п-в-прыжок?
Длинные губы изогнулись, и Майлз понял, что так бывает, когда Таура
пытается их поджать.
- Я подумала, что заболеваю, и испугалась. У меня вдруг начала
кружиться голова... Но сержант Андерсен объяснила, в чем дело.
- Никаких видений, странного удлинения времени?
- Нет, но это было... Хорошо хоть, что так недолго.
- Гм. Похоже, ты не из тех счастливчиков или несчастных, кого надо
проверять на способность стать скачковыми пилотами. Но это даже к лучшему.
Десантная команда нипочем не согласится отдать тебя на мостик после того,
как ты продемонстрировала свои таланты на посадочной площадке Риоваля. -
Майлз помолчал. - Спасибо, Лорин. Кстати, где ты была?
- Обычный осмотр катеров, консервация. Таура смотрела, что и как, а я
работала.
- Ладно, можешь продолжать. Я пришлю Тауру, когда она освободится.
Андерсен неохотно вышла, явно сгорая от любопытства, Майлз дождался,
пока за ней закроется дверь, и затем продолжил:
- Сядь, Таура. Итак, твой первый день у дендарийцев прошел хорошо?
Таура улыбнулась, устраиваясь на стуле, который протестующе
заскрипел.
- Просто отлично.
- Да? - Майлз помешкал. - Понимаешь, когда мы прилетим на Эскобар, ты
будешь свободна. Ты не обязана поступать к нам в отряд. Я позабочусь,
чтобы ты могла начать на планете какое-нибудь свое дело.
- Что? - в глазах Тауры вспыхнул испуг. - Нет! То есть... я слишком
много ем?
- Ничуть! Ты сражаешься за четверых, так что мы вполне можем
позволить себе кормить тебя за троих. Но... мне надо кое-что объяснить,
прежде чем ты примешь присягу. - Майлз откашлялся. - Я пришел к Риовалю
совсем не для того, чтобы завербовать тебя. Ты помнишь, что за несколько
дней до того, как тебя увезли от Бхарапутры, доктор Канабе сделал тебе
инъекцию в ногу? Иголкой, а не инъектором.
- Да. - Она бессознательно потерла левую икру. - Получилась шишка.
- Он сказал тебе, зачем?
- Прививка.
Майлз подумал, что при первой их встрече она не ошиблась - люди
действительно очень часто лгут.
- Ну так это была никакая не прививка. Канабе использовал тебя как
живое хранилище для геноконструкторского материала. Молекулярно связанного
пассивного материала, - поспешно добавил он, когда Таура изогнулась и
обеспокоенно посмотрела на свою ногу. - Доктор уверил меня, что этот
препарат не может самостоятельно активизироваться. Вообще-то моим заданием
было просто забрать доктора Канабе, но он не желал улетать без своих
генокомплексов.
- Он решил взять меня с собой? - радостно удивилась Таура. - Так это
его я должна благодарить за то, что попала к вам?
Хотелось бы Майлзу посмотреть на Канабе, услыхавшего эту
благодарность!
- И да, и нет. Более точно, нет. - Он заторопился, пока ему не
изменило мужество. - Тебе не за что его благодарить, и меня тоже. Он
собирался взять только образец ткани и прислал меня за ним.
- Так вы бы предпочли оставить меня в том подвале... Вот почему
Эскобар...
Таура все еще не понимала.
- Тебе повезло, - продолжал Майлз, - что когда мы, наконец,
встретились, я потерял своих людей и был безоружен. Канабе и мне солгал.
Он сказал мне, что я должен убить чудовище. Тебя, Таура. В его оправдание
можно только сказать, что ему хотелось спасти тебя от ужасной жизни рабыни
Риоваля. Там, в подвале, я бессовестно лгал тебе, потому что это мне
казалось необходимым. Я должен был выжить и победить.
Озадаченное лицо Тауры застыло, глаза погасли.
- Значит вы на самом деле... не поверили, что я - человек.
- Напротив. Ты прекрасно выбрала способ доказательства. Телом лгать
гораздо труднее, чем языком. Когда я... э-э... демонстрировал свою
убежденность, она была настоящей.
При взгляде на Тауру он все еще испытывал какие-то отголоски того
сумасшедшего наслаждения. Наверное, от этого ему уже не избавиться -
получилось нечто вроде условного рефлекса.
- Ты хотела бы, чтобы я доказал это снова? - с надеждой спросил он и
прикусил язык. - Нет... Раз я буду твоим командиром...
Майлз страшно разволновался. Он взял инъектор, нервно покрутил в
пальцах, снова положил.
- Короче, доктор Канабе просил меня снова тебе солгать. Он хотел,
чтобы я дал тебе общий наркоз, и тогда он сможет спокойно вырезать свой
образец. Ты, наверное, заметила, что Канабе трус? Он сейчас стоит за
дверью и трясется от страха, боится, что ты узнаешь, какие у него были
планы в отношении тебя. Лично я думаю, что для этой процедуры хватит и
местного обезболивания. По крайней мере, если бы доктор Канабе делал
что-то со мной, я предпочел бы оставаться в сознании и присматривать за
ним.
Таура сидела молча, и хоть Майлз уже начал привыкать к ее странному
волчьему лицу, но разобрать, о чем она думает, ему не удалось.
- Вы хотите, чтобы я разрешила... разрезать мне ногу? - наконец
спросила она.
- Да.
- А что потом?
- Потом - ничего. Ты сможешь забыть о докторе Канабе, об Архипелаге
Джексона и обо всем остальном. Это я тебе обещаю. Хотя не удивлюсь, если
ты не станешь доверять моим обещаниям.
- Забыть... - выдохнула Таура. Она понурилась, потом снова вскинула
голову, и плечи ее расправились. - Давайте поскорее покончим с этим.
Длинные губы ее уже не улыбались.
Доктор Канабе был отнюдь не в восторге, узнав, что его подопечная
находится в полном сознании, но ледяная физиономия Майлза заставила его
воздержаться от споров. Быстро произведя биопсию, он упрятал драгоценный
препарат в криоконтейнер и поспешил сбежать с ним в свою каюту.
Майлз остался в лазарете, дожидаясь, пока пройдет действие анестезии
и Таура сможет двигаться, не спотыкаясь. Она молчала, а Майлз наблюдал за
ее застывшим лицом, всей душой жалея, что не знает, как снова зажечь эти
золотые глаза.
- Когда я впервые увидела вас, - тихо начала Таура, - это было как
сон. Какое-то волшебство. Все, чего я хотела, о чем мечтала. Еда. Вода.
Тепло. Месть. Побег. - Она опустила взгляд на свои полированные когти,
потом подняла взгляд к нему. - Друзья... ласковые прикосновения...
- Что мне сделать для тебя, Таура? - воскликнул он.
Она медленно проговорила:
- Я хотела бы стать нормальной.
Майлз ответил:
- Я не могу дать тебе того, чего не имею сам. - Слова прозвучали
как-то безнадежно, и он заставил себя попробовать еще раз. - Нет. Не надо
этого хотеть. У меня есть идея получше - пожелай быть собой! До упора!
Выясни, в чем ты сильнее всего, и делай это. Перешагни через свои
слабости. На них просто не должно быть времени. Посмотри на Николь...
- Она так красива, - вздохнула Таура.
- Или посмотри на капитана Торна и спроси у себя: что такое
"нормальный" и за каким чертом тебе это нужно? Если хочешь - посмотри на
меня. Мне что, лопнуть с натуги, пытаясь победить в рукопашном бою людей
вдвое тяжелее меня? А может, лучше перевести бой туда, где их мускулы
будут бесполезны? Я не могу позволить себе терять время. И ты тоже!
- Ты знаешь, как мало мне осталось? - вдруг спросила она.
- Э-э... А ты? - осторожно спросил Майлз.
- Из всех нас в живых осталась только я одна. Как я могу не знать?
- Тогда не мечтай быть нормальной! - страстно сказал Майлз, вскакивая
и начиная ходить по комнате. - Ты только зря потратишь время на
бессмысленную тоску. Захоти быть великолепной! Вот это у тебя получится.
Великолепным солдатом, великолепным офицером - да мало ли кем еще!
Великолепным исполнителем, как Николь! Только представь себе, как было бы
ужасно, растрать она свои силы и талант на мечты о том, чтобы всего лишь
быть нормальной.
Таура вгляделась о свои накрашенные когти и вздохнула:
- Наверное, мне нет смысла хотеть быть красивой, как сержант
Андерсен.
- Тебе бесполезно пытаться быть красивой, как кто-то другой, - сказал
Майлз. - Быть красивой, как Таура, - вот это ты можешь, и очень неплохо. -
Сам не зная, как это получилось, он сжал ее руки и провел пальцем по
переливающемуся когтю. - Лорин поняла, каким должен быть твой стиль, и ты
можешь положиться на ее вкус.
- Адмирал, - медленно проговорила Таура, не отпуская его рук, - вы
уже мой командующий? Сержант Андерсен говорила что-то о вводном курсе и
экзамене, о присяге...
- Все это будет, когда мы присоединимся к флоту. До той поры ты
считаешься нашей гостьей.
В ее золотые глаза стали возвращаться искры.
- Значит... До той поры мы не нарушим никаких дендарийских правил,
если вы снова докажете мне, насколько я человек? Еще один раз?
Майлз почувствовал, как в нем поднимается неудержимая волна - смех,
